И летим со мной

Вера шла по узенькой тропинке парка торопливо, сбито, изредка цепляя каблуками попадавшиеся камни. Пальцы с длинными, ухоженными ногтями, крашеными в ядовито-красный цвет, изящно обхватывали фильтр толстой сигареты. Губы выдыхали густое облако ментолового дыма. Она суетливо оглядывалась по сторонам, хотя сама не смогла бы объяснить зачем: в мире Санкт-Петербурга еще на ближайшие часа три продолжал царствовать теплый летний вечер, но вокруг, несмотря на это, не было ни единой души. Да и маньяков она никогда в жизни не боялась, просто охватывало какое-то странное и до невозможности сильное беспокойство. Такое бывает, пожалуй, у животных перед наступлением природного катаклизма. Они начинают быстро дышать, переходить с места на место, метаться из одного угла в другой, прятаться на коленях хозяина, если таковой имеется. Вот и Вера сейчас находилась в похожем состоянии. С одним, только что, отличием - синоптики не прогнозировали на ближайший месяц ни ураганов, ни наводнений, ни цунами, да и хозяина у Веры не было. Не в Древним Риме живем, если счесть эту шутку уместной.

Дело было в том, что Вера находилась в таком состоянии практически всю свою жизнь. Вот уже долгих двадцать семь лет. Нет, она была абсолютно нормальной (как утверждали врачи, но в чем часто сомневалась она сама), просто характер бывает такой у людей - беспокойный, да еще и приправленный этой дурацкой, вечно мешающейся привычкой постоянно думать. И как с таким набором прикажете оставаться нормальной?

Вот и она мучилась этим вопросом. Вдруг подул сильный ветер, и Вера ойкнула, схватившись за короткую юбку, так и норовившую задраться до головы. Тихо повторив про себя все ругательства, которые знала (а знала их, в принципе, немало), она продолжила ковылять к дому. Именно ковылять, потому что ужасные красные лаковые туфли натерли так, что казалось, будто Вера вся превратилась в одну большую мозоль. А что, не исключено. В конце концов, в очередной раз выругавшись, она скинула с себя эти оковы и буквально полетела к нужному подъезду по мягкой траве, росшей во дворе.

Три поворота ключа против часовой стрелки - все не как у людей - и Вера дома. Зашла, кинула сумку с туфлями и практически с порога сняла с себя осточертевшее платье.

- Да пошло оно все! Привет, Гришка.

Девушка потрепала шерстку своего кота и рухнула на расправленную кровать. Это был один из ее основных жизненных принципов - никогда не заправлять кровать. И правда, зачем, если любимая расправленная постелька может пригодиться в любой, абсолютно неожиданный момент времени. Вот как сейчас, например. Так пришлось бы ведь ее разбирать, копаться... А тут бац - и рухнул на готовое прохладное место. Красота.

Вера хотела потянуться за сигаретами, но не тут-то было. Осознав, что сумка со спасительной отравой валяется где-то в коридоре, она захныкала словно маленький ребенок. Кто сказал, что взрослые тетеньки не могут иногда дать себе слабину и поныть? Вот, например, из-за отсутствия сигарет под рукой. Ударив кулаком по простыни, Вера перевернулась на живот и по-настоящему заплакала. С такой безнадежностью, как никогда. Навзрыд.

Она на ощупь нашла сотовый, валяющийся где-то на кровати и ткнула в первый номер на быстром наборе. Из трубки послышался сонный мужской голос.

- Вера?

- Ви-и-ить, - даже не сказала, а проревела девушка, шмыгая носом, - Вить, ну за что мне это все?

Бестелесный (во всяком случае, пока) голос явно забеспокоился.

- Что произошло?!

- Сига-ареты! - еще сильнее заплакала Вера, - Они в сумке. А сумка... Она в коридо-оре...

- Ну а ты где?

- А я на крова-ати...

- Так, подожди, ничего не понимаю. Ты плачешь, звонишь мне среди ночи, будишь меня... Чтобы сказать, что вы с сигаретами находитесь в разных частях квартиры?

- Да-а!

- Это определенно серьезная проблема. Мне приехать?

