Дорога в небеса. Глава 1

Грязь вновь вылетала из под колёс, выбрасывая столпы пыли наружу, заставляя их вздыматься и возносится вверх.
Этот эффект происходящий с грязью был довольно странным, совершенно неестественным, его можно было изучать и приходить к каким-то невероятным выводами, которые должны были фактически перевернуть все наше представление о науке в целом. Вот только это совсем никого не волновало.
Сложно было утверждать с полной уверенностью о том, когда всем стало плевать, случилось это до, или после того, как огромные плоские корабли спустились из безвоздушного пространства поближе к нам, опустились над городами и просто-напросто зависли в воздухе, образуя странные и страшные загородки, вроде какой-то блокады.
Сначала все боялись, а потом, так как ничего особо не происходило и люди просто перешли в режим отрицания, как будто позабыв о том, что у них над головами.
Так и прошло почти десятилетие.
Честно говоря с наступлением каждого нового дня жизнь становилась все более обычной, и я, будучи во время “великого пришествия”, еще маленьким мальчиком совершенно не помнил жизни до того, как половину небес над головами стали закрывать огромные металлические диски.
Но все-равно, каждый день выходя из своей маленькой, грязной квартирки на работу в офис, который находился чуть ли не на другой стороне города я все так же, как и в детстве смотрел на небеса и представлял себя среди тех смельчаков, которые до сих пор по всему миру исследуют эти огромные диски.
Так же как тогда, когда они только прилетели и люди боялись, пугались, или напротив были уверены в том что они откроют для нас путь к звездами технологиям будущего, помогут нам шагнуть через проблемы бедности, голода и воин, я мечтал о том, что смогу познакомиться с ними, поговорить, протянуть руку им навстречу, что-то взять у них, или повидать их собственный мир… ну или хотя бы побывать на поверхности этих металлических тарелок. Хотя бы на их внешней поверхности.
Я продолжал мечтать об этом и сейчас.
Правда мечтам в обычной повседневности сбываться не суждено. Все говорят - ставь более близкие цели, возможные, вроде автомобиля, отпуска на теплом пляже под белоснежными дисками, вместо черных, и тогда ты будешь приходить к ним без риска для самого себя, ты вообще будешь к ним приходить. Твоя душа успокоится и ты поставишь новые цели, вроде особняка в пригороде. А я каждый раз смотрю на таких советчиков и так хочется плюнуть им в лицо и высказать им все, что на душе накопилось.
Нет, я никогда не мог сказать, что живу плохо, или окружающие меня люди мешают мне придти к каким-то своим целям, напротив, все кто окружал меня всю мою жизнь поддерживали меня и всегда за меня беспокоились, не давая свалиться в кучу грязи, которая обычно находиться под всеми теми “верными дорогами”, которыми почему-то так не хочется идти.
И вот сейчас мне в очередной раз совершенно не хотелось идти на работу. Совершенно не хотелось, и ничего тут не поделаешь, пожалуй это совершенно обычное дело для всех тех, кто вынужден ходить на нелюбимую работу день за днем, не понимая к чему это может привести.
Столько раз я размышлял над тем - могу ли я сойти со своего пути, или нет, но каждый раз финальным ответом на этот вопрос было - “нет, немогу”. Я не мог по многим причинам, начиная от того что попросту не знал никого, кто мог бы пойти на такое мероприятие вместе со мной, а во вторых поскольку моя семья не отпускала меня. Я не мог уйти от них.
Как это вообще так? Взять и просто уйти?
Нельзя вот так вот просто взять и сорваться с места.
Я шел по дороге к автобусу и обдумывал это так же, как делал это буквально каждый день. Конечно же самобичевание, особенно такое еще никогда и никому не приносило добра, но я по крайней мере отдавал себе в этом отчет.
И ничего не пытался с этим поделать.
Маленький мальчик перебежал дорогу прямо передо мной, он перебежал дорогу перед притормозившем ради него автомобилем и умчался в маленький парк во дворе дома.
Теперь это такая редкость увидеть счастливого ребёнка на улице.
