Могло быть и так, или Чёрные глаза 2. Грим

Грим сидел в арсенале. Как навалилось-то на него его прошлое. Терзало и жевало что-то в животе, скручивая в реальной боли. Кому рассказать. Кому доверить. Никому, - как учила жизнь.


К столу шумно подошёл Наван, грохнул перед колдуном початую бутыль. Тот приветливо оскалился. Почему бы и нет?
…Грима быстро развезло. И понимал ведь, что Наван ему никто, но рассказать этому магу свою жизнь как-то очень захотелось. И выпили-то немного. Так бывает в вагоне поезда по ночам, когда выкладываешь всё самое сокровенное. Особенно если уверен, что это единственная встреча.
Колдун икал, почёсывал отросшую щетину и полусонным голосом бубнил, изредка дёргая Нава, чтобы тот не уснул.
- Меня отец с малых лет заставлял историю учить. Но поначалу я думал, что бессвязно, так: биографии великих. А когда уже слегка поднаторел, оказалось, что это всё – моя родословная. Не кривись, я тебе коротко расскажу. Начался весь этот замес в 12-ом веке, в Египте, зелёная древность, ик! Родился в начале века будущий султан, звали его аль-Насир… не, наоборот: аль-Малик, ан-Насир Салах ад-Дунийа ва-д-Дин Абу-л-Музаффар Юсуф ибн Айюб. А крестоносцы звали его просто Саладин, чтоб язык не ломать. В 1174 году стал он-таки султаном и принялся живенько воевать. Захватил Палестину и Сирию, а позже – и Иерусалим. Там же какой расклад был: христианская Европа под эльфами ходит, а эльфам этим портал в Иерусалиме очень нужен. Вот и подбивали людей-крестоносцев на военные походы. Короче, играли людьми, как шахматами: христиане – мусульмане, у каждого свой бог, и каждому можно сказать: «Убивай неверных – тебе зачтётся», - и шли все как миленькие.
Когда Саладин к власти пришёл, Иерусалим с порталом завоевал, эльфы поняли, что с ним шутки плохи. Начали подсылать к нему великих рыцарей, Ричарда Львиное Сердце, например. Только он этих рыцарей как щенят раскидывал по пустыне. Сам заключил договор с ассасинами – человеческой военно-шпионской организацией наёмных убийц. И тут начали умирать уже эльфы, те, кто управлял делами европейских королей…
- Это был открытый вызов! За ассасинов! – Грим сверкнул влажными пьяными глазами.
Нав угукнул в ответ. Выпили.
Колдун отдышался и продолжил:
- Ща, ближе к телу… к теме буду… Саладин этот был колдуном, первым в роду Айюбов. Велел своим подданным замечать разные необычные явления, описывать ему, а он пытался разгадать и повторить. Его сыновья переняли его дар. Сам Саладин состряпал себе богатырское здоровье, удачу на войне, а также – как в сказке, - клятву, что все его потомки будут ограждать мир от эльфов. Чтобы те не лезли, людьми не играли, войн таких масштабных не устраивали. И генетику нам не портили. А сам после этого благополучно умер от жёлтой лихорадки. Как тогда говорили – «золотой», её эльфы из своей пустыни занесли. Умер основатель рода, а потомки остались султанить.
В Европе, единой под церковной властью, начались расколы, каждая страна хотела стать главной в этом большом союзе. В основном ежились Англия и Франция, начали потом Столетнюю войну, только уже позже, в 14-м веке. Эльфы, пока были тут, сдерживали их, более того, разбили гнездо ассасинов. А крестоносцы к тому времени уже совсем обленились…
В борьбе с европейцами потомки Саладина не замечали того, что творилось у них под носом. В 1255 году династию свергли «изнутри», ну, в смысле, в Египте. Один тёмный эльф, принявший имя Бейбарс, убил последнего представителя рода Айюбов и через 5 лет стал сам султаном ибн Захиром. Я бы его по-другому назвал, да непечатно это. Эльфы захватили Иерусалим с обеих сторон и продолжили свою игру людьми и религиями. Одна из жён бывшего султана смогла бежать. Не буду говорить, что мне её жалко, но арабке без мужа в тогдашней Европе пришлось не сладко. Тем более, она носила ребёнка, потомка Айюба. Добралась она до северных стран, помогали ей сарацинки, которых крестоносцы привозили с собой в качестве жён, наложниц и служанок. Она тоже себя пересилила и согласилась выйти замуж за торговца-человека. Красивая была по тем меркам, необычная. Ну а что с дитём – так, значит, здорова, ещё родить сможет. Ну, дикие люди…
- За баб! – неожиданно рявкнул Грим. – За… матерей! – Нав не ожидал такого патетического поворота темы, крякнул и даже совсем проснулся.

