Корпоратив

Каждый год в одной довольно крупной инженерной проектной компании, с французскими корнями, устраивают корпоративные мероприятия. Главная цель их, на мой взгляд, - увеличение боевого рабочего настроя, знакомство с новыми людьми и совместное распитие спиртных напитков, которое, как ни крути, сближает и открывает новые творческие грани сотрудников. Идеи корпоративов за историю существования были различны и зависели, зачастую, от времени года, финансовых успехов компании в текущем периоде и просто креативности организаторов. Традиционно собирались все, включая наших работников из питерского филиала и некоторых коллег из французского главного офиса.

В этом году было принято решение пойти всем коллективом на «Снежное шоу Славы Полунина». Думаю, что идея посещения театра после фуршета могла прийти в голову только непьющему человеку…

Февральским пятничным днем началось мероприятие в офисе компании, расположенном в центре Москвы. Руководитель выступил с речью, из которой мы узнали о том, что за окном крайне неспокойное время, но у нас впереди крупные проекты и какая-то стабильность. «Мы команда!» - провозгласил он в завершение.

После  презентации народ счастливо и совсем не по-командному разбредался между столами с едой, делясь по интересам и отделам. У нас старый костяк, те, кто давно работает в компании. Бутылка самого приличного вискаря сразу безапелляционно, под молчаливые грустные взгляды остальных, с центрального стола с напитками перебазировалась на наш.

Все активно ели и выпивали, поддерживая светскую беседу на тему: «Вот именно без тебя (Оля, Настя, Наташа, Лена) я бы вообще не смог работать…». Вещал, в основном, Андрей Павлович Ногинов, наш директор проектов, центральная персона в компании. Он сегодня блистал в новом пиджаке, как и подобает настоящему Гусару.

Постоянно фигурировали основные темы выпивки: «Команда» и «Инженерная мысль». Тут начальник отдела Сергей Дыхайлов, в обычной трудовой жизни тихий и незаметный ботаник-ученый, подрабатывающий преподавателем в университете, воскликнул: «Мы готовы на любые подвиги, на грандиозные открытия, но нам нужно топливо!» - что свидетельствовало о том, что скоро закончится спиртное.

Как известно, каждая приличная вечеринка не проходит без приглашенной звезды, масштаб которой подчеркивает финансовое благополучие организации. Нетрезвый гул большой команды инженеров становился неуправляемым и растекался по углам всего офиса, однозначно требовалась одна общая точка концентрации внимания. И вдруг, ни с того, ни с сего, без предупреждения и подготовки, все тот же Дыхайлов как запоет во всю мощь диафрагмы, таким настоящим тенором.

Присутствующие зависли в минуте молчания от неожиданности.
- Лучано Паваротти, – прошептала я с придыханием.
- Так, ему больше не наливать, – скептически отметил технический директор, который, наверно, все-таки лишен тяги к искусству…

Чивас заканчивался. Разлили по последней. Я произнесла: «Ну, за нас! Мы же команда!»
Тут неожиданно Палыч нагнулся и прошептал заговорщицким шепотом, щекоча мне ухо усами: «Скажи лучше тост  про меня».
- А как же выпить за командный дух?
- За меняяяяяааа, – хохоча, настаивал директор проектов.

Всё допили. Организаторы озвучили, что сейчас начинается конкурс караоке. Хотя все предыдущие корпоративные мероприятия показывали, что людей, умеющих хорошо петь в нашей компании очень мало, но вот тех, у кого после третьей и тем более после седьмой «душа поет», оказывается значительно, но вот слушать их тяжеловато.

Таким образом, началась третья часть «марлезонского балета» - «народная самодеятельность».

Коллектив разделился на несколько категорий: тех, кто хотел петь – «певцы», тех, кто хотел танцевать – «танцоры», и тех, кто хотел сидеть и глядеть на первых и вторых, то есть «зрители».

Попеременно включали музыку и караоке, в зависимости от этого первая и вторая категория либо бросалась в пляс, либо начинала голосить. Если вдруг случалась пауза выбора, то, откуда ни возьмись, в середину зала выскакивал новоиспеченная звезда вечеринки Дыхайлов  и затягивал во все горло: «Подмоско-о-о-вные в-е-е-е-чера!» В этот момент люди вздрагивали, даже из категории «зрителей», казалось бы, уже адаптированных к несовершенному «народному творчеству».

В этом астрале общественного душевного порыва неожиданно нарисовалась новая, вполне конкурентоспособная звезда - Алена Белова, менеджер проектов, девушка утонченная, творческая, незамужняя. Половину вечера она гордо расхаживала на каблуках, в платье цвета молодой травы, с бокалом вина, на радость всей мужской холостой, да чего уж там, и женатой, половине немаленького инженерного коллектива. Но вдруг, в какой-то момент, тумблер помпезности у Аленки под действием алкоголя переключился, и она превратилась в зеленого кузнечика, который стал прыгать, размахивая руками, и обнимать всех, кто случайно попадался в траектории ее движения. Жаркие, страстные объятья сопровождались забавными монологами, из которых можно было разобрать только гласные: «НастЮЮЮЮш…Ау ы О..», высказавшись, она продолжала броуновское движение по офису, неожиданно появляясь и исчезая.

Часы пробили шесть, требовалось следовать в ТЕАТР….

