Любовь и винтовка

Удивительно, как взаимосвязано все в истории! Не повстречай 26-летний военный инженер Сергей Мосин свою первую и единственную на всю жизнь любовь, может, русские солдаты в Первую мировую воевали бы не с «трехлинейками» образца 1891 года, а с «магазинками» льежского фабриканта Нагана. И не было бы автоматов Федорова, Шпагина и Калашникова, пистолетов Токарева, Макарова и Стечкина, пулеметов Дегтярева, пушек Петрова, даже легендарной «катюши» с ее многочисленными потомками – «Градами», «Смерчами» и «Ураганами», создатели которых выросли на традициях первых русских оружейников, ставивших честь и любовь выше карьеры с сопутствующими ей благами…

 
В июне 1875 года молодые офицеры Сергей и Митрофан Мосины выбрались в Тулу навестить батюшку Ивана Игнатьевича - управителя имения богатых дворян Арсеньевых, отставного подпоручика. Братья обменивались обычными любезностями с Арсеньевым, когда в комнату вошла высокая статная женщина с большими серыми глазами и грустным лицом, сразу покорившая Сергея. Варвара Николаевна, урожденная Тургенева, к тому времени уже несколько лет была замужем за Николаем Владимировичем Арсеньевым, значительно превосходившим ее по возрасту, родила двух мальчиков, но это не принесло счастья в семью. Муж чаще бывал в столицах, чем дома, а жена слыла в обществе домоседкой – занималась хозяйством, детьми и чтением французских романов, но душе хотелось чего-то большего, лучшего и светлого.


С той встречи Сергей бывал у отца ежегодно на протяжении четырех лет. Ему нечасто удавалось повидаться с Варварой Николаевной, но от этого любовь не становилась меньше. В очередной приезд Сергей Иванович узнал, что между супругами произошел разрыв, Арсеньев перебрался в Петербург и почти не бывает в имении, хотя Варвара Николаевна родила третьего сына. Живет она по-прежнему замкнуто и никого не принимает. Тем не менее, офицеру удалось буквально на несколько минут увидеть ее и снова сказать о своем чувстве. 
По окончании Михайловской артиллерийской академии штабс-капитан Мосин, имевший опыт работы на оружейных производствах в Сестрорецке и Ижевске, попросил направить его на Тульский оружейный завод.

Роман с Варварой Николаевной стремительно развивался.  Вскоре о связи артиллерийского капитана с замужней женщиной заговорили в губернском свете. Нашлись и доброжелатели, «капнувшие» Арсеньеву в Петербург об «этих шашнях». Под Рождество он приехал в Тулу и случайно столкнулся с Сергеем Ивановичем в Дворянском собрании. Вспыхнула ссора, в ходе которой Николай Владимирович позволил себе неприличные слова о Варваре Николаевне. В ответ Мосин вызвал его на дуэль, однако Арсеньев вызова не принял и сообщил о нем заводскому начальству. 5 января 1883 года Сергея Ивановича пригласили в заводскую канцелярию ознакомиться с приказом: «Трое суток домашнего ареста дано капитану Мосину за вызов на дуэль тульского землевладельца Арсеньева...»
Еще не однажды Сергей Иванович пытался дуэлью решить вопрос чести с Арсеньевым, но тот от поединка уклонялся, жалуясь на задиру его начальству, которое, впрочем, снисходительно относилось к этому делу. Летом 1883 года Сергей Иванович, будучи в столичной командировке, попробовал встретиться с Арсеньевым, чтобы добиться от него развода с Варварой Николаевной. В личной встрече ее муж отказал, а в беседе с представлявшим Мосина присяжным поверенным потребовал за согласие на развод 50 тысяч рублей отступного. Для простого армейского офицера, не имевшего состояния и богатой родни, это была запредельная сумма. Такие деньги ему можно было получить лишь за важнейшие изобретения... 


С еще большим усердием Сергей Иванович, бывший к тому времени признанным специалистом в области стрелкового оружия, продолжал работу над реечно-прикладным магазином для винтовки образца 1870 года. Но вскоре понял: нужно делать принципиально иное оружие.  В 1885 году Мосин отправил в Главное артиллерийское управление винтовку новой системы, и именно она из 119 образцов, представленных отечественными и зарубежными конструкторами, была отобрана для войсковых испытаний. Представитель парижской оружейной фирмы «Г. Рихтер», внимательно следившей за новинками в области вооружений, специально побывал в Туле, чтобы предложить Мосину продать за 600 тысяч франков право на производство и использование созданного им магазина в винтовках системы «Гра». Эти большие деньги не были бы лишними для семьи Мосина, с трудом содержавшего на небольшое капитанское жалованье Варвару Николаевну с детьми, да и на отступное Арсеньеву хватило бы. Но Мосин категорически отказался от предложения. Вскоре французы письменно предложили ему уже миллион франков. Капитан-патриот не счел нужным даже ответить. Примечательно, что о сделанном предложении он так никому и не сказал, письмо из фирмы было обнаружено в бумагах конструктора после его смерти.

 
К началу 1891 года, когда необходимость перевооружения царской армии современным оружием стала очевидна, винтовка системы Мосина наряду с винтовкой Нагана оказались главными соперницами, претендовавшими на запуск в производство. Русскому оружейнику приходилось пробивать отчаянное сопротивление военного лобби, поддерживавшего зарубежного конструктора. На решающем заседании оружейного отдела Артиллерийского комитета за винтовку Нагана было подано 12 голосов, за винтовку Мосина – 13. Военному министру пришлось поставить на протоколе комитета положительную резолюцию: «Согласен и я, но решение сего важного вопроса зависит от благоусмотрения Государя императора». И вновь начались испытания, теперь уже в высочайшем присутствии. Винтовка Мосина при равной скорострельности по-прежнему показывала значительно более высокую надежность, нежели нагановская.  Четвертые по счету после решения Артиллерийского комитета пробные стрельбы в Ораниенбауме поставили жирную точку в затянувшемся соперничестве изделий двух конструкторов: из отечественных винтовок было без всяких задержек сделано до трех с половиной тысяч выстрелов!


22 мая 1891 года вышел приказ военного министра: «Государь император в 16-й день прошлого апреля месяца соизволили утвердить испытанный образец новой пачечной винтовки уменьшенного калибра и патрон к ней, а также и пачечной обоймы к патронам и высочайше повелеть соизволил именовать винтовку эту «3-линейною винтовкой образца 1891 года». Мало того, что «ружье Мосина» вошло в историю безымянным – даже премия конструктору была снижена с 50 тысяч рблей, объявленных, когда на победу в конкурсе претендовал Наган, до 30 тысяч. Часть наградных Мосин раздал помогавшим ему в работе над винтовкой мастеровым, что опять отодвинуло возможность получения Варварой Николаевной развода с Арсеньевым. И только когда Сергею Ивановичу была присуждена высшая военно-техническая премия Русской армии – Большая Михайловская, Мосины смогли заплатить Арсеньеву отступное и официально закрепить свой фактический брак, просуществовавший уже восемь лет.


Зимой 1902 года Сергей Иванович простудился, но переносил болезнь на ногах. Доходился до крупозного воспаления легких, лечить которое тогда не умели. Совместных детей Сергей Иванович с Варварой Николаевной не нажили. Его главным и единственным ребенком стала винтовка.
Валерий РУДЕНКО