Глазами Одной Девушки

 Раннее весенее утро, солнце стоит высоко надо мной, воздух был влажным и одновременно душным, слышался запах теплого дождя смешанный с запахом сладкого попкорна. Городок только-только просыпался: Вот и мальчишка на красном велосипеде лет восьми, как обычно, разбрасывает газеты, и после, сигналит своим колокольчиком, как бы предупреждая, но я уверена, он хотел похвастаться недавно приобретенным транспортным средством. В большом доме с яркой крышей включили полив газона, от которого приятно пахнет, там живут хипстеры,  насколько я помню; во дворе соседнего домика, любящий хозяин играет с лабрадором. В ушах у меня громко играет музыка, но это не мешает мне с задумчивостью любоваться на свет, который падает на листья и на цветочки деревьев. Они так блестели и завораживали, будто умоляли любоваться ими. А беленькие бабочки, как заколдованные все кружились и кружились над головой.

- Лин, проснись! Полиция! Быстрее! - кто-то меня будит. Не могу разобрать слова. Не могу открыть глаза. Не могу двигаться. Не чувствую своего тела. Паника. Кричу, зову на помощь. Ничего не выходит. Не могу произнести ни слово. Пытаюсь подняться - все тщетно. Смирение. Безвыходность.

- Здесь девушка! Есть пульс - раздается эхом у меня в ушах.

- Документы?

-Отсутствуют, но…

-В участок. Разберемся.

Я лежу на холодной, зеленой траве, и умиляюсь божьей коровке, которая умывается утренней росой. Солнце по-прежнему светит ярко мне в глаза, я улыбаюсь, мне так хорошо! Вдруг, мне резко стало холодно. Ничего не вижу, темно. Ищу чем можно укрыться. Розовое пуховое одеяло. Оно высоко. Зацепилась за веточку. Пытаюсь дотянутся. Не выходит. Яркий свет режет глаза. Я убегаю прочь от него! Но все равно ярко! Мама?

- Вставай! Имя? Документы?

-Что? Где я?

- Ты в полицейском участке. Имя?

-Айлин, эмм… Канатова Айлин Нурлановна

-Документы?

-Нет

-Сколько тебе лет?

-17

-Ты еще не совершеннолетняя? Как связаться с твоими родителями?

- Нет! У меня нет родителей! Отпустите меня! Я заплачу штраф! Сколько угодно!  У меня есть друзья! Дайте мне позвонить!- из страха показаться родителям в таком виде, силы сами прилили из неоткуда. “Мама! Прости меня!”

- В базе данных сказано что у тебя есть родители, лгунья!

-Прошу Вас! Отпустите! Я ведь ничего не делала! - не могу удержать слезы. Чувствую пустоту.

- В камеру ее - обратился он к охраннику или помощнику- я насквозь вижу таких как ты! В 16 лет вы все уже наркоманы и алкоголики! Каждая вторая … - он замолчал и продолжил -  А родители даже не знают! Ты думала о своем отце! Думаешь ему не стыдно за тебя! - этот человек, будто видел меня насквозь. Он знал, что я не такая как они. Он знал, что я другая. В его глазах читалась боль. Он злился. На что? Или…

- У Вас есть дети?- неожиданно для него я спрашиваю

- В камеру ее!
В маленькой, холодной комнате 2х2, за железной решеткой, к меня есть время обдумать свои дальнейшие действия. “Что мне сказать?” - вопрос, на который я пытаюсь найти ответ! Я  как в трансе, снова и снова спрашиваю себя. Как мне стыдно! Я растоптала доверие, которым не дорожила! Я лгала, не ведая последствий! Стоп! Мои руки! На моих руках несколько красных точек и след от резинки. Опускаю рукава. Привожу волосы в порядок. Нет зеркала. Как я выгляжу. Бью себя по щекам, чтоб хоть как-то выглядеть свежее.

Семь часов длятся как вечность. Наверное ждут самолета. Меня  все гложет изнутри. Мне страшно, мне грустно, мне плохо, мне обидно. Хочу забыться, улететь, уснуть. “Сама виновата! Прекрасно понимала, что делала!” - говорит внутренний голос. “Это должно было рано или поздно случиться..”.

