за гранью круга...

                За гранью круга представлений о возможностях мозга человека.
 
«– Весь мир сейчас говорит о передаче мыслей на расстояние.               
Но, к стыду моему, я не знаю, в чем тут дело
и почему только теперь вдруг люди открыли то,
что, по-видимому, должно было существовать всегда?»
Александр  Беляев. «Властелин мира». 1926 год.


          1.
          Наташа, забыв про уроки, читала «Властелин мира». Начало смеркаться, и Фёдор Петрович - отец девочки, осторожно заглянув в комнату, включил свет, - дочь лежала на тахте с книгой и, казалось, ничего не замечала.
          Но когда дверь открылась, девочка от неожиданности вздрогнула.
          –  Пусть уже спать ложится, – долетел до неё голос мамы из другой комнаты. –  Вот мой отец всегда гасил лучину и не давал книжки читать по вечерам.
          Дальше девочка не слышала, уткнувшись в волнующие строчки, а перелистывая страницу, вдруг обнаружила рядом с книжкой перед собой на тахте блюдце с помытым изюмом.
          –  Папа, спасибо! Как ты понял, что я об этом подумала? –  прокричала она, чтобы услышали, и, держа книгу раскрытой, побежала ко всем в большую комнату.
          –  Вот тут Беляев пишет… это, конечно, фантастика… - наш московский учёный и изобретатель Качинский, засыпая ночью, услышал, «будто кто-то ложкой ударил несколько раз о край бокала из тонкого стекла...»  Потом оказалось, что это его друг, который жил с ним в одном городе  -  Тифлисе, умирая, подумал о нём, а в это время звякнула ложечка о стакан у него на тумбочке, когда ему пытались дать лекарство. Качинский и услышал этот звон у себя ночью и вот, учёный предположил, что это странное явление передачи звука по воздуху без проводов, без телефона, - схоже с радиопередачей.
          …Наш мозг, он как приёмник и передатчик мыслей работает…  Представляете, – я подумала: «Что бы такого пожевать?», а папа вдруг принёс мне изюм!
          –  Мы вот тоже думаем, что дочь уроки делает, а она книжки читает! – посмеиваясь над Наташей,  заговорила мама. – Ни для кого не секрет, что дети только и думают, как бы сладкое поесть, а папочка рад стараться - избаловал вас. Совсем мало осталось в торбочке. Надо бы купить…
          –  Тише, тише, – уговаривала всех Даша, не отрывая взгляда от экрана телевизора.
          Шёл фильм «Белое солнце пустыни», и Наташа краем уха услышала не совсем понятный разговор:
          «...– Слышь, Абдулла! Не много ли товару взял? И всё, поди, без пошлины.
          – Так нет же никого в таможне. Кому платить - неизвестно. Хочешь, мы заплатим золотом?
          – Ты ведь меня знаешь, Абдулла. Я мзду не беру. Мне за державу обидно».


