К. 4. Война-грязное дело или фисгармония

ВАЛЕРИЙ  МЕЛЬНИКОВ

 Блэк,  вайт,  скот, виски  или  две  собаки 
Пьеса  для  театра  в  2-х  частях, четырёх  картинах

ДЕЙСТВУЮЩИЕ  ЛИЦА

КИРИЛЛ  СТЕПАНОВИЧ, коммунист, он же работник собачьего  питомника, 64 года
ГЛЕБ, работник собачьего  питомника, бывший  сотрудник Комитета молодёжных организаций, студент  заочного отделения Высшего учебного заведения, юридического отделения, 23 года
НАТАН, член партии, предприниматель, 62 года

МЕСТО  ДЕЙСТВИЯ
Железнодорожная платформа одной из республик СССР
ВРЕМЯ ДЕЙСТВИЯ
Восьмидесятые годы двадцатого столетия. Это было время, когда  тело Первого Секретаря ЦК КПСС  вместе  с  гробом  гробовщики уронили на   Красной  площади. Это были годы, когда глухой удар о землю, названного выше  артефакта,*  рокочущим  эхом врезался в  белоснежные стены  Дома  советов,  отбился от них и растворился  в  мутных  водах  Москвы реки.

ЧАСТЬ  ВТОРАЯ

Картина 4. Война-грязное дело или не надо мне твоя фисгармония

ДЕЙСТВУЮЩИЕ  ЛИЦА

КИРИЛЛ  СТЕПАНОВИЧ
ГЛЕБ
НАТАН

Помещение  пивного бара. Стойка оформлена в современном стиле.  Мебель добротная. Потрескивают, горящие в камине дрова.  Уютно и чисто. Кирилл Степанович  и  Натан  поют  фронтовые  песни.  В стороне сидит  Глеб.

Фронтовики смотрят на огонь и там, в его  пламени они  видят прошедшие картины своей жизни. Эти видения столь явственны и очевидны, что Кирилл Степанович  и Натан как бы вновь переживают все в настоящем времени: грохот артиллерии, разрывы авиационных бомб, пожары,  разрушение городов  и деревень,  душераздирающий плач женщин и детей, крики и стоны раненых, изуродованные  трупы своих и вражеских солдат.

Вот немцы, отступая, поджигают из гранатомётов дома, школы, больницы, детские сады, дома культуры, фабрики,  заводы.  То, что огню не поддавалось – взрывали. А в это время, жители, которые прятались в лесах, бегут, «сломя  голову»,  под пулями и разрывами снарядов, спасать свои  горящие жилища. Они падают раненые, они  корчатся от боли, они умирают, их разрывает на куски, но остальные люди бегут и бегут спасать свои жилища…

А вот и ещё всплывающая  в пламени видео картинка: наши войска, под покровом ночи  ошибочно приняв американцев за немцев, отбрасывают их на  запад. А утром,  дружески похлопывая  главного Джона по плечу, просят «извинить красноармейцев за происшедшую ошибку…» Такова была сила и мощь Красной армии к концу Великой Отечественной Войны, что она способна была  остатки этой недобитой сволочи, принесшие столько страданий  людям, допереть до Бискайского залива, отправив их на корм рыбам…

А вот и такой эпизод: красноармейцы укрылись в лесополосе. Их обнаружили немцы. Налетает авиация и превращает и лес, и солдат, все живое в одно кровавое месиво. Налёт закончился, командир приказывает младшему лейтенанту заводить, уцелевшую «полуторку», и ехать на восток. Младший лейтенант  тащит  раненых бойцов к автомашине. На подобное действие он получает  приказ:
- Отставить! Всё равно умрут по дороге.
Младший лейтенант продолжал таскать раненых к «полуторке».
- Помогите, товарищ командир, погрузить бойцов в кузов.
Рука командира потянулась к кобуре. Младший лейтенант выстрелил первым…

И ещё: местные ловят фрица и помещают его  в погреб. Половицы прибивают    гвоздями. Приводят   солдат, чтобы сдать немца. Но его в подвале не оказалось. Сбежал. Опять поймали. Выяснилось, что немец выбил половицы головой. Исследовали голову Ганса. Содрана кожа на голове и вся в крови…

И еще картинка: заходим в немецкое жилище, а фрау, без всякого насилия и стеснения, предлагает себя в «игрушки…»

А вот: после атаки санитары приносят раненых и убитых, в которых стреляли в спину…

А вот окопы: живые вместе со стонущими ранеными и мертвыми,  по щиколотку в грязи,  то ли поют, то ли орут, то ли бормочут  песни…  Огонь шквальный.  Страшно…  Умирать не хочется, ой, как не хочется…

КИРИЛЛ  СТЕПАНОВИЧ (шепчет неизвестно кому). Грязное это дело война… Я помню  эти песни, которые орали бойцы во всё горло, стараясь  перекричать грохот разрывов снарядов, и убежать от страха быть убитым или покалеченными.
«Нас всех в армию забрали,- хулиганов.
Настала очередь моя.
Пришла повестка на бумаге грязно-рваной,-
Явится в райвоенкомат:
А с чашкой, вилкой, ложкой, миской…
Летят по небу самолёты,- бомбовозы.
Я весь израненный лежу.
Ко мне подходит санитарка, звать Тамарка,-
Давай ятя перевяжу.
И в санитарную повозку «студебеккер»,
Рядом с собою положу.
А просто так  для  интересу…»*

НАТАН  (так же вторит неизвестно кому).
«У дикого острова Пасхи
Тигры поймали полковника…»*

КИРИЛЛ  СТЕПАНОВИЧ, НАТАН (вместе)
«Джунгли давно опустели,
А тигры давно облысели.
Но каждую пятницу,
Лишь солнце  спрячется –
Кого-то жуют под бананом…»*

НАТАН (дирижирует). Раз, два, три…(Вместе с Кириллом Степановичем). Зумба, квили, мили, толи, мили, заде. Зумба квили, зумба ква. А дека дема, а чэрви  бубэ…

НАТАН. Кирилл, это ты, что ли?
КИРИЛЛ  СТЕПАНОВИЧ. Я, Натанюха.
НАТАН. Так говоришь, Кирюша?
КИРИЛЛ  СТЕПАНОВИЧ. Да. Там меня то же  малость  зацепило.
НАТАН. А я после того боя вышел подчистую. Комиссовали. Что делать? Куда податься? Черт его знает! Сам понимаешь... Пошел куда следует.  Там подвели к  одному месту и  сказали:
- Видишь,  кусок  трубы торчит? Так вот, это все то, что осталось от кирпичного завода. Надо восстанавливать...

Восстановил. Производство, как следует, наладил. Только жить начал...  Домишко  построил.  Живи - не хочу... Да не тут - то было! Нашлись завистники... В Воркуте уголек добывал. Тоже прижился... Домик купил.