Общее состояние мира я мог бы окрестить двумя словами, которые обычно применяли к Америке, начала прошлого века: Великая депрессия. Хотя наверняка к этому относился так только я один.
Люди продолжали жить, надеяться, верить, лгать, предавать и стремится к искусственным мечтам так же как и раньше.
Теперь уж точно учиться надо было только для того, чтобы высоко вырасти в карьерном плане, двигать науку вперёд стало не просто не модно, это стало попросту бесполезно.
Но кому это на самом деле было важно, ведь если так подумать, то люди прекратили мечтать о звёздах за долго до того, как с небес спустились огромные металлические блюдца.
Ну разве что теперь на небеса прекратили смотреть совершенно. Они были закрыты огромным металлическими дисками.
Я сел в маленький старый автобус, явно собранный ещё в начале века, но продолжавший служить по сей день. Правительству было явно плевать на все старые маршруты, город теперь развивался только для богачей с собственным транспортом.
Впрочем поездка не становилась сильно хуже только из-за того, что автобусы устарели. Подобный транспорт никогда не отличался большим набором прогрессивных элементов для комфорта.
Однако в этот раз все прошло намного мягче,  автобус быстро и без пробок довез меня до улицы, где находилась моя работа. Конечно под быстрым я подразумевал путешествие практически в пол часа по всем улицам любимого города, который впрочем был для меня любимым в основном потому, что я не видел других.
Неоновые вывески, которые горели круглыми сутками, завлекая людей к себе, потому, что весь свет, который доходил до города из-за огромного металлического блюдца в небесах не рассеивал даже постоянные сумерки.
Из-за этого на улицах практически всегда горели фонари, кроме, разве что, тех дней, когда на ядерной электростанции случалась какая-нибудь проблема, которую решали уже к вечеру.
Конечно же я еще помнил времена, когда можно было выйти на улицу и посмотрев на небеса увидеть там маленький яркий кругляшок, который старательно согревал улицы и заставлял болеть раком десятки людей, каким-то биологическим образом не подготовленных к изменению климата. Я не скучал по тем временам, поскольку мог прикоснуться к ним только через старые фильмы, да и изменить что-либо было попросту невозможно и мне действительно становилось проще игнорировать это, привыкнув к вечному свечению электронных фонарей и искусственных “небес”.

За своими обычными мыслями я перешёл через проспект и мои ноги, сами собой повторяя ежедневный маршрут наконец привели меня к месту ежедневного труда.
Большой детский магазин в центре. Когда-то я мечтал о том, чтобы мама сводила меня сюда посмотреть на игрушки. Я даже не хотел их покупать, просто царство наполненное одними лишь игрушками манило меня, а теперь, спустя годы я совершенно не хотел здесь появляться.
Но работа зовёт, как говорится.
Я зашел через задний вход в здание, который располагался на той его стороне, что была обращена на восток, в обратную сторону от реки, на берегу которой стоял магазин.
Внутри меня как обычно встречали старые знакомые - охранник из третьей смены, имя которого я вечно забывал, то ли из-за сложности его произнесения, толи из-за того, что он всегда был угрюм и молчалив, и во все время контактирования с ним, предпочитал пялиться в экраны слежения и своего телефона.
Вторым человеком который, в отличие от охранника, просто обязан был здороваться со всеми и быть максимально доброжелательным при этом была секретарша.
На нижнем этаже, то есть на ресепшене сегодня сидела Анна, молодая девица лет двадцати пяти, с дикой любовью к красному цвету, которая уже принимала угрожающие масштабы. Сегодня она умудрились накрасить красными мелками даже кончики своих белокурых волос, и судя по всему теперь ей оставалось только вставить красные линзы для глаз.
 - Доброе утро Энтони, - вежливо, но почтительно, как старая знакомая сказала она.
 - Привет Аня, - слегка покривив губой, ответил я, надеясь, что она не заметила этого моего саркастического действия.
