Железное кольцо! Детство! Часть седьмая!

   Когда я прибежала домой, тётя Аня, Слава Богу, была в сарае и не видела меня. Я быстро скинула всю мокрую одежду, повесила её на верёвку, а сама, накинув на себя тёплый халат, забралась под ватное одеяло. В это время на улице было около тридцати градусов тепла.
   
   Ты чего это под ватное одеяло забилась? – спросила тётя Аня, едва появившись в доме и, посмотрев на меня. – Одежда вся мокрая на верёвке. Что случилось опять, или случайно в воду упала?
   
   Да ничего страшного, тётя! – ответила я, высунув нос из-под одеяла. – Подскользнулась в камышах и с головой в воде оказалась! Высохнет! Я сейчас немного полежу и встану!
   
   Ой, смотри, девка! – качая головой, пробурчала тётка. – С твоей бедой сейчас надо беречься, не дай Бог, застудишь то место, беда будет!
   
   Да какая беда, тётя? – воскликнула я, отчего меня даже в жар бросило, и я поднялась с кровати. – Вся беда осталась в больнице после тех уродов. Хорошо хоть Господь их всех наказал. Я была на озере и видела, как их милиция хотела арестовать, началась стрельба и их всех постреляли. А Нину Михайловну, эти бандиты, ножом зарезали и бросили в костёр. Я видела, как она горела в моём белом костюме. Она почти вся сгорела, пока её потушили. Вот именно тогда я и попала в воду, сидела там, пока не уехали. Если бы меня там увидели, то тоже застрелили бы, как ненужного свидетеля.
   
   Что ты такое говоришь, дочка? – всплеснув руками и, упав в своё кресло, воскликнула испуганно тётя Аня. – А я-то думала, и где это стреляют! Так это оказывается там! Господи! До чего мы докатились? Счастливые те люди, которые успокоились ещё в советское время, хоть бардака этого не видели!
   
   Ладно! Я согрелась и пойду, схожу на озеро, может, там чего и забыли, а нам пригодится! – сказала я и, надев платье, в котором уже тоже пришлось побывать в воде, засунула ноги в шлёпки и направилась к выходу.
   
   Ларочка! Умница ты моя! Ты только будь там по осторожней, да и не задерживайся, а то солнце-то уже над лесом висит! – сказала тётя и включила телевизор.
   
   Я сразу пошла на то место, где всё и произошло. На месте костра, залитого водой, валялись шампура, но уже без мяса, видно собаки уже успели здесь похозяйничать. Кое-где, на кирпичах, были видны куски материи от костюма, прилипшие к ним.
   
   Окинув всё внимательным взглядом, я обнаружила в камышах, прямо над водой, то, зачем пришла сюда.
   
   Дело в том, что когда Нина Михайловна вышла из машины, в руках у неё была довольно большая, белая сумочка, и когда она падала в костёр, то эта сумочка куда-то полетела, да и забирали её без неё.
   
   Сумочка висела над водой метрах в трёх от берега. Я не хотела, чтобы она упала в воду, поэтому, снова в платье, осторожно вошла в воду, и стала приближаться к ней. В итоге снова оказалась по горло в воде. Зато трофей был у меня и я, выйдя на берег, сразу же побежала домой. Вся моя одежда, висевшая на верёвке, уже высохла, и я быстро переоделась в тёплые, от горячего солнца, джинсы, водолазку и безрукавку, а платье повесила на их место.
   
   И когда ты успеваешь переодеваться? – спросила тётя Аня, подрёмывая в своём любимом кресле.
   
   Иди уже спать! – усмехнувшись, произнесла я, отвечая на её вопрос.
   
   Ты права, дочка! – отозвалась тётя Аня и, кряхтя, поковыляла в свою спальню, прикрыв за собой лёгкую дверь.
   
   Оставшись одна, я тоже закрылась в своей спальне, и стала рассматривать содержимое белой сумочки. Из ценностей я обнаружила в ней сорок пять тысяч рублей разными купюрами, какие-то визитки, мобильный телефон и связку ключей. Там же я обнаружила и её паспорт, по которому определила место проживания Нины Михайловны.
   
   Как бы то ни было, но для меня, в моей памяти, она осталась добрым и хорошим человеком, хотя последние её высказывания на озере по поводу меня и моей сестрёнки, многое меняло!
   
