Прыжок Нуреева

   Летом 1961 года балетная труппа ленинградского театра оперы и балета им. С.М. Кирова гастролировала за рубежом.
   С огромным успехом прошли  выступления в Париже.

   16 июня в парижском аэропорту "Ля Бурже", где труппа собралась, чтобы лететь в Лондон для продолжения гастролей, неожиданно к Рудольфу Нурееву, ведущему танцовщику труппы, у стойки регистрации подошли люди в штатском. Они оттеснили артиста от группы и сказали, что он должен срочно возвратиться и принять участие в правительственном концерте в Москве.

   Солистка  балета, партнёрша Нуреева, Алла Осипенко. бросилась к директору театра:
  - Разрешите остаться с Рудольфом. Он ни в чём не виноват!

   Но люди в штатском молча подхватили её с двух сторон и потащили к самолёту.

   Нуреев вырвался и побежал по лётному полю. Его, рыдающего, силой оторвали от трапа и вернули в здание аэропорта. Здесь Нуреев снова рванулся, стремительно перепрыгнул через турникет и побежал. Он сделал своё выбор и остался во Франции.

   Знаменитый прыжок Нуреева в свободу стал для Осипенко роковым. В Лондоне рядом с её номером поселили гэбешника. Артистку запирали на ключ и отпирали только, чтобы повезти на спектакль. Наших артистов тепло принимали, и многочисленные поклонники ждали их после спектакля, чтобы ещё раз выразить свой восторг. Осипенко строго-настрого запретили общаться с поклонниками. Она танцевала в чёрном парике, поэтому у служебного входа её, блондинку, не узнавали. К ней бросались с цветами, интересуясь, где Осипенко, а она отвечала: - "Сзади" и быстро садилась в машину.

   Однажды гэбешник предупредил:
  - Сегодня тебе позвонит некто Виндзор  и пригласит в гости. Так вот, ты должна сказать, что плохо себя чувствуешь.

   Алла думала, откуда он  знает, кто ей будет звонить, но действительно раздавался звонок, и плохо  говорящий по-русски господин, назвавшийся Вондзором, пригласил её на уик-энд в свой замок. Естественно, Осипенко, извинившись, отказалась, сказав, что неважно себя чувствует.

   Вернувшись после гастролей в Ленинград, балерина стала невыездной. Её изолировали, не давали танцевать. А когда театр поехал с гастролями в Америку, её мужа - танцовщика взяли, а её нет.

   
   Как-то в Кировский приехали на гастроли зарубежные звёзды балета. Они разыскали Осипенко и спросили:
  - Алла, сколько у вас детей?
   Она удивилась:
  - Один сын, а что?
   Оказывается, каждый раз, когда труппа театра приезжала на гастроли без Осипенко, и принимающая сторона спрашивала:
  - Почему опять не приехала Осипенко? ответ был всегда один:
  - Она рожает.

   Но раз её решили взять в гастрольную поездку по Малайзии и Сингапуру. Это был Макаров, руководитель балетом Якобсона. Но как-то выпив, он ляпнул:
  - Смотри не сбеги, я свой партбилет за тебя положил.

   Прошло 28 лет, и Алла Осипенко встретилась с Нуреевым во Флоренции,  в его роскошной квартире на набережной Вольтера. Отмечали день её рождения - 16 июня, и "прыжок" Нуреева.

   Конечно же это был и вечер воспоминаний. Алла вспомнила  сестру Рудольфа, Розу, которая в те далёкие годы  работала в детском садике, куда  ходил сын Аллы. Роза звонила Алле и говорила:
  - Алла, я достала сосиски, хочешь занесу?
   На условном языке это означало, что у неё есть какие-то вести от брата.
  - Алла отвечала:
  - Занеси.
  Приходила Роза с письмом или кассетой, которые Рудольф передавал через знакомых.

   Алла спросила о Розе. Рудольф ответил:
  - Знаешь, Алла, она живёт в Монте-Карло и ни с кем не общается. Просто одержима манией преследования! Ей кажется, что и там КГБ продолжает за ней следить.
   Алла просит соединить её с Розой. Рудольф не уверен, что сестра будет говорить, но Алла смеётся:
  - Я знаю одну кодовую фразу.
   Рудольф набирает номер и передаёт трубку Алле. Осипенко, хитро смеясь, говорит:
  - Роза, тебе сосиски не нужны?
   На другом конце провода Роза от радости заохала - заахала, и они хорошо пообщались. Вспомнили о суде. Это был заочный суд над Рудольфом. Его обвиняли в измене родине и приговорили к семи годам вместо положенных по статье пятнадцати.

   Через много лет артист с мировым именем и не снятой судимостью приехал в Ленинград с гастролями. Его запросто могли арестовать и посадить. Но он этого уже не боялся.