Часть 2 Глава 3 Риэсфебер

Мы с тетей всю недолгую дорогу домой промолчали, мне кажется, дело было вовсе не в моём цвете волос и не в новой длине, вообще не в том, что я спонтанно захотела изменить свой внешний вид. Дело было в другом, я подозреваю: она думала, что также неожиданно я могу что-то сделать и она была права, в моей голове, которой боролись чувства двух Нэнси – Фиджеральт и Райди, уже созревал план очередного побега, вот только намного дальше прежних границ. Было желание шагнуть в новую жизнь, пускай, даже для этого попрощавшись со всем старым.
Мы зашли в дом, заметили, что родители уже также вернулись. Когда они увидели мой внешний вид, то кроме маминого вздоха я больше ничего не услышала в свой адрес. Хотя я уже не маленькая, так что не стоит думать, что буду наказана за кардинальные перемены в имидже. Линда осталась с ними пить чай, а я поднялась к себе. Я слышала, как они долго говорили обо мне…
Я приняла душ, нашла в привезенном багаже моё розовое платье, что заставило опять вспомнить в очередной надцатый раз Джонни, наши с ним свидания, зажала в кулачок колечки, которые висели на цепочке и заплакала. Да, слёзы у меня – это неисчерпаемый ресурс, как получается, ведь я плачу уже не первый день, хорошо хоть нахожусь в адекватном состоянии вторые сутки. Думаю, я уже постепенно принимаю утрату и сходить с ума больше не намерена.
 Также достала из дорожной сумки, из её бокового маленького кармашка серьги (похожие на павлиньи перышки), которые ещё тогда купила в магазинчике. Приложила украшение, взглянув в зеркало, как они будут смотреться с моей новой прической. Было эффектно, модно, за чем я ранее никогда не гналась, вот только носить их бы я всё равно не смогла пока не проколола б уши. Тогда я решила именно этим занялся, без чьей то помощи. В аптечке взяла спирт и вату, в игольнице большую иглу для шитья. Я не боялась боли, по крайней мере это себе внушила, тем более что может быть больнее, чем смерть того кого любишь? Слегка натерла мочки спиртом и продезинфицировала иголку, после чего резким движением вонзила её в одну мочку уха, а потом в другую, даже не вскрикнув, вставила яркие серьги с серебряными застежками. Было немного крови, по крайней мере, меньше, нежели я ожидала, но пару капель всё-таки попали на майку. Какое-то странное чувство, новое ощущение, сначала они меня отягощали, а спустя минут двадцать, я привыкла и уже не пощипывало, так неприятно.
В мою спальню кто-то постучал, это была Линда, которая пришла попрощаться, так как она собиралась возвращаться в Элборн. Я просила её остаться, но она сказала, что ей необходимо ехать, а через неделю она приедет не сама, а с дядей. Тетя меня обняла крепко и как раз обратила внимания, что я сегодня ещё сделала, но это её только почему-то насмешило. Этим она мне всегда нравилась, Линда намного проще смотрела на все и с пониманием, в отличие от моей мамы. Линда засмеялась и сказала, чтобы я не вздумала без неё прокалывать пупок или делать тату. Мы расхохотались, можно сказать, я первый раз после всего смеялась и мне было как-то легко.
Линда уехала, родители как мыши разбежались по норам, мама занялась своими делами, а папа своими, они пытались играть в идеальную семью, которой не было последние лет так десять, что хорошо помню. Я также не стала нарушать эту "гармонию" тем более уже было поздно 21:35, я закрылась у себя, включила музыку, как раз поймала по радио волну с душераздирающими песнями. Вспомнила про исследовательский центр, зашла на почту и увидела, что Сьюзен ещё часов пять назад сбросила мне ссылку объявления. Как раз в понедельник в центре намечалось последнее собеседование, согласно информации на сайте. Была пометка в объявлении, что было набрано уже практически всю команду, которая должна отправиться в Западную Сибирь. Поэтому я решила не медлить и с самого утра поехать на встречу.