   Как я поняла из их разговора, то я должна была исчезнуть ещё тогда, когда эти изверги издевались надо мной. Дальше бы, уже без помех, она забрала бы девочку себе для развлечений богатеньким дяденькам!
   
   В шестнадцать, с небольшим, лет я уже столько всего увидела, что другим бы хватило бы на всю жизнь. Это я так думала, уверенная в том, что тяжелее, чем мне, никому нет на всём белом свете.
   
   Это конечно же было наивно, но в тот момент мне действительно было тяжело и страшно. И дело даже не в том, что мне пришлось пережить, когда меня насиловали, я даже об этом сейчас не думала, а в том, что моя душа разрывалась от того, что Полинку, вместе со мной, будут воспитывать какие-то чужие люди, и я сильно переживала за неё.
   
   Ей ещё осенью исполнится только десять лет, и до восемнадцатилетия будет жить у этих людей. Больше восьми лет, а я, после восемнадцати буду вынуждена их покинуть, согласно, договора.
   
   Вот именно с этим я никак не желала согласиться. Да! Возможно, эти люди всё сделают для того, чтобы Полина выучилась, и стала достойным человеком, а если нет! Что тогда? А если они отдадут её в детский дом? Я же оттуда никак не смогу её вытащить!
   
   Мои детские, но уже взрослые размышления, не находили решений на все эти вопросы, но то, что сегодня произошло на озере, хоть как-то снимало напряжение, и нам не надо было юлить и обманывать Нину Михайловну на суде.
   
   Вертя сумочку в руках, я никак не могла определиться, что же мне делать со всем этим содержимым. До сегодняшнего дня я никогда и ни у кого не брала деньги просто так, только за работу, а сейчас передо мною лежали сорок пять тысяч, которые разрывали мою душу. Я боялась того, что если возьму их, то люди посчитают меня воровкой, а если всё это верну на место, то уж точно дурой. В конце концов деньги я решила оставить у себя, а всё остальное выбросить в озеро, вместе с сумочкой, даже сотовый, по которому могли вычислить и меня.
   
   Насмотревшись фильмов про ментов и разбитые фонари, я знала о подобных ситуациях, поэтому, не долго думая, решила снова сходить к озеру прямо сейчас, и забросить её примерно на то место, где её подобрала.
   
   Солнце уже почти скрылось за горизонтом, но ещё было светло и я, быстро, оказалась на берегу озера, для того, чтобы исполнить задуманное. Подбежав к озеру, я заметила каких-то людей, которые ходили возле того места, где всё произошло. Они явно что-то искали.
   
   Слушай! Да набери её телефон, он же в сумочке её остался, может и отзовётся, если только не в озере она! – донеслось до меня.
   
   Меня как током обожгло и я, спустившись в камыши в том месте, где спрятала автомат, быстро окунула сумочку в воду, и сделала я это вовремя. В этот самый момент, телефон глухо зазвонил, но тут же умолк, захлебнувшись водой. И вновь я намокла, но всего лишь по грудь.
   
   Так же осторожно, пройдя от этого места по дальше от этих людей, я незаметно вышла на берег в кустах, и растворилась в лесу, убегая к себе домой.
   
   Домой я прибежала в сплошных сумерках, и вновь сняла мокрую одежду, повесив её всё на ту же верёвку. Достали эти переодевания, но ничего поделать было нельзя. Платье моё высохло, поэтому я натянула его на ещё влажное тело и вошла в дом, закрыв его на огромный крючок, висящий на косяке дверного проёма.
   
   Только, оказавшись дома, я облегчённо вздохнула, хотя дело было не доделано и мне, завтра утром, предстояло сумочку, да и автомат перепрятать в озере надёжней и в разных местах. А это значило, что мне снова придётся лезть в озеро, и снова в одежде, потому что вода уже была прохладной, да к тому же родниковой.
   
   Рано утром, когда ещё тётя Аня спала, я быстро сбегала к озеру, разделась, на сей раз, так как утром вода всегда теплее, чем днём. Всё, что необходимо было перепрятать, я сразу же нашла. Автомат я утопила ближе к центру протоки, укрыв его под слоем ила. Потом я, вместе с сумочкой, подплыла к тому месту, где её нашла и там утопила.
   
   Теперь всё! – решила я и, выбравшись на берег, побежала к своей одежде. В этот момент послышался шум, приближающихся машин и я, схватив свою одежду, скрылась в зарослях.
   
