Призраки полуночи 9

Этой ночью я спала тревожно. Мне всё время снился мужчина, похожий на Графа Дракулу, который адски смеялся и протыкал мечом тело Луи. Я вздрагивала и просыпалась. А стоило мне закрыть глаза, и мне снова начинал сниться тот же самый кошмар. Раньше мне в кошмарах всегда снилась одна и та же собака, которая впивалась клыками мне в руку. Временами она всплывала между ударами меча, но теперь я видела её глаза: такие напуганные, такие грустные, огромные собачьи глаза. И я просыпалась, и кашляла до слёз, которые, казалось, лились отовсюду, даже из горла. Я призрак, который плачет. Ребекка, Паркер, Генриетта. Наверное, они сбились с ног, разыскивая меня. А я была мертва. Я поперхнулась от  саднящей боли в горле. Неужели действительно я хотела смерти? Нет, я всегда мечтала жить. Жить, творить, дышать. То, что сейчас происходило, было за гранью моего понимания.
– Доброе утро, Мэгги, - Оливер флегматично раздёрнул шторы. Лунный свет падал на подоконник.
– Как долго я спала?
– Всю ночь, - он посмотрел на меня, и на его лицо легла омерзительная улыбка, меня чуть не стошнило от её вида.
– Какого чёрта ты это делаешь? - прошептала я с омерзением.
– Что именно? - он смотрел на меня с тем же кривым перекосом губ.
– Ты прекрасно знаешь, о чём я думаю, не увиливай от ответа. Почему ты так мерзко улыбаешься? - спросила я прямо.
– Представь, что эту гримасу высекли у меня на лице Элитарные гонцы и расслабься, - он мерзко посмеялся. Я аж поперхнулась от подступившей тошноты:
– Ты меня бесишь.
– А я и не должен вызывать у тебя желания заплести мне косички, - сострил он в ответ.
          Я показала ему язык:
– Генриетта, наверное, с ума сходит, там все с ног сбились.
– С минуты твоего исчезновения прошло не больше получаса, - он взглянул на свои часы. - Поэтому если тебя кто-то и потерял, так это только  Ребекка. Она как раз собиралась обедать с тобой на пару.
– Значит, я успею вернуться? - странно, но мне уже не терпелось сбежать из этого призрачного общества.
– Да, я как раз получил от 1-го Старейшины вот это, - он протянул мне браслет. Красивый. Он был словно сделан из рубинов, сияющий в лунном свете.
– Браслет призрака? - выдохнула я, как будто мне на голову надели ведро с водой.
– Он самый. Для получения смертной оболочки, у тебя должен быть такой браслет.
– Офигеть, - я взяла его в руку, взвесила. Интересно сколько он стоил? Я могла бы продать его и безбедно жить как минимум лет 100. Надо будет по возвращению в мир живых пробежаться по ювелирам. А если это ещё не рубин, а какой-нибудь неизвестный драгоценный камень, тогда я вообще могу продать его на аукционе Сотбис какому-нибудь коллекционеру за бешеные миллионы. Уахахахахаха!
– Сперва победим зло, а потом уже распродашь все свои браслеты куда захочешь, - Оливер криво улыбался.
Я попыталась покраснеть, но не удалось, надела браслет на многострадальное запястье и, оно рассыпалось миллионом осколков, проникая в мою кожу как капли красной краски. Через минуту на коже образовался витиеватый рисунок, такой красивый и яркий, что я даже залюбовалась. Тут же шрамы вспыхнули и через мгновение погасли. Оливер стоял рядом и с какой-то плотоядной улыбкой облизывал губы:
– Зафиксировал..., - подобострастно проговорил он, что мне стало не по себе. - Потрясающе...
Я отдёрнула руку и улыбнулась:
– Идём за Оболочкой, мне уже не терпится вернуться домой.
– Идём, но, сперва, надень это, - он усмехнулся, вынимая из кармана ещё один браслет. Я аж поперхнулась.
– А это что? - я прямо потянулась за ним.
– Браслет Отчуждения, конечно, для путешествия по миру, - он вручил мне жёлтый браслет. - Надевай быстрее, и идём за Оболочкой.
          Я не могла припомнить ни одного жёлтого драгоценного камня. Нужно по возвращению в Мир живых подтянуть свои знания по ним, пригодится. Я заулыбалась ничуть не менее плотоядно, чем недавно улыбался Оливер. Быстро учусь, однако. Браслет тут же лёг на моё запястье и рассыпался осколками, превращаясь в едва заметную жёлтую вязь. Я полюбовалась этой прекрасной работой и вскочила с кровати:
– Я готова, - шрамы Капкана вновь сверкнули, что этот свет отразился в неоновых глазах Оливера. Боже, какой же он жуткий. Особенно при свете луны. Король рядом с ним казался невинной кроткой овечкой, даже во всём чёрном.
Мы прошли коридор, в окна которого я видела мёртвый лес. Торчащие из земли сухие стволы деревьев, смотреть на это было почти невыносимо. Если я реагировала так, то как каждый день это видели рядовые призраки. Мне уже после ночи в этом месте, хотелось бежать куда подальше — вернуться к живым. Неудивительно, что это место не называли раем. Когда мы оказались возле ворот в Исследовательский корпус, Охранники протянули ко мне браслет Сверки. Я назвала его так, хотя на самом деле названия его не знала. Он одобрительно пропищал и загорелся, давая зелёный свет. Охранники как-то странно переглянулись, видимо заценили, что для новичка я уже напичкана браслетами под завязку. Оливер не стал даже руки из карманов вынимать, он флегматично покачался  с подошвы на носки ботинок, а потом прошёл за мной следом. В лаборатории клубился дым, как будто смешивали химикаты, но того, что создаёт его я - не могла рассмотреть. Здесь работало несколько человек в белых халатах. С виду они походили на заученных ботаников, которые при жизни грезили наукой. Все довольно неказистые, некоторые даже кривоватые. За толстыми очками бегали маленькие глазки. Они разливали реагенты по колбочкам, брали пробы и смотрели в сверхсовременные микроскопы. Таких я не видела в смертном мире. Мне даже захотелось тоже в них посмотреть. Наверное, они различали даже сгустки энергии.
– Доктор Гласс, - Оливер приблизился к сгорбленному старичку, достающему где-то по пояс мне.
Он поднял глаза, и я едва не вскрикнула от ужаса.
Огромные глазища на совершенно исхудавшем, морщинистом лице. Череп, обтянутый кожей. Слишком огромные глаза. Он чем-то напомнил мне Голлума из Властелина Колец. Только это вовсе не выглядело мило или смешно. Это было просто жутко! Всё здесь выглядело как в научном фильме про будущее. Призрачные технологии значительно превосходили человеческие. Впрочем, неудивительно. Чем ещё заниматься целую вечность?
– А-а-а-а, - протянул пискляво доктор Голлум. - О-ли-вер, ты о-оче-ень, кста-ати-и.
– Это Магвильвира, познакомьтесь, - Оливер довольно грубо меня вытащил под светлые жуткие очи профессора.
Я сглотнула:
– Добрый день…
– Ме-еня зову-ут В-и-иктор, - умильно протянул Голлум.
– Франкенштейн? – не во время сострила я.
Доктор Гласс непонимающе поморгал на меня, меня аж перекосило от жути момента. Картина, я скажу вам, не для слабонервных. Я ещё хотела спросить помнит ли он своё человеческое имя, но ответом мне был отрицательный мах головы Оливера.
– Оболочка Магвильвиры готова? – спросил мужчина у доктора.
– О-о, ко-неч-но. Я никогда не задерживаю заказ, - он затараторил быстрее и метнулся как юркая крыса к огромной барокамере. Мне стало страшно. Почему-то я представила внутри хладные трупы или туши свиней, разделанных и висящих по всему периметру. Меня аж начало подташнивать. Но всё оказалось более прозаично, за дверью барокамеры оказались дымящиеся от холода капсулы, размером примерно с зажигалку. Доктор Глаза с благоговением взял одну из них, как будто это была его Прелесть, тьфу, как будто это был младенец.
– Вот она... настоящая красавица. Я назвал её Куколка. У неё такие выразительные глаза, - он ткнул мне прямо в руку это капсулу. Я не видела внутри ничего, кроме сияющих сгустков. Возможно, внутри жил кокон чужих, но внешне это никак не показывалось.
– Никаких сбоев при испытаниях на полигоне не было? - Оливер деловито осмотрел капсулу, как будто понимал в этом в сто раз больше, чем я.
– О-о, о-на просто прекрасна-а! - пропел доктор Глаза. - Уверен, она ещё покажет себя во всей красе, - потирал он свои длинные костлявые пальцы, похожие на паучьи лапки. Мне захотелось выйти отсюда побыстрее.
– Качественный дизайн, - согласился Оливер, с ювелирной точностью рассмотрев каждый миллиметр, вручив капсулу обратно мне. Она была почти невесомой. Что с ней делать, ума не приложу.
– Спасибо за... неё, - поклонилась я доктору. Он посмотрел на меня с недоумением, а потом расплылся в улыбке.
– Носите на здоровье, юная леди, и оправдайте свой статус Претендента.
Моё лицо вытянулось, как в третьесортном фильме ужасов. По-моему, если бы по шпионажу был экзамен, я бы с треском его провалила. Меня могли спалить прямо здесь и сейчас, в том, что я хочу уничтожить весь мир.
- Я… Претендент? – обращалась я скорее к Оливеру, нежели к старому Виктору Франкенштейну. Доктор посмотрел на меня с лучезарной улыбкой деградирующего имбецилен:
- Да, милая леди.
Когда мы вышли, то Оливер с усмешкой взглянул на меня:
– Ты первая на памяти Гласса, кто поблагодарил его за работу. Оболочки получают в основном только Элитарные призраки, а они считают себя выше всякой рабочей шелухи, вроде доктора. Они в грубой форме требуют свою Оболочку и молча уходят.
– Хамы, - буркнула я. - А что мне делать с этой капсулой? И почему ты не сказал мне, что я Претендент?
– Считай, что это твоя военная экипировка, - он усмехнулся. - Надеваешь и снимаешь, когда нужно. И к тому же, наши с тобой способности значительно различаются. Я сейчас ближе к Элитарным Гонцам, ты же ближе к Старейшинам. Но это ещё ничего не означает. Способности могут развиваться. А теперь найди на капсуле кнопку.
– Не вижу, - пробурчала я. Меня будто швырнули вниз со скалы и мило помахали мне ручкой вслед. Если бы моё сердце билось, я бы непременно заработала обширный инфаркт.
Тем временем, Оливер показал едва заметную выпуклость на капсуле:
– Нажимаешь её и вуа-ля. Ты уже в Оболочке. Она представляет собой что-то вроде сфокусированной энергии, которая делает нас видимыми для людей. В ней высокое содержание частиц, как вторая кожа она обтягивает наш призрачный силуэт.
– А она не захватит мой разум? - сострила я.
– Ты начиталась научной фантастики, - Оливер хмыкнул. - Одежда не может захватить твой разум, это априори невозможно. Если это, конечно, не какие-нибудь инопланетные доспехи Чжоу Гуня.
