Попутчица

Как-то услышала песню «Миллион алых роз» и почему-то вспомнился один осенний вечер в поезде, в котором познакомилась с Ларисой Кирилловной, моей попутчицей. Она поведала мне, постороннему человеку, таинственную историю о своей первой несчастной любви, о тайне сестёр.

Почти сутки на скором поезде составлял мой путь к родственникам. На небольшой станции ко мне в купе подсела внешне очень интересная женщина. Она настолько была хороша, что я не могла оторвать от неё глаз. Претворяясь, что читаю книгу, искоса наблюдала за ней из-под очков. На вид ей около 60 лет, движения её были неспешные, аккуратные. И выглядела она очень празднично: нарядный костюм, причёска, ухоженные руки, вечерний макияж придавал её красивому лицу некий шарм.
Мы познакомились, поговорили о погоде, о политике, затем немного перекусили. И я продолжила читать книгу современного автора.

– Вы любите детективы? А я, между прочим, знакома с автором этой книги, и с её окружением, – как-то гордо и притом хвастливо сказала Лариса Кирилловна.

– Вы пишите? – с любопытством спросила я, надеясь услышать что-нибудь и о любимой писательнице.

– Я не пишу, а писатели и художники – это всё друзья моей сестры. У них дачи рядом. Как праздники, так они все вместе собираются дружной компанией. У сестры юбилей скоро, вот я в гости к ним еду. – Немного подумав, важно добавила: – у них новая дача, пятнадцать комнат, сыночек сказал: «Тётушка, выбирай себе комнату, какую захочешь!» Вот я шторы сшила, везу в подарок!

Лариса Кирилловна рассказывала о своих высокопоставленных родственниках, нахваливала их большую дачу. Вскользь поведала о некоторых знакомых ей знаменитостях. Но я обратила внимание на то, что она путалась в разговоре, говоря об одном и том же человеке, называя его то сыночком, то племянником. Она о чем-то задумалась. За окном мелькали маленькие деревушки и облаченные в красно-желтый цвет природа. Я опять уткнулась в свою книгу, а мысленно рисовала пятнадцатикомнатную дачу. По дорожному радио тихо звучали песни разных лет. Пугачёва пела «Миллион, миллион алых роз…». Лариса Кирилловна тихо подпевала. И вдруг она зашмыгала носом и цветастым шёлковым платком вытерла слёзы. Я налила ей стакан минералки и с любопытством посмотрела на попутчицу в ожидании услышать какое-нибудь объяснение.

– Я люблю и ненавижу эту песню! – вдруг тихо сказала она, не отведя свой взгляд от пейзажа за окном.

Пока звучала песня Лариса мысленно была где-то далеко, потом оценивающе посмотрела на меня, слегка покивала головой, и по её взгляду я поняла: сейчас я тебе случайный попутчик, расскажу свою таинственную историю, потому, что очень захотелось с кем-нибудь поделиться тем, что волнует меня много лет. А ты, посторонний человек, просто послушай, о чем болит душа!

– Наша семья жила в небольшом городке. Родители мечтали, чтобы их дочери-умницы, красавицы получили образование, удачно вышли замуж и жили в столице. Старшая сестра, Елена, поступила в медицинский институт, на 3 курсе выскочила замуж за будущего военного. Нам об этом сообщила только, когда окончила учебу, и уехала со своим лейтенантом в военный закрытый городок. В своём письме сестра рассказала, что свадьба была небольшая, студенческая, мужа очень любит и поедет за ним хоть на край света. Попросила у нас прощения и вложила две черно-белые фотографии, на которых мужа Елены и под лупой не разглядишь. Через 6 лет вслед за сестрой поехала и я покорять столицу. Легко сдала все экзамены, и стала студенткой экономического института. Я не могла надышаться красотой города, меня пьянила свобода. За мной ещё в школе мальчишки табунами ходили, и в институте от старшекурсников отбоя не было, да только я себе цену знала. Уж если и отхвачу парня, то только Москвича, и, непременно, с квартирой, и чтобы родители его обязательно при должности были. Молодая была, глупая. – Лариса Кирилловна немного помолчала, вздохнула, отхлебнув немного воды, продолжила. – А на самом деле произошло всё с точностью до наоборот! Подружку себе выбрала из Москвичек, и вот пригласила она к себе на дачу Новый год встречать. Сказала, приедет брат с друзьями, все военные. Много молодёжи было, очень весело. Там первый раз попробовала вино. Звучала зарубежная эстрада, горела светомузыка, а потом кто-то поставил пластинку с песнями Аллы Пугачёвой. «Миллион, миллион, миллион алых роз…», и вдруг в полумраке цветных огней передо мной стоял, как мне показалось, самый красивый парень на свете. Я тогда не понимала в воинских званиях, но под лучами светомузыки его звездочки на погонах сверкали, и руки его были такие нежные, когда обнимал, танцуя медленный танец. В один миг сердце забилось, голова, как после каруселей, кружилась – я влюбилась в его сияющие карие глаза, в его нежную улыбку. От него пахло как-то по-особенному, не дешевым «Шипром», как от отца, не потной гимнастёркой, а тонким сладким запахом дорогого парфюма, сразившего меня окончательно. Всю новогоднюю ночь он не отходил от меня. Я от счастья летала. И совсем не помню, как с Александром оказались в постели. Он был первым мужчиной в моей жизни. А утром, когда проснулась, увидела, что рядом со мной на кровати в нарядных платьях, съёжившись от холода, спали ещё две девушки. Любимого я больше не видела. Подруга сказала, что её брат с друзьями очень рано уехал в часть. В дальнейшем стало известна самая главная и страшная для меня новость – мой лейтенант был женат. Разрушилась моя мечта об образовании, о семейном счастье, земля уходила из-под ног. Я думала только об одном: как мне дальше жить? Даже намеривалась с собой сделать что-нибудь. Ведь я была беременна. Зная своего строгого отца, с такой новостью ехать домой не рискнула. А решила обратиться за помощью к старшей сестре, ведь она хирург, должна помочь. По телефону она кричала на меня, обзывала и велела немедленно ехать к ней.
Елена с мужем работали и жили в небольшом военном городке в нескольких часах от столицы.