   Не успела я натянуть свои джинсы на мокрые плавки, а также водолазку, как к месту трагедии подлетели две машины. Из них вышли пять человек и, подойдя к берегу, стали о чём-то разговаривать, показывая рукой на то место, где я была всего пару минут тому назад.
   
   Потом один из парней разделся, и стал осторожно заходить в камыши всё глубже и глубже, погружаясь в воду.
   
   Для меня было всё предельно ясно! Этим людям, зачем-то, непременно, нужна была именно эта сумочка, и я, с облегчением вздохнула, поняв, какую угрозу отвела от себя.
   
   Парень минут пятнадцать бултыхался в воде, то ныряя, то выныривая, пока не наткнулся на сумочку.
   
   Он вынырнул и радостно закричал. – Ну что я вам говорил? Она когда падала в костёр, рука её по инерции и бросила её сюда. Тут же недалеко!
   
   Наконец он вылез на берег, и все приезжие, тут же, принялись рассматривать её содержимое.
   
   Так! Денег нет! – проворчал один из них и добавил. – Хотя, в общем, она никогда денег с собой и не возила. Вот! Ключи здесь, вот и мобильник, а главное, карточки на месте.
   
   Молодчина, Серый! – сказал всё тот же голос, который комментировал о содержимом сумочки. – С нас поляна и большущий презент.
   
   Через несколько минут они уехали, после чего, я упала на траву, улыбнулась, и наконец-то облегчённо вздохнула, подумав о том, что, вероятно, деньги их не интересовали. Моей наивности, конечно, не было предела! В итоге, это я поняла уже гораздо позже, их-то и интересовали именно деньги, но только те, которые были на этих карточках, да ключи, которые тоже могли быть не только от дверей.
   
   Но в тот момент я была рада тому, что всё обошлось и эта страница моей жизни, была полностью закрыта. Теперь мне было необходимо, снова думать о сестрёнке, которая, в это время, находилась на даче у незнакомых людей.
   
   Сегодня я должна была ехать с дядей Петей к ней, но раз всё закончилось, то я конечно же поеду за ней! – думала я, приближаясь к дому.
   
   В это время я увидела дядю Петю, который уже выгнал свои старенькие жигули и, подняв капот, что-то делал под ним.
   
   Дядя Петя! – позвала я его, отчего он вздрогнул, и ударился головой об капот.
   
   Ну что ты творишь, Лариса? – возмутился он, почёсывая затылок, в то же время улыбаясь. – Так и инвалидом можно сделать! А ты что, ходила купаться?
   
   Да так, освежиться перед дорогой! – ответила я непринуждённо. – А когда едем-то?
   
   Да хоть сейчас! – ответил он, и закрыл капот. – Но сначала завтрак, а потом уж в путь. Согласна?
   
   Как скажете, дядя Петя! – сказала я, и побежала к дому.
   
   Тётя Аня ещё спала и я, покормив курей и, привязав козочку возле дома, попила чай с печеньем, и стала собираться в дорогу. Решила надеть своё платье, которое было мне чуть выше колен, а на ноги босоножки без каблуков.
   
   Только после этого, я разбудила тётю Аню и сказала ей, что уезжаю с дядей Петей за Полиной.
   
   Ну и хорошо, деточка! – произнесла тётя, ещё не очень ориентируясь спросонья.
   
   Тётя Аня! – сказала я уже перед выходом из дома. – Курей и козочку я покормила, а её привязала возле дома, так что не суетись. Мы к обеду должны приехать назад.
   
   Ларочка! – посмотрев на меня, сказала тётя Аня. – Какая ты уже взрослая стала, а ведь ещё совсем ребёнок! Тебе бы ещё с подругами косички заплетать, а ты уже взрослые вопросы решаешь. Повезло всё-таки Полине с тобой!
   
   Ну что ты, тётя Аня! – воскликнула я и улыбнулась. – Это мне повезло, что у меня такая замечательная сестричка есть. Мне для неё ничего не жалко.
   
   С собой в дорогу я взяла тысячу рублей, на всякий случай, и через несколько минут мы отправились в путь. На дачу, где всё это время проживала Полинка, чтобы попасть на неё, нам необходимо было проехать через весь город, и только тогда мы попали туда, куда стремилась моя душа. Около десяти утра мы были на месте.
   