– Кто такой Чжоу Гунь?
– Я просто придумал это имя, - Оливер рассмеялся.
– Очень смешно. А с чего вы все вообще решили, что я Претендент? - я крепко вцепилась в свою капсулу, как будто от неё зависела моя жизнь.
– Только Претенденты помнят своё смертное имя, - сухо пояснил Оливер и вручил мне кулон, тут же забирая мою капсулу. И потом вложил её в него, повесив мне на шею.
– Я уже могу надеть её? – я повертела её в руке, а потом прижала к груди, как выпадающее сердце.
– Даже не вздумай, - Оливер поднял палец вверх. - Ты что не читала инструкцию? Надевать Оболочки в призрачном мире строго запрещено, потому что может произойти смещение частиц.
– И потом что?
– Никто не знает,  - он усмехнулся.
– А инструкцию ты мне очевидно по электронной почте выслал? Прости, я с утра ещё не проверяла почту, - скривилась я.
– Вообще-то я оставил тебе на столе целую кипу бумаг, почитай на досуге.
– Я спала, так-то, если ты не заметил.
– Если уж на то пошло, то доктор Гласс объясняет это тем, что Оболочки живые. И в мёртвом мире они не смогут функционировать.
 Так мы болтали до призрачного леса. Выход из призрачного мира выглядел как портал в другое измерение. Так и хотелось схватить эльфийский меч  и с воплем:
– Не дадим нечисти прорвать наши ряды! - ломануть к зловещей расщелине в воздухе. 
– Ты такая юмористка, - хмыкнул Оливер. - Научись поменьше думать. Это сыграет тебе на руку в будущем.
– Я не могу думать меньше, - буркнула я.
– Советую научиться. Гонцы тоже любят шарить в мозгах новичков. Поэтому я и говорю тебе, что твой Луи в опасности. Если Король заподозрит его, он тут же вызовет гонцов. И тогда твоему красавчику так прочистят мозг, что он навеки забудет, что такое пойти против воли Короля. Рост быстрый, но и падение будет очень быстрым. Быть под постоянным присмотром Короля, то же самое, что залезть в логово змеи и надеяться, что она не проснётся.
– Оливер, умеешь ты успокаивать и вселять надежду в израненные людские, точнее призрачные сердца, - съехидничала я.
Он посмотрел на меня как на умирающего тушканчика:
- Для этого ты и нужна мне.
Меня аж пробрал мороз от этой фразы. Он умел задеть за живое. Если бы я была живой девушкой, то непременно залилась бы краской. Оливер скосился на меня. Надо поменьше думать, тут он прав. Я сжала кулон со своей Оболочкой покрепче в  ладони, чтобы она не подслушала мои грешные мысли. Я и сама начала относиться к ней как к живой. Впрочем, из нас троих она и была живой. Блин, почему же я до сих пор ощущаю себя обычным человеком. Или это у всех призраков такой дефект.
- Для того чтобы вселять в людей надежду есть Китнисс Эвердин, а я просто Мэгг, - фыркнула я.
Оливер посмотрел на меня как на Бреда Питта, болеющего тифом.
- Идём со мной, - он схватил меня за руку и поволок за собой. Хорошо, что мне не нужно было больше ходить. Мы передвигались так быстро, что если бы я передвигала ногами, то стёрла бы их до колен. Всё, что было вокруг, слилось в одно сплошное пятно.
- Куда мы? – спросила я попутно.
- Знакомиться с твоей Оболочкой, - мужчина обернулся и посмотрел мне прямо в душу, а потом мы оказались на крыше высотного здания. Стоя на самом верху, я не ощущала ровным счётом ничего, хотя почти наверняка здесь было жутко холодно и ветрено.
- Что мне нужно сделать? – я подошла к краю крыши, вскочила на бордюр и смело посмотрела вниз. Огни города так красиво сияли с такого ракурса обзора. Я до безумия боялась высоты при жизни, но сейчас смотрела вниз так, будто стоило мне шагнуть вниз, и я сразу ступлю на твёрдую почву. Похоже, у покойников напрочь отсутствовал инстинкт самосохранения. Легко спорхнув на крышу, я прошла к Оливеру.
- Если это свидание, то я впечатлилась.
Он улыбнулся мне, после чего я прикусила язычок. Лучше бы я этого не говорила, но он понял меня без слов. Точнее, как обычно, прочитал мои мысли.
- Ты слишком много думаешь, Магвильвира, - проговорил он тихо. – Позови её. Однако будь внимательна. Если ты не поладишь с Куколкой, то она может выкинуть тебя из тела в любой момент. Это раз. Два. Создать вторую Оболочку невозможно, она индивидуальна для каждого. И в большинстве случаев, она не способна принять призрака в себя. Именно поэтому так мало заводчиков или тех, кто может жить в мире людей. Даже Элита не всегда может похвастаться наличием Оболочки. Как правило, те, кого выкидывают Оболочки, носят кулоны только для красоты. И их кулоны больше похожи на сосульки. Оболочки умирают, когда выкидывают призрака из тела.
Я поёжилась. Меня не сильно обрадовал факт того, что я могу навеки остаться в этом холодном призрачном мире, так и не познав радостей человеческой жизни. Я была слишком молода. Если моя Оболочка не признает меня, плакала моя учёба в Оксфорде. Мои родители с ума сойдут, узнав, что их дочь умерла. А что будет с Паркером? Хотя почему я думаю о нём? Не об этом я мечтала, собираясь умереть. Романтика смерти даже ради любимого куда-то неуловимо испарялась. Может, ну его к чёрту, этого Луи? Может, не так сильно я его и люблю? Может, моей судьбой всегда был тупой качок Паркер? А я просто слишком о себе мнила, и никак не могла признать очевидного факта? Даже отдала его своей подруге, которая тут же забыла о нашей дружбе, стоило ему признаться мне в любви. Меня охватила паника.
- А если она меня не примет? – прошептала я, сжимая капсулу в руке.
- Тогда мы посетим твои похороны, - сообщил Оливер. Интересно, о чём же он думал? И почему я не могла читать его мысли?
- Потому что мы разные, - напомнил Оливер. – Абсолютно одинаковых способностей просто не существует. У каждого своя роль в этой жизни.
Я поседела бы, будь живой. Но я была мертва. Когда же я перестану тыкать себя в это носом, как нашкодившего котёнка?
- Куколка? – шепнула я одними губами, нажимая выпуклость на капсуле. И свечение, которое вырвалось из неё, начало окутывать мою руку, как серебряные нити. Ощущения, надо заметить, не очень приятные. Руку покалывало, как будто она отходила от онемения. И чем выше по руке поднимались нити, тем сильнее меня охватывала паника. Это было не только жутко, но ещё и дико больно.
- Оливер, - выдавила я. Меня начинало потрясывать.
- Не пугай её, - хладнокровный голос Оливера меня почти взбесил. – Она может выкинуть тебя даже после полного слияния.
- Н.. Но…мне больно, - зашептала я в ужасе, а нити вились по моей шее, словно удавки. – Почему мне так больно, Оливер?! – не своим голосом закричала я. Это даже не истерика, это жуткий разрывающий горло крик. Оливер не шевелился, словно ему было совершенно плевать на мою судьбу. Я не могла ступить и шага. По моему телу ползли сияющие нити, они сжимали меня в тиски. Невыносимая боль! Я кричала. Мысли. Меня трясло так, словно из меня изгоняли Дьявола. Припадок? Я ощущали, что моё призрачное тело застыло как изваяние, губы были плотно сжаты. Но я кричала, меня трясло как в припадке. Это мои крики? Это моя боль? Или Куколки?
Я не дышала. Я не жила. Я умерла? Снова?
Луи.
- Мэгги? – Оливер. Его голос. Опять. Почему с завидным постоянством он приводит меня в чувство? Это начинало напоминать плохую мелодраму. Открыв глаза, я застонала от боли. Слишком яркий свет огней, слишком холодный пол, руки и ноги ватные, язык прилип к нёбу. Сколько дней я не пила и не ела? Почему тело ноет так, словно меня пропустили через мясорубку?
- Что со мной? – выдавила я хриплым, сдавленным голосом.
- Ты потеряла сознание, - буднично пояснил Оливер, поднимая меня на руки, как будто я весила 200 грамм.
Я засмущалась. Странно. Он был таким тёплым, его сильные руки такими уверенными. Я подняла на него взгляд и задохнулась от восхищения. Для мёртвого он выглядел просто потрясающе. Я ни разу в жизни не видела никого прекраснее. Он изогнул бровь, посмотрев мне прямо в глаза, круглые от осознания того, что я увидела Бога. Я покраснела как помидор, меня бросило в жар и в холод одновременно.
- Ты… ничего не слышал, - проворчала я тихо, опуская взгляд.
- Ты думаешь слишком громко, - Оливер качнул головой. – Идём.
Он сделал шаг на бордюр. Меня обдало адским вихрем, взъерошив волосы и платье. В животе резко образовалась пустота, и грудь сдавил ужас.
- ТВОЮ МАТЬ, ЧТО ТЫ ДЕЛАЕШЬ?! – завопила я, цепляясь за его рубашку пальцами.
- Ты чего разоралась-то? – Оливер приподнял брови.
- Слезь отсюда! Это опасно, чёрт тебя подери! – зашипела я, как очковая кобра. Дёргаться боялась, вдруг, он пошатнётся.
- Ты что боишься высоты? – он посмотрел на меня с непониманием. Он что, совсем бесстрашный?
- Конечно! – рявкнула я и заскулила. – Твою же мать! Слезь отсюда!!!
- Боже, - Оливер вздохнул. – Это какой-то побочный эффект? Ты и после слияния с Оболочкой не должна испытывать страх. Ты ведь не стала живой от того, что обрела визуальное очертание. Успокойся.
- Ты себя слышишь?! – проорала я, похлеще солиста Cradle of Filth. Джейн называла его вопли – криком Птеродактиля.
- Для нас это не опасно, - сказал Оливер сухо. – Даже если ты упадёшь с самолёта, ничего с тобой не сделается. Успокойся, ты призрак.
- Чёрт возьми, тебя, слезь отсюда! – истерично замахала я ногами.
- Хватит! – Оливер сиганул вниз с высотки, дабы показать мне, что ничего страшного в этом нет. И ладно бы, он прыгнул без меня. Я бы поплакала, погрустила, но смирилась с этой невосполнимой утерей. Но ведь нет! Он спрыгнул со мной на руках, как какой-то паршивый Ромео со своей Джульеттой. От моего душераздирающего вопля в окнах начал загораться свет. Это падение было бесконечным. Наверное, я умерла раз пятнадцать. Оливер приземлился на ноги, лишь едва преклонив колени. Ночное такси врезалось в столб, а таксист застыл за рулём и поседел в тот же миг. Оливер поставил меня на ноги. Точнее искренне попытался поставить. Мои ноги не держали меня, поэтому после трёх неудачным попыток, он поднял меня обратно на руки.
- Да что с тобой, Мэгги?
