Вечера над Тихой Сосной. Легенда о медной денге

Нынешним летом случилось у меня особенно много встреч с людьми, кого любознательность и лёгкие ноги привели в наши места. И как-то в поездках и вечерних разговорах возникла общая мысль записать сокровенные сказания старины в небольших легендах, сделать их чем-то вроде визитной карточки Бирюченского края. Я долго отнекивался, ибо иметь дерзость говорить от имени истории мне не позволяют ни способности, ни знания. Однако же нынче, после ещё одной встречи с паломниками по Белогорью, я согласился записать дюжину преданий с тем только условием, чтобы их не относили ни к краеведению, ни к народному творчеству. Это просто мой вольный пересказ тех событий, о которых я слышал от старых людей, или читал в документах далекой поры. Я буду выдавать их по новелле в каждый вечер и надеюсь, что читатели простят мне незамысловатость рассказов.
Приступим, помоляся.

***
Когда в летописях и старых документах мы читаем о движениях армий , то даже не подозреваем, насколько глубокими и организованными были их тылы. За армиями всегда следовали кузницы , лазареты, торговцы, монахи, мародеры и просто зеваки с надеждой поживиться после брани. Во времена Алексея Михайловича составной частью войскового тыла числились так назывыаемые ездоки - особое воинское сословие. Сегодня мы название бы их технической службой. Чаще всего, тот стан, где разбивали палатки ездоки, впоследствии называвли Ездочным, Ездоцким, или иным производным от этого чина словом.
Для крепостей Усёрда и Верхососенск таким тыловым техническим лагерем был Ездочный стан. Это как раз там, где нынче мы имеем хутор Ездочный. Сегодня уже ушло в туман вечности почти все из того, по чему можно было бы судить о тех стародавних временах, хотя документы и хранят сухие цыфры и буквы вековых записей. Но я еще застал стариков, которые помнили "предания старины гдлубокой", и кое-что из их воспоминаний мне удалось записать. Как раз в хутором Ездочным и связана одна из таких бывальщин. Рассказал мне её сельский верхососенский колдун, предсказатель погоды и кузнец Боев. Он был уже в семидесятые годы прошлого века был настолько стар, что имя его забыли даже родственники. Так и звали все - Боев. Имел он провальную по объёму память, и когда впоследствии я пробовал совместить его рассказы с событиями истории - это всегда совпадало.
Тем не менее нынешнюю легенду я передам не в сочетании с узлами истоических событий, а так, как услышал от сельского былинника. И вот его почти дословный рассказ.
"Когда Острогожская елань откололась от царя Алексей Михайовича, то города Усерд и Верхососенск остались ему в вере. Прислал им из елани полковник атамана Василий Ус прелесть, что мол, идите под руку  Степана Тимофеевича, и за то будут вам большие вольности. И направил тот Ус в обход крепостей, на речку Усердец, большое войско. Ну, чтобы наши крепости покорить.
А тем часом от Москвы шёл нам в подмогу князь Львов. И вот князь и полковник и сошлись на косогоре, у Ездочного стана. Сеча там случилось крупная, на весь день. Одначе Львов осилил, того Уса разбил и погнал к самой Острогожской Елани.
А в Ездочном учинил дьки князя служилым спрос. Ну, затем, что ездоцкий стоялый голова на поле , полполковник Миляй Кочерга, от клятвенного целования отшатнулся. Изменил, стало быть.
И начался тут государев розыск.Открылось страшное. Шум пошел на всю державу. Воевод Верхососенского и Усёрда к делу призвали. Как судей.
А случилась в Ездочном стане не просто измена, а самый настоящий разбой. Ну, сам посуди. Тут у кузнецов тебе и и молоты, и давильни, а ещё уголь, полосовое железо, медь в слитках. Зелье в картузах, - да много чего по орудийному делу. Они ведь всю линию от , почитай, Белгорода до Воронежа обслуживали по коновальному да пушкарному ремеслу.
И вот соблазнил лукавый полполковника Миляя Кочергу. Как раз на Москве затеяли тогда серебряную монету заменить медной. Ну - плешак какой-то беглый и подскажи Миляю. Дескать,меди у тебя горы, а печатку я нарисую не хуже государевой.
Так и сделали. Устроили в тайном доме плавильню, приковали к горнам повинных татей с рваными ноздрями. И начал Миляй Квашнин чеканить государеву деньгу.
Но, известно, не он один такой ушлый оказался. Много тогда на Руси повылезало самодельной монеты. От того на Москве случился настоящий бунт, а розыск по нему привел к многим казням и каторгам .
Когда Алексею Михайловичу донесли про воровство полполковнеика Миляя Кочергу, в наказание за круговую поруку молчания, велел переписать государь всех войсковых обывателей Есздочного стана из служиллого в крестьянское сословие. И когда спустя тридцать лет ходоки от Ездочного были у царя Петра Алексеесвича с просьбой записать их, как всяких воинских людей порубежья, в однодворцы, царь не записал. Он подтвердил обиду Алексея Михайловича.
Да, а Миляя Кочергу тогда рвали ноздрями, на лбу жгли клеймо "Воръ" и отправили в Мангазею писчиком к протопопу, на покаяние.А вот гнездо его царь не тронул. Бабы да дети за семейного голову не в ответе.
А по округе царевы дознатчики еще долго ходили по домам, людей трясли. Всё выгребали фальшивую монету. Да её нынче много запрятано в кубышках по огородам! Сам, бывало, ковырну заступом, и тут она,запретная.Я вот был анадысь в школе, там у них музей. Так видел медные монеты. Не знаю, может и нашенской чеканки, миляевские. У царевых-то ребро было с насечками. А тут плоские кругляши, как лепешки. ".
... Я потом сам убедился. Медная денга в школьном музее явно не с царского монетного двора. Самоделка. Но ведь в этом её особая ценность!