Сердце Звездного Дракона. I. Сказка о русалке Эге

                -Русалка Эга я, живу в реке,
                Но родилась в море, вдалеке.
                Всё началось дивною весной.
                Плыла под вечер я к себе домой,-
пела речная русалка, подыгрывая себе на самодельной арфе. Вокруг неё на берегу реки Ыб-Ва расположились местные Духи родников, ручьёв, рощ, перелесков. Тут же находились Дух Теней Сам-Оха и Дух Тумана  Арай.

                -Я видела, бежал он что есть сил,
                От погони   что- то      уносил.
                Стрела  врага настигла, он упал,
                Но крепко это к сердцу прижимал.
                Догнали, вырвали тот свёрток у него и бросили в ручей.
                Ради любопытства своего я выловила свёрточек скорей.
                Увы, ни серебра, ни злата,
                Одна  заплата на заплате,
                Кусок   материи,  а  в   ней
                Ребёночек  живых  живей.
                Глазёнками      меня    дырявит,
                Беззубым ртом кулак слюнявит,
                Сырой     весь   от    воды,
                Улыбка дивной красоты.
                Услышала я крик: « Его спаси!
                Хан-Мей   шаманке   отнеси…»

   Тут раздался выстрел. Русалка моментально прыгнула в воду. По берегу реки бежал лось. Раздался второй выстрел, но пуля пролетела  мимо. Послышался лай.  Лось спустился к реке и поплыл на другой берег. Как только зверь скрылся в ивовых зарослях,  подбежали собаки. Плыть через реку они не решались. Слишком густой туман стелился над водой.

- Эх, ушел, сохатый! – досадно произнёс охотник. Он сел на поваленное дерево, перезарядил ружьё, подозвал собак и отправился обратно в лес.

   Скоро не стало слышно лая, и наступила  ночная  тишина. Над верхушками елей поднялась луна.
 
- Ну, вот, опять мы не дослушали рассказ русалки Эги. Когда она ещё приплывёт? – расстроились лешие Лям-Ба и Блям-Ба.
- В прошлый раз она допела до того, как уже отправилась в путь на поиски шаманки Хан - Мей. Но тогда её спугнули  рыбаки. Чуть в сети к ним не попала, когда в воду нырнула, -  поддержал леших Дух Родника.
- Так хочется услышать всю историю,- не успокаивались лешие.- Арай, Сам - Оха, расскажите. Вы же с Эгой тогда были.
    - Мы были с ней, однако, когда она приплыла в наши края, а как она добиралась, я тоже не всё знаю, - сказал Сам-Оха, играя на воде тенями веток плакучей ивы.
- Я вам расскажу всю историю, - внезапно вступил в разговор Дух Леса.
- Пар-Мэ, ты? – удивились все сидящие на берегу.
- Да, я. Когда Эга только приплыла в наши края,  лес близко подходил  к реке, и мы часто встречались, долго просиживали  в тишине соснового бора на берегу. Я рассказывал о себе и  своих друзьях. Эга спела не раз мне всё о себе. Она была молодая и  такая необычная, а истории  её такие увлекательные, что мне хотелось их случать и слушать вновь. Я не смогу рассказать  в стихах, поведаю про всё и так. Что-то и меня на песни потянуло, - виновато улыбнулся Пар-Мэ.
  Духи заволновались, затолкались, всем захотелось побольше узнать о скрытной  речной русалке.
- Эй, вы, лохматые,  все ноги мне поотступали, однако, - заворчала Болотная Тина Няш-Няш на Лям-Бу и Блям-Бу.
- О, простите, сударыня, мы Вас не заметили, - вежливо извинились лешие. – Вы так сливаетесь с травой и землёй, Вы мастер маскировки.
- Ладно, подлизы, прощаю, однако, - уже не сердито проворчала Болотная Тина.
- Арай! Ты где! – позвал брата Дух Тени.
- Не кричи, Сам-Оха. Я тут, никуда не ушёл, просто плохо выгляжу. Я всё слышу и вижу. Однако, так.
  Пар-Мэ присел на поваленное дерево.

                ***

   Было это так давно, что и не помнит никто. Не было на берегу нашей реки тогда ещё и  той крепости, что разрушила колдунья Агульма. В окрестностях жили разные племена. Но уже  тогда было племя Со-Ома. С  севера часто приходили шелькупы, манси, саамы но ненадолго. Как внезапно приходили, так же и уходили к берегам своего Ледяного моря. С восхода солнца проходили гунны, сарматы, аланы, угры, но не останавливались.  Больше всех прибывало племён из мадьяр и тюрков с юга по Большой Реке Ка-Ме. В поисках рыбы и зверья заплывали они к нам  по нашей реке Ыб-Ва.

    Большая Река Ка-Ма – Мать  всех Рек течет с севера на юг и соединяет северные племена с южными. Южные народы  постоянно вытесняли местные племена на север. Приходила зима, и почти все южане  погибали от холода и болезней. С севера вновь возвращался в свой край местный народ Ко-Оми. Только народ Со-Ома никто никогда не мог выгнать с их территории. Они были везде и нигде.  Основное их селение было за Большой Рекой, как раз напротив устья нашей реки Ыб-Вы. Главной шаманкой их и была та Хан-Мей, которую отправилась искать русалка Эга, чтобы спасти малыша, а самой  остаться навсегда в наших краях.

   Эга родилась и жила со своей семьёй на юге, в Теплом море, к которому несёт свои воды Мать всех Рек Ка-Ма. Она отличалась от своих родных тем, что не умела просто говорить, а  пела. Заплывала в ручьи и реки, втекающие в южное море, и подолгу там оставалась в одиночестве. Там, на берегу, в тени деревьев, она сочиняла свои песни. Самодельная арфа была всегда с ней.

   Однажды…

                *

   И вот однажды, как пела недавно вам Эга, она увидела, как к ручью бежит человек.   В корень  рядом с Эгой вонзилась стрела. Русалка быстро спряталась за дерево.

   Человек  прижимал к груди одной рукой  свёрток, в другой руке у него был окровавленный нож. Стрелы одна за другой пролетали у него над головой. Дюжина воинов бежала за ним. И тут одна, другая, третья стрела вонзились в его тело, ногу и плечо. Беглец не сдавался. Очередная стрела сбила его с ног. Он пополз боком, ещё крепче прижимая к себе ношу, и был уже у ручья, когда  один из воинов вонзил ему нож в спину. Беглец затих. Тогда второй воин выдернул из его рук свёрток и с размаху бросил его в воду. Его подхватило течением и отнесло к берегу, где скрывалась Эга. Ветви ивы схватили свёрток и спрятали под своей листвой.

  Когда воины шаха удалились, русалка нырнула и выловила находку. Потом она уселась на берегу и решила посмотреть, из-за чего идет война среди людей.

- Спаси Бэр-Мэ! -  услышала Эга. Она взглянула на противоположный берег ручья. Беглец приподнял голову и  смотрел на неё. – Отдай Бэр-Мэ шаманке Хан-Мей. Она живёт на…с…

    Человек не договорил, силы оставили его, взгляд потух.

    Русалке стало не по себе от ледяного взгляда беглеца. Она никогда ещё не встречалась взглядами с людьми. Эга нырнула и уплыла подальше от страшного места. Любопытство брало вверх над страхом, и русалка,  вновь усевшись на корне дерева, стала разворачивать свёрток. От удивления она вздрогнула. Перед ней лежал малыш. Он улыбался и протягивал ей ручонки. Эга тут же запела колыбельную, но мальчик не хотел спать. Он был весь мокрый и голодный. Эга принялась хлопотать над ним. Она вспомнила, что неподалёку пасутся дикие козы и часто спускаются на водопой к ручью. Эга отправилась с малышом  туда. Козы знали русалку, и она смогла подоить одну из них. Колыбельку она сплела из ивовых веток, постелила сухой травы, укутала мальчика в лопухи, постирала и повесила сушиться его одежду: одеялко и простынку. И только после того, как ребёнок уснул, села передохнуть. В её ушах звучали слова беглеца: « Спаси Бэр-Мэ, шаманка Хан-Мей». Бэр-Мэ  - это малыш. А кто такая шаманка Хан-Мей? Кто такие шаманы? Русалка терялась в догадках и решила обо всём спросить у своих родных. Но как доставить мальчика  к себе домой до скалистого берега моря?

   Надо найти где-нибудь лодочку или упавшее дерево. А может сплести ему корзинку и обмазать её глиной изнутри? Эга решила сделать последнее, что пришло ей в голову.

                *

   Конечно же, все родные очень удивились, а потом возмутились, что Эга принесла человеческое дитя в их дом, не в сам, конечно, а на крышу. Но когда они увидели его, то сердце самого сердитого из них растаяло от беззащитной улыбки малыша. Он лежал на теплом галечнике и курлыкал о своём.

- Ой, какая прелесть! – воскликнули тёти русалки Эги.
- Какая у него дивная улыбка! - заулыбалась бабушка.
- Крепыш, настоящий воин, как он крепко хватается ручонками, - похвалил малыша папа.
- Его надо срочно отдать людям, - озабоченно проговорила мама.
                - Но его хотели убить!
                Про людей надо забыть, – тревожно пропела Эга.
-Доченька, но это придется сделать, - поддержал маму папа.
                - Хорошо, к людям пойдём,
                Но сначала Хан-Мей найдём.
                Воин ей велел отнести.
                Меня в путь отец отпусти, - Эга взяла за руку папу и маму.
- Шаманы живут далеко на севере. У нас так колдунов не зовут, - сказала бабушка.
-  Надо расспросить сначала птиц, рыб, духов о шаманке Хан-Мей. Может, кто-нибудь знает о ней, а потом уже пускаться в путь,- затараторили тётушки. – Мы на себя берём рака-отшельника, что живёт недалеко, вверх по ручью. Он оказался на юге по воле случая. Его вместе с другими раками  везли в подарок местному шаху. Так ему удалось бежать.
- Хорошо, хорошо, – поддержал тётушек папа, - я сам поплыву и расспрошу всех рыб.
- Тогда я беру на себя всех перелётных птиц, кто ещё остался. Боюсь, что не улетели на север только ласточки, - сказала мама.
                - А я всех духов  расспрошу,
                И ветру южному скажу,
                Чтоб с северным поговорил
                И о шаманке расспросил, - весело  запела русалка Эга.

   Русалки расплылись, а  малыш остался под присмотром бабушки. Она уложила мальчика в плетёный кораблик и отправилась с ним в тень скалистого берега.

   Вечером все вновь собрались на семейный совет. Никто не знал о Хан-Мей. Решили поиски возобновить утром, как тут прилетели лесные голуби с новостями:
- Прибыли ладьи с севера, на них люди с белыми волосами и голубыми глазами. Они ищут светловолосую женщину.
- Наш мальчик тоже светленький, с голубыми глазами, это так необычно,  - перебивая друг друга,  загалдели тётушки. – Да, несомненно, он сын той светловолосой  женщины. Она, наверно, в плену у местного народа. Жители прибрежного городка они все смуглые, тёмноволосые и черноглазые.
- Сестры, успокойтесь! – остановила расшумевшихся мама Эги. – Надо сначала всё разузнать хорошенько, а уж потом действовать.
- Друзья, - обратился папа к лесным голубям, - летите и проследите за приезжими северными людьми. А мы все поплывём к пристани и послушаем, что говорят люди о них. Только будьте осторожны.