- Пожалуйста, - уже спокойнее проговорила девушка, тихо всхлипнув.

- Да уж, такую несправедливость точно нужно искоренять, и чем быстрее, тем лучше. Выезжаю.

Это даже не оказалось сарказмом или шуткой. Через двадцать минут на пороге Вериной квартиры стоял абсолютно настоящий мужчина лет тридцати и подпирал собой входную дверь, дожидаясь, пока хозяйка квартиры соизволит встать с кровати: не за сигаретами, так хоть за лучшим другом. И она, в свою очередь, не заставила себя долго ждать.

- Привет.

- Здравствуй. Я тут принес...

Пришедший протянул девушке бутылку виски из своих домашних запасов. Разве найдется для нее применение более подходящее, кроме как сегодняшний вечер и вся эта дурацкая ситуация с сигаретами. Да чего уж врать, и не с сигаретами вовсе, и это все понимают.

- Спасибо. Ты как всегда читаешь мысли.

- Я не волшебник, я только учусь, - отмахнулся Витя и, улыбнувшись, обнял подругу. Та незамедлительно ответила такими же объятиями. Причем, кажется, не собиралась отпускать молодого человека, а только снова расплакалась, уткнувшись в его плечо.

- Чур в рубашку не высмаркиваться, она новая.

- Дурак ты.

- С кем не бывает.   

- С тобой. Не думала, что с тобой могут происходить мелкие человеческие неприятности.

 - Так это и не неприятность вовсе. Наоборот, очень приятно иногда почувствовать себя дураком. Не представляешь, насколько.

Продолжая разглагольствовать, Витя отвел Веру на кухню и, словно был рожден хозяином этой квартиры, ловко достал из нужного ящика две рюмки. Налил в них виски, поставил на стол непонятно откуда взявшийся у него сыр. То ли успел достать из холодильника, то ли вот так просто наколдовал - раз, два и готово. Вере, конечно, больше нравилось думать, что второе. Ведь не мог ее Витька быть самым обычным человеком. Нет, решительно не мог.

- Ну, выкладывай.

- А что выкладывать, - пожала плечами девушка и залпом проглотила виски, даже не поморщилась, - Больше чем уверена, что ты и так все знаешь.

В этот момент где-то в зале раздался крик кукушки, оповещающей о наступлении полуночи. Так уже целых три часа прошло! Хотя с какого момента они были отсчитаны? Неважно. Но факт остается фактом: сейчас полночь - самое загадочное время года. Тьфу, то есть суток. Именно в полночь в сказках происходят чудеса, а злые дяди и тети превращаются в милых животных. Людей с такой возможностью хоть ненадолго покинуть свою мерзкую шкуру и принять облик пушистого, ничего плохого никому не сделавшего зверька обычно называют оборотнями. Ну, и это неважно.

- И ничего я не знаю, - Витька сквасил такую рожу от горького виски и с такой скоростью ломанулся за закуской, что невольно заставил заплаканную Веру расхохотаться.

- Иногда мне кажется, - не переставала смеяться она, - что это я должна была родиться мужиком под два метра ростом, а ты - малорослой бабой, с одним только что полезным атрибутом.- На этих словах она не многозначительно взялась за свою грудь, но, поймав осуждающий взгляд, добавила, - Я, конечно, про сердце.

Как бы не хотелось, Витя даже не улыбнулся. Продолжи он сейчас разговор, разглагольствовали бы до утра, как в старые добрые времена. Но сейчас были вещи поважнее, хоть и звучит это странно. Расстегнув верхнюю пуговицу черной рубашки, мужчина продолжил внимательно и выжидающе глядеть на свою собеседницу.

- Ну не смотри ты так! - Не выдержала Вера. - Просто мне не хочется говорить о том, каким козлом оказался мой очередной мужик. Кажется, что пока вслух не произнесешь - ничего этого и нет, а как скажешь - бац! - и все, реальность тут как тут.

