Мама, за что?

Жизнь - это просто, раз - и готово.
Смерть - это просто страшное слово.
Душу в руке так легко сжать,
Так просто решить, кому умирать...


Отрывок из песни Отто Дикс


"Нет! Нет!" - молодая красивая девушка не веря своим глазам смотрела на тест, на котором ясно виднелись две полоски.
"Не может быть!"
Ее можно понять. Отец будущего ребенка еще вчера сообщил о том, что он нашел себе другую. Теперь восемнадцатилетняя девушка осталась без парня, да к тому же забеременела от него!
Но рожать, сейчас? Она только с таким трудом поступила в медицинский институт. Выход один - аборт.

...А я все слышал. Слышал твои мысли. Чувствовал твою боль. Боль от того, что ты забеременела мной....

Не долго думая девушка схватила телефон.

...Мама не надо!..

- Алло, Маш! Маша что мне делать? Я беременна!

...Почему...

- Да, я тоже так думаю. Сейчас же поеду туда. Ага. Спасибо тебе.

Девушка положила трубку. И, глубоко вздохнув, подошла к зеркалу. Задрала синюю футболку, оголяя живот.

...Да. Да, я там мама...

- Лучше тебя бы никогда бы не существовало... - голос студентки дрожал. - Прости...

...Мама!..

Девушка схватила сумку и, быстро обувшись, громко хлопнула входной дверью. Каблуки туфель стучали о каменные ступени подъезда. Затем яркий солнечный свет ударил в глаза. Нос сразу же начали ласкать запахи цветов. Теплый ветер развивал волосы.
А она не подозревала, что ОН тоже это чувствует. Тоже ощущает. И даже не догадывается о том, что малыш хочет поскорее родится и научится ходить, чтобы пробежать по зеленой травке. Коснуться маленькими пальчиками листочков молодых березок. Сорвать цветочек...
Выбежав из подъезда, достала ключ зажигания. Белая машина "Солярис" мигнула фарами. А она только месяц назад сдала на права.
Автомобиль выехал на оживленную трассу. Как никак девушка жила в центре города...


Мужчина в белом халате широко улыбался новой клиентке.

- Вы ничего не почувствуйте. Мы дадим вам снотворное.

Русоволосая кивнула и невольно коснулась живота.

...Мама...

Где-то на грани слуха раздался всхлип. Может, показалось?


Она лежала в операционной и засыпала. Наркоз уже начал действовать. Рядом суетились доктора, готовясь к операции...

Острая боль пронзила не родившиеся чадо. Немой плач. Но не было ей дело, что жить хочет ОН...

...Мама, за что? Мама, почему?..


Пятнадцать лет спустя.

Вероника сидела у больничной койки. Ее руки сжимали худенькую бледную ручку. Ручку ее дочки, больной раком.
Слезы стекали по щекам матери. Почему? Миэли так мало прожила. Всего десять лет. Теперь малышка лежала в палате. Бледная, худенькая, с темными синяками под глазами. Ее светлые волосы превратились в тонкую паутину. Голубые глаза закрыты веками. За что? Почему? Что сделал ее ребенок, что он так страдал последние месяцы?
Глаза Вероники сами по себе закрылись. Она положила голову на животик дочки и обняла ее руками. Врачи сказали что шансов нет. Девочке осталось жить всего лишь несколько дней.
Слезы слипали веки. Окружающий мир стал смазанным, а потом и вовсе померк...

Небо затянуто темными серо-зелеными облаками. Под ногами черный песок, поднимаемый сильным ветром. Пахло пеплом и гарью. Жарко и сухо. В горле пересохло, а во рту ощущался привкус горечи.
Вероника пыталась оглядеться, но пыль лезла в глаза.

- Мама! - голос ее дочери преодолел громкий вой ветра и достиг ушей.

- Миэли!

- Мама!