  С раннего утра все русалки вновь уплыли, оставив Бэр-Мэ на попечение бабушки.

                *

   Не сразу удалось обо всём узнать русалкам. Прошло несколько дней.

   И вот возле  скалистого берега моря собрались русалки, птицы, рыбы, духи воды и ветра. На обломке мачты сидела крыса, её привезла сюда Эга, так как у крысы было что рассказать собравшимся.

-Давайте, каждый расскажет, что узнал, - сказал папа. – Я начну первым. Днем возле пристани было много людей. Я ничего не мог разобрать в разноголосье, но вечером, когда стемнело, услышал разговор  местных парней. Они говорили о двух братьях с севера. Один из них муж женщины, которую похитили тарханы. Он ищет её повсюду. Парни строили догадки, не та ли это женщина, которую полгода назад привезли в подарок местному шаху.  Они видели пленницу, восхищались её красотой и жалели братьев с севера. Им грозит опасность, если шах  узнает, что они разыскивают именно ту пленницу…  Вот и всё. Теперь говори ты, моя любимая жена.
- Я почти ничего не узнала, но я видела похожих светловолосых юношей. Один был очень печальный.  У него на голове была  красная повязка, точно такая же,  как на Бэр-Мэ. Я ещё подумала, как они похожи. Другой из братьев постоянно оглядывался. Наверно, он боялся слуг шаха. Они прошли молча.
- Зато мы подслушали людей с севера, которые остались в больших лодках, - не смогли  больше молчать тетушки. – Оказывается, молодая женщина, что похитили тарханы, дочь вождя народа светловолосых, единственная. А Хан-Мей – это шаманка их племени. Она указала, что искать нужно именно в нашем городе. Да, ещё они упоминали о каком-то законе народа, но мы не уловили смысла его.
- Так что, Бэр-Мэ её сын? – спросила бабушка.
- Это нам ещё неизвестно, - сказал папа.
-Мальчик родился в плену, о нём никто не знает. Если он сын той женщины, значит, он внук вождя того народа! – проговорила мама загадочно.  – Вот почему кипят страсти вокруг него.
- Да, он сын той пленницы, - неожиданно вступила в разговор крыса, что приплыла на обломке мачты. Она уже сидела  возле колыбельки малыша на задних лапках и обнюхивала его ручки.
- Значит, надо найти маму мальчика и отдать ребёнка ей! – обрадовались тётушки.
- Мать мальчика умерла. Она пронзила себя кинжалом, - сообщила крыса.
- О, какая ужасная смерть! – воскликнули тётушки. – А как же малыш? Она не подумала о нём?
- Ей сказали, что он умер, - добавила крыса.
- Тогда надо нам обо всём рассказать отцу ребёнка, одному из братьев, - стал настаивать папа.
- Но он не знает о сыне! – воскликнула мама.
                -Позвольте я к нему поплыву,
                Песню о сыне его спою.
                Он всё узнает от меня,
                Ведь сына его я спасла, - вступила в разговор Эга.

   Все, молча, устремили свои взоры на русалку.

- А как же ты с ним встретишься? Его надо привести одного к берегу моря, где никто вас не увидит. Он же ходит везде в сопровождении брата, - забеспокоилась мама о дочери.
- А отчего всё не рассказать братьям? – спросил папа
- Нет, мне не очень понравился тот, второй юноша, - сказала мама.
- Мы поможем,  - прощебетали птицы.
- Мы поможем, - зашевелились духи воды и ветра.
- Я помогу, - поддержала крыса.
- Мы тоже поможем, - сказали тётушки.
- А вы как поможете, сёстры? – удивилась мама.
- Мы будем охранять Эгу с моря, когда она встретится со светловолосым человеком, -  настроились решительно тётушки.

                *

   Удобный момент подвернулся через два дня. Крыса, следившая за братьями, подсказала, когда один из них удалился в город. Другой, ничего не узнав о судьбе своей возлюбленной и потеряв веру в успех, взял лодку и в одиночку поплыл в открытое море. Там он привязал к себе верёвку с камнем и уже хотел броситься в воду, как на борт лодки села чайка.  В клюве у неё была красная повязка Бэр-Мэ. От неожиданности мужчина не удержался и упал за борт. Камень потянул его на дно.
 
   Эга тут же перерезала верёвку ракушкой. Человек вынырнул и ухватился за нос лодки. Он ничего не соображал и оглядывался. Чайка сидела на прежнем месте, крутила головой, махая красной повязкой. Молодой мужчина стал забираться на лодку.

   Тем временем  второй мужчина  заметил исчезновение брата и лодки. Он снарядил другую лодку и отправился на его поиски.

   Подул сильный ветер, относя погоню в противоположную  сторону. Течение же подхватило лодку молодого мужчины и понесло к скалистому берегу. Там, за скалой, в тихой бухте, чайка перелетела на камни, положила тесёмку и улетела. Светловолосый, выбравшись из лодки, схватил красную повязку Бэр-Мэ и прижал к губам.

- О, моя любимая Заричей, где ты? Твоя повязка – это знак. Хан-Мей говорила, что я всё узнаю по знакам, которые ты мне оставишь, - мужчина поднял глаза.