Грим резко сел на корточки перед стулом, хрустнули колени. Заговорил тихим, убаюкивающим голосом:
- Риночка, милая, в моём роду были ведьмы и колдуны Севера. В Скандинавии, на островах, где вечная зима и жестокое лето, они жили с 13-го до 18-го века. Церковь их не трогала, не желая забираться так далеко и уделять им внимание. А местные жители испытывали благоговейный страх перед их могуществом. Верили, что колдуны могут управлять стихиями, так как связаны не с нечистым, как думала церковь, а с духами природы - феями и гномами. Знаешь, как они называли гномов?
- Ээ… трау?
Тот кивнул, опустив веки:
- Или драу. Или дроу. Так же, как люди называют нашего блондина… Смешно. Никаких драу там уже не было. Да и никогда не было - слишком холодно, и промёрзшая земля. Страна Туле была жестока для них, - он грустно усмехнулся. - Туле[1] всегда была жестока к эльфийской крови.
- Я не понимаю, - призналась девушка, поджимая под себя ноги и усаживаясь по-турецки.
Грим вынырнул из размышлений:
- Да, прости, отвлёкся. Я хочу рассказать тебе про Север. Колдунами были все в моём роду в независимости от пола, несли наши фамильные тайны. Но в основном скрывались. Раз в три-четыре поколенья кто-то выбирал профессию ведовства и брал новое имя-прозвище Грим.
Он выжидающе замолчал.
- Это чёрный пёс из скандинавской мифологии, помощник верховного бога Одина, предвестник смерти для обычных людей, - отчиталась Рина и лукаво уставилась на собеседника сверху вниз. - Но я из их мифологии больше всех Локи люблю. Он безбашенный и жизнь любит.
Грим покосился на спящего на столе Навана.
- Ну, а как, по-твоему, должны были называться колдуны с моей южной внешностью на севере? Уж не Локи.
Рина игриво пожала плечами: и извинилась, и осталась при своём. Грим улыбнулся.
- Фер-Айл и Фоул, Унст и Хой - острова Шетлендского и Оркнейского архипелагов были домом для моей семьи. У каждого поколения - свои способности, иногда повторялись и передавались по наследству. Те, кто выбрал путь ведовства, жили отшельниками во фьордах на скалах над белым грозным морем. Деревянные кельи ютились на каменных уступах…
Рина смотрела на него, улыбаясь чуть снисходительно, всматриваясь в лицо колдуна, ища в нём северные черты. Не находила. Только смутные ассоциации с героями игры про ассасинов…
- Ходили слухи, - продолжал Грим, покачиваясь на затекающих ногах, - что эта одна и та же ведьма или бессмертный колдун, умеющие возвращать себе молодость. Умели, но жили не многим дольше смертных. Просто в каждом из нас есть память своего рода. И наша клятва…
- А ты был там, на севере?
- Нет, никогда. Но я помню… Четырёхгранный посох из чёрного дуба с высеченными рунами (смертные считали, что он магический, а это был всего лишь календарь), гору Хельгафелс на рассвете - священное место для норманнских жрецов. Ужас и трепет рансларов, выбираемых из общины, которые приходили в кельи к моим предкам просить защиты от господина-тексмена. Или обмороки перепуганных дочерей ярлов, этих маленьких графинь, сбивчиво просящих предсказать свою судьбу или приворожить любимого. Помню вёлуспы, которые вещали мои прабабки, и пророчества эти обретали силу от веры смертных в их слова. Помню ленгспил - шетлендскую арфу, - что висела над очагом в каждом нашем доме; по-моему, одна на всех, с потёртыми углами. Помню девушек горной страны Хиалтландии, что гордыми валькириями провожали рыбаков в море, как на бой, и начинали готовиться к разделке их улова. Они пели своим детям древние саги Севера о берсерках и викингах, переданные через века скальдами… Я всё это помню…
- На север, вы - в сером,
Вы - звери, на север…
- единым дыханием пропела девушка, а Грим поднял на неё глаза.
- «В сером»… «в сером»… да… - задумался он. - Может, уедем с тобой туда? Когда всё закончится.
