Мочалка

 Вы наверно сейчас подумали, что рассказ будет про мочалку, как в Мойдодыре. Ну или про баню. Нет, Вы ошибаетесь. Этот рассказ будет про человека,  мою соседку Анну Сельверстовну. Стихирцам я давно обещала это. Так вот пришло время, слушайте.
   Мочалка, так мы, дети нашей улицы, звали Анну Сельвёрстовну. Почему так её звали я не знаю, это началось давно. Может её звали так за её волосы, цвета липового лыка, может ещё за что, мне не известно. Но она не обижалась на это.
  Мы дети делали из арбуза или тыквы голову, прицепляли мочалку вместо волос и внутрь ставили зажжённую свечку. С этим страшилищем мы подходили к её окну и стучали по стеклу. Мочалка открывала шторку и начинала истошно кричать. Мы маленькие дети радовались этому и не понимали, что она просто подыгрывала нам.
  У Мочалки своих детей не было и она много времени проводила с дворовыми детьми. Взрослые сделали во дворе нары, что бы летом спать на улице, а днем мы играли на них. Мы ставили спектакли. Вечером все соседи выносили стулья и мы устраивали представления, пели, читали стихи, танцевали.
  Я была самая младшая и в семье и на улице и старшие дети звали меня хвостиком, но это в другом рассказе, а сейчас про Мочалку.

У нас был очень дружный двор, да и улица. Все дети всегда были под присмотром взрослых, кто то из них всегда был свободен. Я очень благодарна всем соседям, за те жизненные уроки, которые они преподнесли мне. Меня все любили, поскольку я была самая маленькая. То, что я не получала в своей семье мне жизнь с лихвой давала от чужих людей
 Когда я стала постарше Мочалка всерьез занялась моим воспитанием. Она учила меня читать, готовить супы, вторые блюда. Пироги и торты меня учила стряпать соседка Елена Степановна, она же учила меня шить и вязать.
  Какие вкусные  супы из куриных Потрашков варила Мочалка. А сколько она всего знала.
  Когда я была совсем маленькой, то очень много времени проводила в квартире Мочалки. Она доставала с комода куклу грелку. У куклы была такая красивая одежда, как на королеве. Ещё она позволяла мне играть в куклу китаянку с качающейся головой. Помните, были такие украшения советского быта. А на слониках мы с ней учились считать. Слоники были из фарфора, видимо с примесью фосфора, так как в темноте светились.
  Анна Селиверстовна всегда, когда я бывала у неё, целовала меня, как будто я была её дочкой и приговаривала, что, когда умрет, то оставит мне всё своё добро в наследство. Я не понимала, что значит оставить наследство. Но я, своим детским умом поняла, что вот надо дождаться, когда умрёт Мочалка и все её сокровища будут мои. Я не знала, что такое смерть. Но так мечтала иметь в собственности всё её сокровища. А для меня это было вся красота стоящая на комоде, покрытым красивой вязанной салфеткой. И это были слоники, кукла грелка и китаяночка с качающейся головой. Толкнёшь её и она качает головой, как будто корила меня, что я ждала смерти Мочалки, что бы заполучить эти сокровища.
  И вот это случилось. Мочалка поехала к родне в гости в Москву и там подавилась пельменем и умерла. Похоронили её в Москве. Соседи переживали, многие плакали. А я одна радовалась. Мне всю жизнь стыдно за эту глупую и жестокую радость из за каких то игрушек. И мне после так не хватало общения с Мочалкой.
  Но впрочем мне мои сокровища не достались. Нет она не обманула меня. Просто у взрослых и детей разные понятия о сокровищах. Она оставила мне в наследство все свои настоящие ценности хрустальный абажур. Тогда это было редкостью. Также все  свои накопления в сбербанке и...квартиру. Это была комната в нашем общем коридоре. 
  Ох, как злились родственники приехавшие из Москвы из-за того, что остались ни с чем.  Ведь у неё не было детей и она жила для себя и была не бедная по тем временам. И они забрали мои сокровища. Я тоже злилась и плакала. Меня успокаивали, говорили, что она всё самое ценное оставила мне. А я не понимала значения ценностям и обзывала её обманщицей.   
   Впрочем и из этих сокровищ мне достались только швейная машинка и хрустальный абажур, которым я украсила свадебное платье. Машинка до сих пор шьет. Причём я шила на ней всё, она брала всякие ткани. Я шила на ней и шелковые платья, и ситцевые, и одеяла, и тапочки. Это сейчас все полки завалены, а раньше всё было дефицитом.
  Куда делись деньги и квартира, спросите Вы? Деньги потратили взрослые на какие то нужды, но у нас после этого появилась приличная мебель, стиральная машина и телевизор. В квартире мы  долгое время жили с отцом. После ему, как инвалиду дали благоустроенную двух комнатную квартиру. И  в ту квартиру меня с ним уже не прописали а прописали старшую сестру Галю. Я осталась жить с мамой, о чём очень пожалела. В той квартире отец прожил не долго, вскоре он умер и я осталась  никому не нужной. К тому времени погибла в авиа катастрофе Елена Степановна, которая тоже жила в нашем коридоре.
  Квартиру Мочалки отдали брату, когда он поженился. Правда прожил он с женой не долго. Но из квартиры не ушёл. так и остался жить в моей квартире. После когда я стала взрослой мама с братом так же хитростью пытались отнять у меня ещё одну квартиру. Нас уже снесли и брат уехал в благоустроенную однокомнатную квартиру. А нам с сестрой Любой и мамой дали двухкомнатную. В другом рассказе я расскажу Вам, как брат выжил из этой квартиры Любу и меня.
  Что то я отвлеклась, ведь это рассказ о Мочалке. Просто после гибели Елены Степановны, Мочалки и отца кончилось моё детство. Я была не нужна никому, кроме сестры Любы, но о ней другой рассказ. Я ведь обещала стихирцам рассказать о всех людях, которые помогали мне в трудные минуты, которые дарили мне счастливые мгновения. И я не стала бы такой. не будь в моей жизни этих добрых людей, людей с чистыми душами.
И сейчас через много лет я прошу прощения у Анны Сельверстовны, за свою  детскую обиду на неё.  Все те знания, которые она передала мне так пригодились  в жизни. И если бы не эта женщина с волосами цвета банной мочалки, то я не знаю что бы было со мной в этом жестоком мире.
И я очень благодарна ей за всё!