Седая Мэгги молчала. Фикус и тот был разговорчивее. Пальцы застыли как грабли, вцепившись в рубашку Оливера мёртвой хваткой. Мышление оставило мой мозг. Я превратилась в овощ. Он ещё спрашивал, что со мной? По-моему, по моей застывшей в гримасе ужаса роже – это было очевиднее некуда.
Оливер вздохнул и шагнул. Всё вокруг снова слилось в сплошную стену. Его скорость поражала. Наверное, тот бедняга таксист так навсегда и остался за рулём. И думаю, скоро он окажется в призрачном мире. За какие-то доли секунд мы оказались на аллее Оксфордского общежития. Мужчина поставил меня на ноги. Я больше не походила на только что родившегося Бэмби, на ноги опустилась крепко.
- Что мне делать? – пробормотала я.
- Иди к себе в комнату, отдыхай, - Оливер вдруг коснулся ладонью моей щеки. Она была такой тёплой и нежной, что я застряла от неожиданности. Что на него нашло? В его взгляде я не прочла ни единой мысли, но покраснела как школьница. Блин, а на меня-то, что нашло? И это была не аллегория. Я реально ощущала, как мои щёки горят от бурлящей в капиллярах крови.
Чтобы ничего не отвечать, я рванула прочь по аллее. БОЖЕ, что происходит?! Я стала слишком человечной. СЛИШКОМ! Это Оболочка так влияла на меня?! Даже до моей смерти, я никогда не испытывала настолько человеческих чувств. Забравшись в приоткрытое для проветривания окно, я сиганула в комнату, но в коридоре налетела на какой-то мягкий шкаф.
- Мэгг? – шокировано уточнил шкаф.
Боже, это был всего лишь Паркер? Что он делал тут так поздно? Я не успела даже испугаться, а когда поняла, что это он, то вообще успокоилась. Он был большим и надёжным, как плюшевый медведь. Никакой подлянки от него невозможно было ожидать.
- Меня долго не было? – уточнила я деловито. Мало ли, прошло пять лет.
- Кажется, прошло часов пять с нашей последней встречи, - Паркер странно хлюпал носом в темноте. Я даже обняла его в качестве поддержки. Сердце его застучало так громко, словно я вырвала его и приложила к уху. Чёрт, а ведь он и, правда, без ума от меня. Так реагировать на девушку, может только безумно влюблённый мужчина. Я раскраснелась как варёный рак от этой мысли. Он по-прежнему обнимал меня, не позволяя себе никаких вольностей. Мои руки сами по себе прошлись по его рельефной спине. Какого хрена у него было такое шикарное тело? У меня аж пальцы затряслись. Чёрт, я почти начала ощупывать его мышцы, бесстыдно поглаживая по спине. Он напрягся весь, как будто я двинула ему ногой под дых. А ещё он оказывается, чертовски приятно пах. Мои чувства обострились просто до беспредела.
- Мэгги, - прошептал он почти с тоской. – Ты, правда, выйдешь замуж за этого призрака?
Бедняга, да он плакал. Поэтому и хлюпает. Какого чёрта я творила? Издевалась над единственным человеком, который  боготворил меня.
- Паркер, - я посмотрела ему в глаза, хотя в темноте их блеск едва различался. Внезапно его зелёные глаза вспыхнули, и он поцеловал меня.
Моё сердце грохнулось куда-то в желудок, а тело затрясло как в очередном припадке. И я ответила ему, не задумываясь. Как же круто он целовался. Такой тёплый, такой живой. Он ухватил тебя за талию, прижимая к себе как пушинку. Чёрт возьми, я почти улетела в Космос, но Паркер сам разорвал поцелуй:
- Мэгги, что с тобой?
- А что не так? – осипшим голосом проблеяла я. Наверное, он понял, что я сдохла.
- Ты впервые ответила мне, - прошептал он с таким голосом, что моё сердце расплавилось как Т1000. – Я люблю тебя, Мэгги…
А я не смогла ответить ему то же самое? Ну, какого же чёрта? Ведь он идеален! Я осознала это, только умерев.
- Проводишь меня в наше крыло? – шепнула я, коснувшись губами его губ. Паркер дрогнул, сжав твою талию. Чёрт, мне чертовски нравилось, как он реагирует на каждое моё прикосновение. Кажется, раньше я никогда не замечала такого за ним. Да что там говорить о нём, я и за собой такого не замечала. Гиперчувствительность, которой наделила меня Оболочка, просто зашкаливала. Он проводил меня до дверей в наши апартаменты. Мы встали как два подростка друг напротив друга, и ВДРУГ снова поцеловались. Это было неожиданно даже для меня, но его глаза манили меня. Я не хочу больше умирать. Не хочу возвращаться в то холодное, неприветливое место.
- Я люблю тебя, - шепнула я Паркеру, после поцелуя.
Его зелёные глаза дрогнули, он сгрёб меня в объятия:
- Поедем на каникулы в Париж? – шептал он. – Потом в поместье! Поедем?
Я вздрогнула и кивнула:
- Конечно, - и скрылась в своей комнате.
Он хотел сделать мне предложение. Я прочитала это…в его голове. О боги! Прижавшись к стене, я сползла на пол. Меня слегка знобило, я посмотрела на свою руку, пальцы тряслись как у алкоголика. Ощущение, что я кого-то обманула, не покидало моей грязной душонки. Я легла в кровать, не раздеваясь, и мгновенно провалилась в сон.

Мне ещё не снились такие сны.
Снились разные. Но таких нет.
Я шла по бордюру высотки. Перепрыгивая через здания, как в замедленной съёмке пролетая над бездной. Платье развевало ветром, я рассматривала каждое окно, каждое здание. Люди только просыпались, кто-то, зевая, варил кофе на кухне. Кто-то уже чистил зубы. Кто-то только что вернулся с ночного клуба. Жизнь. Перемахнув с края одной крыши на другую, я разглядела капли воды, проносящиеся мимо. Кажется, шёл дождь. Я передвигалась слишком быстро, но одновременно двигалась медленно, что могла рассмотреть каждую капельку. Заскочив на купол высокой башни, я оглядела город. Он выглядел восхитительно. И мне совершенно был чужд страх.
- Мэгги?
Этот голос. Я замерла, как будто услышала его впервые. Стука сердца не было в моей груди, хотя если бы оно было, то уже выскочило бы из груди. Луи. Я обернулась. Он сидел на плече горгульи, которая украшала башню. Его ярко-зелёные глаза пробрали меня насквозь. Как обычно. Почему он снился мне? И зачем пришёл в мой сон? Его холод проникал в мои ледяные вены.
- Что ты тут делаешь? – спросила я, не приближаясь.
- Меня отправили присматривать за тобой, - произнёс Луи мягко.
Мои глаза расширились, хотя я не должна была испытывать удивление:
- Кто?
- Король, - Луи отвёл взгляд, и ветер взъерошил его распущенные чёрные локоны. – Ты ему очень понравилась. И он беспокоится, что тебя могут обидеть.
Мои мысли совершенно перемешались.
- Значит, он доверяет мне?
- Ему незачем сомневаться в тебе. Ты умеешь покорять одной улыбкой, - Луи взглянул на меня. Но в его взгляде я не прочла ничего особенного. Что с ним такое? И тут меня осенило. Он видел? Или слышал? Он знает! Знает, что я целовалась с Паркером. Его холодные глаза смотрели на меня с пустотой. Он поймёт меня. Мы разные. Я живая. Снова.
- Мэгги, - произнёс он, изящно соскочив со статуи.
Я задрожала, хотя мне не было холодно. Но приближаясь, он заставил меня затрепетать, как простую смертную.
- Стой! – я вскинула руки, пытаясь задержать его.
Он остановился, не дойдя до меня всего пару шагов.
- Я больше не хочу возвращаться в тот мир, - пробормотала я.
- Я знаю, - произнёс он. – Я знаю о тебе всё.
Мои глаза стали шире. И неожиданно перед моими глазами встал образ Оливера, с его жуткой пугающей улыбкой.

Я проснулась. Разбитая, убитая, словно меня избили в переулке арматурой. Всё тело ломило. Голова чугунная, нос шмыгает. Да быть того не может! Я… ПРОСТЫЛА?! Кажется, мой друг Оливер назвал это побочным эффектом. Ребекка заглянула ко мне лохматая как дворняга:
- Доброе утро, Мэгг. Не видела, как ты вернулась. Как там твои призрачные дела?
- Никак, - я пробубнила что-то в нос.
- Паркер принёс нам пончиков, - оповестила меня девушка так, как будто он принёс вазу династии Мин.
- Я щас приду, налей мне кофе и покрепче, - я уползла в ванную. Посмотрела в зеркало и едва не забралась на стену, как человек-паук. Я выглядела потрясающе! Гладкие длинные волосы до спины, идеальное лицо, только чуть покрасневший от насморка нос. Вооружившись платком, я заварила себе лимонный Фервекс. Странно, что Ребекка не обратила внимания на мой внешний вид. Может, это пресловутые браслеты, о которых говорила мне Генриетта. Расчёсывать и без того гладкие ламинированные локоны смысла не было, поэтому я пошла завтракать. Есть хотелось жутко. Ребекка зевала на диване:
- Ты нарастила волосы? – спросила она буднично, как будто я каждый день только и занималась этим.
- Ага, - кивнула я, чуть не ляпнув, что это парик. Проверит ведь.
- Отлично выглядишь, - Бекк подняла большой палец.
- Что-то не так? – я присела рядом. Странно, с чего я решила, что что-то не так?
- Джейн и Патрисия презентовали вчера свою песню, тебе не понравится, - она вперила в меня свой взгляд.
Я скривилась:
- Не волнуйся, я уже слышала её.
- И что? Ты не набьешь им морду? – Бекк скукожилась, как маленький гоблин.
- Зачем? – меня перекосило от перспективы. Махач в Оксфорде.
- Они поют о тебе, что ты разлучница и предательница, - Ребекка округлила глаза, словно показывая, какие они могут быть огромные. Твою мать, что за тупые мысли у меня.
- Я это переживу, - хмыкнула я, взяв пончик и откусив его, застонала от блаженства. – Вкуснотища!
- Ага, сделано с любовью, - Ребекка криво улыбнулась. – Паркер сам пёк.
Я едва не подавилась пончиком. А он прямо мастер на все руки. Как же многого я не знала о своём мужчине. После этой мысли зубы заныли. Точно. Он ведь теперь мой жених. И вчера я самозабвенно сосалась с ним в коридоре общаги. Как так-то?! Может, Ребекка тоже видела это? Хотя почему тоже? Луи ведь мне просто приснился. А если нет? А если он и, правда, видел. Может это был вещий сон? Моя внутренняя призрачная сущность съёжилась, а где-то в животе возник комочек страха.
- Чак звонил? – уточнила я, как будто переводя тему.
- Не переставая, - Ребекка застонала, прикрыв глаза ладонями. – Как же он меня задрал.
- Снова спрашивал мой номер? – я отпила кофе, и чуть не выпучила глаза. До чего же вкусно! Никогда так ярко не ощущала вкусов.