- Не обещай ничего, - погрустнела она.
- А я ничего и не обещал, - улыбнулся он, встал, потёр затёкшие ноги. Наклонился и, зарывшись в рыжую чёлку, оставил на её лице дыхание поцелуя.

Пашка нервно дёрнулся и сделал попытку слезть со стола. Но Грим облокотился на руку и рывком уселся рядом. Принялся болтать ногами. Пашка почти расслабился.
- Пива хочешь? - неожиданно предложил колдун.
Пашка сглотнул, но покачал головой:
- Не. Ну его.
- Правильно, - одобрил Грим. - Тогда и я не буду.
Со звоном и бряцаньем сдвинул банки подальше.
- Ты смотрел «Формулу любви»?
- Смотрел, - поморщился парень. - Нуднятина. И так всё было понятно сразу. Не люблю про любовь.
- Да, тебе сейчас пожёстче подавай… А знаешь, Бальзамо ведь так и не понял ничего…
- Кто? - растерялся Пашка, смутно поняв, что не про бальзамы речь.
- Так звали одного моего предка. Но в России его помнят как Алессандро или Джузеппе Калиостро.
- Он был твоим предком?! Да ладно! - парень встрепенулся в предвкушении интересного. Да ещё и от Грима, который до простого разговора с менестрелем снисходил всего раз пять…
- Я помню всю его жизнь, его стремление вырваться за стены богословских школ, узнать новое в своих способностях… и в нашей клятве. Он первый и единственный, кто вернулся в Египет. Хотел разузнать подробности этой клятвы или избавиться от неё… Точно пива не хочешь?
- У-у, - помотал головой Пашка. - А что за клятва?
Грим понял, что сболтнул лишнего, гневно зыркнул на Пашку. Тот заёрзал от смущения и нетерпения.
- Ну, ладно, не клятва. Но у него что-нибудь получилось?
- Угу, - помрачнел колдун, - получилось… навлечь на себя преследование и клеймо шарлатана. И пожизненное заключение… Нет, он создал свою… нашу Египетскую масонскую ложу, куда собрал всех дальних родичей. Но они ему не помогли: магия и клятва передавались только ему, по прямой линии. Он только дочку свою внебрачную туда не звал: 18 век, дамы были лишь красивым дополнением мужчин - официально. Её звали Лоренца, как и его будущую жену. Она осталась с матерью в Германии, потом удачно вышла замуж за такого же внебрачного сына Анны Марии Эккарт - Карла фон Эккартсгаузена. Приворожила, в общем, ведьма же. А этот Карл был церковным мистиком, но свёл тестя с немецкими и русскими масонами - очень денежными товарищами…
- А он сам что умел?
- Кристаллы выращивал - но это химия. Духов вызывал - ну это простая ментальная магия, это и я могу. Правда, пока только на одного человека, не на толпу.
- Ух ты! А моих родителей мне покажешь? - загорелся Пашка.
- А ты их помнишь?
- Нет.
- Тогда не покажу, - остудил его Грим. - Могу, конечно, кого-нибудь придумать, но это будет ложь. Если бы ты помнил - сам бы дорисовал в воображении. Когда человек помнит своего умершего - сам его и нарисует, иногда круче всякой магии…
- Жалко, - всё заметнее сникал менестрель и усердней болтал ногами, теряя интерес к рассказу.
- А ведь благодаря ему ты жив! - выдал Грим последний козырь.
- Ш… что?!
- Тебе эльф рассказал, что тебя такой-сякой водой полили, йогуртом заправили - и ты снова двухлетка? Это была подстраховка. А Джузи умел молодость возвращать.
- Тогда почему ты же ты никому не говоришь, как? Ты же можешь прославиться, разбогатеть!
- М-гу. Джузи тоже хотел прославиться, разбогатеть. И даже прославился и разбогател. Только слишком: объявили его мошенником, чернокнижником, заставили каяться, сожгли вещи (в том числе и дневники - вот я и подстраховывался) и упекли на пожизненное…
- Но мы в цивилизованное время живём, экстрасенсов и магов любим…
- Да, - скривился Грим. - Но ты же понимаешь, что это шоу. И до поры до времени меня тоже будут любить. А потом у меня кончатся деньги на бесполезную саморекламу, и меня запрут на пожизненное в каком-нибудь НИИ - для опытов.
- И что, он не сбежал? Он же колдун!
