Дело Однокозова. 6. Следствие продолжается

6. СЛЕДСТВИЕ ПРОДОЛЖАЕТСЯ

28 апреля 1939 года в городе Ворошиловске оперуполномоченный 2-го отделения 1 отдела ЭКУ УНКВД по Орджоникидзевскому краю Мягков рассмотрел следственное дело № 683 по обвинению директора Пятигорского мотороремонтного завода Однокозова Алексея Григорьевича в преступлениях, предусмотренных по Ст. 58 п. 7 УК РСФСР.

В проекте постановления Мягков писал: «…В анкетах и биографических данных, представлявшихся Однокозовым в различные, как партийные, так и советские инстанции, Однокозов сообщал о себе, как о бывшем красном партизане, вступившем в партизанский отряд еще юным подростком 15-ти лет, участвовавшем в неоднократных сражениях против белогвардейских банд и находившимся в общей сложности в рядах Красной Армии до 1922 года. Равным образом, в тех же документах Однокозов писал о том, что его старший брат Василий Однокозов был также красным партизаном, погиб в годы революции, будучи повешен белыми.

О своей сестре, матери и отце Однокозов сообщал те же сведения, то есть выдавал их за красных партизан, подвергавшихся в годы гражданской войны зверским издевательствам со стороны кулацко-белогвардейских банд. Все это, как установлено следствием, не соответствует действительности и является прямым вымыслом Однокозова, который никогда к партизанскому движению отношения не имел и что, обманывая советско-партийные организации, в этом он прибегал к билету красного партизана, добытого им обманным путем.

Расследование также установлено, что Однокозов, вступая в ряды ВКП(б) в 1926 году, умышленно скрыл от партии, что его старший брат Однокозов Василий, которого Алексей везде и всюду афишировал, как красного партизана, погибшего за революцию, был в действительности офицером белогвардейского полка. В 1920 году этот полк принимал участие в подавлении революционного восстания в селе Солдатском. В этом же году Однокозов Василий бежал от преследования красных, которыми, возможно, и был убит».

Методы дознания и следствия того времени заставляли людей признаваться в более существенных «преступлениях», поэтому этот факт Однокозов признал, как равным образом признал и то, что свое партизанство он сумел оформить фиктивными документами.

В ходе допроса оперуполномоченный Мягков напомнил А. Г. Однокозову о его антигосударственных преступлениях, а именно:
- Вы, гражданин Однокозов, за период с 1934 по 1937 годы:
а) допускали выпуск недоброкачественного ремонта тракторных моторов для МТС;

б) затянули строительство авторемонтного цеха, вели его по заведомо неправильному проекту, что вызвало переделку начатого строительства и лишние затраты денежных средств;

в) под видом выдачи премий работникам ИТР незаконно израсходовали денежные средства в сумме свыше 50 тысяч рублей, из коих же сам лично присвоил в течение 1935 и 1937 годов – 10,6 тысяч рублей;

г) в личных корыстных целях за счет завода за бесценок изготовляли домашнюю обстановку для работников краевых учреждений и Наркомзема;

д) для скрытия своих преступлений, на заводе проводили зажим критики и самокритики.

После чего, Мягков сделал вывод, что «…вышеперечисленные преступные акты, якобы совершенные А. Г. Однокозовым из контрреволюционных побуждений, подтверждения не нашли, и как установлено расследованием, они полностью попадают под действие, предусмотренное Ст. 109 УК РСФСР», и постановил: «…Ранее предъявленное обвинение Однокозову по Ст. 58 п. 7 УК РСФСР отменить и предъявить ему обвинение по Ст. 109 УК РСФСР.

Обвиняемого Однокозова из под стражи освободить под подписку о невыезде с постоянного места жительства».

В тот же день, постановление было согласовано с начальником 1-го отдела ЭКУ, лейтенантом госбезопасности А. Волковым, а на следующий день утверждено начальником Краевого Управления НКВД, капитаном ГБ Панковым Василием Михайловичем.

4 мая 1939 года, в первой половине дня, А. Г. Однокозова ознакомили под роспись с постановлением о переквалификации дела и освобождении его из под стражи. На свободу так же выходили главный инженер завода Я. Д. Шаповалов и главный бухгалтер Р. Ж. Фантен.

5 мая 1939 года в теплый, солнечный день Однокозов прошел через контрольно-пропускной пункт Ставропольской тюрьмы. Дышалось легко и свободно, но, особой радости не было, «давил» груз обвинения в преступлениях, теперь уже по новой, 109-й статье. У ворот тюрьмы его встретили родные, жена – Таисия Ивановна и тринадцатилетняя дочь Нинэль.

ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ...