Алаверды

            
  - Самое хреновое, - глупо улыбаясь сказал он, - это, наверное, помереть зимой.
    Я был занят в этот момент, обдумывал пути отхода, что было весьма и весьма странным, если не сказать более, ибо находился я от своей любимой на многие тысячи миль северо-восточнее, посреди е...чего снега, уже одним своим видом вызывавшем рвоту, а уж тошноту - постоянно. Приняв же во внимание, что от меня вообще ничего не зависело, ну, никаким боком ни я, ни мое окружение не имели никакого отношения ни к чему на свете. Как там говорил Болванщик, вроде, я - человек маленький. Да, возможно, но вспомнив Мартовского Зайца, я не удержался, захохотал.
  - А ты...а ты... а ты знаешь настоящую фамилию Зайца ? - выдавил я, сквозь неуместный хохот непослушным языком выталкивая буквы.
    Он кивнул. Знает. Так еще смешнее. Зае...сь быть патриотом. Не ракетой пиндосской класса " земля-воздух", а самым натуральным нордическим типом с южным лицом и сальными зенками, масляными, возможно, и пидорскими, хер знает.
  - Не надо, - попросил он. - А то тебя Ваней звать будут.
  - А почему не моим родным именем ? Я, вообще-то, Андрей. Как там в нашем народе говаривают, держи х...й бодрей, да ? С этим чёт последнее время непонятки какие-то, то ли озабоченность по поводу ядерного конфликта, то ли общая усталость от нагнетания истерии и всеобщей паранойи...
  - Хорош,- обломал он меня  не колеблясь, ликом суровым слегка просветлев, бровь изломив аки Брежнев, с товарищем Сусловым через плечо. - У некоторых по полной не маячит и чё ?
  - Ничё.
  - Вот и я о том. Главное - международная репутация.
    А вот это правильно. Вот это верная дорога. Ее, кстати, так и не нащупал легендарный красный кхмер, могучий старик, отец и вдохновитель всех и всяческих мелких подлостей и провокаций калибром покрупнее, ударился по привычке древней в жополизство, а это не катит, когда зад вылизан начисто предыдущими соратниками и советниками, аж блестит, лоснится, сверкает во тьме среднерусской равнины, чудо являя почти неземное. "Вот бы нью-библеус забацать", - мелькнула грандиозная мысль и тут меня прорубило понимание. Бля, да я же именно этим и занят ! Все эти притчи,бессмысленные гоны, байки и чопы дикие ( телеги оставим волосатым старперам, не в смысле биологического возраста, ну, мозг мхом покрылся, что тут поделаешь, ничего, надо гнуть свое, посконное, оловянное, местечковое, снова же нах...й никому не нужное уже по соседству с великой страной, уже в княжестве и царстве, пущенных в свободное плавание щедрой рукой Лейбы, широко известных целой тысяче человек, миллионов из пяти) - вот это и есть нью-библеус, весть благая о пришествии кометы на Землю, что предвещает конец всех времен. Не верите ? Зря. Пути Господа - не наши пути. Не буду дальше плагиатить из Эдгара, всякий мало-мальски грамотный знает продолжение.
  - Притормози, брат лихой, - погрозил он пальцем. - Всякому терпению есть предел.
    Стремная тема. Далеко может увести. Пределы, границы, засовы, запоры, заборы, проволока колючая, вышки сторожевые, псы надроченные и всякая такая х...ня, столь любимая, боготворимая, нерукотворная.
  - Слушай, хорош, мы за свободу творчества.
   Тут он выразительно покосился на автомат Калашникова, родненький, и он тут, как тут, да и куда ж ему деться, он навечно с красным знаменем и черным мундиром сроднился, вписался удачно в Анналы, ждущие Тацита милого через столетья, не время, товарищ, вот лет через сто французик веселый, маркиз де Кюстин Жоржсандович Тьер, прибудет с паромом на Невской першпект и нежно обняв куртизанку из местных, что Ниной-Кончитой себя назвала, пойдет, побежит, пролезет упорно в жутчайшие тайны прошедших эпох, и книгу напишет, и классиком станет, и шведский король, и творец динамита, да все охуе...т, мой друг !
  - Вот ты загнал, - протянул он. - Ты же практически белым стихом х...рил. Бляха, ты опять возомнил себя самородком, да ?
  - Нет, - как всегда скромненько ответствовал я. - Обычным гением.