- Ни левитировать, ни по пространству-времени прыгать мы с ним не можем, - развёл руками Грим. - Ты вот на гитаре играешь - и играй. На скрипке не умеешь.
- Но я могу научиться! - принялся петушиться менестрель.
- Так и я могу… наверно… лет через 400-450, - он доверительно наклонился к собеседнику. - Пива хочешь?
- Нет, я же сказал.
Но Грим не слышал ответа, дотянулся, почти улёгшись на стол, открыл, отхлебнул.
- Я помню, как он сидел в замке Сен-Лео, в колодце, вход в который существовал только в потолке. Вот и не сбежал… А я теперь ненавижу этот наш портал с «прожектором» под потолком.
Гриму надоело развлекать Пашку, внимание которого приходилось с таким трудом удерживать на каждом повороте сюжета. И это несмотря на авторитет. «Распустилась молодёжь!»

К столу приблизился ещё один человек. Грим сверху вниз протянул ему свою банку. Тот отхлебнул.
- Знаю-знаю, Гримыч. Ты мне ещё раз расскажешь про своего немца.
- Дитрих Эккарт, - колдун взял банку обратно. – Сокол, ты никак не можешь запомнить его имя.
Грим спрыгнул со стола, расплескав уже тёплое, но ещё пенное. Взглянул на неё, сморщился, поставил на стол. И они с Соколом удалились вглубь комнаты.
- Это конец 19-го – начало 20-го века в Германии: мой предок делал вид, что он писатель, поэт, переводчик и вообще элита, почти не высовывался. Но угораздило его повстречаться с юным нищим художником, товарищем впечатлительным, к мистике там всякой тяготеющим. Так что мой колдун Дитрих спокойно рассказал ему истинную историю отношений людей и эльфов. А ещё, конечно, то, что осталось после 1314-го года много полуэльфов, причём в основном определённой национальности, расселившейся по всей Европе.
- Вознегодовал тогда тот художник, - продолжил Сокол, ловя интонацию, - и решил в политику податься, завёлся, как трактор, и попёр идею «чистой крови».
- Опять передёргиваешь? – ощерился Грим. – Идея эта была уже фюрерская: искусственно сделать европейца без эльфийских примесей. А Дитрих – только словом, только словом!
- И что, - сощурился Сокол, - даже не подшаманил другу?
- Подшаманил, - покладисто согласился тот. – Но только чтобы художника в политику протащить. Познакомить с нужными людьми, научить заводить публику, завораживать людей и подчинять себе толпу, речи сочинял, мифологию под идеологию положил. Откопал Дитрих людям историю Ордена зелёного дракона, который в 15-м веке защищал христиан от турок. И который владел тайнами египетского бога Сета, покровителя пустыни; имелся у Ордена трактат «Священная магия Абрамелина»…
- Помню, ты ещё ксерокс сжёг, пытаясь оттуда выдержки копировать. Так ничего и не вышло, - хрюкнул Сокол.
- …Чьё имя переводится как «Отец песков», - Грима несло. – И знания эти уже в 19-м веке вспомнили в Ордене Золотого дракона…
- Сбавь обороты, я запутался…
-…А Общество Золотого дракона, которое контактировало с известным Туле[2], развивало идеи связи пангерманизма и исламского мессианства… Туда, кстати, Брэм Стокер входил…
Глаза пылали, искры срывались с волос и гасли, не долетая до пола и стеллажей.
- Всё! Тормози! Приехали! – рявкнул Сокол, и Грим воззрился на него, будто только что обнаружил. Перевёл дыхание.
- Я продолжу, можно? – нарочито вежливо попросил он.
- Валяй, - нарочито небрежно разрешил Сокол.
- Так вот. Дитрих основал партию, издавал журнал, придумал лозунг для всей этой каши… И был свято убеждён, что не к добру та самая национальность полуэльфов вообще покидала территорию Египта и расползалась по Европе…
- Потому что долго не давали эльфы этой самой Европе развиваться, - опять включился Сокол, закатывая глаза. – Дикое мрачное Средневековье, угнетение, злоупотребление властью, голод, поборы…
- Да! – Грим всё больше распалялся. – А когда эльфов выгнали – Возрождение началось, науки и искусство стали подниматься. И люди сами прекрасно научились справляться со своей историей.
- А что это он немецкую нацию возродить-то решил? – ехидно поинтересовался Сокол.