          2.
          Теплоход «Башкирия», отплыв девять дней назад из Одессы, причалил в порту города Александрия. Осмотрев последний раз каюту, Наташа с чемоданом и сумкой в руках влилась в поток пассажиров, сходящих на берег, стараясь не терять из вида детей. Сын Ванечка умудрялся заглядывать во все двери и щели и ещё цепляться и свешиваться со всего, что было по пути. Танюшка несла пакет с лакомствами и сама постоянно оглядывалась на маму.
          –  Дай мне ещё печенье, – просил сестру брат.
          –  Потом, на берегу.
          Наташа поставила тяжёлую ношу около себя, встав в очередь для досмотра, и окинула взглядом тех, кто уже заполнил своими вещами столы, тянувшиеся вдоль стен большого невзрачного помещения, - стоять предстояло долго. Прислушиваясь к шумной и непонятной речи проверяющих, она видела,  как их руки быстро и привычно перебирали содержимое в тех поклажах, что были открыты озабоченными владельцами, и догадывалась, что таможенники были чем-то недовольны. Дети притихли. Их светловолосые головы прильнули к маме, к белому сарафану из марлёвки. Жарко. Конец августа. Спасала от зноя близость моря.
          Глянув в сторону пристраивающихся за ней в очередь пассажиров с «Башкирии», улыбаясь и кивая знакомым, Наташа обратила внимание, как среди неубывающего потока людей с вещами, два араба с усилием катят тележку нагруженную чемоданами. Один из них, - тот, что придерживал чемоданы сбоку тележки, хлопнув ладонями по ним, вдруг повернулся и направился к очереди…
          Наташа не успела рассмотреть его, как он, белозубо улыбаясь и совсем не глядя на неё, наклонился и, подхватив тёмными жилистыми руками вещи как две игрушки, стал пристраивать их где-то по краям тележки, которую мимо хвоста очереди продолжал катить другой араб. Хозяин этой возвышающейся на багажной тележке горы из разноцветных и разногабаритных чемоданов оглянулся и удивлённо посмотрел на инициатора сих действий, а тот, продолжая улыбаться, сделал ладонью у себя над головой какой-то успокаивающий его жест и уже двумя руками показал Наташе, чтобы она шла за тележкой. Да, она чуть ранее поняла, что мимо проследовал кто-то из тех, чьи вещи досмотру не подлежат и так обрадовалась, что, не зная языка, готова была кинуться благодарить мужчину жестами, а тот, опустив глаза в пол, только покачивал головой, когда Наташа, как всегда забыв, что надо давать бакшиш, проговорила всё, что вспомнилось:
          –  Спасибо! …Шукран …Сэнкс!
          –  Мама, а куда наши вещи повезли?..
          –  Пошли, пошли… за ними. Всё хорошо… Вон там дальше уже будем документы показывать… - Наталья  не оглянулась на очередь.
          –  Мама, смотри, - папа!..
          –  Стойте!.. Нельзя. Подождите…
          –  Сеньорита, плиз...
          Взяв протянутые из окошка документы, Наташа поспешила за исчезнувшими из поля зрения детьми. Беспокоилась за вещи, …а они уже стояли около детей, а те висли у счастливого папы на шее и что-то наперебой говорили.
          Носильщик кивнул, проходя мимо с пустой тележкой, и Наташа, понимая, что это он отследил их чемодан и сумку, сложила ладони вместе:
          – Шукран!..
          В ответ он улыбнулся, сверкнув зубами и белками карих глаз.
          – Не знал как тебе помочь... Не пустили... Хотел перелезть через ограждение...
          – А мне помогли!..
          Всё ещё удивляясь случившемуся, она смотрела на винившего себя мужа, похудевшего и сильно загоревшего без них.


          3.
          Наташа не могла уснуть. В комнате реабилитационного центра  давно спали две другие женщины. Она думала о сыне. Иван возвращался из командировки из-за океана. Наташу беспокоило, будет ли сын внимателен, чтобы пройти без проблем таможенный контроль, и вспоминала, как ей неожиданно помогли однажды, когда дети были совсем маленькими. 
          Поправив под головой подушку, пыталась представить сына, каким он был три месяца назад. Вспомнила сделанные дочерью распечатки фотографий на принтере, где Иван ест макароны с сосисками в гостиничном номере, в котором кроме кровати и прочих удобств, заснятых сыном, была видна небольшая плита, где он мог себе это приготовить.

          ***
          –  Мама!
          Наташа обернулась на звук знакомого голоса…
          По коридору к ней спешил Иван, широко и счастливо улыбаясь. «Как похож на  папу!..»
          Обнял. «Когда он успел стать таким большим?»
          И вдруг почувствовала, как задрожали его плечи, руки, всё тело, - сын плакал…
          –  Ничего, ничего, Ванечка! Всё уже хорошо… Видишь, прошло три месяца, и я хожу.  Скоро буду бегать… Люди и не из таких передряг выпутываются…   
          …Как ты там жил без нас?  Как долетел?
          Наташа улыбалась, а Иван кулаками смахивал слёзы с глаз.
          –  Да, мама… Показывай, как ты освоила этот коридор. Веди в свою палату или комнату… Как правильно?
          …Представляешь, я что-то перепутал со временем и приехал в аэропорт за три часа до отлёта. …Подошёл к стойке, где висела информация о рейсе, а парень, что оформлял посадку, вдруг кроме багажных квитанций навесил на мои вещи флажки «Рrimary». *
          …Я так удивился, но не стал вмешиваться. А ведь я и маленький рюкзачок сдал в багаж, совсем не подумав, что там у меня фотоаппарат. Когда наблюдал, как вещи швыряют из самолёта на землю, подумал: «Всё – конец фотоаппарату...» А потом увидел свои на багажной тележке, - они стояли там в самом начале кузова у борта. Правда, потом их завалили, но фотоаппарат остался цел.
          В дверь постучали, и девушка, поглядывая на молодого человека, объявила:
          –  Обед приехал…
          Сын, немного посопротивлявшись, ел с аппетитом, а Наташа представила, как её ночные мысли, облетев почти половину земного шара, подсказали тому парню за океаном, наверняка, не знающему русского языка, как лучше обслужить перед посадкой на рейс Ивана, забывшего про фотоаппарат.   




          *
          Рrimary – основной, первоочередной.

----------
Список произведений «За гранью круга» участников игры «Тема» здесь:
http://www.proza.ru/2015/02/08/1170