Конечно, после теплого, практически круглый год, климата лететь в снежный край с сухим арктическим воздухом, было слишком смело,  но мне было это необходимо, я чувствовала. Конечно, организму надо будет адаптироваться и теплых вещей у меня практически не было, только горнолыжный костюм, ведь пару лет назад с родителями летала в Нью-Фин на горнолыжный курорт, где было всего - 5, а в Сибири температура намного ниже до - 55 по Цельсию.
***
Наступил понедельник, родители с утра ушли на работу без всяких плохих мыслей и не прислали ко мне надзирателей, так как я целое воскресенье была спокойна, что давалось мне с трудом лишь потому, что эти стены дома, казалось, меня душат. Как только они ушли за порог, я собралась и в половину восьмого уже вышла из дома, направилась на автовокзал. С автовокзала на стареньком автобусе поехала в Эллин. В этом городке я ни разу не была, но думаю при помощи местных жителей и навигатора на смартфоне, найти исследовательский центр будет не сложно. Так и вышло.
Здание исследовательского центра было явно недавно отреставрировано, поэтому оно хорошо выделялось на фоне других построек в округе, особенно колоритно смотрелся, ограждающий ИЦ кованыйзабор. На входе стояла охрана. Я сказала, что пришла на собеседования, показала документы и двое мужланов в спецодежде с оружием меня пропустили.
Я зашла в холл, где меня встретила милая девушка и проводила туда, куда она проводит обычно и остальных претендентов для встречи с профессором, который и сформировывает команду. Сказать, что особо много людей было ожидающих собеседования – это значит соврать. Поскольку в небольшом приемном коридорчике перед кабинетом с табличкой «Профессор Патрик Вауэр» были только: я, потом юноша лет двадцати в смешных очках с толстыми линзами и в строгом костюме, словно он сбежал с юридической конторы, а также девушка на вид лет двадцати пяти, а может и старше или моложе, поскольку из-за её странного стиля одежды и необычной стрижки с выбритым левым виском, кучей пирсинга и тату было трудно определить её возраст. Она кстати посмотрела на меня как-то избирательно и вдруг сказала:
- Ты кто?
Странный вопрос, но я не растерялась:
- Претендентка на место в новом центре.
- Я имела в виду, как тебя зовут, да ладно. Я – Гвен, – она присела ко мне на диванчик для ожидающих, –  не страшно ехать неведомо куда?
- Почему неведомо? Там было указано Сибирь, что тут особенного. Я очень хочу этого, мне это нужно. Я, кстати, Нэнси. А ты зачем хочешь поехать?
- Мне интересно как там, но не более. Может, конечно, ещё мне понравится и там останусь навсегда. Я несколько лет проработала в переездной метеостанции, поэтому привыкла к разным условиям. Вообще я эколог. А ты кто?
- Ветеринар, но боюсь, что мою вакансию не захочет профессор рассматривать, ведь я без диплома, я не закончила учёбу...
- Ты бежишь от кого-то?
- С чего ты взяла?
- Знаешь, туда отправляются или помешанные на науке или личности, у которых жизнь не сложилась и ряд неприятностей, от которых они хотят сбежать, думая, что под снежным покровом можно спрятаться от самих себя. Я уже видела и общалась с пятеркой тех ребят, которые точно поедут в Сибирь. Это отчасти несчастные и слегка сумасшедшие люди. Один псих полный, как и его подружка, ассистентка, но оба такие толковые в научном плане – Дэвид и Мара. Третий врач, который ведёт себя, словно спецагент из него не вытянешь и слова – зовут Алан, а ещё двое это тоже гениальные люди, но неудачники в личной жизни, то ли брошенные, то ли разведанные, не смотря на то, что им и тридцати нет – Пэтр и Эндрю. А сколько тебе?
Я решила соврать и сказала, что двадцать лет, не хотелось выглядеть малолеткой на фоне тех, кому за двадцать.
- Так какая у тебя трагедия, что заставляет ехать в забытое богом место?
Глаза мои моментально наполнились слезами, но я сдержалась, чтобы не заплакать. Как раз раздался хрипловатый голос из кабинета и попросил зайти желающих кандидатов, я тут же побежала вне очереди, чтобы не отвечать на вопрос новой знакомой.