Предложили одно хозяйство  средненькое, более того... Оставил нажитое почти за бесценок. Поехал... Вот тут-то я хлебнул... Короче говоря, создать-то создали, а с чем его едят - никому не ведомо. Но, ничего... Как говорят: «солому ем, а хвост всегда трубой». Так и я…   Вывез воз. Орден дали. Но недолго музыка играла...  Тут  реформы. Процесс пошёл… Сам  понимаешь… Я тяну в гору, а меня кто-то валит вниз. А кто не пойму.  Сопротивлялся... Вызвали.  Опять гол, как сокол. Полтора года мыкался в поисках хорошего места. Профессий перебрал… « И  швец, и жнец, и  на дуде  игрец».
 А тут один хороший человек подвернулся. Я ему в свое время помог, и он меня в беде не оставил... Как видишь, всего хватанул: и в небо заносило, и землю грыз. (Показывает на буфетную стойку). Что ты думаешь, это место на пыльной дороге валяется?  Как говорит один завсегдатай моего заведения:
- Ну, хозяин, ты опустился на дно... золотое...

 Вот так, Кирюша.  Порой думаю:
-И чего ты дергался, и чего ты искал?

Жизнь моя прошла, Кирюша, не успел глазом моргнуть... Теперь, слава богу, живу в достатке. Все есть: квартира, небольшая  дачка…  (Показывает). Вот с таким вот подвальчиком. Только теперь все это ни к чему. Здоровье мое ни к черту. Добро нажитое на тот свет с собой не унесешь, да и оставить некому... Полина померла. Один остался, один, как перст...  Ээ, да  ладно. Что это я все про себя, да про себя. Ты-то как?

Блэк,  вайт,  скот, виски  или  две  собаки 


КИРИЛЛ  СТЕПАНОВИЧ. Да  что я... Работал. Ничего такого примечательного. Сейчас вот работаю в питомнике. Домашним не нравится…
НАТАН. Не прибедняйся, не прибедняйся. Рассказывай, все  рассказывай. Всё хочу знать о тебе, друг ты мой фронтовой.
КИРИЛЛ  СТЕПАНОВИЧ. Да все  как-то... Вроде  и  нечего рассказывать. Жил... По  госпиталям трубил около двух лет, потом работал в разных инвалидных канторах. Торговал. Ассортимент, ты же понимаешь: от примусной иголки, до лаврового листа. Не сладко было... На сплаве работал... Хорошее было время: плывешь  на  плоту,  и  душа  радуется... Было, что и сильно «закладывал...»  Однажды сдал лес, приехал домой, а жены нет. Ушла... Дочку  растил, как мог. С этим делом завязал. Нелегко, конечно, было, но ничего... Дочка техникум закончила, замуж  вышла. Живу...
ПЕТР. Квартира хорошая?
КИРИЛЛ  СТЕПАНОВИЧ. Не жалуюсь. Малогабаритная, но двухкомнатная.  Угол свой есть, так что ничего... Миримся. Приду домой, а внучка говорит:
- Дед, а что ты мне сегодня  принес?
НАТАН. Втроём живете?
КИРИЛЛ СТЕПАНОВИЧ. Зять есть. Так что живу...
НАТАН.  Ну, место у тебя не плохое... Мяса навалом, а?
КИРИЛЛ  СТЕПАНОВИЧ. Как тебе сказать...
НАТАН. Ты, Кирюша, говори, говори…
КИРИЛЛ СТЕПАНОВИЧ. Грязное это дело война, Натан. Оставляет раны на теле и в душе…
НАТАН. Бежишь в атаку… Солдаты, как снопы, падают: убитые, раненые, а ты бежишь и бежишь,…
КИРИЛЛ  СТЕПАНОВИЧ. Становишься  невменяемый…  Бежишь и бежишь вперед…
НАТАН. Носят, носят  тут  ваши...

Блэк,  вайт,  скот, виски  или  две  собаки 

КИРИЛЛ СТЕПАНОВИЧ. Не в этом дело... До питомника я работал лифтером. И место хорошее - рядом дом и за внучкой присматривал. А тут случилось, что на моих глазах под колеса собачонка  попала. Хорошенькая такая собачка... Живого места не осталось. Принес домой, ну и выходил потихоньку. Несколько операций перенесла, бедняга. Ну и Мишка, зять мой, невзлюбил ее.
- Что ты, дед, ерундой занимаешься? 
Словом, он собаку невзлюбил, а она его. Пес вырос  здоровенный. Сам понимаешь, в  малогобаритке  держать трудно... Попробуй прокормить. А тут она возьми, да и покусай зятя.
А он:
-Застрелю и все!
Пристроил я пса в питомнике. Каждый день ездил к нему. Понимаешь, без меня не ел. Не брал  еду и все. В общем, привязались мы друг к другу. Пришлось пристроиться на работу в питомник. Хорошие люди взяли, вот и работаю...
НАТАН. Ох, Кирюша, родной ты мой! Я тебя повсюду искал...
КИРИЛЛ СТЕПАНОВИЧ. Смотри ты, встретились... (Обнимаются).

Блэк,  вайт,  скот, виски  или  две  собаки 

НАТАН. Я, даже, в то село съездил, Кирюша. Водицы из того самого колодца попил. Женщину, понимаешь, ту самую встретил.
КИРИЛЛ  СТЕПАНОВИЧ. Что  ты  говоришь!?
НАТАН. Встретил, встретил, Кирюша. Посидели,  поговорили. Тебя вспомнили...
КИРИЛЛ  СТЕПАНОВИЧ. Дом-то стоит?
НАТАН. Стоит, голубчик, как новенький. Тесом обшили. Помнишь, как она бегала вокруг него, причитала, а тот её прикладам, прикладом? Но я ему четко  влепил пулю между глаз...
КИРИЛЛ СТЕПАНОВИЧ. Нет, Петя, ты забыл. Этого ты только подстрелил, а вот второго...
НАТАН.  Я и говорю: она убежала, а тут  танки  пошли...
КИРИЛЛ  СТЕПАНОВИЧ. Погоди, погоди...
НАТАН. Ты меня не путай. Я хорошо помню: пошли танки, а тут ты бежишь...
КИРИЛЛ  СТЕПАНОВИЧ. Натан, какие танки? Ты  же  без  сознания  лежал.
НАТАН. Нет. Это потом я отключился - падаю мордой  в грязь и все - труба.
КИРИЛЛ  СТЕПАНОВИЧ. Танки потом пошли, Натан. Я же успел тебя к реке оттащить, а уж потом танки...
НАТАН. Подожди. (Вспоминает). Я подбежал к колодцу, подстрелил одного потом - второго ... Женщина кричит... Из-за дома появляются танки. Бросаю под головной танк гранату...  Противотанковую, а тут ты бежишь...
КИРИЛЛ  СТЕПАНОВИЧ. Куда ты мог гранату бросать?   Там  наши  шли...
НАТАН. Стоп, приехали. Колодец  был?
КИРИЛЛ СТЕПАНОВИЧ. Был.
НАТАН.  Дом горел?
КИРИЛЛ  СТЕПАНОВИЧ. Горел.
НАТАН. Женщина бегала?
КИРИЛЛ  СТЕПАНОВИЧ. Ну, бегала.
НАТАН. Так что ты мне голову морочишь?
КИРИЛЛ СТЕПАНОВИЧ. Про  разное  говорим...