Вероника сделала шаг. Нога утопала в черном песке. Нет, она не должна медлить. Вытащив другую ногу из пыли сделала второй шаг. И еще один. И еще. С каждым шагом, казалось, идти становилось легче.

- Миэли, где ты?

- Мама! Я тут мамочка!

Женщина подняла глаза. Впереди, в метели черного песка, виднелась худенькая фигурка ее дочери. Белое платьице резко выделялось на фоне этой преисподней.

- Мама!

Голос дочери словно придал сил, заставлял идти быстрее.

- Я иду, девочка моя!

Внезапно в темном небе мелькнуло большое крылатое существо. Раздался пронзительный крик. Он заставлял пробежать мурашкам по коже. Закладывал уши. От него нельзя было спрятаться или укрыться. В черной пустыне подземелья не было ни деревьев, ни пещер.

Еще один крик. Крик девочки. Малышка увязла в песке и не могла сделать ни шагу. А между тем подобие дракона вновь показалось из тьмы и пикировало на беззащитного ребенка.

- Нет! - ночной кошмар любой матери. Когда твоему чаду угрожает опасность, а ты ни чем не можно помочь. Тебе остается лишь кричать и делать последние попытки спасти дочь.

Крылатое существо выпустило когти, готовые в любой момент разорвать нежную плоть.

- Мама, мамочка! - громкий плач Миэли. Она упала на колени и закрыла голову руками.

Внезапно нечто появилось за спиной девочки. Черный сгусток принял форму человека, в руке которого солнечным бликом блеснул меч.
Стоило острому лезвию коснуться дракона, как тот просто рассыпался серым пеплом.

Вероника упала. Черные крупинки осколками врезались в ладони. Но она не обратила внимания на это. Она подняла глаза на дочь.
Человек в черном плаще наклонился к Миэли и вытащил ее из зыбучего песка. Взял за руку и повел в сторону Вероники.

- Миэли!

- Мама! - девочка отпустила руку незнакомца и, легко ступая по сыпучей земле, подбежала к матери.

- Доченька, - Вероника обняла дрожащее тельце.

- Рад, что вы вместе, - промолвил незнакомец, снимая капюшон с головы.

Женщина с трудом поднялась на ноги и посмотрела в лицо юноши. От увиденного чуть не остановилось сердце. Эти глаза, эти черты лица, цвет волос. Она узнала в нем своего первого парня... Слезы, которые не переставали литься, внезапно остановились. Руки, прижимавшие к себе Миэли, похолодели. Взгляд чистых голубых глаз, черные, словно смоль волосы, немного смугловатая кожа, прямой нос.

- Здравствуй, мама... - одинокая слеза скатилась по щеке парня.

От страха, потрясения и шока. Вероника прикрыла рот окровавленной, от острых песчинок, ладонью.
Нет, не может быть...

Грустная улыбка тронула губы юноши.

- Тоже самое ты думала тогда... Мама.

Мама... Это слово резало, подобно острому ножу, сердце.

- Прости, - тихо выдавила из себя несчастная женщина все крепче прижимая уткнувшуюся в нее заплаканным личиком дочь.

- Уже говорила. Смотря в зеркало...

Вероника не знала куда ей деваться. Что отвечать. Она его убила. Убила плод ее любви. И то сухое "прости", что она сказала пятнадцать лет назад. Он все слышал...

- Слышал... А вот ты меня не слышала... - сын уже не держал слезы. эта женщина. Его мать. прижимала к себе свою дочь. Его сестру. Ей она жизнь оставила, а его убила. Без сожаления. Даже не вспоминала об этом. Миэли сжалась к матери. Девочка жива, а он мертв. Не справедливо. Не правильно! Она любит ее, а его вбросила. Выбросила в преисподнюю! Открыла окно в смерть, а не в жизнь. А он до сих пор помнит мимолетный запах цветов...

- Когда ты пошла делать аборт я молил тебя не делать этого. Тебе не было дела, что я жить хочу... Мама, за что? Мама, за что меня ненавидела? И за что убила?..