-Айлин!- слышу незнакомый голос мамы. Она прибежала вся в слезах. Ее глаза блестели от слез. В них читалось: “Как так?” и “Это все моя вина…”. Нет, она не торопилась меня ругать или бить, и даже закатывать истерики. Она чувствовала вину, она корила себя! Это меня раздражало и убивало.

-Мам, прекрати!

-Что прекратить? Что случилось? Как ты здесь оказалась? Ты должна же была быть у подруги?

Мама прекрасно знает ответы на все вопросы. Не понимаю зачем она спрашивает это, или не хочу понимать.  Не хочу говорить. Я злюсь, и погружаюсь в себя.
Если бы люди могли читать мысли и понимать чувства других, был бы мир другим? Были бы войны? Наверно это прекрасно быть каким- нибудь насекомым, муравьем например. Они ведь так дружны, и понимают друг - друга без слов.

Хочу родиться заново и не совершать ошибки прошлого. Но зная себя, наверно, я бы совершили их снова и снова.

Если есть ангелы и божественные существа, разве в их обязанности не входит защищать людей от ошибок? Почему они не предупредили меня? Может моя жизнь была бы другой? Плач мамы возвращает меня в реальность.

-Выпустите ее!- говорит тот, кто допрашивал меня. Папа отводит от меня взгляд. Его задели за живое, то прекрасное, которое он любил, души не чаял, к которой был готов преподнести весь мир к ногам, опозорила его достоинство и гордость.

"Папа, папочка! Прости меня!" - не могу ничего произнести. Комок в горле. Хочу проснуться! "Это все галлюцинации!" неубедительно твержу себе.

Такси. Мы едем в полной тишине. Все погрузились в свои мысли. Куда мы направляемся? аэропорт? Универ? Гостиница? Меня тошнит! Как же все происходит не во время в этой жизни! Никогда не знаешь к лучшему ли это, когда весь этот идеальный мир, который ты выстроила у себя в голове рушиться в один миг!

Я боюсь просить папу остановить машину, но если это произойдет здесь, они возненавидят меня еще больше.

- Мне плохо! Остановите пожалуйста машину на минуту! - наигранная вежливость так и режет уши.

- Меньше надо было пить!

- Она же ребенок, останови!

"Спасибо, мам!"- не решаюсь произнести вслух. Мне легче, физически. Я совсем запуталась. Меня всю трясет. Мне нужно еще! Совсем немного! Хотя бы половину!

Пытаюсь заснуть, не получается. 

"У меня в сумке была одна. Блин, как достать ее?! Черт!" - осенило меня. Медленно, без лишнего шума. Все, Получилось!  "Не здесь! В тебе не осталось ничего святого!" - кричит мое второе я, игнорирую. Глотаю. Мир кружиться. Я обретаю невесомость.

После недолгой пробежки, я оказалась у себя в комнате, ноги сами меня привели. Я у себя в комнате, на четвертом этаже небольшого дома, на окраине города. Это была обычная комната, расставленная просто и со вкусом. В углу стоит белая кровать, прямо под окном, на против кровати мой деревянный стол, натурального цвета, со всеми школьными принадлежностями, а рядом со столом красуется фортепиано, деревянного цвета, на котором я не играла вот уже год. Маленький  Арман, не понимающий слова “нельзя!” и любящий трогать мои вещи, бегает туда-сюда!  Как я бываю зла на него временами. Но, мама говорит , я сама виновата, что не запираю свою дверь. Я укладываю свои кудрявые волосы, подвожу глаза. В спешке перебираю весь свой гардероб:”Блин, где оно?!” -  “Мам, где мое платье?”- спрашиваю я со злостью. “Ведь я просила его не трогать!” продолжила я. Какая я оказывается нервная. “Ты же сама поставила его в нашу комнату!”- ответила мама спокойно. Она привыкла, что я стала не выносимой в последние годы. “Ах, точно! Я же боялась, что Арман его испортит!”.

Одеваю коктейльное платье, чуть выше колен. Это было темно синее платье, с множеством розовых, желтых и красных цветов.

- Она спит? Почему не просыпается? - взволнованный голос мамы тревожно звучит в ушах. Пытаюсь ее успокоить.