Блэк,  вайт,  скот, виски  или  две  собаки 

НАТАН. Или я перепутал? Шарики за ролики у меня зашли... А, черт! Так говоришь, в собачнике работаешь?
КИРИЛЛ СТЕПАНОВИЧ. Работаю.
НАТАН. Зять, значит, у тебя – «фрукт?»
КИРИЛЛ  СТЕПАНОВИЧ. Ничего...
НАТАН. Понятно... (Показывает на Глеба). А этот, хмырь,  что там делает?
КИРИЛЛ  СТЕПАНОВИЧ. Собаковод.  Из новеньких.
НАТАН.  Чего он к тебе привязался? Что ему надо?
КИРИЛЛ  СТЕПАНОВИЧ. А... Чертовщина  какая - то... (Показывает на сетки). Попросил мой сменщик завести это мясо домой. Он со¬сед мой. Купил он эту свежатину на рынке и положил, по дурости, в общий  холодильник. (Показывает на Глеба). Он, видно, видел... Мне бы предупредить, да показать на проходной это проклятое мясо…  Ну, в общем, сам понимаешь... Мясо  к нам  привозят... Ну, он и стал приставать: что, да почему?..  У нас с этим делом, сам понимаешь... Дай только повод, потом не отмоешься...
НАТАН.  Да... Людской зависти и я насмотрелся за свою жизнь. И что им  всем надо? Горсточка нас осталась... Скоро все будем парить землю. (Глебу). Эй, хмырь! Чего пристал к человеку?
ГЛЕБ. Я?
НАТАН. Ты, ты. Ну,  взял человек... Что твой  собачник обеднеет?
КИРИЛЛ  СТЕПАНОВИЧ. Не надо, Натан.
ГЛЕБ. Чего вы вдруг? Я сижу и молчу.
НАТАН.  То-то. Я тебе за Кирюшу голову откушу и выплюну, понял? ( Идет к буфетной стойке). Я пожарю  кусок мяса.
КИРИЛЛ СТЕПАНОВИЧ. Бери. С  соседом я  рассчитаюсь.

Блэк,  вайт,  скот, виски  или  две  собаки 

НАТАН.   До чего же  хороша, бестия.
КИРИЛЛ СТЕПАНОВИЧ. О чем ты, Натанюха?
НАТАН.  Печь,  говорю, хороша.
КИРИЛЛ СТЕПАНОВИЧ. Какая печь?
ПЕТР. Коротковолновая. Слышал про такую? До пяти минут любое блюдо. И при этом, никаких вкусовых и качественных потерь, понял? Прямо одно удовольствие работать, ей богу. Раньше, бывало, пока приготовят, пока привезут, пока выгрузят... Выдаешь не блюдо, а болтанку. Вот и готово.
КИРИЛЛ  СТЕПАНОВИЧ. Так быстро?
НАТАН.  А ты как думал?! Пара минут и - извольте откушать. (Готовит стол). Ну, давай, мужики, ужинать. Ешь, Глеб, не стесняйся. Мало будет, еще сделаю в своей адской печке. Что смотришь, пацан? Смотри, смотри на нас. Скоро всем нам хана. Взяли нас в железные тиски года, болезни, старость. Смерть прибирает нас потихоньку. Живая правда уйдет... Что смотришь? Кушай, а  то до электрички не дойдешь. Нам  с  Кирюшей рядом. Нам можно и на четвереньках доползти до дома, а тебе нельзя. (Показывает на Глеба). Вот она наша смена! (Речитативом). «Три туза, а между - кралечка вразрез, я имел надежду, а теперь я без…» Твоя стихия, а? Ему фронтовика обидеть - раз плюнуть! Мы, понимаешь, хреновину пороли, а он сейчас будет строить своё светлое будущее, свою демократию! (Сплюнул). Сидит, понимаешь, хлопает  глазами. А что такое демократия сам и не разумеет. Не той, значит, мы дорогой идём,  да? Я, между прочим, член партии с сорок третьего, понятно? Чего глаза таращишь?
КИРИЛЛ  СТЕПАНОВИЧ. А что ему еще делать? Пусть себе смотрит.
НАТАН.  Нет, Кирилл, ты не знаешь, почему он смотрит, а я знаю... (Глебу). Ешь мясо, говорю!  Ешь, иначе за воротник затолкаю! ,
ГЛЕБ (/пытается есть). Тише, дядя  Натан, тише.
НАТАН.  Вот так-то оно  лучше. А то  сидит и смотрит своими  фонарями... Смотри, Кирилл, ест. Жуёт, аж  уши  трещат. (Глебу). Теперь попробуй-гавкни... Мясо  с хреном  жрал?
ГЛЕБ. Ну, даете...
НАТАН.  А ты думал... Анекдот  про воробья знаешь?

Блэк,  вайт,  скот, виски  или  две  собаки 

ГЛЕБ. Ну...
НАТАН.   Гну. Я тебе, дурню, долдоню, чтоб ты  не чирикал, а ты чирикаешь.
ГЛЕБ. Много вы на себя берете, дядя Натан. Как бы не надорваться.
НАТАН  Ты видел этого умника?!
КИРИЛЛ  СТЕПАНОВИЧ. Не обращай внимания, Натан.
НАТАН.  Подожди... К стенке он, понимаешь, фронтовика начал прижимать... Я научу тебя, сопляка, как надо родину любить!  А? Вот ты спроси, Кирилл, спроси у него: амбразуру он закроет?
ГЛЕБ. Сообразим как-нибудь, что нам делать.
НАТАН.  Ты мне за  всех  не говори, ты мне за себя ответь на вопрос.
ГЛЕБ. Я не хочу вам отвечать.
НАТАН. А та  наберись  нахальства и ответь.
ГЛЕБ. На глупые вопросы не отвечаю.
НАТАН. Это почему же  глупый вопрос?
ГЛЕБ. Во всяком случае, ничего умного здесь не  слышу?
НАТАН. Видал, Кирюша! Каков артист, а? Он ведь не подошел к тебе и не спросил чье это мясо...
ГЛЕБ. Не успел. (Кириллу Степановичу). Потом вы побежали, ну и я за вами. Я же кричал...
КИРИЛЛ  СТЕПАНОВИЧ. Оставь парня, Натан.
НАТАН. Учить таких надо. (Глебу).  Чего  морду  воротишь, ешь.
ГЛЕБ. Я не желаю. Вам понятно? Кирилл Степанович,  вы идёте?
НАТАН. Ты  Кирилла не трогай. За него я из тебя отбивную сделаю.
ГЛЕБ. Полегче,  полегче...
НАТАН. Заруби себе на носу - нас голыми руками не возьмешь.
ГЛЕБ. Посмотрим...
НАТАН. И смотреть нечего! Желторотый  еще. Видели  этого филера? Да нас за всю войну не могли  взять, а эта масленка взять нас собралась. Ты у меня быстренько вылетишь из собачника, за милую душу!  Ворюга.
ГЛЕБ. Что? Повторите.
НАТАН  (неожиданно для себя). Ворюга ты, понял?!  (Решившись). Понимаешь, Кирилл, этот   молокосос  стащил мясо  из собачьего питомника. Ты его застукал. Он хотел с тобой поделиться. Ты отказался. Тогда он стал тебе угрожать. Костюм твой порвал. Ты не можешь  никак от него отвязаться. Короче говоря, предлагал выпить, не пускал на электричку... И вообще, он тут частенько околачивается... Мясо сбывает ворованное... Словом, хулиган и бандюга с большой дороги. Его "шобла"  разбежалась.