- Прости меня, прости! - женщина хотела обнять его. Обнять, так обнимала сейчас дочь.

- А мне было больно... Когда меня живьем резали.

Вероника разрыдалась. Упала на колени, не отпуская дочь. Однако в следующую секунду девочка обмякла и похолодела в ее руках.

- Миэли? Миэли! Доченька, что с тобой? - Мать потрясла свою дочь. Но девочка смотрела пустым взглядом в серое небо.

- Миэли, ну давай же. - Вероника убрала волосы со лба ребенка. - Боже что с ней происходит?

- Она умирает... За грехи родителей всегда расплачиваются дети...

- Нет!

Кожа девочки начала быстро покрываться многочисленными морщинами, как у старухи. Затем с рук и ног посыпался серый порошок. Не прошло и пол минуты как Миэли превратилась в пепел прямо в руках матери.

- Нет! Нет! - в чьих руках остались горсти серого пепла.

- Не надо, пожалуйста, не надо! - взмолилась Вероника к небесам.

- Мама... Ты так не ответила мне...

- Прости, пожалуйста, прости!

- Это не ответ.

Он ждал. Столько лет ждал этого часа. Чтобы встретиться с женщиной, которая должна была подарить ему жизнь, но отняла ее и отдала другому.

Она рыдала. Просто рыдала. Билась в истерике. Она страдала из-за своей дочери. А о нем так не плакала. И это... просто невыносимо. Он тоже хотел жить. Хотел увидеть свет, сделать первый вздох. Потом научится ходить, играть в детском саду, учиться в школе. Завести друзей, в первый раз влюбится. А этого нет! Нет даже собственного имени!

- Где она сейчас... где? - Вероника немного успокоилась и утерла нос. Правда, от этого стало только хуже. Ведь рука была испачкана кровью, а теперь испачкано еще и лицо.

- В аду, - как можно спокойней ответил юноша.

Женщина резко подняла голову и посмотрела на сына. Сына... это мысль просто не укладывалась в ее голове. Сын, которого она убила...

- За что? - еле различимый шепот. Внутри все бушевало, готовое вырваться новым ураганом истерики.

- За грехи родителей всегда платят дети...

Он лгал. После его убийства Вероника больше не совершила особо страшных грехов. Наоборот, став врачом-хирургом спасла не одну жизнь. Это смягчило наказание самого юноши. Он попал в первое "кольцо" преисподней. Пустыня - за уныние. Те кто не в кого не верил, ничего не добился в жизни, ни кому не помог. Жил скучной, серой и унылой жизнью. Нет веры в Бога. Атеисты. Уныние - это грех. Уныние приводит к самоубийству...

Он умер, забрав с собой грехи матери. Миэли не попадет в это жуткое место. Она окажется либо в Раю, либо переродится... Однако, существуют и другие варианты, о которых он не ведал... И никто из живых не знает. Только Создателю известно...

Вероника, ослепленная горем, не заметила подвоха и легко поверила лжи.

- Я... я верну ее, - пошатываясь встала на ноги и, неуверенно делая шаги по песку, пошла вперед, сама не зная куда. - Пусть заберут меня, вместо нее! - внезапно остановилась и обернулась к сыну. - И тебя пусть освободят...

Подросток стоял пораженный до глубины души. Она... она хочет отдать свою жизнь ради него? Девочке и так ничего не угрожает... В этом мире. Но она...

- Мама...

- Отведи меня к Нему! Отведи! Я буду вместо вас!

- Мама, не надо, с сестренкой все будет хорошо.

Семья - она нужна каждому. А несчастный мальчик использовал каждое слово, что относилось к значению "семья". Мама, папа... тут такое никто никогда не говорит.

Вероника стояла и смотрела на сына. Он тоже смотрел на нее. Глазами, в которых блестели слезы.

- Прости меня... - она подошла к нему и крепко обняла.

