Грубая груба

РВЗ прибегат с кухни. Сашо, Сашо. Там з твоею пічкою якась біда. Піди подивись.
 
- И шож там такое с моею пічкою?

Иду, дывлюсь. Вижу:
 
Лучи послеполуденного солнца проникли через стеклянную дверцу духовки и упёрлись в стенки внутренней чёрной коробки, бликуя и наполняя её оранжевым светом. Действительно – с первого взгляда смахивает на небольшой пожарчик. Гляжу на взъерошившегося РВЗ, на духовку, и сразу понимаю истинную природу его реакции. Он рассказывал недавно. Когда мы на пляже сидели, и типа открывали друг другу души. Типа. *Глубокий вздох*
 
Как они снимали в Ирпене на троих с друзьями – одноуниверситетниками домик. Жили там. Дом частный, старый. С грубой. Груба – печка такая. В России их либо нет, либо... Хотя как это нет? У северных варваров всё точно такое же, как и у нас, ихних братьев, южных варваров. Только  по-другому называется. «Голландка», может. Или "шведка". Сооружения из кирпича и глины для отапливания жилого помещения. У нас они - грубы. С украинским неподражаемым «г» в начале слова. От немецкого слова "grube", яма.
 
И, значит, как-то раз глубокой осенью приезжает РВЗ откуда-то из командировки. Или просто по делам своим эрвезовским куда-то ездил. А друзья тоже поразъехались. Никого в хате нет, всё выморожено. РВЗ, как зашёл, сразу полез и открыл вентиль газового крана. Груба на газе была. На полную мощность. Замёрз, говорит, как цуцик, хотел побыстрее согреться. Чиркнул спичкой и поднёс, значит, её к соплу.

Что было дальше, помнит плохо. Взрывной волной его отбросило под кровать в угол комнаты. Очнулся под нею под грудой кирпичей. То есть лежит он, над ним – кровать, а над кроватью – очаровательная кирпичная пирамида. Желеная эта кровать ему жизнь спасла, получается. Был бы вместо неё фанерный топчан - хрен бы он мне эту историю смог рассказать.

Вычухался как-то оттуда, из-под этого своего прижизненного надгробия и, доползя до входа, открыл из последних сил дверь в ночное небо. Глядя на маленькие светящиеся плевочки в исчерна - синей бесконечности, понял: "Пора валить из этого вашего дурацкого Ирпеня. Не к добру этот знак. Явно не к добру. Неуютно здесь как-то. Нехорошо".
 
Я – сквозь слёзы и сквозь смех одновременно: «Ну, и. Горе моё. Кто – нибудь сказал тебе тогда. Что такое могло случиться только с тобой»?
 
Горе моё надувается, как воробей на морозе. Через минуту, сдувшись:
 
- «Все сказали. Не было ни одного гада, который бы мне об этом не сообщил»*.


...В тот же раз взрыва [моей печки] удалось избежать совместными усилиями. Имею в виду, мы пожар сообща погасили.

Ну и всё.

*Для недогадливого читателя следует дать объяснение: РВЗ, как это часто бывает у алкоголиков с многолетним стажем, очень плохо оценивает временные промежутки. С момента поворота газового вентиля до момента зажигания спички прошло намного больше времени, чем ему показалось.

©Моя сестра Жаба