- Тебе и не кажется, - серьезно прервал ее Витя. - Пока слова не произнесены вслух, они ничего не значат. Но как только скажешь - все, пиши пропало, приходится с ними мириться и их принимать, как бы тяжело это ни было. - На минуту он отвлекся, чтобы разлить еще по стопке обжигающего пойла, но вскоре продолжил. - Я вот только одного не понимаю. С каких пор осознание того, что все мужики вокруг козлы так сильно задевает твои нежные чувства? Помнится, в прошлый раз ты мне звонила, не чтобы в жилетку поплакаться, а чтобы я тебя из КПЗ вытащил, потому что кто-то, - при этих словах он ткнул пальцем в сторону подруги, - так долбанул сумочкой свою пассию, что та потеряла сознание.

- Ну так я злая была, вот и не сдержалась. - Хихикнула Вера. Второй стакан виски явно не прошел у нее также бесследно как первый. - Да дело-то, Витька, не в козлах. Одним больше, одним меньше. К этому я уже привыкла. Да и вообще спокойно без мужика бы всю жизнь прожила да горя не знала. Дело-то, Витька, в другом.

- И в чем же?

Вторая рюмка - как особенная магия. Вот уже и Витя с глупой улыбкой на умном лице (а это ужасное сочетание!) откинулся на спинку стула и, прищурившись, пристально наблюдал за собеседницей. Но Вера, как всегда ничего не замечающая, продолжала.
 
- В том, что я хочу детей.

- Зачем тебе эти спиногрызы, - махнул рукой мужчина, - Тоже мне, новость. Все бабы детей хотят. Ой, простите великодушно, женщины. Я просто привык с тобой, как со старым приятелем-собутыльником разговаривать, вот и вырвалось. Ну, короче, ты поняла.

- Это ты не понял.

- Чего это я не понял? - оживился Витя. Но в этот момент девушка уже поднялась со своего места и приблизилась вплотную к нему, - Я вот уже часа два как спросить хочу. Понимаю, доверие, лучший друг, все такое, но все-таки нехорошо как-то в нижнем белье гостей встречать. Хоть и в таком красивом. Не находишь?

- Это была просьба, Вить.

- Что просьба? Куда просьба?

- Не делай из себя дурака, а.

Верка сначала закатила глаза к потолку, а потом так и уселась на острые колени своего друга детства, с закатанными глазами. Но суеверная присказка гласит, что если долго находиться в таком положении (в смысле, глаз, а не на коленях), то так и останешься. Поэтому она быстро вернула их в нормальное положение и посмотрела в большие, яркие глаза Вити.

- Надо же, - задумчиво протянула она, - Я раньше и не замечала, какие у тебя невероятно красивые синие глаза.

- Спьяну все красивое, - скривился Витька, но спорить не стал.

После нескольких минут молчания девушка все же решила продолжить то ли приятный, то ли неприятный разговор - поди разбери - который сама начала.

- Я... детей хочу. И мне больше не у кого попросить.

Витя замер, будто проглотил идеально ровную железную палку.

- Ты...

- Давай просто напьемся до беспамятства и сделаем это. Обещаю, ты не будешь иметь к ребенку никакого отношения, ни одна живая душа не узнает. Я одна буду воспитывать его... Пожалуйста.

С этими словами Вера потянулась к лицу друга, но тот скинул ее на пол. Причем так грубо, что из уст невольно вырвался вскрик.

- Дура. - Прошипел Витя, сжимая кулаки. И в этот момент ей показалось, что он действительно вот-вот ударит ее. Первый раз за двадцать пять лет. Но вместо этого мужчина резко врезался кулаком в ни в чем неповинную стену, находящуюся рядом с ним. - Обо мне ты, конечно, не подумала.

- Вить, твоя жена ничего не узнает. Клянусь.

- Идиотка. - Мотает головой. - Ты так ничего и не поняла. Дай руку. Давай, поднимайся, вот так. И летим со мной, я тебе кое-что покажу. Только сначала давай допьем этот дурацкий виски, так нам будет веселее. Да, вот так, за нас! И еще раз за нас. Аве, мы.

