Давай не будем спать

   Отбросьте всяческие представления о реальности, нормальности. Это художественное произведение.
 
   Мир.   
   Представьте лес, необычайно зеленый, сказочный. Не представляйте себя внутри, среди тропинок и лесных животных, это бесспорно прекрасно, но остаться одному в лесу, чьи широты не имеют определенной величины - дикий ужас. Вы парите над этим лесом, под чистейшим небом. И посреди стоит здание. Многоэтажное здание, вырванное из города, которому расти до мегаполиса добрую сотню лет. Итак множество ровно посаженных пластиковых окон на четырех стенах, крыша с садиком, усаженным цветами, а к входной двери проложена лесная тропа. Итак, рукотворное сооружение, просто не вписывающееся в окружающую среду.    Ну что ж поделать, мое воображение это каменный тридцати этажный прямоугольник, посреди планеты, заросшей лесом. На последнем этаже, как прыщ на коже юной прелестницы, высовывался единственный балкон. Он достаточно широкий, чтобы устраивать на нем соревнования по прыжкам в длину, среди школьников.    Итак, нам нужна квартира, прикрепленная к этому балкону. Но... Давайте начнем с подходящей к дому тропы.    (ОБРАТНАЯ ПЕРЕМОТКА)   Сухая линия земли, лишенная травы крепилась к стеклянной круговой двери. Перед входом зеленый коврик "Добро Пожаловать". В холле играет приятная музыка. Внутренние стены сделаны из мрамора, а может это такой дизайн. Стойка, за которой должен быть портье, пустует. Красная дорожка с золотыми краями стелилась в глубь, между лифтами с дверцами из отполированного металла, до тупика с большим растением в глиняном горшке. Все элементы исключительно новые, потому что тут нет людей.    Напоминаю про легкую музыку в холле. Она поднимается по лестничным пролетам, шахтам лифтов, и если прислушаться, то в пустынном коридоре последнего этажа вы бы услышали её избитые отголоски. На этом уровне у вас может пойти кровь, вспомните какая она вязкая, когда вы вытираете нос. Ковер больше похож на крышку необычайно длинного приемного стола, а вместо приставленных мягких стульев распахнутые двери. Загляните в номер. Могу поспорить, что на такие мелочи как белый кожаный диван, прозрачный стеклянный столик и остальные атрибуты интерьера в стиле "светлый хай-тек", остались для вас слепым пятном. Все внимание на голубизну небес за окном. Все так же и с дверью напротив и всеми остальными. Тупик этого коридора прозрачен, за ним - небо, перед ним - большое растение в глиняном горшке, которое кажется парит. Вдоль стен бродит сквозняк, насвистывая в тишине. Вам может показаться что здание просто закреплено в пространстве или покоится воздухе, который нельзя потрогать. А вокруг сферически раскинулся однотонный голубой цвет. Вы - нигде.    Вспомните балкон одиночку. Он находится за единственной закрытой дверью. Что угодно может быть на этом промежутке между ним и дверной ручкой! Что сейчас на уме? А - второе?     Там может быть кухонный стол, посреди комнаты. Возможно на нем стоит маленький железный чайничек. В таких заваривают чайные листья. Весь секрет в нем. Буквально! Склонитесь над ним и открывайте крышечку. Вы видите тельце мертвой мыши. Она там почти шесть месяцев и выглядит как мумия. Её тушка утопает в засохшей корке чайных листьев. Чувствуете запах холодной земли с кладбища? У основания носика - чайничек зарастает плесенью. Вы наклоняете его чтобы разглядеть все тщательней и мышь начинает отслаиваться от стенки, точнее отслаиваться от кожи, прилипшей к стенке. Нижняя часть корки высохших листьев
медленно набухает и вскрывается как язва. Из нее вытекает жидкость, слишком вязкая чтобы быть просто крепкой заваркой.    (ОБРАТНАЯ ПЕРЕМОТКА)   ... Что угодно может быть на этом промежутке между ним и дверной ручкой! Что сейчас на уме? Мышь? А - второе? Кстати, возможно вы сможете разглядеть что либо через обратную сторону дверного глазка.    Нет! Я не дам вам этого сделать! Люди, применяющие глаза для подглядываний, заодно используют рот для распускания слухов, а уши им чтобы слушать музыку о тюремной жизни и воровском уделе стареющих неудачников.    Скажу лишь одно: "За этой дверью - любовь".    Вы поворачиваете ручку, нажимом ладони раскрываете дверь.