- А это не он решил, это Туле решило. Оно деньги давало – оно и решило. Не буду утверждать, что из-за наших с Дитрихом северных предков общество это так назвали, но Туле всегда была жестока к эльфийской крови! - Грим скрестил руки на груди под прямым углом.[3] - И от правительства его как оппозиционера прятало. Да не спрятало. Засадили, и рисковал он закончить свои дни так же, как Калиостро. Но заболел пневмонией, и его выпустили. А когда он вышел, партия уже вовсю готовила проекты своей «расовой гигиены». Эккарту это не понравилось, и через шесть дней он совершенно случайно «умер от сердечного приступа». Ну, понятно, - развёл руками Грим, - «чудил», сидел на «колёсах», под ногами путался. Даже маги Туле не могли поверить в его способности, потому что людьми были.
- А как тогда линия твоего рода не прервалась? Опять внебрачный потомок?
- Нет, вполне брачный. Только в Монголии. В 1923-м Дитриха арестовали и выпустили, а в 1938-м вместе с Тибетской экспедицией от партии он из Германии слинял. Только они – на Тибет, а он – в Монголию.
- Погоди, а сколько ему лет-то было уже?
- Семьдесят. Но монголов он этим не удивил. Да и по нашим фамильным меркам не был таким уж заплесневелым…
- Что-то не вижу я в тебе ничего монгольского…
- Я думаю, внешность за клятвой тащится.
- За какой клятвой?
- Я тебе не говорил, что ли?
- Не-а.
- И не скажу, - сощурился колдун.
Помолчали.
- Теперь понятно, зачем тебе контрабандные документы нужны. Вернее, не понятно. Ты же говорил, что помнишь всех своих предков…
- Всех не упомнишь, - пожал плечами тот. – А всё равно интересно, вдруг, что новое найдётся. Тем более, я недавно понял, как сильно он был привязан к своему Волку, - Грим взглянул на Рину.
- К какому волку?
- Так себя называл тот «нищий художник»…
- А… - понятливо протянул Сокол.
- А ведь я тебе кое-что ещё не рассказывал, - доверительно поведал Грим. – Я только недавно расшифровал. Этот самый «художник» страдал манией преследования. Да не просто так, как у обычных королей. Грезилось ему по углам какое-то мистическое нечто. И хорошо, если воображаемый тёмный. Но заметки Эккарта указывают, что тот был первым, кто прочёл заклинание вызова этой дури, что в Сайла засела. Она ему и мерещилась. Только в наш мир пробраться не смогла. Надо бы прикинуть, чем Туле могло бы лечить такого пациента.
- Думаешь, не справимся?
Грим лишь развёл руками.
- А кстати, они на Тибете что, думаешь, делали?
- Искали истоки «чистой крови»… расы… чистокровных людей… А, я не знаю.
Грим прикрыл глаза и вскинул брови:
- Нет, портал наш они искали, формулу открытия на латыни сочиняли. Хотели его раньше времени открыть, посмотреть, эльфов врасплох застать, а потом и прихлопнуть. Чем-нибудь ядерным. Говорят, у них были наработки. А при случае, может, и слинять туда. Но это уже мои домыслы… Только не в той «окраине Синей Орды» искали. А Дитриху Николай Рерих помог в поисках, собирал русские поверья о том, что возле горы Белуха на Алтае находится спуск в волшебную страну Беловодье (по-другому «Небесный Иерусалим»)[4] – место портала в мир эльфов. На Тибете, кстати, эту страну звали Шамбала, вот немцы и сбились… Трудности перевода, так сказать. Да и вообще, они жестковато работали. Увлеклись парни. Но и потомки Эккарта искали. Перебрались сюда, нашли. Считай, весь 20-й век тут пересидели. Не давали никому больше сюда добраться.
Сокол внимательно слушал, но имя запомнить всё равно так и не смог.

Грим отошёл к тёмной фигуре у стеллажей с огнестрелом.
- Знаешь, Сайл, я тебе тогда в машине не всё рассказал. Жила моя семья тихо, без фокусов, время такое было… А я тебе не сказал, что я колдун по наследству. Отец пытался мне втолковать основы, заставлял учить историю. Обещал сам инициировать.
Сайлас вскинул брови.
- Ты, давай, без лишних мыслей! Отец у меня мужик! Я его уважаю очень. Он мог мне сразу, с малолетства способности открыть – я бы тогда нагородил дел. А он велел мне школу закончить. Я, понятно, на него обиделся: я – колдун, а не могу ничего, поскольку папа не даёт. Как в ситуации, когда родители к инету не подпускают… даже хлеще.