Дальше Верка только чувствовала как руки друга подхватывают ее, словно пушинку, и несут к окну.  А может это и не руки были вовсе, ей казалось, что они куда больше похожи на ветер, чем на какой-то осязаемый предмет. Но они прыгнули с Витькой в окно, это факт. И, нет, они не разбились - все те же руки подхватили их и понесли в непонятном направлении. Точнее, это и не направление было вовсе, вообще какая-то странная штука. Но потом Вера поняла - они путешествуют не на расстоянии, а во времени. С каждым промежутком, который сейчас она могла сравнить только с десятком метров, она чувствовала себя все моложе и моложе. А вскоре - меньше и меньше. И остановились они лишь тогда, когда Вера ощущала себя маленькой девочкой, хотя внешне все также оставалось взрослой, сложившейся девушкой.

Перед ее глазами предстал до боли знакомый двор - три старые качели и большая песочница в середине. А в ней, в песочнице, - двое ребят. Мальчик и девочка, совсем маленькие. Сидят вместе, весело о чем-то болтают и строят каждый свой замок.

- Так это же... - Вера вскрикнула и зажала рот рукой, - это же мы!

- Тише, - совсем рядом, будто с четырех сторон сразу, послышался голос Вити, - Не кричи так, совсем не хочется вспугнуть реальность. А она дама капризная.

Вера повиновалась и продолжила наблюдать за собой и Витькой, совсем маленькими, копающимися в песке. Она смутно помнила что-то подобное из детства, но все-таки была еще слишком мала тогда. Зато это милое розово-желтое платьишко, что сейчас на девочке, она помнила прекрасно - выкинула его не так давно, как раз перед переездом. Ну как... лет десять назад.

Дети продолжали играть, не замечая ничего вокруг. Как вдруг подул сильный ветер и снес изящное творение Верки-младшей - высокую стройную башню, рядом с которой намеревались вырасти еще две такие же. Девочка заплакала, а самой Вере захотелось плакать вместе с ней, настолько это было обидно. Так ведь старалась! Растерянный мальчик рядом, который без сомнения был Витькой, легонько позвал подругу и, убедившись, что она смотрит, ударил рукой по своему красивому замку, снося его в небытие, чтобы ей было не так обидно.

И в этот момент картина сменилась. Теперь они переместились в школьную столовую. Как раз в этот момент первоклассники с шумом залетели в нее, рассаживаясь по местам. А вот и они - Витя с Верой - зашли последние и уселись в самом углу. А в тарелке, боже мой, обожаемый Веркой плов! Как же давно она не готовила для себя эту вкуснятину. А вот ее и зовет одноклассница, как же ее... кажется, Ритка, она еще уехала в Америку после восьмого класса, спрашивает что-то. И в это время, пока Вера не видит, Витька берет и перекладывает ей в тарелку самые большие кусочки мяса из собственной. А та, повернувшись обратно, ничего и не замечает, продолжая уплетать любимое блюдо за обе щеки.

И снова смена декораций. Школьный класс, такой родной - это был кабинет их классного руководителя до самого выпуска. Да и дети уже подросшие, наверное, класс так седьмой. Сидят, что-то усердно пишут. Витю с Веркой найти было несложно - вот же она, их парта - последняя в третьем ряду, неизменно. Девочка, как обычно, решает математику за обоих, а Витя в это время крутит в руках какой-то клочок бумаги. Обычно они писали друг другу записки на таких. Вера-старшая не выдерживает и подходит ближе, заглядывая мальчику через плечо. И тут же охает. Признание в любви! Самое настоящее, написанное неумелым детским почерком, и пририсованное сердечко. Но парень в конце концов, сминает его в руке, а затем и рвет на мелкие кусочки, без ведома так ничего и не заметившей Верки.

Концертный зал, выпускной бал. Ох, как Вера хотела бы повторить этот день! Она была в таком шикарном фиолетовом платье, в новых дорогих туфлях, о которых так долго мечтала и получила наконец-таки в подарок от родителей. Да еще и танцевала вальс с самим Валерой... то ли Новиковым, то ли Стариковым - короче самым классным парнем в школе, от которого "тащились" все девчонки, да и сама Вера. Ах, как красиво они танцевали, как изящно двигалось ее молодое тело, как поднимали вверх ее руки этого юноши. А вот и Витька. Сидит в зале, нахмурившийся словно черная туча. Сидит и глаз не сводит с Веры, смотрящей только на своего кавалера. Ах, если бы она знала! Никогда бы не стала танцевать с этим Валерой. Вообще никогда не стала бы делать ничего такого, что причинит Вите боль, а оказывается только этим всю жизнь и занималась.

