Химу попадает в больницу. Хумаюн Ахмед

«Химу и русская фея».  Хумаюн Ахмед
Часть двенадцатая. «Химу попадает в больницу»
Рецензия (краткий пересказ)

После расставания с Аэлитой Химу всю ночь ходил по улицам Дакки. Пошел сильный ливень. Он пытался поймать машину, но машины не останавливались, пока, наконец, один человек не отвез его домой.
Он сильно промок и у него начался жар. Он стал бредить и забываться в видениях, в одном из таких снов он увидел Аэлиту, они вместе фотографировали: он направлял луч света, а Аэлита делала фотографию:
«В одном из снов я увидел Аэлиту. У нее в руках – камера. У меня в руках – осветительный прибор. Я направляю луч света, Аэлита делает фотографию. Я направил большой сноп лучей в темную пещеру. На стенах пещеры – созданные древним человеком рисунки. Аэлита смотрит на всё это через объектив камеры. А там – толпа охотников преследует двух бизонов. Во сне чего только ни привидится! Приготовившись фотографировать, Аэлита вдруг обратилась к бизонам с такими словами: «Эй, вы, идите сюда, поближе! А то вы не попадаете в объектив!» Тут два бизона  стали двигаться в сторону камеры. Но во сне мне всё это не казалось чем-то нереальным».

Тут кто-то стал на голову Химу лить воду. Он очнулся и увидел: это был Маджед Кхал. Он спросил: «Где ты подцепил этот жар? Небось, гулял под дождем?»
«Угу!»
«И что, с тобой была Аэлита?»
«Нет!»
«А почему ты с ней не стал гулять под дождем?»
«А что бы это дало?»
«От шума дождя возникает любовь! Посмотри индийские сериалы!»
Место Маджеда заняла Аэлита. Теперь она льёт на меня воду. Льёт – и одновременно поправляет прическу.
«Хелло, Химу!»
«Хелло!»
«Если бы ты меня послушал и остался в отеле, тебе не пришлось бы страдать от жара!»
«Да!»
«Мы бы с тобой проговорили всю ночь! Я много чего могу рассказать!
«Да!»
«Но в этом есть один плюс: на ошибках учатся!»
«Нет, не все ошибки учат! Есть такие ошибки, что призывают совершать еще новые!»

«После Аэлиты ко мне пришла моя мама. С ней была одна девочка. Присмотревшись, я понял, что это Таниджа. В одной руке у нее – пара ботинок ее отца, другой рукой она льет мне на голову воду, и даже ухитрятся при этом откидывать со своего лба сбившиеся волосы. В полубессознательном состоянии всё возможно. Чтобы меня усыпить, Таниджа поет колыбельную песню. Только смысл ее до меня доходит не очень отчетливо. Кажется, что в конце каждой строчки существуют какие-то непонятные обрывы:

Только ты уснул…
И смежил глаза…
Как пришли бандиты…

Когда песня закончилась, моя мама мне сказала: «Я куплю тебе желтый зонтик. С этих пор будешь ходить только с ним. Пойдет дождь – а тебе хоть бы хны!»
«Сколько я пробыл в этом полубессознательном состоянии – трудно сказать. Как оказался в больнице – не пойму».

Химу стал медленно выздоравливать,и пища снова начала приобретать для него свой прежний вкус.  Когда ему стало гораздо лучше, к нему пришел Оси Сахеб, вот небольшой отрывок из их разговора:
Оси Сахеб сказал: «Вижу, вижу, что ты идешь на поправку! Воспаление поразило у тебя оба легких. До сих пор доктора не решались делать благоприятный прогноз».
Я улыбнулся. Эта улыбка была не связана с выздоровлением. Просто я, наконец, вспомнил имя Оси Сахеба. Почему-то из его имени мне показалось, что он как-то связан с английской литературой.
Оси Сахеб, многозначительно посмотрев на меня, произнес: «В больницу тебя доставила американская девушка, твоя подруга Аэлита. И она за всё заплатила!»
 ***
Тут Химу заметил, что когда Оси Сахеб говорил об Аэлите, голос старого полицейского сделался очень мягким. В конце разговора Оси Сахеб поднялся и уже официальным тоном произнес: «Как только твое здоровье поправится, у меня с тобой будет разговор. Серьезный разговор!»
«Давай сейчас поговорим!»
«Нет! Еще не время!»