  Перед ним сидела русалка с арфой. Рядом на камнях примостились чайка и крыса.
                - Ты потерял любимую свою,
                Её частичку я тебе дарю, - нежно запела Эга. –
                Ты благодарен, будь судьбе,
                Ваш сын Бэр-Мэ попал ко мне.

   Мужчина медленно в такт песни подошёл к русалке и сел рядом, не смея шелохнуться.
   
                -Но Заричей пронзила грудь ножом,
                Осталась верною тебе притом.
                Спасибо воину, он спас дитя,
                И до реки бежал, его неся,  - продолжала Эга. Она пела и пела. Светлая улыбка не сходила с её лица. Когда она окончила рассказ, отец Бэр-Мэ, от переполнивших его чувств, смог произнести только пару слов:
- Где он?

                -Бэр-Мэ нашёл приют в русалочьей семье.
                Русалка Эга принесёт его  тебе,
                Но обещай, немедля, Хан-Мей его отдать,
                Шаманка та должна судьбу предугадать,
                Последнее желание воина исполни.
                Жизнь отдал он. Это ты запомни! – русалка Эга, не отрываясь, смотрела на мужчину.  Даже то, что  малыш очень походил на него, что- то заставляло беспокойно биться русалочье сердце.
- Милая русалка, мужественная русалка Эга. Благодарю тебя. Ты спасла не только меня, моего сына, но и весь наш народ  Со-Ома. Страшное горе обрушилось на нас. Вождь стар, он скоро умрёт, а приемника нет. Заричей, единственную его дочь, похитили. Мне  вождём не быть без неё. Ты подарила нам  надежду – сын Заричей жив! Он будет вождем! По закону нашего народа, кто воспитывает молодого вождя, тот правит за него, пока тот мужает. Но я не рвусь править. Самое страшное то, что старый вождь может умереть или погибнуть до того, как я прибуду на родину с Бэр-Мэ. Тогда начнётся воина за власть, нарушиться равновесие сил. Ослабленное племя смогут погубить воины тархана Макдул-Бека. Он ежегодно приходит с многочисленным войском в наши края в надежде завоевать его.
- О, прекрасный юноша, не пугайся нас! – вынырнули неподалёку тётушки Эги. – Мы приплыли сообщить, что нам с Эгой пора  укрыться в море. Наперекор ветру сюда плывёт твой брат. Он ищет тебя.
- Сык-Тау, мой старший брат, он беспокоится за меня. Извините, я не назвал своё имя. Меня зовут Кен-Тау. Но где мы встретимся? – забеспокоился молодой мужчина. – Где вы передадите мне сына, моего Бэр-Мэ?
                - У первой крепости на северном пути.
                Остановись и подождать вели.
                Всего три дня прошу,
                И с малышом я приплыву.
- Но как ты поплывешь в пресной воде, ведь вы русалки морские жители?- спросил Кен-Тау.
- О, за неё не переживай, - вступили в разговор тётушки, - она постоянно плавает в реках и ручьях.
- Кен-Тау! Кен-Тау! – раздалось за скалой.
- Эга, скорей ныряй! – тётушки скрылись под водой.

   Русалка улыбнулась, погладила чайку, взяла крысу в коробочку, закинула арфу за плечо и соскользнула в воду.

- Кен-Тау! – раздалось рядом.
- Сык-Тау, я здесь! – отозвался брат.
- Кен-Тау, наконец-то  мы тебя нашли! Зачем ты уплыл так далеко в море? Почему ничего не сказал никому, куда идёшь? - стал упрекать своего младшего брата Сык-Тау.
- Духи Моря позвали меня сюда, чтобы сообщить мне одну печальную, а другую радостную весть. Смотрите, я нашёл брачную повязку моей Заричей. Моя любимая жена погибла, и сердце моё разрывается от боли. Но она оставила мне сына. Его зовут Бэр-Мэ. И мою боль заглушает радость отцовства, - рассказывал соплеменникам Кен-Тау.
- Где же твой сын? – спросил Сык-Тау.
- Духи моря принесут его мне через три дня. Мы их будем ждать в ближней крепости, что стоит вверх по течению  реки, которая привела нас сюда, в Теплое море.
- Тогда завтра мы отправляемся домой? Конец поискам, конец нашим скитаниям? – стали спрашивать братьев воины народа Со-Ома.
- Да, завтра домой! – сказал Кен-Тау.

                *

   Глубокой ночью подплывала Эга с малышом к крепости, чтобы её никто не увидел. Кен-Тау должен был её ждать на берегу. Она увидела на пристани силуэт мужчины и двинулась в его сторону, толкая лодочку со спящим ребёнком перед собой. Но тут человек вскрикнул, упал в воду и пошёл ко дну. В темноте не было видно, кто это.

  Раздались крики, поднялся страшный шум сражения. Вспыхнул огонь на  ладьях светловолосых. Небо озарилось пламенем пожарища

   Русалка скрылась с Бэр-Мэ в зарослях ивы.

   К утру всё стихло, и только черный дым застилал занимавшуюся зарю. Печальное было утро.