Блэк,  вайт,  скот, виски  или  две  собаки 


ГЛЕБ. Вы с ума сошли! Как вы смеете?!
НАТАН. Видал, какой  прохиндей!  Сыщика из себя корчит. Видели  мы  таких! Ничего, ничего... О твоих хулиганских выходках  я  напишу, куда следует. Я такой натюрморт выпишу из твоей личности,- юлой будешь вертеться. Мне поверят. Я посмотрю, как ты  отвертишься...
ГЛЕБ (бросается на Натана. Кирилл Степанович  удерживает его). Да я... Я не знаю, что сейчас сделаю!..
НАТАН. Попробуй меня только пальцем тронуть! Я тебя, сморчка за решетку  упрячу!
ГЛЕБ. Я же своими глазами видел!..
НАТАН.  Нет, дорогой мой, это Кирилл видел, как  ты тащил...
КИРИЛЛ СТЕПАНОВИЧ. Прекратите, сейчас же прекратите!
НАТАН.  Держи его, Кирилл, чтоб ни сбежал, а я  буду звонить.
ГЛЕБ. Как вам не стыдно?! Взрослые люди... (Бежит  к  двери).
НАТАН (кричит). Мясо свое забыл! Мясо ворованное забыл, поганец! Шут гороховый! Вот оно, Кирюша, наше демократическое  будущее  когти  рвет! Это же надо! Из-за куска мяса горло готов перегрызть...
КИРИЛЛ  СТЕПАНОВИЧ. Зря ты погорячился, Натан, зря...
НАТАН.  Ты про  что?
КИРИЛЛ СТЕПАНОВИЧ. Ты человека обидел зря. Нехорошо это.
НАТАН. Учить таких надо. Я еще, можно сказать, по-отечески  с ним обошёлся, а жизнь ему ещё не так рога обломает.
КИРИЛЛ  СТЕПАНОВИЧ. Некрасиво получилось...
НАТАН. Ничего себе разговорчики! Я его выгораживаю, а он же мне и выговаривает.
КИРИЛЛ  СТЕПАНОВИЧ. Не  надо  меня  выгораживать. Я ни в чем не виновен.
НАТАН. Тогда, чего он к тебе прицепился?
КИРИЛЛ  СТЕПАНОВИЧ. Я же объяснял... Ты что, мне не веришь? (Растерянно). Натан… Я же  все рассказал тебе...
НАТАН. Не в этом дело... Взял, не взял... Плюнь ты на это. Этот фрукт чуть на тот свет тебя не отправил, а ты тут антимонии развел с ним...
КИРИЛЛ СТЕПАНОВИЧ. Все равно, парень не виноват.  Молодой…

Блэк,  вайт,  скот, виски  или  две  собаки 

НАТАН.  Да ну тебя, ей богу! Ты, все равно, что дитя малое. Я прямо не знаю... Ему  плюй в глаза, а он - божья роса. Кто тебе этот Глеб? Брат, сват?.. А я твой, фронтовой друг.  Ты что, с луны свалился на эту землю? В каком веке живешь? Оглянись вокруг; над головами одни дятлы летают и долбят по черепным коробкам - успевай только отмахиваться. Одному человеку, в одиночку, трудновато отмахиваться, так что надо держаться друг за дружку. Ты что думаешь, без друзей я бы имел то, что сейчас имею? Дудки! Без друзей, Кирюша, пропадешь.
КИРИЛЛ СТЕПАНОВИЧ. Не годиться напрасно человека обижать.
НАТАН. Он сам виноват. Да и не в этом дело. Из-за таких  как  он,  дышать  стало невозможно. Жить по-человечески не дают. Контроли, переконтроли... Развелось их, понимаешь, как собак не резанных. Дай им волю, так  пустят  по  ветру.
КИРИЛЛ СТЕПАНОВИЧ. Что-то я не пойму тебя, Петр...
НАТАН. А чего понимать? Я по себе знаю - да если бы я по букве жил, то... Вот смотри: звоню в трест:
 - Шурочка - мурочка...  Соедини меня с  Михаилом Михайловичем.
- Его нет, а кто спрашивает?
- Дядя  Натан.
Тут же соединяет. А почему? Потому, что этой  мурочке  с бюстом десятого размера я всучил  презентик. Привозят товар.
Дать надо? Надо. Не дашь, так завтра может и не привести... Ехал, ехал, не доехал - колесо у автомашины отвалилось... Короче: место хлебное, дело пенное... А тут еще эти короеды - что, да почему?.., В общем, приходиться делиться... Чего вздыхаешь? Как будто сам не знаешь...
КИРИЛЛ  СТЕПАНОВИЧ. Да так... Я понимаю, конечно... Из совести рубашку не сошьёшь...
НАТАН  (перебивает). Да ладно тебе, Кирилл, изображать из себя миротворца-девственника. Это те, у кого ничего нет за душой, или ничего не могут в этой жизни... Пускай они про совесть говорят...
КИРИЛЛ  СТЕПАНОВИЧ. Конечно, Петр... Чего уж про совесть говорить тому, кто давно все распределил сам себе... И даже должность выбрал себе удобную...
НАТАН. Нет, братец, фокус заключается совершенно в  другом:  должностей таких мало, а желающих предостаточно... Вот  так-то  вот. И потом, уметь надо дела делать...

Блэк,  вайт,  скот, виски  или  две  собаки 

КИРИЛЛ СТЕПАНОВИЧ. Слушаю я тебя, Петр, и удивляюсь...
НАТАН. А ты не удивляйся, Кирюша, не удивляйся. Мы же не на трибуне с тобой. Мы говорим с глазу на глаз. Свидетелей нет. Куда ни ткни пальцем... Обыкновенный официант в затрёпанным  ресторанчике снимает тепленькую сумму за смену. Сел за баранку такси и готово - денежки  горохом сыплются. Туфли, понимаешь, несёшь в ремонтную мастерскую -  с квитанцией с датой готовности через двадцать дней, а за денежку без квитанции через двадцать минут. Что, не так?
КИРИЛЛ   СТЕПАНОВИЧ. Бывает... Ну, это пусть будет на их совести Ты-то как? Видно ты, Петя, в большой обиде на жизнь.
НАТАН. Странный ты человек, Кирилл. При чем тут обида? Вот мой сосед про своего сынишку  рассказывал. (Показывает). Вот  такой карапуз. Поймал как то отец большую рыбину и собрался вспороть ей брюхо, а сынишка и говорит:
- Не надо, папа, резать брюхо рыбе.
- Почему?
- Давай, отдадим эту рыбину  учительнице,- говорит мальчик.
-  Зачем?
- Тогда она не будет мне ставить двойки...
 По-твоему, и этот  шкет в обиде на жизнь? Или как?
КИРИЛЛ  СТЕПАНОВИЧ. Мальчонку  кто-то же научил этому, Натан.
НАТАН.  Жизнь, Кирюша, научила, жизнь.
КИРИЛЛ  СТЕПАНОВИЧ. Так-то оно так, но жизнь это: ты, я, сосед; учитель...  И оттого, как мы себя ведем в этой жизни, такой эту жизнь впитывает в себя и этот парнишка.
НАТАН. Допустим, что это мы с тобой  хорошо  понимаем, а с остальными,  что прикажешь делать?
КИРИЛЛ   СТЕПАНОВИЧ. Зачем  же  прятаться за  других?