Вся ненависть, вся обида, вся злость. Прошла... Нет ничего прекраснее объятий любящей матери. Пусть и той, что вспомнила о тебе только сейчас.

- Я знаю, то что я сделала простить невозможно...

Вероника уткнулась парню в плече и рукой гладила черные волосы. Он высокий, как его отец. А она маленькая. Всегда была такой...

- Я прощаю тебя... мама.

Юноша тоже обнял хрупкое тело своей матери... Ласка, любовь, забота... Как ему этого не хватало. Сейчас он почувствовал себя по настоящему счастливым.

- Решение принято, - раздался голос над темным небом.

Его время истекло. Пора расставаться.

Вероника отстранилась и, не отпуская плечи сына, посмотрела в его голубые глаза. Ее глаза.

- Прощай мама...

- Прощай... Сыночек мой.

Вихрь черного песка закружил вокруг матери и сына. Он становился все сильнее и сильнее, пока не превратился в сплошную и непроглядную тьму. Вдруг, яркая белая вспышка и все померкло.


- Мама!

Вероника резко выпрямилась на стуле и часто заморгала глазами. Неужели... это был сон?

- Мама, мне такой страшный сон приснился.

Миэли сидела на кровати и смотрела красными от слез глазами на свою маму. Но, под этими глазами цвета неба больше не было черных кругов. Здоровый румянец на щеках. Густые светлые волосы ловили каждый лучик света, исходящий из окон, и распускали их по плечам хозяйки.

- Мама, где ты так испачкалась? - Миэли ткнула пальцем в белый пододеяльник кровати.

Вероника, все еще не придя в себя, скосила взгляд ниже. На кровати ярко виднелись черно-красные пятна. Затем посмотрела на руки. Те были в крови.

Нет. Не сон. Реальность. А что стало с ее сыном? С ним все в порядке? Где он?

- Миэли! - Вероника со слезами обняла дочь. - Миэли, доченька.

В этот момент в палату ворвалась медсестра.

- Тише вы! Семь утра, сейчас всех пациентов разбу... Боже, что с вашим лицом!

Вероника замешкалась. Что ответить?

- Я... Я просто, - но медсестра перебила:

- Быстро в мед кабинет! Что вы с собой сделали? Как вас только впустили в таком виде!

- Мама!

- Я скоро приду милая. Только грязь смою.

- Она очнулась? Надо позвать Владислава Алексеевича. Вы мама ребенка? - медсестра посмотрела на Веронику. Ну да, эта работница больницы никогда остроумием не отличалась...

Вероника кивнула.

- Быстро за мной!

В общем и целом можно сказать только одно. Врачи полностью обследовали девочку и выяснилось что она абсолютно здорова. "Чудо" - говорили они. А Вероника лишь улыбалась и держала за руку Миэли... Вскоре ее выписали из больницы и Вероника с дочерью уехали домой...

- Ну привет, - двадцатидвухлетняя рыжеволосая девушка держала в руках голубоглазого ребенка. Волосы черные словно смоль и слегка смугловатая кожа. Ему только годик, не старше. И кто только мог положить такого прекрасного малыша в "кукушку"?

- Поздравляю вас, - улыбнулась женщина, заведующая детдома. - Мальчик, да еще абсолютно здоровый. Уже придумали ему имя?

Лицо девушки отражало то счастье, которое царило у нее в сердце. Месяц назад ей поставили диагноз "бесплодие", а ведь даже ЭТИМ не занималась. Просто сходила провериться на пару с уже забеременевшей подругой. После этого долго плакала. Родители утешали как могли. Но никакие деньги не могли вылечить физиологию организма. Поэтому они согласились на то, чтобы Ирина взяла приемного ребенка. И вот счастливая мама держала в руках маленько голубоглазое чудо.

- Да, - ответила ученица лингвистического института. - Я назову его Стасом.

Это имя само пришло ей в голову. Для нее оно было синонимом греческого "Анастасий", что означает "воскресший"...