   Эга увидела, как людей с севера неизвестные воины сгоняют на крутой берег, ставят всех на колени, потом ударяют по голове и скидывают  в воду. От такого зрелища русалка крепко прижала к себе проснувшегося мальчика. Она не знала, что теперь делать. Мир людей так ужасен! Куда теперь ей плыть? Обратно, домой, в море, к родным скалам? Или вперёд, в неизвестные северные края, на поиски шаманки Хан-Мей? Жив ли отец мальчика? Чем кормить Бэр-Мэ в дороге? Эга захватила еды лишь на три дня. Знакомых коз в дороге не будет. Надо будет просить помощи у местных Духов. Эга решила сначала узнать о судьбе Кен-Тау.
Она накормила малыша и оставила его под присмотром старой ивы и знакомой нам крысы. Крыса, а её звали Фитина, вызвалась сопровождать русалку  до крепости.  По просьбе Эги все местные птицы разлетелись на поиски светловолосых братьев. Сама она опустилась под воду у крутого берега, чтобы найти Кен-Тау или его брата Сык-Тау среди мертвых. Через мгновение она вынырнула и облегчённо вздохнула. Братьев там не оказалось.

- Эга, мы нашли светловолосых, они сидят в глубокой яме, - летали над головой русалки две сойки. Им самим не выбраться, надо ждать, когда их оттуда выведут  воины  Макдул-Бека. Мы слышали, их должны повести для важного разговора к тархану в одиночку или вместе, мы не знаем.
 
   Эга кивнула птицам в знак благодарности и попросила последить за братьями.
 
                *

- Послушайте меня, - лениво допрашивал братьев Макдул-Бек, - я сохраню вам жизнь, если вы отдадите мне ребёнка Заричей. Мне нужен только он.
- Мы не знаем, о чём ты говоришь, тархан, - скрывал правду Кен-Тау, - дочь великого вождя народа Со-Ома похищена, мы ищем её.
- Ты поторопился расправиться с караваном Макдул-Бек, нам ещё не передали мальчика, - спокойно сказал Сык-Тау.
- Сык-Тау, о каком мальчике ты тут говоришь? – нарочно удивился Кен-Тау.
- Довольно, брат, притворяться! Они всё знают! Ты проиграл на этот раз, - надменная улыбка появилась на лице Сык-Тау.
- Ты раскрыл нашу тайну нашим злейшим врагам? – Кен-Тау кинулся на брата, но воины тархана тут же его скрутили.
- Кому-то они враги, а мне они друзья, - раскрыл своё истинное лицо Сык-Тау. - Они приведут меня к власти. Не всё же тебе быть первым.  Я старший брат, а не ты. Меня должна была выбрать Заричей, а не тебя. Я должен быть вождем нашего народа, а не ты. И буду им!
- Ты всё испортил, ты погибнешь!  Макдул-Бек обманет тебя! – в отчаянии закричал Кен-Тау.
- Это ты погибнешь, а не я. Я спасусь и спасу внука великого вождя. А по закону нашего народа, кто спасет потомков вождя народа Со-Ома, тот становится членом семьи. У нашего старого вождя нет никого. Я верну ему внука и буду его преемником, -  издеваясь над братом, говорил Сык-Тау.
- Предатель! Я верил тебе, доверял!
- В борьбе за власть все средства хороши!
- Довольно! – остановил разъярённых братьев тархан. – Говорите, где Духи Воды должны передать вам ребёнка.
- Сегодня третий день, сегодня и только сегодня Духи Воды принесут его к крепости. Надо ждать на берегу, - услужливо проговорил старший брат.
- Тебе не отдаст она Бэр-Мэ! – сорвалось у Кен-Тау.
- Она? Очень хорошо, женщина скорее поверит мне, убитому горем, оплакивающего гибель родного брата, - притворно запричитал Сык-Тау.
- Ловко придумано, - захохотал Макдул-Бек, - старший брат займёт место младшего брата. Сык-Тау, вместе мы захватим власть. Мой народ будет владеть богатой северной страной!
- Не радуйся раньше времени, тархан! Шаманку Хан-Мей ещё никто не провёл. Она разгадает ваш заговор! Сык-Тау,  опомнись, ещё не поздно всё исправить!– крикнул Кен-Тау, уводимый на казнь.

                *

- Беда, беда! – кричали птицы, - Светловолосого ведут к реке связанного. Ему грозит смерть.

   Эга, не раздумывая, кинулась к месту казни. Она увидела, как привязали камень к ногам Кен-Тау, стукнули по голове и скинули в воду. Эга   нырнула, освободила руки и ноги мужчины от пут и утянула его на противоположный берег, туда, где её дожидались крыса Фитина и малыш Бэр-Мэ. К счастью, удар по голове был не смертельный. Но Кен-Тау долго не приходил в сознание. День заканчивался.

- Эга, войско тархана покинуло крепость, другой брат жив, он стоит на берегу и зовёт Духов Воды отдать ему Бэр-Мэ, - кричали сойки.
 