Блэк,  вайт,  скот, виски  или  две  собаки 

НАТАН.  Ээ, друг любезный...
КИРИЛЛ  СТЕПАНОВИЧ. Надо за себя отвечать.
ПЕТР. Это, братец мой, всё словеса, пустые, как бочка из-под тухлой селедки... А, Кирюша, зачем нам с тобой в эти дебри залазить? Найдем еще время поговорить обо всем... Мы с тобой столько лет не виделись. Ты меня, наверно, давно похоронил, а я вот тебя искал. Притащи ты меня тогда часом позже и все – капут,  а так  выскочил….
КИРИЛЛ  СТЕПАНОВИЧ. Бывает же... Столько лет хожу  мимо твоей  пивнушки  и...
НАТАН.  Да...  Ты  знаешь,  кто меня  оперировал?
КИРИЛЛ  СТЕПАНОВИЧ. Кто?
НАТАН.  Ну как же... Главный хирург  госпиталя.
КИРИЛЛ  СТЕПАНОВИЧ. Скворцов?
НАТАН. Точно. Гляди ты, помнишь. Он самый. Кишки мои прополоскал, а после операции и говорит:
- Благодари того  военного. Вовремя притащил тебя.
И  тут  я зарок себе дал: выживу, обязательно найду тебя и отблагодарю. А ты сам объявился. Надо же, а! (Обнимает Кирилла Степановича). Спасибо тебе, Кирюша, от всего сердца. Ты говоришь,  в Афгани  воевал?
КИРИЛЛ СТЕПАНОВИЧ. Было дело.
НАТАН. И  зацепило тебя там?
КИРИЛЛ  СТЕПАНОВИЧ. Я, можно сказать, вернулся с того света. Ты знаешь, показалось мне на полном  серьезе, что я умер, и, вроде бы со стороны себя вижу: на желтой клеенке лежит длинное мое тело.
А хирург,  пригорюнившись  в сторонке,  сидит: 
- Угробил, мол, человека.
Никакой жалости к себе не испытываю. Только вспомнилась мать...
Думаю:
-Горевать будет...

Блэк,  вайт,  скот, виски  или  две  собаки 

И тут ловлю себя: 
- Раз маслю, значит, я не один здесь.
Отвечают:
- Да,  нас здесь  много.
Думаю:
- Я человек новый, а они давно  здесь, - знают,  что  к  чему.
Спрашиваю:
- Когда  война  кончится?
Спрашивают:
- Какая война?
- Как   какая?
- Она давно  кончилась.
- Как!
- Нет  войны, и никогда больше  не  будет.
Думаю:
- Ладно, хорошо. Но война то продолжается…
Задаю вопрос  посложнее:
- Для чего живет человек на земле?
НАТАН. Ну!  Ответили?
КИРИЛЛ   СТЕПАНОВИЧ. Ответить-то  ответили, но  что, хоть  убей,  не  помню.
НАТАН.   Ну...
КИРИЛЛ СТЕПАНОВИЧ. Понимаешь, я старался вспомнить... Но, как  корова языком слизала. Помню, что ответ был очень простой и такой понятный... Как хлеб,  как  колос, и главное - не такой, как  это  люди  себе  представляют. И так мне захотелось передать им туда, на землю, что, мол, неправильно живете... А сказать не  могу, хоть  плач. Вдруг, чувствую, что больно, значит живой. И тут  мне, братец  мой, стало страшно.
НАТАН.  Почему  страшно?  Живой  же.
КИРИЛЛ   СТЕПАНОВИЧ. Так  в  том-то  и дело, что живой, а они там  не  знают этого.
НАТАН. Кто?
КИРИЛЛ СТЕПАНОВИЧ.  Врачи.
НАТАН.   А-а...
КИРИЛЛ СТЕПАНОВИЧ.  Закопают  живьем...
НАТАН.  Иди  ты...
КИРИЛЛ СТЕПАНОВИЧ. Ну... А  сказать  не  могу. Ни  рукой,  ни  ногой  шевельнуть  не в силах. Очнулся, сестра  лупит  по  щекам.
Спрашивает:
 - Ну как?
 - Так  я  живой?
Смеется:
 - Живой, живой...

Блэк,  вайт,  скот, виски  или  две  собаки 

НАТАН. Ты знаешь, Кирюша, и мне не дают покоя эти проклятые вопросы: а что там на самом деле?  Конец  и  все? И так  заскребёт  вот  тут, как  будто  рыбьим  хребтом провели по душе, хоть  волком  вой...  Зачем тогда человек  живет, мучается?  Вкалывает все  жизнь  не  покладая  рук... Копит. Надеется на что-то... Время, как  порох - не успел  оглянуться,  ан  жизнь  сгорела... Зашла  как-то  сюда  старушонка – этакий  божий одуванчик. Попросила  квасу, накрошила  туда  хлеба  и  стала жевать.  Шамкает, шамкает  и  на  меня  поглядывает с ненавистью. Смотрю  и я: одежонка  на  ней плохонькая... Поела она, встала, перекрестилась, да и говорит:
- Спасибо, Натанюха.
Еще что-то,  не  помню, сказала, хихикнула беззубым  ртом и вышла. Пришел я домой, а эта старушонка все перед моими глазами стоит. Не смерть ли меня навещала? И тут мне страшно стало. Ничего не успел толком сделать, жизнь прожил, а что останется?  Помрешь,  и никто не вспомнит. Никто, Кирюша. И ничего тут не поделаешь. Сколько  еще осталось?.. Сегодня, завтра? Что еще можно успеть? Разве что завещание оставить. А кому?  Сон потерял. Думал,  передумал... Не поверишь, - дошел до того, что все хотел  церкви  отдать...
КИРИЛЛ  СТЕПАНОВИЧ. Ну?
НАТАН. Что "ну?" дугу гну!  Проблема...
КИРИЛЛ  СТЕПАНОВИЧ. Брось ты. Затеял разговор... Мы еще с то¬бой…  А ты проблему себе придумал.
НАТАН. Проблема, Кирюша, да еще какая!
КИРИЛЛ  СТЕПАНОВИЧ. Возьми да государству все отдай и весь  вопрос, все  твои проблемы. Там  сообразят.
НАТАН. Да? Ну, ты даешь!..   Какому?  Там-то сообразят, конечно... И  чего тебе  с такой  головой  в  собачнике делать?..
КИРИЛЛ  СТЕПАНОВИЧ. В питомнике, Натаня.
ПЕТР. Ну, в питомнике, какая разница... Ээ, да ладно, Кирюша. Нагородил тут я тебе тут семь бочек «арестантов», а ты и уши развесил... Эх, споем, что ли?
КИРИЛЛ  СТЕПАНОВИЧ. Домой пора.
ПЕТР. Какой дом? У меня заночуешь.  Ко мне пойдем.
КИРИЛЛ  СТЕПАНОВИЧ. Мои будут  беспокоиться.
ПЕТР. Переживут твои родственники. Ты помнишь, песня была душевная, душевная... (Пробует затянуть песню).
« Я  был батальонный разведчик,
А он  писаришка  штабной...»
(Неожиданно бьет кулаком по столу. От удара  включается  игральный автомат).
Как сейчас помню: гул колодца, оборачиваюсь на крик...  Глаза  у нее белые, - кричит и кричит...  Стреляю навскидку. Споткнулся. Всё  тело горит... Смотрю,  солдат  кричит  что-то, жжёт  глотку джин - живой, значит... И  люди  бегут, падают, снова бегут, и танки, танки...

