Пони-актриса

По-настоящему, так эта история произошла с Вовой на самом деле. И она совсем не выдумана. И если даже выдумана, то чуть-чуть.
А если бы она случилась на самом деле, то как бы замечательно все получилось! Вова поселился бы вместе с Поней на лоджии. Ведь маленьких лошадок нельзя оставлять без присмотра. Вова кормил бы ее морковкой и гладил по темной блестящей шкурке. Вечером они бы вместе укладывались спать на одной теплой попонке. И Поня ворчала бы, что ей мало места, как ворчит бабушка, когда Вова пристраивается к ней под бочок.

Маленькая лошадка по кличке Поня сидела на берегу и грустно вздыхала, глядя на прогулочный теплоходик. Пароход славно принарядился: белые трубы гудели от радости, палуба сверкала начищенной медью.
- Эй, там, на берегу! Поторопись! – солидно пропел последний гудок прощальную песню.
- Отстань! – пробурчала Поня и отвернулась.
А мимо мчалась ватага веселых мальчишек. Лошадка  отвернулась и от мальчишек, и от парохода.
Большая лошадиная слеза скатилась в песок, а следующая повисла на Понином носу. И ведь вовремя она повисла. Потому что как раз возле Пони пробегал мальчик Во. Мы уже говорили, что папа всем давал прозвища. Например, Олю он называл Умкой. Сережу – Хрю. Маму, страшно сказать, - Филькой. Вову он называл Микой, то есть, медвежонком. Но в сказках Вова становился мальчиком Во.
Так вот, мальчик Во был, наверное, чутким мальчиком. А, может, он просто любит лошадок. Или, может, ему понравились унылые Понины уши.
- Лошадка, пойдем с нами! - крикнул мальчик Во.
- Лошадей не пускают на большие белые пароходы, - грустно ответила Поня и понуро побрела в сторону ужасно дымящего города.
- Стой! Не уходи! - закричал мальчик Во. - Мы с тобой придумаем, как попасть на пароход. Ты такая маленькая, мы сделаем тебя игрушечной. Ты умеешь играть роль?
- Кто я? – Поня от возмущения взбрыкнула всеми четырьмя копытами и уже хотела продолжить путь в свой ужасно дымящий город.
Но передумала. Умеет ли она играть роль? Умеет ли она? Да это, можно сказать, мечта всей ее жизни. Это вторая мечта всей ее жизни. Не считая, конечно, прогулки на белом нарядном пароходике.
Поня остановилась и повернула голову назад. Ее печальные глаза смотрели с немым укором. Конечно, она все умеет. Но можно ли доверять мечту, вторую мечту всей ее жизни, первому встречному мальчику? Даже с такой доброй улыбкой? Поня недолго размышляла на эту тему, скакнула вперед и мигом очутилась на набережной. Рядом с мальчиком Во. Затем тряхнула густой гривой, с достоинством поправила челку передним правым копытом и сказала:
- Я готова к любой роли!
Ах, сегодня она Отелло… Завтра - Дездемона…Она…Она… Понины мысли разметались в разные стороны. Хвост трепетал от восторга. Внутри все пело. Она - актриса! Ах, она знала, знала, что эта песчаная дорога приведет ее к славе.
Но Поня была очень воспитанной лошадкой. И поэтому не позволила себе высказаться вслух. Она только спросила, стараясь быть не слишком навязчивой:
- Когда же мы будем учить роль?
Ну конечно, она немножко топнула для солидности. Правой задней. А иначе какая же это актриса!
- Да некогда нам учить роль, - торопливо ответил мальчик Во. - Пароход вот-вот уйдет. Ты просто будешь игрушечной. Иди медленно и размеренно, как будто ты заводная. А я буду держать тебя под уздцы. Вот так, смотри!
Мальчик Во поднял одну ногу и подержал ее на весу. Потом поставил и также медленно поднял другую.
- Поняла?
Надо ли говорить, что Поня была разочарована. Роль ее так мала. Но мечта есть мечта, даже если их две. И она кивнула головой. Она и сама понимала, что времени для сбытия мечт в настоящий драматический момент совсем мало.