  Русалка не знала, что делать. Кен-Тау не рассказал о ней своему брату, но поведал ему о сыне. Может он не совсем доверял ему? Почему Сык-Тау жив? Сбежал от врагов или он с ними заодно? Ждать, когда очнётся Кен-Тау или идти сейчас на встречу с его старшим братом? Эга решила поговорить с Сык-Тау,
может, он не знает о судьбе своего младшего брата и призывает духов помочь ему.
- О, Духи Воды, услышьте же меня. Поверьте, я не повинен в смерти моего брата. Верните мне сына Заричей! - услышала русалка мольбы Сык-Тау, подплывая к берегу. Она решительно поднялась над водой и запела:
                -Мольбу твою мы слышим, говори,
                Зачем зовешь ты Духов Воды?
                Откуда знаешь имя малыша?
                Чиста ли твоя собственная душа?
-О, наконец-то, духи  услышали меня! – обрадовался Сык-Тау. – А я уже подумал, что брат придумал сказку о своём несуществующем сыне. Скорее несите же мне дорогого племянника ко мне. Кен-Тау погиб, я, его старший брат, Сык-Тау. Мне нужно доставить Бэр-Мэ на родину. Он будущий вождь нашего народа Со-Ома, правитель северного края.
                -Похож на брата, но Ты не Он.
                Почему он мертв, а ты спасён?
                Как донесёшь ребёнка Хан-Мей?
                Говори мне правду, скорей! – расспрашивала Эга Сык-Тау.
- О, мой брат, он был бы рад увидеть своего сына, но он мёртв. Он не захотел служить нашим врагам, когда мы с ним попали в плен. Он не мог ради святого дела усмирить свою гордыню и поплатился за это. Я согласился быть рабом. Разве для спасения своего народа не все средства хороши? Войско тархана Макдул-Бека идет на север сухопутным путём. Я раб тархана буду следовать за ним. Когда караван будет подходить в наши края, я выкраду малыша и доставлю Бэр-Мэ шаманке Хан-Мей. Лес укроет меня от преследователей. Я знаю тайные тропы, никто меня не догонит. Люди тархана степные жители, в лесу они заблудятся, если не будут держаться Большой Реки Ка-Мы и её притоков. Положись на меня, Дух Воды, отдай ребёнка мне, - уговаривал Эгу Сык-Тау.
                - Согласна я тебе поверить,
                Но надо мне тебя проверить.
                Найду средь мертвых я Кен-Тау,
                Отдам Бэр-Мэ тебе, Сык-Тау.
                Приди ты завтра в этот час,
                Плыть пора мене сейчас, - пропела русалка и скрылась.
-Почему завтра, а не сегодня? – крикнул Сык-Тау и c досады чуть не прыгнул в воду.


                *

- Он очнулся, он пришёл в себя! –  кричали русалке радостную новость прибрежные птицы.
- Кен-Тау живой, Бэр-Мэ спит, - как всегда коротко сообщила Фитина.
- Милая Эга, ты опять меня вернула к жизни, я у тебя в долгу, -  слабым голосом проговорил молодой мужчина, увидев русалку.
                -Твой брат сказал, что ты убит,
                Рабом тархана должен быть,
                Чтобы Бэр-Мэ Хан-Мей отдать,
                Сык-Тау  согласился ждать.
                Как обрадуется он,
                Что брат его спасён! – сообщила новости русалка.
- Он не обрадуется, Эга! Он предатель! Он продался Макдул-Беку!– зло вырвалось у Кен-Тау. – Но ты сделай, как он просит. Отнеси ему моего сына, моего Бэр-Мэ. Пусть все думают, что я мертв. Ребёнка он будет беречь, как зеницу ока.  Без него ему нечего делать в племени Со-Ома, Сык-Тау жаждет власти. Когда придет время, я обнаружу себя, но мне надо приплыть раньше  их в северные владения моего народа и найти шаманку Хан-Мей. Когда она узнает о заговоре, то поможет мне открыть правду вождю. Эга, прошу тебя ещё об одном,  найди мне лодку и можешь возвращаться домой.
                - Я помогу тебе в пути,
                До родины твоей дойти.
                И всё решила я сама –               
                Таков мой рок, моя судьба, - пропела Эга, решительно взглянув на Кен-Тау.
 - Эга, ты мой ангел хранитель, но я не могу тебя ввязывать в нашу войну. Это очень опасно, - отказывался от помощи русалки отец Бэр-Мэ.

   Но Эга только улыбнулась ему в ответ и отправилась на поиски лодки.

                *

   Сык-Тау радовался победе. Он уже видел себя вождём великого племени Со-Ома. Он важно разъезжал на гнедом жеребце вдоль каравана, медленно  двигающегося вдоль широкой реки. За Бэр-Мэ присматривали рабыни тархана, берегли его как драгоценный камень, не сводили с него глаз ни днём, ни ночью.

  Макдул-Бек же тешил свои надежды. Он поглядывал на Сык-Тау и давно уже решил убить его, когда тот приберёт власть в свои руки. Двум медведям в одной берлоге не бывать. Богатая северная страна должна быть  его, Макдул-Бека, и ничьей больше.

   Тем временем Эга и Кен-Тау плыли в лодке совсем рядом с караваном, пытаясь его обогнать. Идти приходилось против течения. Если бы не помощь русалки, молодой мужчина не справился бы со всем. Эга добывала ему еду.  В короткие моменты отдыха он поджаривал добытую русалкой рыбу на огне.

   Пробираться на север приходилось с большой осторожностью. Везде рыскали  воины тархана. Иногда караван опережал их лодку и останавливался на берегу реки.  Тогда приходилось ждать, чтобы не выдать себя. Кен-Тау нуждался в
отдыхе, раны его плохо заживали, постоянно болела голова. Но мысль о Бэр-Мэ придавала ему силы бороться с недугами и продолжать путь. Сколько раз Кен-Тау могли обнаружить, и каждый раз выручали то птицы, нападая всей стаей на лазутчика, то русалка Эга заманивала особо упорных воинов тархана к себе в воду. Встречались люди из местных племён. На реке они ловили рыбу и были дружелюбные. Предупреждённые Кен-Тау о караване Макдул-Бека, они делились с ним едой и одеждой  и скрывались в своих тайниках.

   Ночи становились прохладнее. Часто шли дожди. Кен-Тау был привычен к холодам, но он беспокоился о русалке. Она  же стала больше времени проводить под водой и показывалась только днём, когда пригревало солнце.  Через много дней пути Кен-Тау направил лодку в устье неизвестной реки. Эга вынырнула, чтобы узнать о дальнейшем пути.