Сайлас сбавил скепсис, принялся шарить по карманам в поисках сигарет. Но их не оказалось.
– Короче, тогда они меня достали, я их психами считал, несмотря на пиротехнические показухи, почти перестал отцу верить. После девятого класса сбежал от них в технарь в Алтайск. Там, кстати, с Соколом и скорешились, - он сплюнул, понимая, что начинает закипать. – Уехал, думал, буду жить нормально. Наверно, был единственным пацаном, кто хотел жить, как все. Не хотел никакой магии, клятв, ему назло, преемником становиться, оно мне надо? Я вообще человек мирный: ни на какие религии, ни на какие национальности зла не держу, - он выдал фирменный оскал, от которого у любого любящего свою жизнь человека не оставалось никаких сомнений в правдивости этих слов. - Пойми меня правильно, я честно пытался уйти от своего семейного…
- Давай без соплей, а? – оборвал его Сайлас.
- А без соплей я тебе рассказывал. Пошли с братвой в лес на шашлыки, я в кусты, там дедок. Сидит, дышит тяжело. Я думал: за грибами пошёл, плохо стало. Хотел помочь, как нормальный человек. А он так встрепенулся и хитренько мне: «Будешь колдуном», и – треньц меня током! Инициировал, сволочь, сделал то, что родаки не успели, и смылся.
Я понял, что не сбегу от судьбы, как-то это осознание само пришло. Но от родаков и из технаря ушёл. Только не учёл, что батя – колдун, и меня отыскал. И осчастливил известием, что портал скоро откроется. И мне этих тварей держать надо, чтоб не повылезали, не устроили опять…
А я больше двух лет за новостями из Африки слежу. Там эта «арабская весна», будь она не ладна, - те же крестовые походы: ислам с одной стороны, христианские Европа и США – с другой, местные больше всех страдают. Это если в общих чертах… Я-то туда не полезу, мне попа дорога, да и не сделаю ничего.
А с другой стороны – другая каша. Папа Римский у нас нынче родом из Аргентины, так что теперь брутальные страны Третьего мира будет легче поднять «на веру». Они же историю Европы не проходят. А против кого – это ушастые тоже быстро сообразят.
Европа едина по швам трещит, против арабов-гастарбайтеров настраивается.
И если до всей этой политики доберутся, да с ядерным оружием – конец нам. Понял? Обязан я… Против желания… Оружием, которое зачаровали светлые эльфы, в котором прах последнего Магистра…
- А Серые – кто такие? – поинтересовался Сайлас и снова прошёлся по карманам.
- А кто такие Серые – я только недавно узнал, - ушёл от ответа Грим. – Что они там делают – ума не приложу. Если они ещё не вымерли и не выродились, попереженившись с эльфами, то есть вероятность, что могут какое-никакое восстаньице замутить. Я б сам замутил, только эта ключница не пускает, ты же знаешь…
Сайлас вспомнил, как угорал над Гримом, когда тот обижался на Тель.
А Грим поймал себя на том, что разговаривает с Сайласом, как нашкодивший школьник с учителем. И его это взбесило…

Колдун в исступлении кружился по пустому арсеналу. Призрачные собеседники терялись в металлических отсветах оружия и возвращались в закоулки его воображения. Наконец, он рассказал всё, что грузом лежало в памяти, и остановился. Представил перед собой Тель и Шина, стоящих рука об руку… Оскалился.
В гулкой пустой тишине грохнули два выстрела.

Примечания:

1 Туле - название самых северных земель в Атлантическом океане у древних греков и древних римлян.
2 Туле - мистический орден, созданный в конце 19-го века в Германии.
3 Ритуальный жест Магистра ордена Туле, означает два молота, то есть власть над жизнью и смертью.
4 Шамбала – легендарная страна, по поверьям лежащая или северней Тибета, или вовсе под поверхностью земли. В разных странах названа по-разному, но вариант входа единый - под горами. Польское, а затем немецкое название – государство Агарту – расположено под всей территорией Земли, имеет несколько выходов (в т.ч. на Тибете и Алтае), жители записывают все знания с поверхности, а также хранят мощное оружие (Васильченко А. «Тибетская экспедиция СС»).
Использованы материалы www.wiki.org и романа В.Скотта «Пират».

* Мельница и Хелависа «На север»