Мальчик Во скинул свой плащ и набросил его на лошадку. Пони стала славной игрушечной лошадкой в синей попонке. Вполне приятной лошадкой, причем - с такой мечтательной и глупой мордашкой, какая бывает у игрушечных лошадок.
Мальчик Во и Поня ступили на мостик. Благополучно дошли до середины, никто не обращал на них внимания. И вот уже шагнули на надраенную палубу. Тетя-билетерша надорвала билетик. Как вдруг… Ах, так некстати это вдруг - на пароходике произошло самое настоящее несчастье. Впрочем, несчастье всегда некстати.
Какой-то вертлявый мальчишка, который шел с родителями следом за ними, закричал, заплакал, затопал ногами, вырвал свою руку из маминой и побежал по мостику. Ну, конечно же, вертлявый мальчишка оступился и упал в воду. Как это всегда бывает с капризными и вредными мальчишками, которые не слушают мам. И как это всегда бывает, все засуетились, закричали и забегали.
- Спасите, ах, спасите моего сына! - кричала мама вертлявого мальчишки, прижимая ладонь ко лбу и готовясь упасть в обморок.
Ее спутник в обморок падать не собирался, но начал расстегивать свои роскошные ботинки, чтобы спасать ребенка. И тут Поня прыгнула в воду. Это потому что у нее не было ботинок. Она прыгнула и достала вертлявого мальчишку с самого дна. А потом, схватив его зубами за рубашку, вытащила шалопая на берег.
Ну тут, конечно, все бросились обнимать мальчишку и целовать его. Как будто это он совершил подвиг, а не какая-то там безвестная лошадка. Это ведь ничего, что воды там было Поне по колено? Главное, что она не стала снимать ботинок.
Поня теперь была мокра и некрасива, синяя попонка плескалась в воде, набирая скорость для полного погружения. Билетерша подняла брови.
- Так вот оно что! - строго сказала она. - Вы хотели нарушить наши пароходные правила! Вам придется покинуть пароход! На борту запрещено провозить животных.
- Пропустите ее, пропустите! - закричали все пассажиры, а громче всех друзья мальчика Во.
Все вдруг вспомнили, что только что, на их глазах игрушечная лошадка совершила подвиг. И всем хотелось плакать.
Но билетерша была неумолима, как бывают неумолимы все люди, исполняющие свой долг.
Большими карими глазами Поня смотрела на мальчика Во, который остался на палубе. Она уже повернулась, чтобы навсегда уйти в свой ужасно дымящий город. Ах, она знала, она, конечно, знала, что мечты исполняются не всегда. Во побежал за ней, он уже не хотел плыть на этом блестящем пароходе, куда запрещен вход спасателям и актрисам.
- Я думаю, что это вполне разумная и добропорядочная лошадка. Пропустите ее на наш пароход! - сказал капитан, который все видел со своего мостика.
Он, конечно, покручивал при этом свой ус. Какой же капитан без усов? Лично Во никогда не видел капитанов без усов.
И все захлопали в ладоши.
- И-иго-го! – закричала добропорядочная лошадка и прямо с набережной скакнула на палубу.
Пароходик тут же исполнил прощальный гудок и отправился в путешествие. Все бросились наперебой гладить Поню. Родители вертлявого мальчишки притащили горы шоколада и стали угощать спасительницу. Поня лукаво щурилась и отвечала, что ей нельзя шоколада, и что у нее от него аллергия. Ей хотелось хлеба или морковки. Но Поня стеснялась спросить про хлеб.
Зато она с удовольствием отведала сладкого лимонада. Потому что после подвигов всегда хочется пить. Она даже не спросила, как такую гадость употребляют люди. Она ведь была вежливой лошадкой.
Пассажиры хвалили мальчика Во, который воспитал такую интеллигентную и геройскую лошадку. А мальчик Во не стал признаваться, что он ее не воспитывал. Что она сама воспиталась. Он просто обнимал Поню, и все они были счастливы.
Потом Поня смотрела, как уплывает вдаль ужасно дымящий город и о многом мечтала. Например, чтобы всегда плавать на этом нарядном пароходике. Например, чтобы всегда спасать вертлявых мальчишек. Например, чтобы спать на попонке на лоджии у мальчика Во.