- Да я ему и не отвечала. Много чести, - Бекк стекла на диван и вздохнула. – Слушай, если я попрошу Лайнела поднять трубку и прикинуться моим парнем, он приревнует?
- А почему бы тебе просто не замутить с Лайнелом? – я криво улыбнулась.
Бекк покраснела, как свекла:
- Мы просто друзья. И к тому же у Лайнела уже есть подружка. Её зовут Кристи.
- А, - я заглохла как старый драндулет. Лезть в чужие отношения мне больше не хотелось.
- Так, приревнует или нет? – Ребекка заканючила.
- Чак – самовлюблённый кретин, так что вряд ли, - я доела пончики и откинулась на спинку дивана. Как же хорошо снова ощущать себя живым человеком.
- Я хочу унизить его, - мстительно прошипела Бекк. – Ну, неужели я так и буду одна? Он обещал приехать, Паркер сказал, что через два дня. Не хочу перед ним выглядеть одинокой брошенкой. Мне срочно нужен бесхозный пацанчик.
Я подпрыгнула:
- Как приедет?!
- Вместе с Рудольфом, - походя, буркнула Ребекка, кусая ноготь.
ТВОЮ НАЛЕВО КАПУСТУ!!! А меня об этом предупредить было, наверное, в лом??? Я едва не вылетела из тела и не отправилась к праотцам. Рудольфа мне тут только не хватало. Да ещё и с Чаком. Не, Чак – это маленькая беда, а вот Рудольф – это уже нечто тяжёлое. Это тебе не Джастин Бибер, это Рамштайн в чистом виде.
- А мне ты решила об этом рассказать, когда он уже будет трясти мою руку в приветствии?! – проорала я, как Птеродактиль.
 Ребекка удивлённо посмотрела на меня, как будто я только что на её глазах расчленила трёх новорождённых младенцев:
- А тебе-то чего переживать? Ты же теперь с Паркером встречаешься. Он сломает шею Рудольфу в трёх местах, если тот посмеет хотя бы взглянуть на тебя в бинокль.
Меня перекосило. Оказывается, вот как выглядели наши отношения со стороны. Впрочем, чего я удивляюсь? Уверена, Паркер защитит меня даже от инопланетных захватчиков. И чего я испереживалась? Может, семейка Паркера – моё родовое проклятье?
- Что мне делать, Мэгг? – в сто пятый раз спросила Ребекка, ударившись лбом об мягкий диван.
- Давай найдём тебе парня и все дела, - посоветовала я.
- Не говори это так, будто это так просто! – возмущённо буркнула Бекк.
- Господи, а что тут сложного? – вздохнула я. – Ты же не старуха Изергиль.
- Но и не красотка, как ты, - подруга заскулила, как вервульф.
Так и захотелось пустить ей пулю в лоб. И желательно серебряную.
- Вставай, - я потянула её за руку. – Пойдём на репетицию и по пути нароем тебе мужика.
- Может, ещё на птичий рынок сгоняем, авось какой-нибудь кобель поведётся? – сострила Ребекка. Чем-то она напомнила мне Джейн. Но я выкинула эти сравнения из головы.
- Я тебе сказала, что найду тебе парня. За час максимум. Засекай время, - я волокла её по коридору. Ловила на себе изумлённые взгляды, Некоторые даже не сразу узнавали меня, но потом кричали вслед: «Доброе утро». Когда мы пришли в репетиционный зал, нам помахал Лайнел. Мы прошли к нему и сели рядом. На сцене распевались четверо. И меня словно разразило током. Это были ученики Генриетты. Они настраивали гитары, синтезатор и барабанную установку. Интересно, что они собирались спеть и сыграть? Все четверо устремили на меня свои взгляды. У меня даже по спине пробежала стайка тарантулов. Жуткие взгляды. Марсель. Белоснежные волосы в хвост. Чистокровный ариец, с нереально голубыми глазами смерил меня таким взглядом, что я чуть не выплюнула свои кишки. Элинда сидела за синтезатором и изучающе рассматривала меня. Наверное, они все ощутили, что я уже не простая смертная. Двое других были мне незнакомы. Юноша с карими глазами и выдающейся длинной чёлкой выглядел как эмо и, бросив на меня презрительный взгляд, занялся гитарой. Вторая же девушка с ярко-рыжими волосами сидела за барабанами и вертела в руках барабанные палочки. Чёрт, а Оливер сказал мне, что я умею очаровывать людей. Судя по ученикам Генри – они меня ненавидели.
В зале кроме нас находились и другие участники. Джексон как обычно руководил мероприятием. Раздавал команды, как дрессировщик тигров. Я залюбовалась им на миг, он очень стильно выглядел.
- Начинаем, - он не видел нас, так как стоял спиной.
И тут грянула музыка. Я сперва даже не поняла откуда. Это был рок. Живой, настоящий. Взрывающий мозг и танцполы. И его играли ребята Генриетты. Марсель запел, и я чуть не проглотила язык. Шикарный голос, с хрипотцой. Рычащий, сексуальный и безумно красивый. Чёрт подери! Мне никогда не выиграть у такой команды! Они просто отжигали! Я с открытым ртом смотрела, как они скачут по сцене, как они потрясающе поют, надрывая голоса. Все, кто был в зале, кивали головами, стайка девчонок и вовсе танцевала в проходе и махала руками с «козой». Элинда подпевала Марселю, у неё был нежный звучащий как ручеёк голос, но она не уступала ему по силе пения.
 - Супер! – Джексон поднял вверх большие пальцы. – Вы крутые!
Марсель криво ухмыльнулся, убрав гитару за спину и, спрыгнув со сцены, прямиком пошёл к нам. Я вжалась в кресло, как будто меня туда припечатали ногой.
- Он идёт к нам! – Ребекка выпучила глаза. Она тоже перестала дышать, как и я.
- Привет, Мэгги, - ухмыльнулся Марсель. Его неприятная улыбка чуть не выбила мне челюсть. Каждый его взгляд, словно удар кувалдой по голове.
- Эм, привет, Марс, - решила я не сдавать позиции.
- ВЫ ЗНАКОМЫ?!!! – проорала мне в ухо Ребекка так громко, что её услышали даже со сцены.
- Да, мы знакомы, - фыркнул блондин. – Марсель, - он протянул руку Ребекке. Та смотрела на него, как на мировую знаменитость.
- Ребекка, - прошелестела она, сорвав голос своим собственным воплем.
Он усмехнулся мерзко, как динозавр и пожал ей руку:
- Как знакомство с семьёй, Мэгги? – Марсель покосил на меня свои жуткие голубые глаза.
Я чуть не поседела. Он был ещё более жутким, чем Оливер.
- О чём это вы? – Ребекка непонимающе мотала головой между нами.
- Мы учились в одной школе, - выдал вдруг Марсель, после чего я чуть не сбрякала об пол.
- Ааа, - протянула Бекк и тут же выпалила, как больная. – Ты будешь со мной встречаться?!
В этот момент я треснулась ногой об соседнее кресло. Она вообще в своём уме?? Среди такого многообразия парней, она почему-то решила выбрать моего врага. К тому же, он был призраком. Надеюсь, что она переживёт его отказ и не спрыгнет с крыши.
- А почему бы и нет? – Марсель усмехнулся, и я заметила, как в руке девушки за барабанами сломалась палочка. Наверное, она была в него влюблена.
- Правда? – Ребекка почти выпалила это.
Марсель улыбнулся едко, как кислота. Как он это делал? Каждый раз от его улыбки, у меня случался ожог всего тела. Ребекка же смотрела на него, как на идола. Будто он сошёл с небес.
- Я совершенно свободен, поэтому, почему бы мне не замутить с такой красоткой, - Марсель хмыкнул, ухватив Ребекку за руку. – Пошли, пройдёмся.
Я не успела ничего сказать, как они уже вышли. Лайнел изумлённо посмотрел на меня:
- Что это было? И кто этот холёный тип?
- Знакомый, - буркнула я.
- Ты не спасёшь Бекк? – спросил Лайнел. В его голосе дрожало возмущение.
- Как? – выдавила я.
- Ты что не видишь, что она ему на фиг не нужна! – возмущался Лайнел. – Он разобьёт ей сердце.
Я-то это знала и понимала. Но что я могла сделать? Набить ему морду?
- Я могу помочь вам, - к нам подошла девушка-барабанщица. – Меня зовут Ракел.
Лайнел посмотрел на неё с лёгким ужасом в глазах:
- Как ты нас услышала?
- У меня хороший слух, - Ракел изогнула бровь. – Марселю она не нужна.
- Это мы итак поняли, - я уставилась на неё с подозрением.
- Идём, - Ракел поманила меня за собой.
- Мэгги! – крикнул мне Джексон и замахал руками. – Ты репетировать? Иди сюда.
- Чёрт, - я скисла.
Ракел встала на ступеньках зала:
- Ладно, увидимся через час. Возле ротонды.
- Хорошо, - я кивнула и пошла на сцену. Лайнел последовал за мной.
Джексон приобнял меня за талию, аж мороз пробрал:
- Привет, Куколка, - его тёплые губы ткнулись мне в щёку. Я едва не завопила! Какого чёрта эта Оболочка творила со мной? Меня колбасило от каждого парня в округе. Может, это заразно?
Я вышла на сцену и ощутила на себе тяжёлые взгляды своих соперников. Лайнел заиграл ту мелодию, под которую я должна была выступать, но я не могла выдавить и слова. Да что со мной происходит?? Я никогда не боялась сцены. И тем более меня нельзя было сломить парой едких взглядов. Но сейчас я стояла столбом, как будто впервые вышла на сцену. И не могла выдавить и слова. Чёрт подери, я уже видела довольные ухмылки в зале. Джексон вопросительно смотрел на меня, а потом заскочил на сцену и подошёл:
- Что с тобой, Мэгги?
- Я забыла слова, - соврала я, пытаясь не смотреть ему в глаза.
Он удивлённо вскинул брови:
- В прошлый раз ты спела без всяких репетиций, что же произошло сейчас?
- Я, правда, не помню слова, - выдавила я. – Извини, мне нужно проветриться.
Я соскочила со сцены и под смешки из зала, выбежала прочь. ЧТО ПРОИСХОДИТ?! Чёрт, чёрт, чёрт! Мои глаза застилали слёзы. И когда я налетела на кого-то, меня мягко обняли. И я, даже не открывая глаз, заскулила:
- Оливер! Что происходит?..
- Тише, - он гладил меня по волосам.
- Я испугалась. Я не смогла спеть. Оливер, такое со мной впервые! В ЖИЗНИ!
- Возьми себя в руки, - произнёс он так сухо и бесчувственно, что я уставилась на него, как на последнего мерзавца в моей жизни. Однако тут же выдохнула. Он выглядел просто пугающе великолепно. Никого красивее в своей жизни я просто не встречала. Он вновь приподнял бровь:
- Я взял на себя смелость, написать тебе другую песню, - он протянул мне диск в футляре.
Я приняла диск.
