Бабушка Курносеиха

   Всё детство и юность я прожил в рабочем посёлке.

   Посёлок, это даже не район, а часть района. Очень большой. Фактически сам - небольшой город. Населения тысяч 40. Все мужчины и часть женщин работали на огромном танковом заводе, который был перевезён во время войны из Ленинграда в Омск. В 1942 году завод уже выпускал по 250 танков Т-34 в месяц. Директором завода был Алексей Григорьевич Полторацкий. И в народе посёлок иногда называли "Полторацким".

   На заводе до сих пор иногда пытаются делать какие-то танки.
   Но сам завод разрушен, растащен, раскраден и сдан в металлолом.
   Один мой знакомый, всю жизнь там проработавший, говорил мне горько – Ты видел кино "Сталкер"? Вот, на территории сейчас примерно также.

   А по утрам, в шесть часов, нас будил басовитый заводской гудок, который был хорошо слышен, несмотря на то, что наш домик стоял километрах в трёх от завода. Думаю, его слышали даже километров за десять.

   Вспоминаю детство. «Частный сектор», знаете-ли. Вся площадь поделена на кварталы с небольшими (4-5 соток) приусадебными участками. Домики и домишки, сляпанные из чего попало.  В основном - насыпные, дешёвые.
   Все друг друга знают. Как в большой деревне. Многие держали скотину.
   Помню подростковые драки. Улица на улицу, квартал на квартал. Иногда район на район. Особенно по весне.

   Но это я так к слову, чтобы была ясна обстановка происходящего.
   А главное вот что.
   Через дорогу от нас, наискосок, жила бабушка. Трое детей. Пенсионерка. Нормальная такая сухонькая старушка.
   Только прозвище у неё было смешное – "бабка Курносеиха"

   В году, не помню каком, посёлок ошарашила новость – бабку Курносеиху арестовали.
   Все недоумевали - За что, Господи?! Пожилого человека!
   Но дело оказалось достаточно серьёзным. И бабушка оказалась достаточно серьёзным человеком.
   Дело было так.

   Семью, что жила напротив бабушки, обокрали. А вернее сказать – ограбили. Хозяйка была на работе, хозяин, бывший зек, где-то тоже мотался. В дом вошли какие-то люди, загнали троих детей под кровать. Забрали какие-то шмотки. Да что там было брать! Все жили бедно. Одежду кое-какую взяли, посуду…
   Самое странное, что собака в ограде, даже не гавкнула.
   А пёс был страшный. Звали этого беспородину -  Мишка. Собака была жутких размеров и исключительной злобности. Признавала только хозяина. Даже хозяйка кормила его, пододвигая миску с едой при помощи палки.
   А в этом случае животина молчала как убитая. Короче все поняли, что это "ограбление" было инициировано самим "главой семьи". Алкаш и наркоман. Что с него взять.

   Но дело завели и начали расследование.
   Под подозрение попал и сын бабушки Курносеихи. Он тоже отсидел в своё время за употребление наркотиков. А жил вместе с бабушкой.

   Отвлекусь.
   Знаете, в те времена тюрьма, зона, и вся тюремная атрибутика были неотъемлемой частью нашего поселкового быта.
   "Сидели" многие. В моей семье по отцовской линии отсидели все – и отец, и тётка, и дядька. Дядька, кстати, так и умер на зоне.
   В каждой семье этого посёлка кто-то "сидел". И мы, мелкие пацаны, думали что тюрьма, это неизбежная часть жизни. Нам казалось что "отсидеть" должны все. А как иначе? Это как призыв в армию. Если не прошёл через зону – не человек и не мужчина.
   Мы много говорили о тюремном быте. Досконально знали правила поведения в камере и в блоке. Готовились. В то время в нашем окружении это было нормально и естественно.

   Так вот. Младшего сына бабульки решили проверить на причастность. Пришли с ордером и произвели обыск.
   На чердаке нашли самогонный аппарат!
   Бабулечка гнала самогон. Гнала и продавала, чего скрывать. Пузырь самогона стоил 2 рубля. Это дешевле бутылки водки по 2-87.
   Торговля шла бойко. Но за это дело "садили" по чёрному.

   После такого казуса оперы решили проверить домик тщательней.
   Проверили. Когда распороли бабушкин матрац, на котором она спала, оттуда вывалилась куча наркоты, свёрнутой в "башики".
   "Башик", это шарик анаши сантиметра два в диаметре, завёрнутый в бумажный кулёчек, со скрученным в жгут хвостиком.
   В посёлке многие покуривали "план", но откуда он брался, мало кто знал. Только те, кто причастен. Омерта зековского круга. А тут выплыло.
   Наркоты в этом матрасике было на полмиллиона старыми советскими рублями.
   Дошло до того, что разобрали печку. И, в специальных выемках, под кирпичами, обнаружили заначку. Деньги, набитые в чулки. Сумму озвучивали в две сотни тысяч. Для осознания значительности денежной массы поясню, автомобиль "волга" на тот момент стоил около 6000 рублей. Средняя зарплата рабочего на заводе 180-200 рублей. 
   Двести тысяч, это бешеные деньги. Просто не умещающиеся в мозгу среднего советского гражданина.

   Бабулечку посадили.
   Дали, по старости лет, два года. На тот момент ей было 72.
   Курносеиха отсидела от звонка до звонка и вернулась цела, жива, здоровёхонька. Очень крепкая была бабушка. Несгибаемая.
   Говорят - там, на зоне, её сильно уважали.