Срочно раздавали призы за успешное пение. Категория «зрителей» вдруг активизировалась: с грустью осознав, что призы, в связи с их бездействием им не получить, стали судорожно собирать со стола недоеденные продукты. В конце концов, не пропадать же добру!

И тут в центр зала выскочила третья звезда вечеринки, практически звезда МИРОВОГО масштаба – это был Ногинов, известный в широких кругах как сатирик и юморист, читающий длинные монологи.

То ли в порыве отсутствия желания мириться с наличием уже двух образовавшихся звезд корпоративного мероприятия, то ли от желания «выслужиться» (надо сделать скидку, в прошлом Палыч военный), то ли просто от грусти, что чивас закончился, директор проектов начал г о в о р и т ь.

В эту секунду все сразу осознали, что теперь мы точно опоздаем в театр…

Это была отличная речь из области «начал за здравие, кончил за упокой». Очень долго, очень, очень долго никто не улавливал главной идеи этого монолога. Все мучительно пытались между перечислениями наименований проектируемых компанией объектов и всё тех же основных ключевых слов «Команда» и «Инженерная мысль» обрести хоть какую-то истину. Апогеем его вещания стала глубокомысленная фраза о том, что наш директор дворянских кровей - просто М О Л О Д Е Ц, а мы все - ХОЛОПЫ. И в этот момент Палыч покорно склонил голову, то ли от степени важности сказанного, то ли просто заснул.

Организаторы, воспользовавшись долгожданной паузой, радостно сообщили, что пора выдвигаться.

Очнувшийся Палыч, заверив всех присутствующих женщин, что в  театре он угощает коньяком, собрался быстрее всех и кинулся стремительно бежать к выходу.

«Наверно, занимать очередь в буфете», - подумала я…

Удивительно, но в театр необходимо было добраться своим ходом. Народная толпа, включая Дыхайлова, который уже успел оставить в туалете все лишнее и поправить галстук, вывалилась на улицу. У большинства душа требовала продолжения банкета. Нареченный Паваротти, почти с таким же воодушевлением, как Киса Воробьянинов, воскликнул: «А поедемте в ресторан!» Довольный гул голосов свидетельствовал, что у Дыхайлова много в этот момент единомышленников…

Но тут вышел руководитель компании, похожий на французского мафиози, в строгом черном пальто, меховой шапке из русской норки, с чУмАданом, и, указав направление в сторону метро, решительно произнес: «В театр!»

Дыхайлов сразу как-то сник и позабыл о своих высоких намерениях, побрел в группе товарищей смотреть спектакль.

Все, абсолютно все были в сборе и только Кузнечик в лице Алены Беловой, как заведенный продолжал прыгать по пустому офису, размахивая джинсами и крича: «Мне наААаадооо пер…пер… переОдет… ся, там зиииии… м...аааа».
Еле-еле собрались.

Вереница нетрезвых, отчего невероятно любящих друг друга коллег, следовала на другой конец Москвы. Группа девушек, рассчитывающая на коньяк за счет Палыча, естественно растерялась по дороге, к огромной его радости.

Таким образом, мы оказываемся с ним вдвоем у барной стойки и разочарованно узнаем, что в театре имени Сац НЕ наливают. Палыч возмущен! Я не меньше!

- Тогда приготовьте нам с моей дамой кофе! – говорит он со всей широтой пафоса.
Кофе приготовили. Палыч начинает шарить по карманам и выясняет, что у него нет денег, одно пенсионное удостоверение…

Он грустно смотрит на меня и говорит, вздыхая: «Заплати за кофе! - а потом, следуя к столику, причитает, - ужасное заведение, и коньяка нет, и кофе дорогой, и с собой ничего выпить не взяли».

Посланная свыше, во имя спасения, появляется Аля Шелест, наш переводчик из Петербурга. На мой взгляд, почти единственный человек, который умеет в нашей компании петь и который по заслугам был награжден бутылкой шампанского.

Видя душевные муки Палыча, она благородным широким жестом достает свой трофей, бережно пронесенный сквозь терминал охраны театра, и со словами: «Все равно я ее не повезу в Питер. Пейте!» - ставит жизненно необходимую жидкость на стол.
 
Палыч профессионально, по-гусарски открывает бутылку без единого звука, с дымком, разливает шампанское по тут же нашедшимся стаканам, нещадно поливая драгоценным напитком стол, говорит: «Ну, за прекрасных женщин! Гусары пьют стоя».

Далее он встает и теряет равновесие… Центровая личность компании, находящаяся на вершине иерархической лестницы, был близок к полной потере вертикальной устойчивости, а точнее к падению, но надежные руки директора проектов питерского филиала подхватили подвыпившего Гусара...
Я сначала удивилась его реакции и ловкости, но потом вспомнила: «Мы же команда!!!»

Полунин все-таки больше грустный, чем смешной. Поэтому в первом акте, «уставшие» коллеги начали сладко позевывать и мирно посапывать, особенно Кузнечик, боевой запал которого был явно утрачен по дороге в такси.

В антракте народ бежал, особенно те, кто принадлежал к категории «певцов» и «танцоров», кто-то домой, кто-то продолжать и реализовывать так сегодня не свершенные мечты и ожидания. И только самая надежная и самая трезвая третья категория «зрителей» осталась…

В заключение хочется отметить, как это чудесно, когда в жизни есть, что вспомнить! И не важно, что не все получилось так, как хотелось, главное – «МЫ КОМАНДА»!