- Если тебе понравится, споёшь её на конкурсе, - он прищурил глаза, изучая мою нелепую физиономию. – И не плачь больше, - его большой палец стёр слезу с моей щеки. Я едва не уплыла. Боже, он был так красив. Интересно, как он целуется? Оливер застыл и уставился на меня. Твою налево в корягу! Какого дьявола он читал мои мысли? Я покраснела похлеще, чем свекла.
- Мне пора! – и рванула прочь, едва не дубася себя по голове. Наверное, он решил, что я жутко ветреная. Целуюсь со всеми направо и налево. Просто ужас какой-то!! Чтобы больше не думать о нём, я проследовала к ротонде, где меня ждала Рыжая. Не хотелось почему-то звать её по имени. Она прислонилась к перилам и смотрела на меня:
- Привет.
- Привет, - кивнула я. – Ты ревнуешь его, да?
- Марселя? – Ракел подняла брови и рассмеялась. – Вовсе нет.
Я удивлённо моргнула:
- Тогда какой тебе резон помогать мне?
- Знаешь, в отличие от тебя – Марсель знает наши законы. И он никогда не влюбится в смертную. Поиграет, пока не надоест и вернётся ко мне, - Ракел усмехнулась. – Мы вместе целую вечность, поэтому я знаю, о чём говорю. И твоя подруга просто должна узнать, что мы с ним в отношениях. И сама бросит его.
- Это не будет особым ударом для Марселя? – я скривилась. Судя по его понторылой физиономии, он вполне мог не пережить отказа.
- Ты что шутишь? Ему глубоко плевать на смертных девиц, - Рыжая рассмеялась. – Ну, скучно ему стало. А теперь он получил Оболочку. Мы добивались этого почти 400 лет. Так что отрываемся по полной.
Я сглотнула:
- Он мерзавец.
- Вне сомнений, - кивнула Рыжая и посмотрела куда-то вдаль. – Какого это – быть Претендентом, Магвильвира?
Я замерла, будто меня макнули носом в блюдечко с молоком.
- Понятия не имею.
- Не делай такое лицо, - Рыжая посмотрела на меня. – Все события в мире призраков разлетаются как горячие пирожки. Если даже ты ещё чего-то не знаешь, то все уже в курсе. Второй Претендент за тысячу лет. Это тебе не рядовая новость о драке в баре.
- Я не заметила в себе ничего особенного, - буркнула я. И замерла, увидев проходящих мимо Джейн и Патрисию. И они смотрели на меня. «Гляди-ка, это же Мэгг!», - прочла я мысли Джи. «С кем это она?», - Патрисия вытянула лицо. В голове у них роилось столько мыслей, что я не успевала их сортировать. «Её новая подружка?» «А как же Ребекка?». «Она так изменилась». «Откуда у неё такие волосы? Нарастила что ли?». «Да с кем же это она?». «Интересно, Паркер уже видел её в таком виде?». «Она вообще в курсе, что Руд приезжает?». Я потрясла головой, отгоняя назойливые мысли своих бывших подруг. Те прошли мимо. Ракел проводила их взглядом:
- Твои знакомые?
- Бывшие подруги.
- По-моему, они выступают в конкурсе, - Рыжая вновь переключилась на меня. – Какая-то муть сопливая про дружбу и предательство. Нуль шансов.
Я сморщилась:
- Они хорошо поют.
- Может и хорошо, но без шансов. Скажи же, что мы выступили куда круче, - Рыжая ухмыльнулась. Я нехотя кивнула. Отрицать очевидное было бы глупо.
- Идём, - Ракел ухватила меня за руку и, передвигаясь с огромной скоростью, за долю секунды оказалась в парке, где прогуливались Марсель и Ребекка. Мы спрятались за деревом, наблюдая за ними.
Они о чём-то говорили и смеялись. Я нахмурилась, Ракел сузила глаза.
- И сейчас не ревнуешь? – спросила я, не веря своим глазам. Марсель улыбался. Впервые на моей памяти без едкости, от которой разлагались внутренности.
- Он хороший актёр, - без тени улыбки произнесла Рыжая.
Пара остановилась. Марсель коснулся пальцами щеки Бекк. Я даже затаила дыхание. И чёртова гиперчувствительность, будь она проклята. У меня побежали мурашки от этой сцены. Марсель наклонился и поцеловал в губы мою подругу. Ребекка встала на цыпочки, отвечая ему. Я взглянула на Ракел, лицо девушки стало похоже на камень. Если она не ревновала, то я была Квазимодо.
Если бы я не знала Марселя, то умилилась бы этой сцене. Но сейчас у меня было двоякое чувство. Как будто это был сериал, где главная героиня впервые целуется с главным героем, но одновременно я знала, что этот герой поспорил на 100 баксов, что охмурит эту наивную простушку.
И тут я совсем обалдела. По тропинке парка шли Рудольф, Паркер и Чак. Они о чём-то шумно говорили, пока не видя на своём пути пару. А когда, наконец, увидели, их лица одновременно изменились. Конечно же, у всех по-разному, но картина это была незабываемая. Я пожалела, что у меня нет с собой фотоаппарата.
- Ребекка? – Паркер не совсем поверил, что это его подруга.
Она удивлённо отстранилась от губ Марселя и посмотрела на парня. Увидев его, а потом и Чака, Бекк прокашлялась:
- Ам…привет, ребята.
- Это ещё кто такой?! – Чак ткнул в Марселя пальцем, как будто хотел выколоть ему глаз.
Марсель и бровью не повёл, изучая парней:
- А ты кто такой? – спросил он лениво в ответ.
- Вообще-то я её парень, ты, бледный урод! – рыкнул Чак. – Руки прочь от моей девушки!
- Это твой парень? – Марсель насмешливо кивнул в сторону Чака головой.
Бекк сморщилась:
- Так-то я его бросила три месяца назад, так что он мне никто.
- Ты что берега попутала? – Чак нервно дёрнул скулой.
- Выбирай выражения, ничтожество, - Марсель манерно задрал подбородок. – Ещё одно слово в сторону моей женщины, и будешь зубы собирать по всему парку.
- Что ты сказал, бледный?! – Чак зашипел, как змея.
- Следи за языком, блондинчик, - Рудольф высокомерно поднял руку. – Ты не заметил, что нас больше? Или тебе продемонстрировать?
- Одним больше, другим меньше, - парировал Марсель. – Неужели вы думаете, что я не завалю вас.
- Паркер, - Чак рыкнул, обращаясь к другу.
- Я не собираюсь драться, - произнёс спокойно Паркер. – Ты парень Бекки?
- Да, - Марсель усмехнулся.
Ребекка прильнула к его груди. Я ещё раз удивилась, какой же Паркер замечательный человек.
- Руки прочь от моей тёлки! – взревел Чак, метнувшись на пару.
- Марсель, нет! – Ракел рванула из кустов, но было поздно. Марсель задрал ногу так высоко, что я выпучила глаза. И отшвырнул Чака в сторону, после чего он прокатился по траве ещё метра четыре. При этом Марсель даже не вытащил руку из кармана. Он обернулся и увидел Рыжую:
- А ты тут что делаешь, Ракел? – в его голосе промелькнуло раздражение. Рудольф и Паркер так и остались стоять столбом.
- Ты в своём уме?! – Ракел подбежала и с треском залепила ему пощёчину.
Марсель даже не шелохнулся, лишь чуть отвёл лицо в сторону.
Ребекка удивлённо хлопала глазами.
- Да живой он, живой, чего ты кипишуешь? – брезгливо произнёс юноша.
- Ты…ты…придурок! – Рыжая просто кипела от негодования. – Генриетта тебя прикончит!
- Ты не посмеешь, - голос Марселя заскрежетал как по металлу.
- Ещё как посмею! – Ракел пошла прочь.
- Ракел! – рыкнул Марсель и шагнул за ней.
- Марс? – Бекк задержала его за руку. – Кто она?
- Я его девушка, дура! – крикнула, не оборачиваясь, Ракел.
- Стой, твою мать! – Марсель выдернул руку и быстрым шагом направился за Рыжей.
- Марс…, - Ребекка беспомощно смотрела ему вслед.
Я выскочила из кустов следом и под очумевшими взглядами Паркера и Рудольфа, подошла к Бекк:
- Да забей ты. Марс – козёл.
- Ну, вот ещё! – Ребекка возмущённо топнула ногой и побежала за ними.
- Бекк! – я сиганула за ней, даже не поздоровавшись со своим парнем и его кузеном.
А судьба Чака меня вообще волновала меньше всего.

Марсель догнал Ракел куда быстрее, чем мы. Но я слышала их разговор.
- Не смей ничего говорить ей, - шипел Марсель.
- Ты атаковал человека! Ты хоть немного думаешь своей башкой, что тебе может быть за это?! – кричала она, буквально швыряя молнии.
- Если бы он держал язык за зубами, остался бы цельным!
- Ты сломал ему руку и четыре ребра, придурок! – орала Ракел. Я аж поперхнулась, пока бежала.
- Моя бы воля, и я раскроил ему череп, - Марсель флегматично засунул руки в карманы.
- Ты нарушил все мыслимые и немыслимые законы, Марсель! – Рыжая ударила его по лицу снова. И потом ещё раз. Он лишь слегка отводил голову в сторону от её нехилых пощёчин.
 - Да плевать мне.
- Мы Элита, твою мать! – кричала Ракел. – Какое тебе дело до этой невзрачной девки? Ты решил поставить на кон само своё существование, только чтобы выпендриться перед смертной?!
- Не смей говорить гадости про Бекк, - сухо парировал Марс.
В этот момент я притормозила. Они уже были в пределах моей видимости. Ракел топала ногами и кричала. Ребекка приблизилась к ним:
- Марс?
Он обернулся и приказал ей жестом стоять на месте. Она повиновалась.
- Ракел, мне не нужны проблемы с Генриеттой.
- Надо было думать об этом раньше, - мстительно рыкнула Рыжая.
- Ракел, - окликнула её я. – Не надо. Не говори Генри.
- Ты-то куда лезешь?! – вскипела она.
- Претендент сказал тебе молчать, - прошелестел у неё над ухом голос Оливера. Рыжая застыла как истукан. Ребекка изумлённо огляделась:
- Откуда он…взялся?
- Господин Оливер, - Рыжая стояла как статуя, но я видела, как её мелко потрясывало. Марсель побелел, словно его облили белилами. И без того слишком бледный, он стал похож на полотно.
- Кто ты такой? – Ребекка изумлённо пялилась на Оливера.
Тот лишь пугающе ухмыльнулся:
- Я ваш новый преподаватель Защиты от тёмных искусств.
- Чего? – крякнула Бекк.
- Профессор биологических наук Оливер Трамп, - представился мужчина с усмешкой.
Бекк выпучила глаза и кивнула:
- З-з-зд-д-др…, п-п-р…
Так она и замерла, не в силах выдавить ни слова. Видимо, не только на меня он производил такое впечатление. Я даже как-то воспряла духом и, едва не начала отплясывать Джигу-Дрыгу.  Он взглянул на меня, и я подошла поближе:
- Добрый день, профессор Трамп.
- Привет, Мэгги.
- Все разошлись по своим делам, - Оливер осмотрел всех таким взглядом, что никто не осмелился ослушаться. Оливер взял меня под руку:
- Идём.