Конечно на самом деле мне было плевать как на неё, так и на ее мысли по поводу меня, я отлично знал кто жалуется начальнику на моё поведение, но учитывая, что рассказывал он мне это за кружечкой пива после работы, или на праздниках, для меня это не значило больше, чем простой юмор и небольшая обида за неуважение.
Хотя с какой стати меня будут уважать те, кого не уважаю я?
 - Тебе звонили из твоего отдела, у Хельги опять отказал её компьютер и она хочет помощи, - сказала Анна, пока я аккуратно вписывал своё имя в графу работников пришедших на смену, торопиться я с этим не любил.
 - Не работала связь, - спокойно, но угрюмо ответил я, при этом не соврав.
В последнее время вышки и станции связи все хуже передавали радио сигнал, а телефона с проводами я не имел в принципе... То есть из принципа.
Почему вообще я должен помогать кому-то с компьютером? Только из-за того что я умею?
Давно пора бы уж всем научиться, не в средние века живём? После этого вопроса заданного самому себе я усмехнулся в слух, вызвав неодобрительный взгляд Анны. Я проигнорировал его.
Потом щелкнул двумя пальцами по лбу, подмигнув на прощание Анне и в дополнение цокнув языком пошёл на своё рабочее место.
По дороге мне не попалось более никого, кроме разве что старушки-уборщицы, которая проработала тут множество лет, чуть ли не всю жизнь, и уже давно прекратила обращать хоть какое внимание на подходящих мимо людей, лишь тихо и спокойно выполняла свою работу.
Я помню, что ещё пять-семь лет назад, когда тарелки ещё изучались, а я впервые пришёл на практику в этот магазин, эта старушка уже работала здесь уборщицей, впрочем тогда она считала, что конец света очень близок и что она просто обязана спастись на небесах. Но это было давно, сейчас даже эта сумасшедшая успокоилась и уткнулась носом в пол, который мыла... Впрочем так же как и люди всего мира, которых не выделяло сумасшествие старости.
Я пошёл на работу в этот магазин сразу после института, где, как хороший мальчик отучился много лет, надеясь на хорошую и престижную работу в инженерном бизнесе.
Не сложилось.
Впрочем я ещё не совсем отчаялся и не был намерен топтать пороги и коридоры этого магазина в ту полу, когда по наставлению матери, которая сама потратила на работу в этом магазине десяток лет, пошёл на работу сюда.
Приняли меня радушно, работа была полевой, а платили достаточно, я даже мог посвятить некоторое время своей группе, а учитывая, что старинный магазин игрушек, расположенный практически в центре города был практически народной достопримечательностью, закрывать его никто не собирался.
Потому все работали из рук вон плохо, выполняя лишь минимальные требования плана, при этом не стремясь к развитию или улучшению бизнеса. Все медленно работали, совершенно не торопясь делать что-то большее, чем требовалось для плана. Всем было вполне достаточно того что у них было, сверху от этого им хотелось разве что перебрать друг-другу косточки.
Я зашел в кабинет, где работал пять дней в неделю вот уже множество лет, изредка прерываясь на крошечные отпуски, во время которых я в основном лежал на диване, в надежде, что что-нибудь изменится само собой.
Честно говоря для самого себя я уже давным-давно решил, что мое ожидание чего-то хорошего в жизни лучше всего было сравнить пожалуй с полнеющей девушкой, которая проводит всю свою жизнь за экраном компьютера и даже не собирается подниматься со стула, но страстно ждет своего принца на белом коне.
Это уже даже не безумие от какой-то неудовлетворенности собственной жизнью, это просто-напросто настоящая глупость, которую впрочем, даже с полным пониманием ситуации не отбросить просто так.
Я прошел мимо столов девушек переговаривающихся между собой о каких-то глупостях, интересующих только их и устремился к собственному рабочему месту, дабы продолжить работу над месячным рекламным отчетом.
Ничего хорошего в него я записать не мог, потому, что ситуация с каждым месяцем все ухудшалась, но начальнице отдела было буд-то бы плевать, Хельга Стапз устроилась сюда не для того чтобы строить карьеру, а для того, чтобы в максимально спокойном режиме прожить до тех лет, когда ее начнут обеспечивать собственные дети. И я не мог ее винить за это, ведь где-то такие женщины должны работать, не только ведь в правительстве им сидеть.