   Всем в посёлке было интересно – на кой хрен ей такие деньги?
   Зачем такие суммы человеку, которые питается брусничкой с сахаром и клубничкой с молоком. Вся ягода собрана своими руками.
   Она так и говорила – Похлябаю, мол, деточки ягодок с молочком да с кусочком хлебушка, мне и хватает. Я и сыта.
   Носила всегда один и тот же старенький халатик в течение нескольких лет.
   Зачем старухе такие бешеные деньги?!
   При этом младший сын, умер от туберкулёза, который подхватил на зоне. Его надо было лечить, нужны были деньги на лекарство, на врачей. Нужно было отправлять его в тубдиспансер.
   Но нет. Бабло лежало мертвым грузом в чулках. Мистика какая-то.

   По всей видимости, при обыске деньги нашли не все.
   Много было признаков. Мне тогда было уже 16 лет, и я маленько соображал по жизни.

   Дальше попёрло ещё интересней.

   Мой родной дядька по маме, работал на железной дороге.
   Кстати, дядя Паша был очень положительным человеком. Очень. Не пил, не курил, и сильно разбирался в радиотехнике. На ЖД он отвечал за радиосвязь между поездами и диспетчерами. Я всегда хотел быть похожим на него.
   У дядьки была хорошая квартира, хорошая зарплата и хорошая семья. На работе его уважали, поскольку специалист он был отменный. Всегда – премии, подарки на день победы (дядя Паша воевал), грамоты и вымпелы.

   Дочь бабушки Курносеихи работала тоже на ЖД. Уж не помню кем. Была она вдовой с двумя детьми. Её муж не вылазил из зоны, по принципу освободился-украл-выпил-сел. И по кругу. Там и умер.
   Детишек заделал в промежутках между ходками.

   Каким-таким макаром она (тетя Катя) схлестнулась с моим дядькой, кругом положительным человеком и образцовым семьянином, я не знаю. В то время о таких вещах я не задумывался. Но, что случилось, то случилось.
   Дядька развелся, ушёл от своих двоих детей к двум чужим. Причин не знаю. Догадываюсь, конечно, но придержу.
   И уехали они с тетей Катей, вместе с бабушкой Курносеихой, в Джамбул. Теперь этот город называется "Тараз".

   Потом мне, уже отслужившему в армии, рассказывала мама.
   Она ездила к брату в гости в Джамбул и привозила интересные истории.
   Бабушка Курносеиха, которая стала тёщей моего родного дядьки, не упокоилась.
   Она была настоящим коммерсантом, по сравнению с которым все нынешние бизнес-леди - полные засранки и неучи.
   Там, в Джамбуле, она договорилась с кем-то на шерстяной фабрике, и ей, втихаря, привозили в ограду здоровенные бобины с нитками. Это были "отходы" прядильного производства. На самом деле, конечно же, никакие не отходы, но изворотливые люди умели-таки рисовать бумаги.

   Ограда бабушки Курносеихи служила перевалочной базой. От неё бобины ниток забирали "цеховики". Т.е. существовал подпольный цех, который из этих ниток вязал сетки-авоськи. Бабулечка, будучи посредником, имела неплохую маржу.
   Кроме того, она брала у подпольщиков немного авосек на реализацию. И ей, как основному поставщику исходного материала, делали хорошую скидку.

   У бабушки дома была небольшая красильная фабрика. Она окунала купленные сетки в разные баночки с красителями и развешивала их на ночь сушиться. А утром, сняв с бельевой верёвки высохшую продукцию, шла на рынок торговать. На Джамбульском овощном базаре сеточки шли нарасхват.
   Её часто забирали в милицию, но отпускали. Что взять с человека возрастом на девятый десяток.
   А бабушка вырученные за "смену" деньги складывала в тапочек, под специально пошитую стельку. Входя в отделение, она разувалась (так у них принято) оставляя замызганные тапочки у порога. Её обыскивали, ничего не находили и отправляли с Богом.

   Мама рассказывала, как бабулька, выпив рюмочку, в присутствии старшего сына и дочки разговорилась. Она жаловалась за столом, - Если я, деточки, не заработаю в день 30 рублей, я заболею.
   А потом и вовсе разошлась. Смеялась над детьми – У меня, - говорила она, - столько денег, что весь огород (а огород не маленький, соток 15) хватит застелить коврами в десять слоёв. Но вы не получите ничего. Я их так прячу, что никто не найдёт. Сдохну, а вы их не найдёте!...
   Вот такие дела.

   Дядька, однажды приехав к нам в гости в Омск, рассказывал, что он всерьёз посвятил некоторое время слежке за тёщей. Надеялся выяснить – куда она складывает неправедно заработанное?
   Но куда уж ему, любителю, тягаться с профессиональным конспиратором. Ничего он не выяснил и ничего не нашёл.

   Потом правда Курносеиха расщедрилась. Каждому из внуков подарила денег на пианино. Такая, понимаешь, прихоть долбанула.
   А потом, скрупулёзно обмерив жилплощадь дочери и съездив с такой же проверкой к старшему сыну, подарила всем ковры. С таким расчётом, чтобы полностью закрыть все стены и пол.

   Потом дядька умер. Рак печени. И я потерял информацию об этой бабушке. Так… Приходили отрывочные сведения.
   Прожила она долго. Умерла в возрасте далеко за сотню.

   Такая вот история.
   Думаете – вымысел? Ничего подобного. Абсолютно жизненный рассказ.