Блэк,  вайт,  скот, виски  или  две  собаки 

КИРИЛЛ СТЕПАНОВИЧ. Не было танков, Натан.
НАТАН.  Были танки, Кирюша, были... Сколько воды утекло... Всего не упомнишь... Какая разница - что было, что не было?.. Бог ты мой, сколько  я добра  людям сделал!  И когда на кирпичном работал... Люди строились, ты же понимаешь... Натаня  кирпич и тому, Натан   кирпич и другому - десятому... И все - друзья до гроба...  да и потом:
- Натанюха  надо... 
Натан дает. А когда Натанюхе  стало тяжело, - все друзья  поразбежались кто куда, к чертовой матери... 
КИРИЛЛ СТЕПАНОВИЧ. У меня вот с этим как-то  не получается…  Как – то иду, смотрю лопата валяется, дай ка, думаю, возьму. Взял лопату, а тут, откуда не возьмись верзила:
- Лопаты воруешь? А ну – ка, дай сюда.
Забрал лопату и, скаля зубы, ушёл. Потом, как то понадобилось мне ведро гравия…   Около  свалки  лежала  небольшая кучка этой прелести. Подошли двое и тоже отобрали  вместе с ведром и очень грубовато сказали:
- Гравий воруешь, скотина…
НАТАН (бьют часы). Ух ты, засиделись мы с тобой.
КИРИЛЛ  СТЕПАНОВИЧ. Да, да. Пора и мне.
НАТАН. Куда?
КИРИЛЛ  СТЕПАНОВИЧ. Электричка должна подойти.
НАТАН.  Какая электричка?  Ко мне пойдем.
КИРИЛЛ  СТЕПАНОВИЧ. Надо ехать. Дома будут волноваться.
НАТАН.  Перестать гундеть,  Кирилл; дом, дом... Мы с тобой встретились. Такое бывает раз в жизни.
КИРИЛЛ  СТЕПАНОВИЧ.  Оно-то верно... Дома  не  знают – где  я, что я... Еще наговоримся,  будет время. Извини, я пойду.

Блэк,  вайт,  скот, виски  или  две  собаки 

НАТАН. От, чудак-человек! Куда ты в таком виде пойдешь? Посмотри на себя в зеркало. Подожди-ка... (Приносит лайковый пиджак). На-ка, прикинь.
КИРИЛЛ  СТЕПАНОВИЧ. Не надо, Петр, я так дойду.
НАТАН. Бери, бери, без разговоров. Мы с тобой  не чужие.
КИРИЛЛ  СТЕПАНОВИЧ. Ох, Натанюха...  (Надевает).
НАТАН. Ну вот, как влитой.  Рукава  только немножко укоротишь, я его ни разу не надевал. По случаю приобрел.
КИРИЛЛ  СТЕПАНОВИЧ (снимает пиджак). Ладно, я уж как-нибудь и так доберусь. В темноте не видно. Да и дома надо будет долго объяснять: что, да как...
НАТАН. Ах, Кирилл, Кирилл. Какое их собачье  дело...
КИРИЛЛ  СТЕПАНОВИЧ. Все-таки, как-то...
НАТАН. Ну, твое дело. Я тебе  от  чистого сердца. Было бы, как  говорится, предложено...
КИРИЛЛ  СТЕПАНОВИЧ. Не обижайся, Натаня.   Я так добегу.
НАТАН  (дает горсть конфет). Возьми внучке гостинец. Бери, пусть она побалуется.
КИРИЛЛ  СТЕПАНОВИЧ (берет). Спасибо.

Блэк,  вайт,  скот, виски  или  две  собаки 

НАТАН.   Внучке-то сколько?
КИРИЛЛ СТЕПАНОВИЧ. Во второй класс  ходит.
НАТАН.  Барышня уже. Школа обычная, или с каким уклоном?
КИРИЛЛ СТЕПАНОВИЧ. Обычная.
НАТАН.  Зря. Сейчас модно с  всякими уклонами. Соседский  мальчуган, так тот учится  в школе гармоничного воспитания. (Рассмеялся). Это, чтоб гармонично развиваться, так он рыбу носит учителям...
А вот нас, дураков, учили, что "Волга впадает в Каспийское море" и все, и точка. Так какой, говоришь, размер у внучки?
КИРИЛЛ СТЕПАНОВИЧ. Какой размер?
НАТАН.  Ножки.
КИРИЛЛ  СТЕПАНОВИЧ. По-моему, тридцать второй.
НАТАН.  Годится. Подожди. (Приносит детские ботинки). Посмотри а?
КИРИЛЛ СТЕПАНОВИЧ. Что?
НАТАН. Посмотри, посмотри, с супинаторами.
КИРИЛЛ  СТЕПАНОВИЧ. С чем?
НАТАН.  Эх, «Вася!» От плоскостопия.
КИРИЛЛ  СТЕПАНОВИЧ. А-а... У нас с  этим  все  в  порядке.
НАТАН. Рекомендуется всем детям. Так что не отказывайся. Дефицит. Днем с огнем не сыщешь. По случаю достал.
КИРИЛЛ  СТЕПАНОВИЧ. Сколько я должен?
НАТАН.  О чем разговор!? Подарок.

Блэк,  вайт,  скот, виски  или  две  собаки 

КИРИЛЛ СТЕПАНОВИЧ. Я так не могу...
НАТАН (усмехнулся). Ты-то, вообще, как?
КИРИЛЛ СТЕПАНОВИЧ. В каком смысле?
НАТАН. Говоришь, в маломерке живешь?
КИРИЛЛ СТЕПАНОВИЧ. Ничего... Не жалуюсь.
НАТАН. Брось, Кирилл. Я-то представляю, что там у тебя творится ...
КИРИЛЛ СТЕПАНОВИЧ. Ничего не творится.
НАНАН.  А зять?
КИРИЛЛ  СТЕПАНОВИЧ. Зять, как зять.
НАНАН. Ладно тебе... Мы свои люди. Видно, он у тебя еще тот супчик.
КИРИЛЛ  СТЕПАНОВИЧ. Зря ты, Петр... Конечно, он не сахар, но человек он  неплохой. В день моего рождения канарейку принес...
НАНАН  И все, что ли?
КИРИЛЛ  СТЕПАНОВИЧ. И все.
НАНАН.  Не  густо, не густо. Мог бы и что-нибудь посущественней. У тебя,  когда  день  рождения?
КИРИЛЛ СТЕПАНОВИЧ. Уже  прошел.
НАНАН.   В каком  месяце?
КИРИЛЛ СТЕПАНОЗИЧ (неохотно). В июне.
НАНАН. Какое число, говоришь?
КИРИЛЛ  СТЕПАНОВИЧ. Девятое.
НАНАН. Ах, какая жалость! Если бы раньше встретились, то я бы тебе, знаешь, какой подарок преподнёс?!
КИРИЛЛ СТЕПАНОВИЧ. Хм...
НАНАН. Чего хмыкаешь? Не веришь? Во всяком случае, не канарейку. Что захотел бы, то и получил.
КИРИЛЛ СТЕПАНОВИЧ. Ну, что ты, Натан, говоришь такое...
НАНАН  А чего там. Вот скажи, чего тебе хочется?
КИРИЛЛ СТЕПАНОВИЧ. Да  ну тебя... По щучьему велению, что ли?
НАНАН   А хотя бы и так. Ты  говори, не  стесняйся.
КИРИЛЛ  СТЕПАНОВИЧ. Мне  ничего не надо.