   Давай не будем спать.   
   В другом конце номера (за балконом) - небосвод, но ближайшим к вам будет свободная от одежды позолоченная вешалка, дальше узкий порог расширяется до размеров комнаты. Светлые стены. Абсолютно новый лакированный пол с узорами внутренностей дерева. Только он слегка пыльный. Дальше, спиной к вам, стоит белый кожаный диванчик. Пыль под ним уже осела слоем, и на полу лежат мелкие камушки. Дальше идет журнальный столик из прозрачного материала именуемого "стеклом". На нем лежат инструменты. Кстати, на стенах - картины размером с экран вашего плазменного телевизора. Сразу после столика, пол спускается вниз, на уровень ступеньки. Углубление похоже на заготовку под квадратный бассейн. Вот тут уже пол завален грудой мраморных осколков. А в самой середине, - и середине всего номера, - спиной к вам красовалась женская фигура, вросшая ногами в каменную глыбу (к ней мы еще вернемся). После, за подъемом из углубления располагался жидкокристаллический "LG" на подставке из темного стекла. К нему не шел ни кабель, ни шнур питания, но он транслировал какое то вечернее шоу. По краям выхода на балкон - большие растения в глиняных горшках.    (ОБРАТНАЯ ПЕРЕМОТКА)   Тон её кожи можно решительно определить как: цвет мела. То же и о сосках, глазах, волосах. Одна её нога была подогнута и стояла на носке, руки, сложившись вместе, поддерживали грудь. Если на её голове был бы высечен венок, она бы сошла за повелительницу лесов. Добавив к ней ожерелье, серьги и браслет из жемчуга; вырезав силуэты морских коньков на внешней стороне её бедер, она бы сошла за хозяйку океанов. Любое подобное дополнение превращало бы безымянную нимфу в госпожу.    Оперевшись на стремянку Джек разглядывает свое творение. Наконец-то Она закончена.   Все начиналось с мраморной субстанции под два метро в высоту. Она просто возникла. Все оттолкнулось от первого выпуска журнала "Первое творение", который нашелся на входном коврике в пустынном коридоре.   На обложке первого журнала стоял, казалось точно такой же блок, что и посреди комнаты. Внутри были расписаны основы по обработке камня, подбор инструментов, несколько иллюстраций результатов после кропотливой работы (скульптура думающего мужчины, голое тело женщины без рук и ног, мужчина раскручивающий диск и остальное) и инструкции к практической работе. Проходили часы, прежде чем Джек идеально прицеливался для удара. У него не было права на брак! И инструменты в руках новичка потихоньку "откусывали" кусочки от прямоугольного булыжника. После первых проб ровно вырезанная мраморная глыба превратилась во что-то, напоминающее окаменевший огурец. Джек посчитал работу оконченной и следующим утром на его коврике лежал новый выпуск "Первого творения".    На обложке тоже был окаменевший за тысячелетия огурец, но в верхушке своей у
него было вырезано что-то на подобии человеческой головы. Джек отложил новый выпуск в дальний угол комнаты и продолжил ваять. Каждый день - удары по камню (до дрожи в руках), оседающая пыль и повышение мастерства. Он не знал усталости от рассвета, - когда тени слезают со стен, - до заката, - когда они расплываются по полу и округе. Он уделял Ей все время, отдавая всю свою любовь. Когда работа с обложкой журнала стали одинаковы - новый выпуск лежал на пороге.    Сжимая годами ручки инструментов, руки Джека крепчали. Джек спускался к плечам, груди, бедрам, икрам, носкам, проводя черновую обработку, а стопка журналов медленно заполняла угол. Это уже был образ длинноволосой женщины, сжимавшей себя, словно укрывается от холода, только её тело было покрыто каменными зазубринами, похожие на скалистые берега. Заготовка все больше походила на конечную цель, рисованную в воображении.    Лишнее приложение силы в одном ударе и в камне появилась трещина. В нее можно было просунуть лезвие ножа бля колки льда. Момент испуга и в голове Джека, в картинках,  пролетел весь процесс, как он сбивал лишние куски мрамора, словно сдирает корку с апельсина. Темнота трещины проходила от бедра, до самого лакированного пола. Джек выкрутился поставив её ногу на носок, - словно Она готова сделать первый шаг, - тем самым обогнув трещину.    Еще один "следующий шаг". Новая обложка с изображением женского лица в камне, гладкого, точно каменная кожа. Работа требовала большей трепетности и терпения. Джек уже не стучал, а прикладывал молоток к инструменту. Лицо вырисовывалось со лба. Он получился на удивление гладким, но на фоне остальной (можно сказать неряшливой) работы - лоб был похож на лобовое стекло.