Другой кадр. Большой зал какого-то ресторана, куча народа. Приходится наблюдать сверху, будто с полотка, чтобы ни с кем случайно не столкнуться. Никто не знает, возможно ли вообще это, но лучше не рисковать. А вот и виновники торжества - жених с   невестой, такие красивые и нарядные. Сложно было не узнать, это Витя и Жанна. Уже три года прошло, а Вера до сих пор помнит этот день словно вчерашний. Она была очень рада за своего друга, но и по непонятной причине не очень хорошо отнеслась к этой Жанне, все пыталась найти какой-нибудь изъян в ее платье или макияже. Ну, на самом-то деле причина не была непонятной, просто она не хотела ее признавать, такое часто бывает. Ее ужасно раздражало, что теперь кто-то встанет между ней и Витькой, переключит на себя его внимание, помешает их дружбе, в конце концов. Чувство собственничества еще никто не отменял. Вот и пир, пьяные мужики выясняют политические проблемы, возомнив себя эдакой кучкой президентов. Россия. И женщины, обсуждающие новинки моды. Среди них и Вера, активно защищающая новый парфюм от  Nina Ricci. А на другом конце стола - Витька, сидит и прожигает в ней глазами дыру. Кажется, вот-вот расплавится, но так и не посмотрит в его сторону.

Настоящая Вера в одно мгновение почувствовала себя одной большой мурашкой. Будто миллионы мелких электрических разрядов одновременно ударили в поверхность кожи. Это странное чувство она могла сравнить только с оргазмом. Причем настолько сильным, что подобного не испытывала еще никогда. Капля пота покатилась по виску, стало тяжело дышать.

- Хватит! - неожиданно даже для самой себя закричала она, - Зачем ты мучаешь меня?

- Это я-то мучаю тебя? - Рядом послышался тихий усмехающийся голос Вити. А потом и он сам появился в поле зрения. Неожиданно приблизился и поцеловал в шею. - И правда, хватит, все самое важное ты уже узнала. А теперь спи.


Вера проснулась от странного ощущения. Чьи-то грубые, но нежные руки гладили ее волосы. Еле разлепив глаза, она увидела перед собой лицо лучшего друга. Витька уже выпутал пальцы из ее волос и теперь просто наблюдал. Его лицо не выражало никаких эмоций - такое же как всегда, такое, каким привыкла видеть его Вера. Помолчав пару минут, она все-таки нашла в себе силы спросить:

- Что это было?

- Что ты имеешь в виду? - непонимающе переспросил мужчина. Кстати, он был полностью одет. Странно, что она раньше не обратила на это внимания. Ведь судя по ощущением, на ней одежды было без преувеличения нисколько.

- Что произошло вчера?

- А, ты не помнишь, - усмехнулся он. - Ну, мы выпили на двоих бутылку виски, а потом переспали. Я успел сказать, что любил тебя всю жизнь и кончить. Кстати, презервативов в твоем доме не нашлось. Ну или ты сама мне их не дала, ведь это была твоя просьба.

- И все? - Только и могла спросить Вера. Ведь они летали всю ночь, летали и смотрели на  свою жизнь со стороны. Неужели все это было заключено лишь в одном Витином признании?

- Ну если тебе мало, - усмехнулся ее собеседник, - мы вряд ли когда-то увидимся еще. А если и увидимся, уже ничего не будет как раньше. Теперь ты все знаешь, а у меня есть своя семья. Но... - он сделал небольшую паузу, будто пытаясь как можно тщательнее подобрать слова, - Надеюсь, эта частичка меня навсегда останется с тобой.

Он раскрыл голое тело девушки и, наклонившись, поцеловал ее живот. А потом резко встал, схватил свое пальто и ловко выскочил за входную дверь. Вера уже будто издалека слышала его последние слова: "Будьте счастливы. Пока".