- Это река Ыб-Ва,  на высоком берегу которой  живёт шаманка Хан-Мей, - сказал Кен-Тау, весь дрожа от холода. -  Мой народ со старым вождем живёт напротив устья Ыб-Вы на том берегу Ка-Мы, но мы туда не поплывём. Для нас самое главное добраться до Хан-Мей. Я очень плохо себя чувствую, и если под конец пути меня оставят силы, прошу тебя, Эга, найди шаманку, расскажи всё о заговоре. Она живёт тут, недалеко, несколько дней пути… Она живёт на крутом и высоком берегу… Она живет на этой стороне …Река там будет… там сильно петлять… Она ещё издалека увидит…

   Мужчина  не договорил и упал навзничь, потеряв сознание. Эга сразу направила лодку к берегу. Там наломала ивняка и плотно обложила ими Кен-Тау. Сплела из веток над его головой небольшой шатёр, чтобы дождь не мочил лицо. На грудь мужчины  тут же уселась Фитина и стала слушать, жив ли он. Русалка привязала к себе лодку и потащила её вдоль берега вверх по течению. Как только она скрылась за поворотом реки Ыб-Ва, к берегу подъехал караван Макдул-Бека. Тут было решено разбить стан. Его тщательно маскировали, чтобы никто из племени Со-Ома не мог его обнаружить.
 
  Сык-Тау оделся в рваньё, закутал во что попало Бэр-Мэ и в неказистой лодчонке отправился в главное  селение родного народа  на тот берег Большой Реки Ка-Мы.
 
   Его сразу заметили, узнали и с радостными  криками сопроводили к старому вождю. Он предстал перед стариком, склонив голову на одном колене, прижимая ребёнка к груди.
- Говори, - произнес грозно вождь.
- Дозволь обрадовать тебя, властелин великой северной страны, перед тобой твой наследник, - трясясь от страха, произнёс Сык-Тау.
- Ты не наследник,- отрезал старик.
- Я нет, но этот ребёнок, да.
- Докажи!
- Он сын Заричей! – поднимая ребёнка, провозгласил Сык-Тау.
- Как ты смеешь произносить имя моей дочери! – поднялся вождь.
- Не гневайся, а взгляни на Бэр-Мэ, - прикрываясь мальчиком, как щитом, ответил  старший брат.
- Принесите мне младенца! – приказал старик.

   Две старухи тут же бросились исполнять поручение.

   Вождь взглянул на ребёнка и вздрогнул, на него смотрела маленькая Заричей. Бэр-Мэ проснулся, улыбался  и тянул ручки к своему деду, старому вождю народа Со-Ома. На голове его была брачная повязка дочери. Дрожащими руками вождь взял  мальчика, тщательно разглядывая его всего.  Улыбка, как у Заричей. Она так же щурила один глаз больше, чем другой. Та же родинка над бровью. Бес сомнения, это был его внук. Тут  вождь  нахмурился и спросил Сык-Тау:
- Где моя дочь? Где Кен-Тау?
- Они мертвы…
- Говори!
- Это длинная история…
- Говори! Народ Со-Ома ждет. Унесите моего внука в моё жилище, - вождь отдал Бэр-Мэ старухам и сел, ожидая рассказа.

 Сотни глаз устремились на Сык-Тау. От этого ему стало не по себе, на мгновение он почувствовал всю тяжесть бремени, которую взял на себя. Но для чего он проделал столь долгий путь, чтобы в конце сдаться? Нет! Он заставит всех поверить ему. Сык-Тау стал  рассказывать о своих странствиях. Не скупился он на  подробности ужасных сцен смерти Заричей и Кен-Тау, с воодушевлением  представлял себя героем перед соплеменниками. Рассказ - танец так его воодушевил, что он сам стал верить всему, о чем поведал своему народу. Он прыгал и крутился, полз и выглядывал из засады. Слову тела верили больше, чем простому словесному изложению прошедшего.

   Взгляд соплеменников менялся по мере рассказа Сык-Тау: то он был недоверчив, то округлялся от ужасов смерти, то умилялся от любви к найденному малышу, то становился восторженным от подвигов.

- И тогда я схватил мальчика и скрылся в прибрежных зарослях, - закончил свой лживый рассказ Сык-Тау, изнемогая от усталости.

  Мгновение все молчали, поражённые  услышанным.  Зато  потом  над лесом раздался громкий гул одобрения. Стаи  ворон и галок поднялись в небо.

   Великий вождь встал и крикнул:
- Хвала великому воину! Он спас моего преемника и внука. Завтра все отправляемся на святые земли нашего народа.  Да услышим  пророческие слова  Хан-Мей, шаманки  племени Со-Ома.

   Сык-Тау отвели в жилище вождя, чтобы он как храбрый воин отведал свежего мяса и спокойно отдохнул. Соплеменники же не спали всю ночь, они жгли костры и праздновали чудесное спасение внука великого вождя. Сык-Тау не мог в полной мере насладиться ни пищей, ни почестями, которые ему оказывали, ведь ещё не сказала своё слово Хан-Мей. Но во сне он видел себя властелином народа Со-Ома. Он парил над своей землёй. Река Ка-Ма, как ленивая женщина возлежала на ней. Всё портил Макдул-Бек. Он всасывал в себя воду со всех рек, поедал леса, животных, птиц, людей и выплёвывал одни косточки. В очередной раз он наполнял свой огромный рот, когда туда стало затягивать и Сык-Тау. От ужаса быть проглоченным он проснулся.

- Вставай, пора ехать! – тряс его за плечо молодой воин.