По крайней мере здесь подобные личности не спускали гнев и лишнюю энергию в безумном приступе вахтерства на обычных граждан, которые и без того безумно уставшие от беготни по инстанциям, лишь просят поскорее подписать бумажку.
Здесь такие женщины, особенно стоящие в руководстве, напротив пытаться показаться для своего собственного народа эдакими “мамочками”, которые и хорошо относятся и, когда требуют к себе должного уважения, способны быть очень жестокими.
Хельга скорее казалась жестокой, чем была. Я видел ее вне рабочего времени и отлично понимал, как женщина, чей возраст давно уже перевалил за 35, а обоим детям уже исполнилось больше десяти, устало снимала дома деловой костюм и с радостью переодевалась в домашнюю одежду, в которой предпочитала проводить все остальное время.
Мне нужна была помощь в доведении отчета до конца, поскольку некоторые несостыковки должна была закрыть начальница, но мне так безумно нехотелось идти к ней в офис, ведь она искала меня, чтобы я помог ей с какой-нибудь компьютерной ерундой.
Потому я решил потянуть время столь дого, сколь мог. Облазил все новостные сайты, на которых бывал ежедневно, что впрочем не открыло мне истин, все новости, которые красовались в моей области поиска в основном рассказывали про новые мобильные гаджеты.
В процессе изучения новостей я несколько раз сходил и заварил себе кофе, показательно игнорируя всех остальных офисных сотрудников, на что они впрочем давно привыкли полностью игнорировать мое присутствие.
Расслабившись я посмотрел на часы и понял, что давно уже середина дня, а отчет за весь отдел я обещал сдать уже несколько часов назад. И ладно я должен был бы сдавать отчет Хельге, но нет, я обещал верхнему начальству, и конечно не будь он моим другом, я не торопился бы так.
Скорчив рожу, более подходящую ко дню, когда я решил на спор разом заглотить лимон посыпанный перцем, я встал со своего теплого стула и распечатав кое-какие документы на принтере, Хельга могла так и не разобраться с компьютером, пошел в ее офис.
 Добрый день Хельга, - сказал я переходя порог комнаты, которая гордо именовалась офисом начальницы отдела, - вам еще нужна моя помощь?
Женщина аккуратно, не торопясь сняла строгие очки и посмотрела на меня своим максимально строгим взглядом.
Конечно же она была зла. Я по своему обыкновению не стал стучаться и звонить в ее офис по внутреннему телефону заранее, а просто встал, пошел и зашел, так, будто торопился опуститься в воду прохладным весенним днем, когда уже можно купаться не боясь простыть, но перед этим нужно привыкнуть к температуре.
Она не успела ответить мне прежде чем я перевел свой взор налево, в кожаное кресло, на котором обычно сидели редкие гости Хельги. В основном все они приходили даже не по делу, а скорее в гости, повидаться со старой знакомой, потому ее личная секретарша, которая в очередной раз где-то отсутствовала и не остановила меня у входа, обычно отдыхала.
В кресле сидела девушка. Красивая и молодая, облаченная в кожаные брюки, высокие шнурованные сапоги и красную майку. Ее кожаная, байкерская куртка валялась неподалеку. Ее нельзя было назвать пацанкой, потому, что внешностью она скорее походила на принцессу… ну или просто у нее были те же черты лица что у Хельги, которая часто любила хвастаться своими княжескими корнями, которые остались где-то там, в той стране, где прошло ее детство.
Девушка явно пришла к своей родственнице не просто за советом, но по какому-то действительно важному делу. Об этом говорило полное отсутствие обычных конфет, доставаемых из недр стола, и чашек со сладким кофе.
Впрочем утверждать о ее происхождении я не мог, в отличие от того, что эта девушка уже настолько понравилась мне, что я, похоже впервые в жизни, решил что влюбился.