   Там уже никто не спал. Полина играла с мячиком возле дачи и, заметив нас, побежала к нам навстречу.
   
   Мама Лариса приехала! – закричала она от радости и бросилась ко мне на шею, отчего я даже прослезилась. Я думала, что выплакала все слёзы, оказалось нет.
   
   Долго мы не задерживались и я, поблагодарив хозяев за услугу, оказанную нам, хотела отдать им тысячу рублей, но те даже обиделись на это.
   
   Ты что, Лариса! – воскликнула хозяйка дачи. – Ну разве за такие дела берут деньги? Мы же порядочные люди, чтобы брать деньги у сирот! Не выдумывай, а то я обижусь окончательно!
   
   Дядя Петя тоже отказался взять у меня деньги хотя бы на бензин и причём категорически.
   
   Домой, как я и предполагала, мы вернулись около двух дня и, поев вкусных щей, которые приготовила тётя Аня, побежали с Полиной на озеро, чтобы покупаться. Хотя время уже и подбегала ко второй половине августа, но погода оставалась ещё довольно тёплой, на солнце доходило до тридцати градусов тепла. На озере, как я уже говорила раньше, было одно мелкое место, где вода быстро прогревалась. Туда, как правило, и прибегала местная детвора покупаться, да побегать на поляне возле озера.
   
   Когда мы прибежали туда, там купались около десятка мальчишек и девчонок. Для них это были последние дни, так как их забирали родители в город от бабушек и дедушек. В нашей деревне оставались жить чуть больше десятка детей, которые продолжали жить, а вернее прозябать в этой глуши.
   
   Поговаривали, что нашу школу могут закрыть, и тогда детишкам придётся ходить в соседнюю деревню за три километра по лесу, да ещё зимой. Эта перспектива пугала и нас, и взрослых. Летом ещё куда ни шло, а зимой, это просто ужас. В наших местах водились волки, даже видели рысь, не говоря уже о кабанах. Бывали случаи, когда волки заходили даже в деревню и убивали собак. Прихватив с собой какую-нибудь живность, они вновь исчезали в лесах. Даже взрослые и то побаивались этого периода года. Когда работал колхоз, то везде горел свет и были охотники, которые проводили отстрелы этих зверей, вот тогда было тихо. Сейчас ничего, никому не нужно было, поэтому они снова стали хозяевами леса, не обращая внимания на людей.
   
   Через пару дней за нами должны были приехать наши новые родители. Я ждала этого момента с нетерпением и чувством страха, не показывая вида, что у меня творится на душе. Физически и умом я осознавала, что другого выхода из создавшегося положения у нас не было. Жалко было тётю Аню, которая долгое время заменяла нам наших родителей. Дядя Петя говорил, что не оставит её в беде, и будет за ней ухаживать. Только это меня и успокаивало.
   
   Как ни странно, но о себе я почему-то не думала. Все мои мысли о Полине, правда, иногда, по ночам на меня накатывала какая-то тоска, и я тогда долго и тихо плакала, боясь разбудить спящих в доме. Жалеть, я себя не жалела, но было обидно за своих родителей, которые не смогли выдержать элементарных житейских трудностей, и спились, бросив девочек на произвол судьбы. После того, как их не стало, я поначалу переживала, но потом взяла себя в руки и, глядя на тех людей, которые, довольно, усиленно пробивали себе дорогу в жизни, решила, что тоже смогу построить своё будущее, будущее своей сестрёнки сама. Уже в шестнадцать лет я осознавала, что у меня есть талант от Бога. У меня прекрасно получались мои модели современных нарядов для молодёжи и женщин любых возрастов. Я смотрела все передачи о модельном бизнесе, и впитывала в себя каждое слово, довольно часто делая в тетради интересующиеся меня записи. Шить мне нравилось! Мне вообще нравилось создавать и выдумывать всякие новшества. Больше всего меня привлекали деловые костюмы, вечерние и свадебные наряды. Занималась только женскими нарядами. Моя бывшая покровительница привезла мне современную, электрическую швейную машинку японского производства и оверлок, что, конечно же, было для меня подарком с небес. Главное у меня было, а всё остальное – дело наживное.
   
   Меня тревожил один вопрос, и этот вопрос не давал мне покоя ни днём, ни ночью! – Как? Как сложится наша судьба с Полиной?

                09.02.2015 год.


Продолжение! http://www.proza.ru/2015/02/10/1435!