Моя первая эпиграмма

               

 После первого курса в институте я перешёл на другой факультет.  Когда
новый студент приходит в группу, в которой уже за год установились
определённые отношения, то к нему всегда настороженное внимание со
стороны некоторых студентов, а иногда даже агрессивное.
В группе было только три девушки.
Одна из них, красивая шатенка, мне очень понравилась и, так как около
неё оказалось свободное место, я сел рядом.  Мы сразу же познакомились
и я, тогда весёлый молодой человек, свежими анекдотами и шутками
вызвал у неё интерес и расположение.               
 Меня удивляло, почему другие студенты держатся с ней отстранённо.
Но через пару дней всё прояснилось.  В аудитории все что-то читали, и
многие насмешливо посматривали на меня. Наконец, до меня дошла эпиграмма.
Один студент, который с первого курса ухаживал за этой девушкой, но
потом они поссорились, написал на меня эпиграмму.   Он кое-какие
фразы использовал из стихотворения Лермонтова “На смерть поэта”. 
Эпиграмма была колкой и задела меня, поэтому я её частично запомнил:
               
                Заброшен к нам с другого фака
                И пусть без модного он фрака,
                И к нам пробился из далёка,
                Было ему там  одиноко.
                Он презирал чужие нравы,
                С красоткой нашей для забавы
                Решил он с нею поиграться,
                Придётся с ним нам разобраться.

Когда я прочитал всё это, то решил, что лучшим моим ответом будет тоже
эпиграмма, и я тут же написал:

                Один заносчивый грубиян
                На неприятность нарывался.
                Не замечая свой изъян,
                Крутым он сам себе казался.
                С красавицей когда-то он
                Дружил и иногда встречался,
                Хотя был ею отклонён,
                Всё ревновать её пытался.

После этого мы с ним ещё пару раз обменялись эпиграммами. Девушка,
из-за которой всё это произошло, сказала мне, что мои эпиграммы более
удачные, и так думает большинство студентов. А вскоре мой “соперник”
подошёл ко мне и сказал:
“Старик, хватит нам с тобой бодаться и смешить этих неадертальцев,” –
и протянул мне руку. В его словах была свойственная его характеру
заносчивость по отношению к другим, желание показать, что мы с ним
достойны друг друга и предложение жить в дружбе. Мы пожали друг другу
руки и хотя друзьями не стали, сохранили нормальные, тёплые отношения
до окончания института, тем более, что мы оба были сильными студентами
и выступали в одной спортивной команде.
На праздновании десятилетия окончания ВУЗа кто-то из наших вспомнил
про эпиграммы и попросил их прочитать.  Мы с ним переглянулись,
улыбнулись и перевели разговор в другое русло.
А та девушка, которая нам очень нравилась тогда, оставалась такой же
очаровательной, хотя была уже мамой двух чудных деток, фотографии
которых она принесла на эту встречу.
Ещё на четвёртом курсе она вышла замуж за молодого преподавателя
нашего ВУЗа и на этом юбилее с гордостью рассказала, что муж недавно
защитил докторскую диссертацию.  Мы все были за неё очень рады,
что и переросло в очередной тост.
Да, студенческие годы, пожалуй, один из самых замечательных периодов
жизни. Мы все молодые: влюблялись, дружили, соперничали, были
спортивными и честолюбивыми, но сохранили тёплые отношения
и приятные воспоминания на всю жизнь.