Блэк,  вайт,  скот, виски  или  две  собаки 

НАНАН   (поет). «Мне ничего не надо, мне ничего не жаль...» Так  что ли? Ему, видите  ли, ничего не надо!  Ишь, какой  скромненький...
КИРИЛЛ   СТЕПАНОВИЧ.  Я  серьезно  говорю.
НАТАН. Гляди ты, растерялся, ей богу, растерялся. Ах, ты, ёжкин  компот! Человек, братец мой, - бездонная бочка. Сколько не давай, ему все мало. Ну, так говори, что тебе хочется, я все  исполню. Чего смотришь? Петр свои слова на ветер не бросает, понял? Говори.
КИРИЛЛ  СТЕПАНОВИЧ. Прямо и не знаю, что  сказать...
НАТАН.   Говори, да  побыстрее, пока я не передумал.
КИРИЛЛ  СТЕПАНОВИЧ. Петр, мне ничего не надо. Я же тебе уже сказал.
НАТАН   (передразнивает).  «Я же сказал, я же сказал...»  Ничего  ты  не сказал. Ходишь, вон,  в стоптанных  ботинках.
КИРИЛЛ  СТЕПАНОВИЧ (смотрит на свои ботинки). Да?
НАТАН.  Конечно. Такие ботинки носили при царе-горохе.
КИРИЛЛ  СТЕПАНОВИЧ. Есть у меня и  хорошие.
НАТАН.   Какие уж там у тебя есть ботинки?!  Небось, одни, да и те выходные, которые  надеваешь  по  праздникам.
КИРИЛЛ  СТЕПАНОВИЧ. Чего  хорошие  надевать на работу?..
НАТАН.    Не  скажи, не скажи, Кирюша. Это с какой стороны посмотреть на это дело. Работа у тебя, прямо  скажем, не  ахти какая, но даже и на твоей  работе  надо одеваться, чтоб   было  «Тип-Топ». А  то, братец мой,  какие у  тебя  ботинки,  такое будет  и  к  тебе отношение окружающих.
КИРИЛЛ   СТЕПАНОВИЧ. В этих удобно, да и потом... Работать  надо  хорошо...

Блэк,  вайт,  скот, виски  или  две  собаки 

НАТАН. Перестань, перестань... Помню, ездил  я  как-то  за  кордон... Остановился поезд. Я вышел на перрон и стою. Смотрю,  идет человек; фуражка, темный  костюм, белоснежные перчатки  и  в  руках  молоточек... Осанка, понимаешь, как  у  породистой лошади. «Генерал»,- думаю. Я  руки  по швам, стою. Потом смотрю, он  этим  молоточкам  по  колесам: тюк, тюк... Обходчик, простой обходчик, а  уважение,  какое к нему возникает, а? Так  что, братец  мой, одеваться надо  с иголочки. Время нынче такое... Ну, это дело  мы  поправим...
КИРИЛЛ  СТЕПАНОВИЧ. В  смысле?
НАНАН.  Сделаю я тебе.
КИРИЛЛ  СТЕПАНОВИЧ. Что?
НАНАН.  Куплю,  я тебе хорошие  туфли.
КИРИЛЛ  СТЕПАНОВИЧ. Зачем?
НАНАН. Носить будешь. Двойной  каблук...
КИРИЛЛ  СТЕПАНОВИЧ. Не надо  мне...
НАНАН.   Надо, надо. Не возражай, я сказал - сделаю, значит, сделаю. В твоем собачнике  все  помрут  от  зависти.
КИРИЛЛ  СТЕПАНОВИЧ. Натан….
НАНАН.    Если  ты  насчет (делает характерный жест)  этого, так не твоя забота, понял? Тут  у меня ребята такие, что  если  тебе надо  для  хозяйства перископ  современной  подводной лодки,- принесут...
КИРИЛЛ  СТЕПАНОВИЧ. Серьезные у тебя ребята...
НАНАН.  Орлы.
КИРИЛЛ   СТЕПАНОВИЧ. Не  надо  мне  туфли, Натан.
НАНАН.    Вот чудак! Я  ж тебе  сказал, что  это  не  твоя забота. Рассчитаемся. Не чужие.  Какой у тебя размер? Сорок  второй?  Ходовой  размер, но  ничего... Я  смотрю, что  и брючишки  на тебе  не по  размеру...
КИРИЛЛ  СТЕПАНОВИЧ. Брюки, как брюки.
НАТАН  (смеется). Тоже  зять на день  рождения  подарил?
КИРИЛЛ  СТЕПАНОВИЧ. Да  нет... В общем, его...
НАТАН.  Вот  и  попался. А то мнешься, как  девица  красная.
КИРИЛЛ  СТЕПАНОВИЧ. Пора  мне.

Блэк,  вайт,  скот, виски  или  две  собаки 

НАТАН. Может, все-таки  ко  мне  пойдем?
КИРИЛЛ  СТЕПАНОВИЧ. Нет. Дома  будут  волноваться.
НАТАН. Кто  там  по тебе будет  волноваться... Мы  с  тобой  встретились, Кирюша. Такое бывает раз в жизни.
КИРИЛЛ  СТЕПАНОВИЧ. Оно-то  верно... Понимаешь, я как-то  неловко  себя  чувствую  по  отношению к Глебу...
НАТАН.  Брось  дурное, Кирилл. Какой  там  еще  Глеб?! Тут, можно сказать, судьба  твоя  решается, а  ты... Сейчас  такое  тебе скажу,- ахнешь.
КИРИЛЛ  СТЕПАНОВИЧ. Ну?
НАТАН.  Ни  за  что не  догадаешься.
КИРИЛЛ  СТЕПАНОВИЧ. Хм...
НАТАН.    Заинтриговал, а?
КИРИЛЛ  СТЕПАНОВИЧ.  Любопытно...
НАТАН.  Хочу тебе одно  предложение  сделать.
КИРИЛЛ  СТЕПАНОВИЧ. Какое?
НАТАН.   Вот что я решил, Кирюша... Хочу  твою  судьбу  изменить  в  лучшую сторону. Довольно  тебе прозябать. Ты жить будешь у меня.

Блэк,  вайт,  скот, виски  или  две  собаки 

КИРИЛЛ  СТЕПАНОВИЧ.  У тебя?
НАТАН.   Ну  да. Хочешь  в квартире, а пожелаешь  здесь, на даче -  тут  все есть: горячая вода, телефон, санузел  раздельный. Два  этажа. На  котором тебе понравится, на том и будешь жить. Второй  этаж - из двух  комнат: одна спальня, вторая - для  приема гостей. В общем, вот  так, Кирилл. Счастье тебе подвалило нежданно,  негаданно.
КИРИЛЛ   СТЕПАНОВИЧ. Да что ты, Натан... Как  это  я?..
НАТАН  (смеется). О, о, растерялся.
КИРИЛЛ  СТЕПАНОВИЧ. Да  нет...
НАТАН.    Решай, Кирилл.
КИРИЛЛ  СТЕПАНОВИЧ. Как-то... Не  надо...
НАТАН.    Решено. Баста!
КИРИЛЛ  СТЕПАНОВИЧ. Не могу  я...
НАТАН.  Не ожидал, а? То-то,  знай   наших.
КИРИЛЛ  СТЕПАНОВИЧ. Не получится у меня.
НАТАН  Что  у  тебя  не  получится? Получится. Все  пойдет, как по маслу.
КИРИЛЛ  СТЕПАНОВИЧ. Как  тебе сказать... У меня дочка... За  внучкой   надо смотреть, да  и  за  зятем  нужен глаз, да глаз... Непутевый он у нас. Как же они будут без меня?.. Нет, не могу.
НАТАН.  Ты  что,  в  пастухи  нанялся? Поверь  мне, они будут  на  седьмом  небе от  счастья, что  ты  ушел.
КИРИЛЛ  СТЕПАНОВИЧ. Ты  так  думаешь?
НАТАН.  Уверен. Сейчас дети хотят  быть  самостоятельными. Время  такое. А мы с тобой, Кирюша, еще поживем! На  фисгармонии  умеешь  играть?
КИРИЛЛ   СТЕПАНОВИЧ. На  фисгармонии?
НАТАН.  Ну да. Наверху, в твоей комнате стоит фисгармония. Звук - божественный.

