Родина-мать зовет!

Я шел к реке, чтобы умыться и набрать во фляжку воды: на дорогу. Сейчас мы снова двинемся за немцами, мы должны дожать их, уничтожить, освободить землю русскую. Был ясный апрельский день. Весенний ветерок приятно охлаждал жар, исходящий от земли. Птичье пенье и набухающие почки напоминали о деревне, матери, жене, дочурке, хлебе. Я спускался по склону к живительной влаге и увидел девушку, точнее, это была женщина. Да, женщина. Она сидела спиной ко мне, но я почувствовал, что она многое пережила. Какая-то сила и мощь чувствовалась в ней. До сих пор мне неведомая. Она плела венок из березовых веток. Поневоле засмотрелся на её рукоделие и голос, который донесся до моего слуха, заставил меня вздрогнуть:
-Чего стоишь как неродной? Я не люблю, когда мне смотрят в спину, подойди.
Удивительно, но мне почему-то захотелось послушать её.  И подойти. Голос словно не слушался меня, слова возникли сами собой.
- Я Солдат. Доблестного русского войска.
- Я знаю. Вижу. И что же ты, Солдат, один-одинешенек  бродишь здесь?
- Мне нужно набрать воды.
- Уделишь мне немного времени? Хочу кое-что уточнить.
Мне вновь захотелось сделать так, как хочет  эта женщина. Я недоумевал, откуда взялось это ощущение, но с появлением страха возник интерес.
- Хорошо, только недолго, меня ждет мой взвод.
- Скажи мне, Солдатик, что для тебя есть вера?
- Вера.. . Понимаете, наверное, это не видеть, но чувствовать, знать, что так и есть, так должно быть.  Не зная, что будет дальше и будет ли вообще. Это чувство всегда придает силы, когда кажется терять уже нечего. Особенно на войне, когда ты ранен, а на твоих плечах погибающий друг  ты веришь, веришь, что все будет хорошо. Вы выберетесь и вскоре с новыми силами отомстите врагу. Кровь застилает глаза, всюду грохот взрывающихся мин, а ты все равно веришь в себя.  Вера в каждого русского человека живет во мне каждый день. Я верю, что мы сможем победить, мы уже почти победили. Думаете все благодаря оружию? Силе, мощи? Несомненно, это так. Но вера.. Что бы стало, если бы её не было? Кто бы верил в меня там, дома, в деревне? В кого бы верил я, неся друга. Без веры- нет победы. Без веры- нет человека.
Женщина подняла на меня свои грустные синие глаза  и мягко улыбнулась. Я заметил, что все её лицо изрыто глубокими морщинами, как будто кто-то специально провел ей ножом по коже, оставляя раны, которые никогда не затянутся.
- А что же для тебя тогда твой народ?
- Я -часть народа. Здесь как в вере. Нет народа- нет человека. Мы должны держаться друг друга и тогда лишь достигнем желаемого. В одиночку ,мы слабые и отчаявшиеся дети, но вместе -мы сила. Пока мы рядом, ничто не может  нас обидеть, но лишь стоит нам на мгновение уверовать в свое одиночество и отвернуться от остальных- жди беды. На то мы и народ, что нас много. А значит и держаться друг  дружки  должны.
Женщина продолжала улыбаться. Она почти доплела венок.
-Последний вопрос, который я задам тебе. Что для тебя Родина?
Я усмехнулся. Как можно такое спрашивать?
- Все. Это все. Неужели я бы просто так рисковал своей жизнью, спасая эту землю, будь она для меня ничем? Родина- это каждая травинка на лугу, каждая капля дождя,  горный воздух, пашни, птицы, русская зимушка. Родина-это больше, чем все. Она обхватывает столько разного и непостижимого. Она дорога мне, как  дорога сыну мать. Она и есть Мать.
Я смотрел на женщину. Она думала о чем-то. .о чем-то очень важном.
-Знаешь, сынок, руки иногда опускаются, когда стараешься, веришь, даешь шансы, а их упускают и вновь наступают на те же грабли. Я так устала быть Матерью для всех.  Я люблю вас в равной степени  каждого, но тебе Солдат  я благодарна большее всего. Ты снова подарил мне веру, которая должна жить во мне вечно.  Возьми этот венок, пожалуйста, а мне пора. Мой народ ждет меня.
Я ничего не понял, и от  этого стало ещё страшнее.  А она уже поднимается вверх. Я боялся так и не узнать то, чего жаждал спросить с первой минуты встречи:
-Погодите!
Она обернулась. Живые глаза больше не были полны боли и печали, они вновь ожили и смотрели на меня с озорством, а улыбка озаряла лицо этой старой, но такой прекрасной женщины.
- Я Родина, Солдатик, Родина!
И я вновь поверил. На мгновение прикрыл глаза, а когда открыл, след женщины уже простыл. Лишь венок, который остался у меня в руке напоминал об этом странном и в тоже время чудесном разговоре. Я встал и пошел к реке со словами: «Ну что же! Родина-Мать зовет!»