Я последовала за ним. Паркер и Рудольф пытались вытащить из травы Чака, тот стонал как баба. Так и хотелось подбежать и пнуть его прямо в лицо. Он меня раздражал.
- Что тут происходит? – Оливер сделал вид, что не в курсе событий.
- Какой-то бледный тип его чуть не угробил, - прошипел Рудольф, уставившись на меня, после чего получил по башке от Паркера и едва не пробороздил носом землю:
- Аккуратнее, чёрт!
- У меня переломы, - стонал Чак. Раздражало его нытье.
- Тебе кажется, - Оливер посмотрел ему в глаза. Чак застрял, будто его только что шваркнули сковородкой по морде. Его аж затрясло.
- С ним точно всё нормально? – Паркер нахмурился и взглянул на меня. Я ободряюще ему улыбнулась. И начала сравнивать его с Оливером. Они были как небо и земля. Паркер такой массивный, крупный. А Оливер аристократичен и потрясающе красив.
- Мэгг, помолчи, отвлекаешь, - цыкнул на меня Оливер. Я покраснела. Знал бы он, как меня колбасит от его красоты. Он покосился на меня. Чёрт, он знает. Мило. Впрочем, чего я хотела? Мои мысли для него как открытая книга. Наверное, в них даже лежали закладочки разных цветов. Оливер уставился на меня, как на полную идиотку. Я покраснела гуще, чем планировала. Паркер нахмурился, поймав мой взгляд и моё смущение от взгляда мужчины. Чёрт! Только этого мне не хватало. Я краснела, как школьница от взгляда призрака, и это на глазах-то у своего парня. Пришлось отвернуться:
- Жить-то будет, профессор Трамп?
- Конечно, просто вывих руки, - констатировал мужчина, хотя я-то видела, что ещё пару минут назад вывихом там и не пахло. Был самый настоящий перелом. Чак в непонятках сжимал и разжимал пальцы:
- Странно, я мог бы поклясться, что…
- В чём? – сухо осведомился Оливер.
Чак задумался, а потом нахмурился:
- Да, наверное, это просто был вывих.. Уже и не болит.
- Ну, вот и славно, - Оливер встал. – Мэгг, могу я с тобой побеседовать? По поводу твоей научной работы.
- Эм… да, конечно, профессор, - я скривилась. Отличная отмаза, надо заметить.
Паркер чуть остановил меня, нежно прихватив под локоток:
- Встретимся вечером у вас в апартаментах. И ты мне должна будешь кое-что объяснить.
Я побледнела как поганка:
- М... хорошо, Парк.
Машинально я чмокнула его в губы. Жаль, что я не видела при этом лицо Рудольфа. Но когда я бросила на него взгляд, в нём прочитала жуткую ненависть. Интересно, ко мне или к Паркеру? Или к нам обоим? Сглотнув, я поспешила за Оливером. Он шёл медленно, как будто ждал меня копушу. Однако стоило мне догнать его, как он схватил меня под руку и со скоростью света мы оказались на крыше одного из университетских корпусов. У меня только волосы всколыхнулись от этого торможения, а потом я ощутила ветерок.
- Не думал я, что придётся брать шефство над учениками Генриетты, - он помассировал висок. – Шумные дети.
- Ты хотел поговорить со мной? – я стояла и теребила пиджак формы.
- Да, по поводу твоих чувств ко мне. Точнее, по поводу чувств твоей Оболочки, потому что я уверен, что это какой-то побочный эффект. При жизни ты была куда менее эмоциональна.
Я скривилась. Меня только что повозюкали носом в какашках:
- Ты неправильно меня понял.
- Я всё понял правильно, но не тебя. А лишь твою Оболочку, - Оливер коснулся моей щеки пальцами, и я задрожала как липка.
- Ну вот, ты видишь?
Я сглотнула:
- Это ненормально, да?
Оливер вздохнул:
- Наверное, это какое-то отклонение в технологии изготовления. А может быть, химический сбой. Я понятия не имею. Но ты ведёшь себя иначе. И чувства, что захлёстывают тебя – не твои.
Стало как-то обидно. Как будто мужчина, в которого я была влюблена, сообщил мне, что мы не можем быть вместе, потому что он женат и у него семеро детей. Оливер уставился на меня, и я покраснела.
- Ну, вот опять.
- Прости, - я опустила глаза. – Я не понимаю, почему я… ну, то есть оболочка так реагирует на тебя.
Оливер изучающе смотрел на меня:
- Несомненно ты прекрасна.
Я вздрогнула, и по венам побежал ток.
- Но между нами ничего не может быть, как бы сильно твоя Оболочка не тянулась ко мне. И не забывай, что ты любишь Луи.
Я нахмурилась. Те чувства, что были до приобретения Оболочки, исчезли куда-то. Словно я и не любила никакого Луи. И действительно, что за бред? Я любила больше даже Паркера. Не говоря уж об Оливере. Я уставилась на него. Да, я люблю тебя, Оливер. Его глаза расширились, он метнулся ко мне как Цербер, схватил за плечи и встряхнул:
- Чёрт подери, Магвильвира! Возьми себя в руки! Совладай с этими эмоциями! Покажи, кто хозяин этого тела! Умоляю!
Я изумлённо смотрела на него. Пожалуй, я не видела Оливера таким эмоциональным ещё никогда. Что это с ним? Куда делся тот мерзкий тип, которого я знала раньше? И почему он так переживает из-за банального факта, что я влюблена в него?
- Чёрт возьми, хватит! – рыкнул Оливер, отпихнув меня от себя. – Замолчи! Хватит думать о таком. Прекрати! Пойми, это твоё тело, как бы Оболочка не сбивала тебя с пути.
- Ты говорил, что она не захватит мой разум, - сострила я в столь глупой форме.
- Она не способна на это, ты сама позволяешь ей это! – Оливер рыкнул, шагая туда-сюда и заламывая руки, ероша свои волосы с затылка. – Так не должно быть! Пойми ты!
- А что в этом такого? – я искренне не понимала, хотя и сама не осознавала, когда всё переменилось.
- Ты любишь Луи, вот что! – он зашипел, будто хотел вцепиться мне в глотку. – Ты не любишь меня.
- Я не люблю Луи, - я нахмурилась. Действительно, с чего я вообще решила, что люблю этого мёртвого парня?
- Я тоже покойник! – рявкнул Оливер, схватив меня снова за плечи и затряс, будто я копилка. Но монетки из меня не сыпались.
- Не смешно! Борись с её эмоциями. Мне нужен солдат, а не сопливая влюблённая девчонка, - он рыкнул это так, что я застыла как вкопанная. Ах, вот оно что. Он просто не хотел, чтобы его план полетел в утиль. Я ему была не нужна, ему нужна была революция. И я должна была стать одним из его генералов. Революционером.
- Господи, замолчи, - зашептал он. – Ты прекрасна, Мэгг. Прекрасна. Божественна. Ты идеальна. Слышишь? Но я не могу себе позволить этого…
В его голосе появилась такая несусветная тоска, что мне стало не по себе. Неужели он что-то чувствовал ко мне? А это известие заставило моё сердце забиться как горлицу в клетке. Лицо Оливера замерло, словно он сам только что признался мне в любви. Он побледнел, а через секунду, его губы слились с моими. И это было так неожиданно, что я вытаращила глаза. Я не могла шелохнуться, не могла даже ответить ему, он просто целовал меня так нежно, будто я была величайшим сокровищем на всём белом свете. «ХВАТИТ!». Я вздрогнула, и рука, будто живая, залепила Оливеру такую звонкую пощёчину, что где-то в столовке обернулось несколько человек. Оливер отвёл лицо, чуть усмехаясь:
- Ты слышала её, Куколка?
Я нахмурилась, со мной ли он говорил? Он вновь схватил меня за плечи, и припал к губам жадно и страстно. И я снова стояла столбом, пока странно знакомый голос не закричал «ХВАТИТ!» «ХВАТИТ!». И очередной удар пришёлся по лицу мужчины, только это был уже кулак. Впрочем, на внешности идеального призрака это никак не отразилось.
- Куколка, - Оливер шумно выдохнул. Похоже, его мёртвая душа впала в смятение, а живое тело и ещё в какое-то иное состояние. Он отошёл, протирая ладонями лицо. Кажется, его Оболочка реагировала на поцелуи куда сильнее, чем душа. Я, довольно прагматично, изучала его метания, как будто со стороны. И тут стала замечать, что эмоций нет. Тело не трепетало от его поцелуев, мне даже не было жаль его. Наверное, сейчас мои мысли больно его ранили. Но он по-прежнему стоял в стороне, чуть подрагивая, как будто не было моих сухих мыслей в его голове. Оливер не реагировал на них. Ещё с пару минут он приходил в себя, а потом вдруг обернулся:
- Почему ты молчишь?
Я приподняла брови:
- В голове у меня пронёсся уже целый абзац.
Оливер нахмурился и непонимающе прищурил глаза:
- Подумай о чём-нибудь.
Я и  не переставала думать, придурок. Неужели твоя Оболочка дала слабину, и ты пропустил данный факт?
- Ну? – Оливер раздражённо смотрел на меня.
- Я думаю, - пояснила я.
- Не слышу. Думай громче.
- По-твоему, это возможно? – меня начинал раздражать этот разговор. Неужели я сумела заткнуть свою гипер эмоциональную Оболочку? Куколка, ты где? Хотя я не слышала её и до этого. А может быть, это она меня не слышала? Ничего не понимаю.
- Мэгги? – Оливер подошёл ко мне, я машинально отшатнулась назад:
- Не нарушай моё личное пространство, Трамп.
- Я…не слышу тебя, - его голос охрип.
Я склонила голову на бок, будто это помогло бы мне вникнуть в суть проблемы:
- И что это значит?
- Понятия не имею, - он хмуро сжал мой подбородок.
- Что ты делаешь? – я вскрикнула. Приятного мало. Неприятно, как будто я была рабом на рынке, и мой рабовладелец проверял все ли у меня зубы.
- Ты утихомирила её, Мэгг, - шепнул он удивлённо. – Но не только…, кажется, ты блокируешь мои способности. Это…это невероятно!
Ну, отлично! Теперь в его голосе появился восторг. Не пойму, чего он так радуется? Я наконец-то могу думать в своё удовольствие, и он не читает мои мысли. Но при этом радуется, словно это величайшая радость в его загробной жизни. Это впору мне радоваться, но не ему.
- Это… боже, Мэгги! Ты не перестаёшь меня удивлять, - он отпустил моё лицо, и глаза его сияли как прожекторы. По крайней мере, мне так казалось.
- Может, ты объяснишь мне, чему ты так рад? – скептически я присела на край здания и безучастно посмотрела вниз. Я снова просто перестала бояться высоты. Видимо, я действительно смогла совладать с эмоциональностью Куколки. И на заднем плане заиграла музычка в стиле «ААААлилуйя».
- Ты неуязвима! – зашептал Оливер, как какой-то маньяк-некрофил.
