Машенька

          Дом был большой. Настолько большой, что свет жарко горящего камина не достигал потолка и стен. Здесь все было большим: И старинное глубокое кресло, и огромный пушистый ковер на полу. Она сидела в кресле, положив руки на подлокотники, и смотрела на огонь. Он сидел на ковре и смотрел на нее. Украдкой. С затаенной улыбкой и готовый в любое мгновение отвести взгляд.
          - Как ты ко мне относишься? - вдруг спросила она.
          - Честно? - спросил он.
          - Только так, а иначе не стоит и начинать.
          - Словами?
          - Какое это имеет значение, - тихо ответила она. И в этом тихом ответе было больше призыва, чем в крике...
          Он на коленях подобрался к ее креслу и остановился, глядя ей в глаза. Она улыбнулась тихо, мягко и немного грустно. И в этой грусти было все: и слабость и сила, и буря, и тихий ветерок. И он, повинуясь магии огня и ее улыбки, наклонился и прижался щекой к ее коленям. Он чувствовал и край ее платья, и тепло ее разогретой огнем кожи. Волна жара и сумасбродства окатила его. Он нежно прижался губами к ее колену. Она не шелохнулась. Он одним пальцем чуть сдвинул край ее платья и снова припал к нежной коже губами. Он боялся, что она остановит его... Его жаркая и ласковая ладонь легла на круглое женское колено, а поцелуи стали страстными.
          Он поднял на нее взгляд и изумился. Она сидела, откинув голову на спинку кресла, сидела с закрытыми глазами и улыбалась. И эта улыбка сделала его смелым, а может не только улыбка, а весь этот большой загадочный дом, очаровавший их обоих. Он порывисто поднялся с ковра и присел рядом с ней на край кресла. Он наклонился к ней и поцеловал. Даже не поцеловал, а чуть коснулся уголка ее губ. И они ответили ему, шевельнувшись навстречу.
          Его ладонь прикоснулась к ее щеке, а губы стали все настойчивее. И ее рука  поднялась, она легла ему на затылок, притягивая к себе... Он тонул в ее губах, он задыхался от восторга и нежности, он чувствовал, как она постанывает от его поцелуев...
          Это она... да, это она... он с ней наедине… он целует ее и ей это нравится... И он целовал! Глаза, щеки, лоб, снова губы. Он опускался и припадал губами к ее шее. Он снова поднимался и находил ее влажные губы. И он вдруг понял, что его пальцы нашли пуговки на ее платье... Надо было что-то сказать или наоборот...
          - Ты самая невероятная, - прошептал он, чувствуя ее тело. Он вдруг ощутил его таким, каким не видел, каким и не предполагал его найти. Это была величайшая тайна преображения...