-Она что, под кайфом? - разгневанный голос отца. Почему он кричит? - Вставай! Бессовестная!

Опять ватная. Не владею своим телом. Не могу реагировать. Не понимаю что происходит? Почему все суетятся? Хочу спать…

"Айлин, уже время, опоздаем!" - слышу приятный голос мамы - "Папа уже ждет!"

Я взяла маленькую сумочку, новые туфли  и побежала к двери. “Черт, телефон!”. Пришлось обратно бежать в комнату, искать телефон. “Нашла!”- обрадовалась я своей быстрой находке.

Папа с Арманом сидят в парадных черных костюмах, как люди в черном, а мама одела бежевое платье в пол, она такая у меня красивая.

Моим родителям было по 18 лет, когда они поженились. Вскоре появилась я. Мои бабушки с дедушками были против свадьбы, утверждая, что ничего не получится, но мы все счастливы.

Теплая весенняя погода подбодряет и наполняет меня силой. Как я счастлива! Прощай школа, Здравствуй новая жизнь! Еще совсем чуть-чуть, и меня ждет незабываемая студенческая жизнь!

- Все будет хорошо доченька, - дрожащий голос мамы смутно попадает в мою голову из неоткуда.

- Мы тебя вылечим! Сейчас врач сделает укол…- разносится голос папы.

О чем они? Где они? Где я?

Я у себя в комнате, в общежитии. Зашла подруга, пригласила на вечеринку в честь окончания семестра. “Будет круто! Старшекурсники тоже придут. Кстати, тот светленький мальчик, который сел напротив нашего стола вчера, тоже придет. Решено! Ты идешь, да? Да? Ну… ”.

Зимняя теплая ночь за окном двадцать второго этажа, с панорамой города. Снег падает хлопьями. Большая уютная квартира с горсткой подростков, которые друг-другу приходились друзьями. Девчонки наслаждаются горьким, тошнотворным вкусом дешевого вина, парни пьют пиво и курят дешевые сигареты, мня себя взрослыми. Музыка играет у каждого в ушах, и никто не может  оторваться от телефонов. Весело! У меня нет ни малейшего желания пить, либо курить, все кажется столь отвратительным, что хочется блевать, но уйти не могу. Обещала! К тому же, все здесь так развлекаются, не могу быть изгоем или не хочу. “Хотя бы сейчас есть возможность поверить в иллюзию, что у меня много друзей!” - крутится у меня в голове. Чтобы хоть как то занять себя он одела наушники и села у подоконника, настежь открыв окно,  включила вальс Шопена. Мир кажется  необычайно красивым и завораживающим: свежий воздух позволял на миг забыть обо всем, людей на улицах почти не было, теплые ночные огни, будто согревали ее, машины, хоть их было немного, летели с большой скоростью (обычно после часу ночи на улице начинаются гонки). “Им совершенно не страшно умереть, им нечего терять! Наверное, поэтому они рискуют своими жизнями. Как бы я хотела оказаться на их месте! Чувствовать бешеные удары сердца, радость и страх в крови, отказ ног и рук, и отключение мозга!” Открыв окно, я посмотрела вниз! Мне не страшно, но мое сердце вот выпрыгнет из груди.

Слышу звон в ушах и голова болит так, будто миллионы молоточков одновременно бьются обмой затылок. Не чувствую своих рук и ног, больно открыть глаза. Все так ярко и светло.

-Она не умерла- слышу радостный возглас Армана. 

-Тише, - говорит мама – Айлин, как ты? Ничего не болит?

Папа, он рядом? Надеюсь, что нет. Я не смогу посмотреть в его большие добрые глаза. Как я смогла стать такой? Хочу сказать маме, что все хорошо, но не могу. Слишком стыдно говорить, а комок, застрявший в горле, медленно превращается в слезы позора. Не сумев посмотреть в глаза святому человеку, породившему меня, отвожу взгляд. Теперь я вижу, белые пустые стены, капельницу, иголку, торчащую из моей руки и много других липучек. По всей видимости, на мне тоже что-то белое, это раздражает. Будто кто-то специально усмехается надо мной, ведь я единственное черное пятно.