В обычное время он бы уставился на меня с укором, но больше он меня не слышал. СТОП. С этого момента подробнее. НЕЯЗВИМА?!
- Понимаешь, Элитарные Гонцы читают мысли! Ты поняла к чему я?
Я осторожно кивнула:
- Но мои мысли им не прочитать?
- Это только теория. Но если ты блокировала доступ мне, то есть вероятность, что им тоже. А это значит лишь одно!
- Ты можешь изъясняться более подробно? – я вздохнула, болтая ногами на краю.
- Ты можешь создать браслет Блокировки! – Оливер аж задохнулся от восхищения.
Я поперхнулась, едва не грохнувшись с крыши, и вскочила на ноги:
- Я…я, что могу стать Старейшиной?
- Ты… если моя теория верна, то ты уже Старейшина! Только об этом никто не должен знать! – он улыбался так, словно я стала Владычицей мира.
Я скривилась:
- Меня, конечно, радует сам факт того, что я наконец-то выпнула тебя из своей башки. Но суть от этого не меняется. Почему я должна скрывать то, что я Старейшина?
- Во-первых, милочка, мы ещё не убедились в этом. Ты ведь не создала ещё ни единого браслета, а значит, мои доводы могут оказаться лишь догадками. Во-вторых, это невероятно, но ты единственная, кто сможет отправиться к 13-ому старейшине без вреда для него! Он возглавляет наше сопротивление. И он поможет нам! И никто, даже Гонцы не узнают, где он и что с ним. И это… это нереально круто! – его потрясывало как подростка, который впервые попробовал экстази.
- И сколько нас таких – революционеров? – решила я на всякий случай уточнить шансы.
- Пока что трое. Ты, я, да 13-ый. Но, благодаря твоим способностям, нас будут миллиарды.
Моё лицо стало вытянутым как кабачок.
- Ты шутишь?
- Я разве не говорил тебе об этом раньше?
- Знаешь, ни словом не обмолвился. И да, я читала почту и проверяла смс. Тоже не было такой информации, - о, боже, любимый сарказм вернулся! Уиии! Не ожидала увидеть его так скоро, даже чуть не кинулась обнимать. Боже, заткнись, сарказм! Кажется, «Куколка» была разновидностью «Мозга Паркера». ТВОЮ МАТЬ, Я ЦЕЛОВАЛАСЬ С ПАРКЕРОМ! ТВОЮ МАТЬ В КВАДРАТЕ, Я ПРИЗНАЛАСЬ ЕМУ В ЛЮБВИ!!! Это конец света! Это Армагеддон! Это… Я застыла как истукан. Не может быть! Луи. Луи видел это. Это был не сон. Он приходил ко мне, ночью я покидала Оболочку и гуляла по крышам. Не сон. Не сон. Луи думает, что я люблю Паркера.
- Мне пора! – я сиганула с крыши, как кусок идиота. Впрочем, я передвигалась с такой скоростью, что меня не заметил бы даже другой призрак. Через мгновение я притормозила уже у своих дверей.
Одна из моих соседок, забыла её имя, трескала попкорн у телика и, увидев меня, открыла рот. Из которого тут же выпала целая попкорнина. Кажется, она глубоко задумалась о том, откуда я тут взялась.
- Привет, - я помахала, закрывая дверь, типа только что вышла из комнаты.
Она всё ещё смотрела на меня с видом долго ворочающихся шестерёнок в голове:
- Что с твоими волосами?
- А, нарастила, - просияла я, как полная дура. – Всё ради любимого Паркера.
Внутри меня перекосило. Надо срочно дать Паркеру увесистого пинка под зад, пока всё не зашло слишком далеко. Наверное, он уже купил кольца. По любому уже нашёл священника, который будет крестить нашего первенца. И выбрал маршрут нашего свадебного путешествия. Не удивлюсь, если уже заказал торт. Надо было срочно исправить это жуткое недоразумение. Но когда меня осенило, что я только что на репетиции показала себя трусливой соплячкой, я чуть не взвыла! Ногтями провела по идеальному лицу и застонала. Нет, нет, нет! МОЯ РЕПУТАЦИЯ!!! Моя безупречная репутация!!! Я едва не завизжала как раненный койот! Сарказм, сдохни! Я вернулась в комнату, типа забыла конспекты и, передвигаясь со скоростью света, прослушала песню Оливера на диске, заценила, переоделась, наложила музыку на синтезаторе и так же молниеносно вернулась в репетиционный зал.  Здесь был только Джексон и тот уже собирался уходить. Он вздрогнул, обернувшись и столкнувшись со мной почти нос к носу.
- Мэгги, - его голос охрип, осип и пропал одновременно.
Удивляюсь, как виски не окрасило сединой:
- Откуда ты тут?
- Зашла реабилитироваться, - я подняла бровь.
Он сглотнул, опустив взгляд на мои губы и разрез блузки.
Пришлось шлёпнуть его по лицу, чтобы вернуть в реальность:
- Я решила петь другую песню.
Он поморгал, держась за щёку. Странно, вроде я не сильно шлёпнула. Ну, да бог с ним. Я прошла на сцену, с трудом подавив желание рвануть с новой для меня скоростью. О боги! Сколько можно было сделать дел одновременно! Я едва не захихикала, как обожравшийся опоссум. Ну и ассоциации у меня!
- Мэгги, отлично выглядишь.
- Знаю, расслабь мышцы ниже пояса, - я поводила пальцем в воздухе, указывая на ширинку парня. Он вспыхнул и прикрыл его папкой:
- Я…в порядке, - его щёки налились краской ещё больше. – Что с тобой было?
- Нервы сдали, - меня перекосило. МОЯ РЕПУТАЦИЯ!
Я подошла к синтезатору и наиграла мелодию. Джексон стоял в стороне и пялился на меня, как на божество. Ох, уж эти мужики. И я запела. Оливер писал прекрасные стихи. Джексон округлил глаза, разве что челюсть не сбрякала по ступенькам вниз, как вставная. Такое лицо я видела впервые. Я пела даже лучше, чем раньше. Только чего-то мне в этой песне определённо не хватало, но я не понимала чего. Хотя звучала она гениально, шикарно, чудесно.
- Что это за язык, Мэгги? – прошептал Джексон с восторгом только что родившей женщины.
Я непонимающе уставилась на него. Ага, выходит песня была на каком-то новом неизученном диалекте. А я этого даже не заметила. Оливер, сука! Наверное, мне ещё надо было её перевести на человеческий язык. Так, погодите, а что же значили все эти слова? Не уж-то призрачный язык отличался от банального английского? Может, они там трепались на суахили? А быть может, мне просто нужно было для начала её перевести? Надо поговорить с Оливером на эту тему.
- Это прекрасно, - влюблённо проворковал Джексон. «Она такая…боже…», - в его мысли лезть мне совершенно не улыбалось, поэтому я перерубила этот канал связи топором.
- Знаю, это…эм.. язык одного из африканских племён, - насочиняла я с три короба. – Я уже почти закончила перевод и скоро представлю эту песню в другом виде.
- Конечно, - он смотрел на меня, как влюблённый придурок. С приоткрытым от восхищения ртом и амёбным мозгом. Боже! Я едва не хлопнула себя по лбу. Да что происходит с этими мужиками? Почему они сыпятся штабелями передо мной?
- Мэгги, - я увидела у входа в зал Паркера. Он кивнул мне и вышел.
- Я завтра приду и спою уже в переводе, - я сошла со сцены, напрягаясь всем существом. Джексон кивал с обожанием:
- Я счастлив, что ты снизошла до нашего университета, до нас, простых смертных, - он вдруг взял мою руку и поцеловал. Я едва не зашипела как кошка при виде пса. С трудом подавила в себе этот бзик и слабо улыбнулась:
- Да ладно тебе, мне пора, - я убрала руку и вышла.
«Любимый» Паркер стоял возле стены и смотрел на меня. Мускулистые руки сложены на груди, мышцы напряжены. Не хватало ещё приступа ревности. Этот бугай ведь и шею свернуть может просто толкнув. Господи, о чём я думаю? Паркер не способен причинить мне вреда.
- Мэгги, - прошептал он так нежно, что моя Оболочка утекла бы мгновенно, а я лишь внутренне закатила глаза и скривилась.
- Что с тобой происходит? – он подошёл и обнял меня. Так просто и так нежно. Я напряглась от этого простого объятия, как будто подписывала свидетельство о браке.
- Что ты имеешь в виду?
- С тех пор как Генриетта появилась здесь, ты стала совершенно другой. Ты постоянно меняешься. То ты даже не отвечаешь на мои поцелуи, то говоришь, что любишь меня. А сегодня ты вообще смотрела на этого биологического профессора так, что даже у Рудольфа руки и ноги свело. Не говоря уж обо мне. Ты влюблена в него, да?
- Неееееет! – выпалила я. Гораздо более громко, чем планировала, отстраняясь от плеча Паркера. - Ты что несёшь, Паркер! Включи уже мозг! Хватит думать как нападающий одной извилиной! Не люблю я Оливера, мы просто… он просто наш профессор, мой научный руководитель по проекту.
Столько возмущения было в моём голосе, что Паркер смотрел на меня с некоторым ступором и испугом.
  - Ты любишь меня? – серьёзно так спросил Паркер.
И тут я застыла. М-да. Ну, и что я должна была ответить ему? Нет? После этого я перестала бы себя уважать. А если бы сказала – да – успела бы добежать до той урны, чтобы меня туда стошнило? Я уже оценила расстояние между нами и урной. Представила, как меня обильно выворачивает его вкуснейшими пончиками и позеленела.
- Мэгги? – его голос вернул меня в реальность.
- Что? – уставилась я на него.
- Мы вместе или нет? – он решил сформулировать вопрос по-другому, потому что, видимо, понял, что в любви я ему признавалась в каком-то припадке.
- Эм... да, разумеется, - мои брови сами по себе соединились на переносице. Хмурилась я знатно. Паркер сглотнул, словно нашкодил и теперь его отчитывал как минимум  Мировой судья.
По его лицу было непонятно рад он данному факту или просто пытается не написать в штаны от страха. Неужели я вызывала у него такой страх?
- Не бросай меня! – он сгрёб меня в объятия. Закатив глаза, я ободряюще похлопала его по спине. Так. Стоп. А разве я не планировала бросить его ещё каких-то 10 минут назад? Как я успела забыть об этом важном факте? Или мне стало жалко этого большого тупого человека? То же самое, что отобрать у плачущего ребёнка конфетку.
- Мне пора, Паркер, я готовлюсь к конкурсу песен, - нашла я самую нормальную отмазку. Он кивнул, потерев нос. Боже, какой же он чувствительный. Захотелось треснуть его по голове, но я сдержала этот порыв:
- Увидимся вечерком, - кивнула ему я и, забыв про меры предосторожности, я исчезла со скоростью призрака. Я понятия не имею, что там отразилось на лице Паркера, но на всякий случай я не стала возвращаться. Просто пару раз двинула затылком по дереву, возле которого затормозила:
- Чёрт… Ну, как я могла так расслабиться? Чёрт. Теперь он точно подумает, что я инопланетный захватчик, сожравший мозг Мэгг.