– Эх, дурёха! Что же ты натворила! Хочешь мою судьбу повторить, бездетной остаться? Ведь если ты сделаешь аборт, то всё! На нас с тобой род закончится! Я этого не допущу, будешь рожать! – Сестра обнимала меня, целовала и при этом продолжала кричать: – а, может, давай разыщем твоего Александра и заставим жениться, я мужа попрошу, он поможет найти его, а?

– Никого искать не надо, я же сказала, он женат! Да у него, таких, как я, может, в каждом городе не одна? Леночка, а с тобой что лучилось, ты же замужем, почему не родила?

– Глупая была, побоялась трудностей. Мы с мужем по разным общежитиям жили, жильё снимать денег не было, учиться обоим надо было. Вот и пришлось сделать… – Недоговорив, она, тяжело дыша, опять заревела.

– Ларочка, девочка моя, я придумала! Ты уедешь к бабушке в Кемерово, там родишь, а я рассчитаюсь с работы и приеду к тебе. Мы с мужем заберём ребёнка к себе, а ты ещё замуж выйдешь и нарожаешь себе! Учёбу бросать не смей, переведешься на заочное отделение, и всё будет хорошо! Мы родителям говорить ничего не будем, а то они с ума сойдут от наших проблем. Представь, какой для них будет удар. Сами всё решим, а бабушка нам поможет, она у нас, как кремень, головастая, со связями, всю жизнь врачом проработала.

Раздался звонок. Елена радостно торопилась открывать дверь, пришёл её муж с работы.

– Сашенька, познакомься, это моя младшенькая – Ларочка.
Сестра говорила о чем-то, я ничего не слышала, глаз не могла оторвать от высокого, красивого, кареглазого, с невероятно нежной улыбкой лейтенанта. Это был мой Александр, мой лейтенант, о котором уже два месяца думаю день и ночь. Я словно попала под напряжение, тело трясло, сердце заколотилось, думала, разорвётся. Мой взгляд был всё время на нём, я ждала какого-то знака, жеста, а он застыл на мгновение, по его растерянному виду поняла, что узнал меня. Со страхом в глазах ещё несколько минут всматривался в меня, съедая свои губы. Потом неторопливо подошёл и, глядя мне в глаза, словно хотел спросить: неужели ты та самая девочка? И как ты здесь оказалась, зачем? И что теперь будет?

– Очень рад нашему знакомству! – Я протянула ему дрожащую руку, он наклонился, звёздочки на погонах заблестели под лучами люстры, и сильно, до боли сжимая мою руку, поцеловал её.

Мне хотелось кричать, закружилась голова, Елена уложила меня в постель. А сама с мужем решала мою проблему, сидя в маленькой кухоньке. Я слышала весь их разговор, и тихо давилась своими слезами от боли. Видела, как заботится обо мне, и любит меня сестра, понимала, что не имею права говорить об отце ребёнка, каким бы подлецом он не был, ведь может распасться семья Елены, а я постараюсь пережить весь этот ужас. Сестра умоляла мужа сделать, так как она придумала. Она будет имитировать якобы свою беременность, возьмет отпуск, и уедет рожать к бабушке. Так и решили.

Никто и никогда не узнал, кто отец моего первенца, как бы мучительно тяжело мне не было. И с Александром на эту тему мы никогда не заводили разговор. Только однажды, когда приехал забирать меня с роддома, подарил огромную охапку роз, наверное, их было миллион, поцеловал нежно в губы и тихо на ухо прошептал: «Спасибо за сына!»

Затем Александра отправили в командировку в Германию. И сестра с сыночком последовали за папой. Невероятное чувство сиротства и одиночества охватило меня, когда они уехали на долгие 15 лет. Я получала письма и открытки от своих родных. За это время я закончила два института. Преподавала, занимала руководящую должность. Вышла замуж за лётчика, родила сына и дочку. Дети сейчас живут с семьями в Питере, а они нам родили троих внуков. И до самой пенсии я с мужем прожила на севере в бабушкиной квартире. И у старшенького сыночка двое сыновей, они все военные. Так что не закончился наш род.

Сестра моя в военном госпитале до сих пор работает, замечательный хирург. А муж её генерал, между прочим. А вот мне с мужем не повезло. Столько у меня парней было, а вышла за простого лётчика с одним чемоданом. Он не плохой, детей очень любит, меня, можно сказать, на руках всю жизнь носит. Да только я почему-то не могу забыть своего первого мужчину, которого сначала возненавидела за его предательство, ведь он изменил жене и обольстил меня, а потом втайне страдала, вздыхая над его фотографией. И объединяет меня с ним одна большая тайна.
Лариса Кирилловна глубоко вдохнула и протяжно выдохнула. Продолжая смотреть уже в тёмное от ночи окно, она опять мысленно куда-то улетела. В отражении окна я увидела, как на её красивом, нежном лице губы расплылись в улыбке. Ранним утром моя попутчица тихо, не прощаясь со мной, вышла из купе и растворилась в толпе выходящих. В полудрёме мне вспомнился откровенный рассказ Ларисы Кирилловны. «Санта-Барбара», – подумала я, и через несколько минут поезд тронулся и повез меня дальше.