«Пришла Аэлита. Её лицо и глаза так и светились от радости. Я вижу только одну причину этой радости: моё выздоровление. А что еще? Но сейчас всё станет ясно.
Да, всё прояснилось! За это время ей удалось сделать несколько удивительных фотографий. На одной из них мальчик лет шести-семи ест кусок хлеба под проливным дождем. А чтобы хлеб не размок, он ладонь одной руки возвышает над ним в виде зонта.
Аэлита сказала: «Я тебя сфотографировала, когда ты был болен. Когда распечатаю, покажу. Вот увидишь, эта фотография обязательно вызовет у тебя на глазах слезы! На ней Таниджа подводит к тебе свою мать, чтобы показать ей, в каком ты состоянии!
Девочка вливает тебе в рот воду из святого источника зам-зам (источник в Мекке – прим. переводчика). Она принесла эту воду с собой в бутылке. Ты пьешь, девочка держит бутылку у твоих губ, и эта вода стекает с твоего горла вниз, на постель. А девочка плачет, она вся в слезах. И ее слезы, стекая по ее горлу, смешиваются со стекающей с твоего горла святой водой.  Фотография сделана при натуральном освещении. Получилось просто изумительно!»

(От переводчика: Аэлиту можно найти по этой фотографии! Эта фотография завоевала первый приз по итогам 2010 года в Toronto  Photographic Association. Хумаюн Ахмед скажет об этом в конце книги)

Я сказал: «Я рад, что вошел в композицию одной из твоих фотографий! А теперь скажи мне, сколько денег ты потратила на мое лечение?»
«А что, хочешь всё вернуть?»
«Куда там! Я – живущий на чужие средства тунеядец!»
«Ты что, не можешь принять сострадание другого человека?»
«Если я не принимаю сострадание Творца, почему я должен принимать сострадание кого бы то ни было ещё? Господь присутствует в каждом человеке.  И всё-таки мне бы хотелось получить милость только от него!»
Аэлита, подняв глаза вверх,  тихо произнесла: «О Господь! Из этих слов можно понять, что у него еще едет крыша! Он делает противоречивые утверждения!»
Затем, обращаясь ко мне, она сказала: «Какой твой любимый цвет?»
«Синий!»
«Наверное, на это есть какая-то причина? Почему именно этот цвет?»
«Да, есть причина! Чаще всего в жизни я смотрю на небо. А оно синее!»
Аэлита сказала: «Ты удивишься, услышав, но я уже купила синее сари, как раз сари твоего любимого цвета!»
«Зачем?»
«Я решила, что в день твоего выздоровления приду к тебе в таком наряде!»
«А почему не надела?»
«Я не знала, что к сари надо надевать еще какие-то вещи. Специальная поддевка типа юбки. И – особая блузка с короткими рукавами. Я обратилась к местному портному, он взялся сделать, но пока не готово».
Я сказал: «Ничего страшного. Я уже воображаю, как ты в этом сари будешь стоять рядом со мной!»
«О боже!»
«Почему ты произнесла эти слова?»
Аэлита с серьезностью в голосе сказала: «Если ты уже воображаешь меня в сари, то можно предположить, что ты можешь вообразить меня совсем голой! Поэтому я сказала : о боже! Химу, сейчас мне надо идти. Прости меня!»
«Почему ты просишь прощения?»
«Поговорим позже. Не сейчас. Когда тебя выпишут?»
«Не знаю».
«Ничего страшного. Я спрошу. В день твоей выписки я приду к тебе в синем сари!»
«Ача! (Хорошо!)))»

Я вернулся домой из больницы. Но Аэлита в синем сари ко мне так и не пришла.