Блэк,  вайт,  скот, виски  или  две  собаки 

КИРИЛЛ  СТЕПАНОВИЧ. Не  умею  я, Натанюха,  играть  на  фисгармонии.
НАТАН.  Жаль, но   ничего... я  тоже  не  играю, но  когда   кошки  скребут  на душе, я сажусь и играю. Поиграю, поиграю, и легче становится. Вдвоем  нам  будет хорошо. Есть у меня участочек... Будешь  в  земле ковыряться. Парники  построил: там и цветочки растут, огурчики, помидорчики... Имею  большой  подвал. Идём смотреть  хозяйство.
КИРИЛЛ   СТЕПАНОВИЧ. Не  получится  у  меня...
НАТАН.  Получится, все получится. Кстати, собаку свою заберешь. Как ее зовут?
КИРИЛЛ   СТЕПАНОВИЧ. Тепа.
НАТАН.  Смотри ты, Тепа... Хороша  собака?
КИРИЛЛ  СТЕПАНОВИЧ.  В порядке.
НАТАН.  Имя какое-то неказистое, но ничего. Дачу  будет сторожить,  а то, понимаешь, дважды пытались  залезть. Пришлось сигнализацию поставить.  Но   всё равно, найдется  какая-нибудь  сволочь...
КИРИЛЛ  СТЕПАНОВИЧ. Пора  мне.
НАТАН.   Да подожди  ты! Я  тебя  никуда  не  отпущу.
КИРИЛЛ  СТЕПАНОВИЧ. Надо  идти.
НАТАН.  Заладил,  ёжкин   компот! Ты  подумай, а?! «Пойду  и  пойду».
КИРИЛЛ СТЕПАНОВИЧ. Время,  Натан, время... Там  парень переживает... Надо  поговорить  с  ним... Не могу я... Дай  мне, пожалуйста,  сетки.
НАТАН.  От, упрямый! Я тебе фисгармонию  собирался  подарить...
КИРИЛЛ  СТЕПАНОВИЧ. Ни  к  чему  это.

Блэк,  вайт,  скот, виски  или  две  собаки 

НАТАН.  Вот  чудак! Завтра  придешь?
КИРИЛЛ  СТЕПАНОВИЧ. Не знаю, Натан.  На работу надо, да и дома надо кое-что сделать...
НАТАН. Давай в субботу встретимся, а? Я закрою с вою  лавочку, мы поедем ко мне и, как следует, поговорим...
КИРИЛЛ  СТЕПАНОВИЧ. Извини, но в субботу я договорился ... обещал внучку сводить в цирк. Я пойду  (идет к двери).
НАТАН.  Да подожди ты! Мы не договорились... (Пытается  удержать  Кирилла  Степановича  за  рукав. В  итоге,  рукав  отрывается  совсем). Ах ты, черт!
КИРИЛЛ  СТЕПАНОВИЧ.  Ну что, от... Едрена кочерыжка...
НАТАН.   Извини, Кирюша, я случайно.
КИРИЛЛ  СТЕПАНОЗИЧ  (растерянно). Как же  я  теперь?..
НАТАН. Надевай этот пиджак  и дело  с концом.
КИРИЛЛ  СТЕПАНОВИЧ. Обойдусь.
НАТАН. Не возьмешь?
КИРИЛЛ'  СТЕПАНОВИЧ. Нет.
НАТАН.   Странный ты человек, Кирилл, очень странный.
КИРИЛЛ  СТЕПАНОВИЧ. Ничего... (Оторванный рукав засовывает в карман).
НАТАН. Странный... Вот так всю свою  оставшуюся  жизнь  и  бу¬дешь мыкаться  в  собачнике... в стоптанных ботинках...
КИРИЛЛ  СТЕПАНОВИЧ. Как-нибудь... (Резко). Не надо мне твоя фисгармония, понял?!
НАТАН.  Ты что?
КИРИЛЛ  СТЕПАНОВИЧ. Мне, вообще, от тебя   ничего  не  надо.

Блэк,  вайт,  скот, виски  или  две  собаки 

НАТАН.  Чего, чего?
КИРИЛЛ  СТЕПАНОВИЧ. Ты, Натан,  человека обвинил  в воровстве, а он  не виновен. Нехорошо это, нехорошо.
НАТАН.  Дурак! Дурак ты, Кирилл! Он тебя чуть на тот свет не отправил, а ты...
КИРИЛЛ  СТЕПАНОВИЧ. Я ошибся, Натан... То  был  не ты.
НАТАН. О чем ты?
КИРИЛЛ  СТЕПАНОВИЧ. Там, у колодца...
НАТАН. Не  дури, Кирилл...
КИРИЛЛ  СТЕПАНОВИЧ. Там, у колодца, был другой человек...
НАТАН. Ты, Кирилл, говори, говори, да не заговаривайся. Не на¬до... Я тебя повсюду искал... Я тебя нашел, понял?! А ты хочешь ударить меня... по сердцу?! Я давно  понял,  куда ты клонишь... (Трясет Кирилла Степановича). Зачем это тебе нужно?! (Второй рукав пиджака Кирилла Степановича лопается по швам).
КИРИЛЛ  СТЕПАНОВИЧ. Пусти ты меня, ради Бога...
ГЛЕБ (вбегает). Что здесь происходит?! ( Натану). Оставьте Кирилла Степановича в покое!
НАТАН (Глебу). Брысь отсюда!
ГЛЕБ. Полегче, полегче, дядя Натан.  Кирилл Степанович, пой¬демте отсюда. Не надо связываться с ним...
НАТАН. Кирюша... Подожди. Чудило гороховое, килька консервированная. Новую жизнь предлагаю, а ты мне про  лопату, да про ведро с гравием…
КИРИЛЛ  СТЕПАНОВИЧ. Там, у колодца, был другой человек… (Уходит с Глебом).

КОНЕЦ.

*  АРТЕФАКТ — (от лат. artefactum искусственно сделанное) ..1) предмет, изготовленный, сделанный человеком 2)] Процесс или образование, не свойственные изучаемому объекту в норме и возникающие обычно в ходе его исследования. Напр., при фиксации гистологического …   Большой Энциклопедический словарь
* Я слышал, как эти тексты  распевали студенты на «картошке», вместе с фронтовиком, преподавателем истории марксизма-ленинизма