Из Анны Карениной-весьма актуально...

         Лев Толстой и его роман "Анна Каренина"-Э.Бабаев

Среди героев Толстого нет ни одного "злодея"; нет и безупречно-добродетельных
персонажей. Все они не свободны в своих делах и мнениях, потому что результаты их
усилий осложняются противоборствующими стремлениями и не совпадают с первоначаль-
ными целями. "Всякий человек, пишет Толстой в "Анне Карениной",- зная до малейших
подробностей всю сложность условий, его окружающих, невольно предполагает, что
сложность этих условий и трудность их уяснения есть только его личная случайная
особенность, и никак не думает, что другие окружены такою же сложностью своих
личных условий, как и он сам".

Поэтому они так так часто ошибаются в суждениях друг о друге и даже склонны бы-
вают "считать жизнь своего приятеля-призраком".  Герои Толстого как бы не ведают,
что творят. Но над всей сумятицей и неурядицей их жизни спокойно парит "высшая
сила", которая и оказывается возмездием. "Во всём предел, во всём возмездие, его
же не прейдеши",-говорил Толстой.

Толстой не признавал за графиней Вронской и за всей "светской чернью", уже приго-
товившей "комки грязи", быть судьями Анны Карениной. Возмездие пришло не от них.
В одной из своих поздних книг, написанных после "Анны Карениной", Толстой пишет:
"много худого делают себе и друг другу люди только оттого, что слабые, грешные
люди взяли на себя право наказывать других людей. "Мне отмщение, и Аз воздам".

Наказывает только Бог, и только через самого человека".

Последняя фраза является переводом ("наказывает только бог") и толкованием
("и то только через самого человека") библейского изречения, которое Толстой
поставил эпиграфом к своему роману.

Толстой был убеждён в нравственной ответственности человека за каждое слово и
каждый поступок. И мысль эпиграфа складывалась из двух основных понятий:
"нет в мире виноватых" и "не нам судить". Каренин при встрече с адвокатом по-
чувствовал и юридическую ненадёжность суда над Анной Карениной. Возмездие, по
мысли Толстого, было в её и в его душе.

В стихотворении Лермонтова "Оправдание" есть строки, очень близкие к тому, что
хотел сказать Толстой:

               Но пред судом толпы лукавой
               Скажи, что судит нас иной
               И что прощать святое право
               Страданьем куплено тобой.

Если желание суда и осуждения принадлежит "светской черни", то "святое право"
прощения принадлежит народу. В черновиках эпилога "Анны Карениной" сказано: "Уни-
жениями, лишениями всякого рода им (народом) куплено дорогое право быть чистым
от чьей бы то ни было крови и от суда над ближними". История Анны Карениной
была для Толстого лишь поводом для более широкой постановки проблемы вины, осуж-
дения и оправдания.

Эпиграфом Толстой лишь указывал на первоисточник той мысли, которая не раз в
русской литературе звучала как напоминание о "грозном судии" истории, терпеливо
ожидающем своего часа. Так, Лермонтов напоминал о нём "наперстникам разврата".
Так, Толстой обращался к нему, разоблачая тайны своего времени.

Идея возмездия и воздаяния отнесена не только и даже не столько к истории Анны и
Вронского, сколько ко всему обществу, которое нашло в лице Толстого своего сурового бытоописателя. "Этот роман,-с удивлением отмечал Фет,-есть суровый, неподкупный суд всему нашему строю жизни".