Не выдержав всей ситуации мама, поволочив за собой кроху, удалятся из комнаты. Я остаюсь наедине со своими мыслями, которые теперь не дадут мне покоя. Слышу стук:

- А вот и обед пришел - молодая приятная девушка принесла поднос с какими-то кашицами

- Выпейте эту таблетку сейчас, а эти две после еды.

- Извините, где я?

- Это клиника, для людей с нехорошими привычками – спокойно и осторожно отвечала девушка.

- И надолго это?

- Вы здесь на три месяца. Послезавтра, начнутся процедуры, а пока вам нужно восстановить силы и набраться терпения.

Увидев то, что было на подносе, аппетит пропал. Проглотила все таблетки сразу. Через некоторое время опять захотелось спать, неужели они дали снотворное?

- Кстати, я Айлин! - с некой уверенностью в себе начала я. Все сидящие мне незнакомы, кроме двух девушек. Из всех мой взгляд упал на высокого, симпатично и обаятельного юношу, не старше меня, который пожирал меня своим взглядом. В его глазах читалось удивление, что, несомненно, льстило мне. Я изо всех сил стараюсь игнорировать его взгляд, но я чувствую его каждой клеточкой своего тела.

Мы играем в карты, затем в крокодила, а потом просто беседуем. В комнате было накурено и от каждого веяло алкоголем. Меня вот-вот вырвет, но я мило улыбаюсь. Тот парень предлагает мне курить. Я колеблюсь доли секунд. Но желание изведать запрещенного плода берет верх. Я соглашаюсь и затягиваю через его руки. “Как же это красиво и сексуально!” - невзначай думаю я. И вот дым попадает в мои легкие, обжигая каждую клеточку и засоряя ее смолой. Горло горит, и ощущение, что едкий дым разъедает меня изнутри, не покидает меня. Он объясняет, как правильно курить, я внимательно слушаю его и повторяю все что он сказал снова и снова. Легкие болят. Я чувствую каждую клеточку. Я кашляю, ощущение что я сейчас умру от нехватки воздуха.

- На, выпей!- протянул он немытый стакан какого-то спиртного. Не раздумывая, я принялась пить все горькое противное содержимое стакана. Голова сильно закружилась. Не могу ходить. Я теряю грань реальности. Чувствую легкость. Я умею летать! Мне хорошо или нет? Я легла на диван. Он лег рядом. Не хочу противиться. Я к нему ничего не чувствую, мы просто знакомые.

Раннее утро. Чувствую, как болит живот, изнутри все тянется. Вокруг все спят, кругом бутылки недопитого пива и окурки. Только поднявшись на ноги замечаю капли крови. Нет, невозможно! Я бы не позволила и я же помню, ничего такого. Наверно кто то порезался. Не могу здесь находиться, этими людьми, Господи, зачем? Зачем я сюда пришла? Не стоило сюда приходить! Блин! Беру телефон и сумку, бегу прочь!

- Анализы крови показали, что у вашей дочери был выкидыш неделю назад, я очень сожалею об этом – слышится голос женщины за дверью – Мы уже сделали все необходимое, здесь не о чем беспокоится.

Кажется, будто женщина говорила с самой собой, потому что после наступила тишина, и только потом, я узнаю голос папу, томно утешающий маму.

Я уже не сожалею о своей жизни, или сожалею, не знаю. Уже все равно. Ведь если бы хотела остановиться, могла бы сделать это, сразу узнав о ребенке. Однако, я не осознавала ответственности перед своей семьей и перед крошечной жизнью, которую носила под сердцем. Сколько я не пролежу в этой гребанной психушке, нормальной я не стану.

Бессоница мучила ее уже месяц, разум ее попутался и она сходила с ума. Одним осенним утром, она встает с постели. Лестница. Все что она может произнести: “На одну выше, на одну выше…”. Она идет и идет. Крыша. На улице холодно, но она этого не чувствует. Она смотреит на верх и тихонечко шепчет: “Я счастлива, что умираю красиво!”.

Шаг…. и на холодном сыром асфальте лежит девушка в розовой детской пижаме, теперь уже залитой алой кровью, с ее темных глаз капали слезы и она улыбалась своей милой детской улыбкой.