   Пора вам рассказать, что творилось по ту сторону любви.    Думаю вам известно, что в глубине каждого камня - камень. Разрежьте его вдоль или поперек, проделайте сквозное отверстие - все равно в глубине он остается камнем. Джек знал это, поэтому его любовь была искренней. Он отдавал свои усилия, не ожидая ничего взамен. Ничего в замен от камня. Самое чистое на свете чувство: отношение создателя к своему творению. Годы излучения своего тепла!    ...способны изменить даже камень.    Ее глаза открылись. Не буквально. Она начала видеть, когда Джек закончил трудиться над Её узким разрезом глаз. В Её глазах был отлично сложенный парень, телевизор "LG", стопка журналов размером с первоклашку, одна стена обклеена выдранными обложками журналов... и бездонная глубина неба за балконом.    Её тело, по чуть-чуть, обретало четкие формы. Первые звуки пролились в Её уши, когда они были закончены. Это была болтовня ток-шоу с обсуждением чересчур раздутых проблем. Работа продолжалась. Она слышала чавканье Джека, чувствовала аппетитный аромат исходящий от круглой штуки под названием "Сырная Пицца", уложенной в коробку.    Она получила за короткое время зрение, слух и обоняние, и ждала еще чего либо, что откроется ей и вновь перевернет Ее маленький мир. Но ничего. Вечерами, перед сном Джек замирал и смотрел на нее. Он выглядел ужасно одиноким. И если бы из камня выжималась вода, она бы струилась из уголков Ее каменных очей. В телевизоре, Она видела, люди раскрывали дырку, которая находилась у них на лице, и оттуда исходили звуки. Она хотела такую же, чтобы сообщить, Джеку о своем присутствии. Как она хотела такое отверстие.    Работа была закончена ранним утром. Это не скульптура, это скорее женщина, превращенная в камень. У Нее словно появились нервные окончания и Она чувствовала тепло его рук на себе. Она точно не знала, как Она выглядит, может у Нее четыре колеса и руль с левой стороны, может Её форма скопирована с свиньи готовой на убой, или Она выгравированное изображение. Но скорее всего, Она с
Джеком одного рода, только из разного материала. До заката и немного позже Джек обхаживал свое творение не отрывая рук от холодного камня.     Ночью скульптура дрожала от кипящего внутри напряжения и осколки под ней стучали длинной дробью. Джек спал, а Ей хотелось кричать, двигаться (пусть даже Она - старинный автомобиль) и чувствовать его прикосновения (пусть даже Она - свиноматка). Он за день накрутил Её до состояния, когда единственным выходом из этого положения будет только взрыв. Уровень опасности - КРАСНЫЙ!   Нога, поставленная на носок, наконец закончила шаг, опустившись на грязный пол.   Утром Она стояла в той же позе, только на балконе и во плоти. Ничего не просящий создатель и вечно благодарное создание. Они впервые сжали друг друга.       Вы не знаете что происходит вокруг, когда Вы спите! Можно только гадать! Я поделюсь с Вами действительностью. Вы - единственное и реальное, Вы - хозяин, а все остальное (люди, природа) - существует только ради Вас. Это произведение - для Вас. Мир работает ради Вас. Я докажу это: когда Вы умираете - МИР ПЕРЕСТАЕТ СУЩЕСТВОВАТЬ. Его словно отключают от сети. А когда Вы погружаетесь в сон - вселенная расщепляется, все что было у вас - умирает и перерождается, представ, в итоге, для Ваших отдохнувших глаз в новой версии. И так происходит каждую ночь. И каждую ночь есть какая-либо вещь, которая не переходит в сегодня.