Генриетта вышла из-за дерева и, скрестив руки на груди, посмотрела на меня:
- Будь ты моей ученицей, я бы свернула тебе шею за такие вещи. Но не забывай, что Паркер знает о нас. К тому же я не предупредила его о том, что ты собираешься стать призраком. Чтобы он не наложил на себя руки, в случае твоей смерти.
Я сгребла эту мелкую стерву за грудки и ударила спиной об ствол. Она в шоке выпучила глаза.
- Только посмей сделать его слугой призраков! – рявкнула я так, что даже кора покрылась инеем.
Генриетта смотрела на меня во все глаза:
- Ты… ты… Претендент?! – его голос перешёл на визг.
Я ахнула и быстро отпустила её, отшагнув назад:
- Ох, прости, Генри…
- Ты Претендент! – закричала он, тыкая в меня пальцем, как будто мы стояли в толпе людей, и она пыталась всем это показать.
- Не ори ты так, - я сморщилась. – Нас может кто-нибудь услышать.
- Эти звуки не доступны ушей человека, - Генриетту слегка потрясывало, она обняла себя за плечи. – Это он… Это он, да?.. Как он посмел? Как?
Я поняла, что говорит она про Оливера. Он украл её добычу, а тем самым и почёт среди Королевской Элиты. Я должна была быть её питомцем, тьфу, учеником.
- Мне очень жаль, Генри, - проговорила я. – Он появился так неожиданно, и увёл меня чуть ли не силком.
- Змей-искуситель, - рычала Генриетта, переходя на скулёж. – Как он осмелился?... Кааак?
Её пальцы дрожали, когда она смотрела на них и скулила как раненный щенок:
- Он не имел права!
- Успокойся, - я коснулась её плеча.
- А ты о чём думала?! – Генриетта со злостью уставилась на меня. – Я… я всего лишь хотела сделать приятное Луи! Тянула до последнего! Собиралась оберегать тебя до самой смерти, чтобы он успел…успел! А ты… ты позволила этому скользкому типу превратить тебя в призрака! Он забрал мою славу! Ты подставила меня, - она отшвырнула мою руку. – Ненавижу тебя!
Она молниеносно исчезла.
- Генри, стой! – я рванула за ней. И я видела её развевающееся в смазанном потоке шикарное платье. Она пыталась убежать, лавируя между потоками. Но я двигалась гораздо быстрее. Генриетта взвизгнула, когда я схватила её за плечо, и мы остановились в каком-то тропическом лесу.
- Пусти меня! – верещала Генриетта, пытаясь сбросить мою руку и вырваться.
- Успокойся, - умоляла я, пытаясь привести её в чувство.
- Пусти меня! Я не подчиняюсь Претендентам! Я ненавижу вас! – визжала она, пытаясь отпихнуть меня и убежать.
- Да, успокойся ты! – рявкнула я, что Генриетта сжалась и уставилась на меня, как перепуганный котёнок. По её щекам катились слёзы, и выглядела она просто как чумазый ребёнок.
- Генри! – я присела к ней и крепко её обняла. В груди затеплилось что-то такое, будто она была моей собственной дочерью. Чёрт, я терпеть не могла всяких спиногрызов. Что за ужасное чувство внутри???
- Ты позволила ему сделать это…, - скулила Генриетта, словно маленькое дитя.
- Он Претендент, Генри, я не могла даже воспротивиться ему… Ты не представляешь, что его голос творит с людьми. Мы теряем всякий рассудок…, - шептала я. – Я не хотела умирать! Не хотела идти за ним. И тем более не желала подставить тебя. Я просто не могла сопротивляться.
- Ты Претендент! Ты намного сильнее, чем он! Ты могла, если бы захотела, - скулила моя маленькая принцесса. Твою мать, что за мысли?!
- Я была человеком, я не была призраком, - я посмотрела в её заплаканные глаза, и у меня сжалось всё внутри. Я начала вытирать её слёзы:
- Пойми, глупышка, я была простым человеком. Как я могла воспротивиться силе столь сильного призрака?
Генри шмыгала носом и была похожа на самого обычного ребёнка. Чёрт, меня так умиляла эта малышка.
- Пошли домой, моя королева! – я сжала её ладошку.
Генриетта расширила глаза и снова разревелась, кинувшись мне на шею. Моё ледяное сердце таяло, словно лёд в микроволновке. Откуда эти жуткие человеческие чувства? Да ещё и столь материнские?
- Куда…, - всхлип. – он…дел твоё тело? – всхлип.
Я замерла, посмотрев на свою девочку:
- Что?
- Куда он дел твоё тело? – Генриетта начала вытирать носик кружевным платком.
- Что…ты имеешь в виду?
- Ты была человеком, Мэгг. Значит, чтобы перетащить тебя в мир призраков, нужно было разделить тебя с туловищем. И если ты сейчас в Оболочке, то куда он спрятал твоё тело?
- Эм…, - я замешкалась. Никогда об этом не задумывалась.
- А куда он мог его деть?
- Это я у тебя спрашиваю. Если человек становится слугой призраков, то сначала он умирает. Его хоронят по всем правилам католической, иудейской, исламской или иной религии. А уже потом его душу перенаправляют в мир теней. Однако твои родные не отпевали тебя и не кидали горстки земли на крышку твоего гроба. Где тело?
Меня перекосило от того, с каким мертвецким спокойствием Генриетта описывала мои похороны. Слышать её и то было жутко, не говоря уж представлять.
- Не бросил же он твоё тело в каком-нибудь овраге, - Генриетта покусала ноготок. Волосы мои резко встали дыбом, нарисовав себе картину маслом: моё тело валяется в овраге с неестественно скрюченными конечностями. И мою тушу доедают койоты и черви. НЕЕЕЕЕТ!!!
- Пошли! – крошка схватила мою руку, и мы скрылись в смазанном коридоре. Я ощутила, как будто по моим венам пустили ток, и что-то неуловимое отделялось от меня, а кулон на шее стал тяжелее. Мы в мире призраков? Неприятное холодное чувство. Мы затормозили только в странном помещении, больше напоминающем лабораторию. Впрочем, это и была лаборатория. Боже! Доктор Голлум поднял на нас свои большие выразительные глаза. Меня чуть не парализовало от ужаса.
- Оооо, Генриетта, дууушааа моояяя, - залепетал он, юрко, как крыса, метнувшись к девочке, и обнял её. – Рад видеть тебя.
- Без предисловий, доктор, - Генри деловито осмотрелась. – Где её тело? – она ткнула в меня, как в какой-то предмет мебели.
Глаза доктора расширились. Жуткое зрелище. Они стали просто огромными, хотя казалось, куда уж больше?
- Дорогая моя, откуда я могу знать об этом? – доктор стал потирать руки, словно муха, сидя на подоконнике. Меня перекосило.
- Давайте без этих красочных отступлений, - Генриетта присела на стул и покрутилась в нём. До чего же нагло она себя тут вела.
- Я дал клятву Претенденту, что никому не скажу, - голос жуткого доктора задрожал.
- Мне наплевать на Оливера, - Генриетта побрякивала пальцами по подлокотнику стула. Впервые я обратила внимание на её кулон. Он был почти в 10 раз меньше моего, словно маленькая капелька.
Голлум испуганно скосился на меня:
- Генриетта, милая моя девочка, я не могу, честно. Мы простые рядовые призраки и не смеем ослушаться Претендента.
- Мэгг, прикажи ему рассказать, - Генриетта указала пальцем на меня и качнула им в сторону доктора. – Если всё замешано на таком тупом правиле, то она тоже Претендент, и ты обязан её слушаться.
Доктор панически уставился на Генриетту:
- Умоляю…
- Мэгг? – та вопросительно уставилась на меня, я словно очнулась и пробормотала:
- Где моё тело, доктор Гласс?
Голлум зажмурил свои страшные глаза и дрожащим кривым и длинным пальцем указал на меня. Генриетта подскочила и расширила глаза:
- Быть такого не может! Как вы это сделали?! КАК?!
Я ничего не понимала, если честно.
- Она.. она ещё дышала…, - бормотал жуткий доктор, его всего потрясывало. – Она отказывалась умирать даже в этом мире… Она не умирала.. её сердце билось. Понимаешь?! – он истерично взвизгнул.
- Но ведь это невозможно! – Генриетта треснула ладонью по столу. Доктор сжался и пришибленно приоткрыл глаз:
- Я сам был в шоке. Честно. И я просто переместил её жизнь в Оболочку. Её жизнь и её тело.
Я в шоке пялилась на него:
- Что вы сделали?!
- Я переместил твоё тело в Оболочку, я сумел соединить их вместе. 
- Как вы это делаете? – Генриетта прикрыла глаза.
- Это был экспериментальный образец, - Голлум пищал, шагая туда-сюда. – Оливер принёс Магвильвиру умирающей, но душа не разделялась с телом. Не смотря ни на что. Сердце продолжало биться.  Потому что тело жило, оно продолжало жить, даже здесь.
- Это невероятно, но теперь объясняет факт, почему Мэгги такая сильная. Оливер тварь, - Генриетта с ненавистью закрыла лицо рукой. – Ильвен притащил самого мерзкого типа в наши ряды.
- Кто такой Ильвен? – спросила я. Доктор Голлум содрогнулся, а пальцы Генриетты мелко задрожали.
- Это Элитарный Гонец, - Генриетта шумно выдохнула. – Оливер не рассказывал тебе, как стал призраком?
- Нет, он сказал лишь, что умер в возрасте 23-х лет, - я сглотнула.
- И не объяснил, как умер? – Генриетта изучающе смотрела на меня. Я ощутила себя чуть ли не на приёме у психолога.
- Нет, ничего не объяснил, - я отвернулась, сжимая кулон пальцами. – Значит, моё тело… внутри? Но как же так? Ведь я же была…эм.. несколько крупнее.
- Что ты ощущала, когда слилась с ней? – доктор взял мою руку, мне стало не по себе. Как будто ящерица по руке пробежала. Просто жуть!
- Мм... сердце билось, кровь бежала по венам, я краснела, я дышала, я испытывала эмоции. Даже слишком сильные для... призрака, - я уставилась в глубокие глаза Голлума.
- Прекрассссно! – доктор смотрел на меня с обожанием. – Прелестно! О, Куколка! – он коснулся своими кривыми пальцами моего кулона. Хотелось выдернуть его и спрятать подальше от этих мёртвых холодных рук, с трудом подавила желание двинуть ему кулаком в челюсть.
Генриетта встала со стула и выдернула кулон из рук доктора:
- Нам пора.
Я последовала за ней, не разжимая кулона. И вдруг неожиданно ощутила, как тело вновь наливается теплом, светом и жизнью. Мы остановились возле входа в один из корпусов университета. Все были на парах, и в округе не было ни души. Я отдышалась, будто долго бежала. Генриетта смотрела на меня:
- Тебе, кажется, пора на пары.
- У меня окно, - ответила я.
Она молча кивнула и отвела взгляд:
- Я пойду, проверю как там мои ученики. Пока, - и она молниеносно исчезла