Наш диалог с профессором практически не удался, так как я и предполагала, ведь он не рассматривал лиц без диплома, тем более, когда взглянул в мой паспорт, то увидел, что мне нет и восемнадцати. Профессору Патрику Вауэру было на вид лет под семьдесят, внешне он был очень приятным и типичным дедушкой-учёным. В разговоре он даже пытался шутить, что сглаживало весь мой сложившийся от обиды негатив о того, что я не смогу поехать в команде. По-видимому, он отсеял уже многих и с дипломами, и с опытом, может действительно, нужно было быть особенной для этой миссии. Я понимала, что это для меня катастрофа, я не хотела возвращаться в Ньюман.
- Девочка моя, глупо будет, если я тебя возьму, во-первых, зачем? Я такую ответственность не хочу брать на себя, ведь, во-вторых, ты понимаешь лететь очень далеко в Евразию, в Сибирь, там холодно, зима круглый год. Это  практически самый север, именно там выстроен наш новый центр. Там не будет ни мамы, ни папы, а тебе всего семнадцать, ты практически ребёнок, моей внучке двадцать три и её я тоже считаю малышкой. Хорошо, я согласен ты хоть и без диплома, но вижу по твоему мышлению и по разговору, что ты  не глупая и с потенциалом, да и нам ветеринары, даже простые медсёстры, которые могут делать уколы, не помешали бы там, но опять же, тебе только семнадцать.
- Мне это очень важно.
- Давай ты доучишься и через пару лет прейдешь ко мне, если не передумаешь, исследовательским центрам всегда нужны толковые работники.
Я забрала свои документы и пошла на выход, настроение было полностью на нуле, когда я вышла Гвен на меня посмотрела и спросила:
- Ну что?
- Я не подхожу, – ответила я.
Только начала уже опять верить в что-то, в какое-то призрачное будущее в другом мире и вновь разочарование. На меня всё нахлынуло, когда я вышла во двор, присела на ступени и, обхватив голову руками, заревела на взрыв. Так я просидела достаточно долго, видела, как тот парнишка в костюме уже вышел, а следом за ним и Гвен.
- Эй, Нэнси, ты чего ещё тут? Ты что так сильно хотела поехать в эту ледяную глухомань?
- Теперь я знаю точно, что мне нет места, я не хочу жить… Я пыталась…
Гвен присела рядом. Не знаю почему, но я рассказала абсолютно чужому человеку свою историю, ничего не скрывая. Я видела, как она меня внимательно слушает, даже с сочувствием, а под конец моего монолога, новая знакомая меня обняла и сказала:
- Так, Нэнси, если это тебе действительно нужно и теперь я понимаю – от чего бежишь ты, тогда собирай вещи, документы, отъезд через пару дней. Считай, что ты принята.
- Что?! – я не могла понять.
Гвен оказалась внучкой профессора и сказала, что уговорит его сто процентов, и он меня обязательно возьмёт. Так и случилась, уже к вечеру профессор позвонил мне и сказал, что я принята, что вся набранная команда встречается в аэропорту Эллина в среду в 10:00, билеты уже забронированы на восемь человек. Я была очень счастлива, но теперь стояла перед выбором говорить родителям об этом или уехать тайно. Всё же решила скрыть от них всё и написала новое письмо о моем «побеге», рассказав куда еду, зачем еду. Такое же письмо написала Линде. Но прощальные письма я не оставила сразу в доме, а пошла на почту и попросила знакомого почтальона мистера Клауса, отправить их через пару дней, чтобы ничто и никто мне не помешал благополучно долететь в Сибирь.
Я загорелась этой поездкой. Словно она должна изменить меня окончательно, сделать действительно взрослой. Я собрала ещё с вечера вещи, документы. Утром, когда все уехали на работу, я отправилась в Эллин, довольно быстро на такси добралась до аэропорта и уже в 09:54 была на месте.
Какое-то волнительное состояние было перед началом моего путешествия в другую дальнюю страну. У меня переплетались внутри тревога с ожиданиями. Мне очень хотелось верить, что я найду себя, что мне следует все-таки жить... Мне просто хотелось верить, что смогу жизнь построить заново, а это лучше всего выходит на новом месте, тем более мне всего семнадцать.