   Итак. Теперь Она, как и Джек, сделана из мяса. И время (хотя такого понятия как "время" здесь не существует, также нет и слов как секунды, минуты, часы, и нет раздражающего тиканья) полетело, словно их мозги тормозили от нахлынувших чувств. Несколько страниц предыстории и один абзац всем событиям великого дня. Это как медленно погружаться в кипяток и быстро тонуть. Они смотрели развлекательные передачи, закусывая пиццей, которую нашли на пороге, гуляли по саду раскинутому на крыше, играли в гольф и наблюдали как улетающие шарики исчезали в лесу, взбудоражив листву, бегали наперегонки по лестницам, катались на лифте, собрали все большие цветки в глиняных горшках с тридцати этажей и перенесли их в холл, превратив его в джунгли, играли в прятки.    Это началось утром, уже прошлым утром. Джек не ложился спать, ведь Она могла не появиться в следующем дне. Он все реже отпускал Её, только тогда, когда держать становилось жутко неудобно.   Уже вечер второго дня. Из дверей всех номеров торчат белые диванчики, это воспоминания о их забеге с мягкими препятствиями. Они лежат под пледом, в телевизоре сериал про учителя химии, который занялся варкой метамфитамина, на журнальном столике коробочки из под китайской еды. Проведите без сна более тридцати шести часов, занимаясь активной деятельностью, и поймете, как болезненно чувствует себя Джек.    День номер три. Начало дня. Джек измучен, а Она, - хоть и сделана из камня, а сейчас состоит из крови и плоти, - все такая же резвая, как только родившаяся бабочка. Они закрылись в кабине лифта, это было желанием Джека. Она, кстати, захотела выложить все внутри подушками и они сидят почти под потолком, на толстенной прослойке мягких подушек. Можно протянуть руку вверх и погрузить кабинку в темноту, зажав лампочку. Итак Джек боится, поэтому они здесь. Да, из-за отсутствия сна появляются галлюцинации. В окнах, на бесконечном голубом фоне, ему мерещилось чудище, точнее его дымчатый черный силуэт. И эти доли секунд оно пронзительно пищало. Это - Жнец. И его появление значило что-то вроде: "Играй по правилам, Джек! Ты должен уснуть!".   Чувство радости закончилось, когда Она поняла, что Джек испытывает страдания. Для него этот день длится слишком долго и он приносит себя в жертву, чтобы
растянуть его, насколько это возможно.    Ох если бы Она знала, что от бессонницы еще никто не умер.    Перед тем, как принести свою жертву, Она хотела выйти наружу. Они пробрались мимо больших цветков в глиняных горшках. Джек совсем раскис и они не держались за руки, а Она скорее сопровождала его, как древнего старика.    Итак. Вспомним самое начало. Лес, необычайно зеленый, сказочный. А на расстоянии все расплывается в густом тумане. Они стоят на высохшей тропинке, конец которой утерян в дали и вообще вряд ли он есть. Она наступает на свежую траву и это одно из прекраснейших ощущений. Джек отвечает Ей уставшей улыбкой, под глазами темные круги. На Её щеках слезы и Она со всей лаской и заботой говорит:   - Спи.   До этого: Джек держался на неком источнике энергии, но Её слово, словно заткнуло эту скважину. Джек, полностью обессилив, опустился на колени, в голове завелось скрипучее пищание. Темная фигура материализовалась в тумане и летела вперед, точь в точь повторяя изгиб тропы, как игрушечная гоночная машинка.    - Спи. - слезы уже скатывались по шее.   Все существующие вещи начали умирать, чтобы переродиться с рассветом. Это происходило со словами: они исчезали из журналов. В доме начали расщепляться ковры, большие цветы в глиняных горшках. Закон притяжения лишился жизни. Она с Джеком начали отрываться от земли. Джек представил Её губы, но и воображение ушло. Это был один из самых ясных дней. Его глаза смыкались, а в узкой щели на него несся ужасающий призрак.   - Я всегда буду рядом. - она сделала шаг назад, чтобы он не видел как она...   Глаза Джека закрылись прямо перед столкновением. Этот день окончен.

   Эпилог.
   Джек проснулся на своем диванчике, в своем номере. Все как и было абсолютно всегда. Даже эта стопка старых журналов. И этот кусок камня, похожего на измученный пенек, в центре комнаты. Кстати, на нем отпечатки ног. Кажется прошла целая эпоха, а под булыжником до сих пор куча не прибранных осколков. Он точно соберет их сегодня, ведь ему больше нечем заняться. И по всему дому: диваны в коридорах, распахнутые двери, подушки в лифте, джунгли в холле.    Любовь не перешла в сегодня, но оставила после себя бардак.
   Я надеюсь, что не зря потратил ваше время. Я точно позабавил ваше воображение, а это уже значит что-то. Большое спасибо за внимание.