                *

   Шаманка Хан-Мей поджидала гостей.   Уже какой раз выпадали два белых камня – это жди гостей.   Должны были приплыть мужчина и женщина-рыба. Шаманка призадумалась. Наверно мужчина везёт ей большую рыбу  в подарок.  Рыба та живая, наверняка, щука. Хан-Мей качала головой, что- то тут не так.

- Хан-Мей! Хан-Мей, выходи!  По реке плывет лодка, её тянет женщина.
- Странно…, -  шаманка ссыпала камешки в мешочек и поспешила наружу.

   Эга подплыла к берегу, чтобы спросить у людей о Хан-Мей, но тут  услышала:
- О, великие духи, это же Кен-Тау, муж  Заричей!

 Эга взглянула вверх и увидела старую женщину, сбегающую вниз, как молоденькая девушка.

- Скорей несите носилки! Разжигайте костёр, ставьте греть воду,– давала на ходу распоряжения шаманка.

   Эга ушла под воду, чтобы освободиться от верёвки.

- Чего стоите!? Спасайте девушку! Она может утонуть от бессилия,– услышала она, выныривая.

   Пару парней уже готовы были броситься в реку, как из воды ввысь выпрыгнула русалка, и, сделав кувырок назад, снова ушла на глубину. Пораженные невиданным зрелищем, все застыли, не зная, что предпринять.

- Женщина-рыба! – поняв расклад гадальных камней, произнесла Хан-Мей.
- Это морская русалка, её зовут Эга, - с трудом произнёс Кен-Тау. – Дайте пить…

   Шаманка ладонями почерпнула воды с реки и поднесла к губам больного.

- У тебя жар, я приготовлю тебе целебного отвара.
- Спасибо Хан-Мей, - Кен-Тау приподнялся на локте, - Эга давала мне плесневелый порошок из коры какого-то дерева, мне уже лучше.

   Он взял палку и стал стучать по борту лодки. Русалка тут же показалась из воды.

- Эга, это шаманка Хан-Мей, я всё ей должен рассказать. Скоро сюда прибудут Сык-Тау и весь наш народ во главе со старым вождём, не пропусти их. Хан-Мей, оставь кого-нибудь на берегу для связи с нами. Эга сообщит им о приближении вождя, - проговорив это, Кен-Тау лёг. Его переложили на носилки и понесли в главную пещеру.

                *

   На высоком берегу реки Ыб-Ва ставили шалаши, стаскивали хворост для костров, готовили пищу.  Сегодня Сык-Тау  вновь поведает о своём подвиге. Шаманка Хан-Мей должна это услышать. Если она одобрит рассказ, то по закону племени Со-Ома Сык-Тау станет членом семьи великого вождя, а значит, его преемником.

  Героя племени  Со-Ома к вечеру взяла нервная дрожь, в ушах звучали предсмертные слова брата: «Шаманку не обманешь! Шаманку не обманешь! Шаманку не обманешь!»

- Откуда она узнает правду? – успокаивал он себя. – Она общается с духами, но они все местные. Им откуда знать, что произошло в тех далёких южных краях?

   Сколько не утешался Сык-Тау, но всё равно не мог до конца придать себе уверенности. Он уже шёл мимо восторженных соплеменников, его ноги до сих пор были как ватные. Сык-Тау поднял руки, волна радостных криков прокатилась по рядам. Он взглянул на вождя,  тот кивнул в знак почтения и дал знак к началу рассказа. Тогда герой взглянул на шаманку и поклонился ей. Хан-Мей улыбнулась ему в ответ. Это ободрило Сык-Тау, и он начал свой рассказ, припоминая все подробности. Он так увлёкся, что соплеменники выли от восторга. И только вождь да шаманка не выказывали своих чувств. Наконец, наступил момент истины. Хан-Мей подошла к разгорячённому танцем рассказчику, взяла его за руки и повернула ладонями к себе.
- Мозолей-то нет, - сказала она ему тихо, улыбаясь.

   Сык-Тау как водой окатило.

  Шаманка достала из мешочка камешки и кинула их к ногам вождя.

- Смотри, великий вождь, что говорят священные камни. Они говорят, что дочери твоей нет в нашем мире. Зато есть её сын. И этот сын с нами. Сык-Тау говорит правду! – Хан-Мей оторвалась от камней и посмотрела на вождя.
   Гул одобрения пронёсся в толпе. Сык-Тау бросило в жар, и он  высокомерно обвёл всех взглядом.
- А тут что? – продолжала разглядывать брошенные камни шаманка. Она бурчала себе что-то под нос. – Ага! Это инородцы окружили Сык-Тау и дитя! Но нет битвы, есть долгий путь по суше, а не по воде.

   Вождь встал. Все застыли в ожидании. Сык-Тау оцепенел.

- Нет! Это долгая погоня за беглецами! – успокоила  всех шаманка.

   Вождь сел. Сык-Тау разжал кулаки.

- О,  великий вождь, камни подтвердили рассказ воина, - спокойно сказала Хан-Мей. – Теперь спросим духов.

  Вождь кивнул в знак согласия.

- О, Духи Воды! – закричала шаманка, подойдя к краю высокого берега реки Ыб-Ва. – Отпустите дух Кен-Тау на совет народа Со-Ома.

    С реки поднялся густой туман, он окутал всех собравшихся на берегу, а когда он растаял,  то все ахнули.  Возле костра стоял Кен-Тау бледный, как мертвец, весь мокрый, в водорослях, с камнем на ноге.

- Кен-Тау!? – воскликнул вождь.
- Это не Кен-Тау, а его дух, - проговорила Хан-Мей, подходя к нему, - смотрите, он не откидывает тень!

   Всё в ужасе отпрянули назад.

- Не бойтесь! Это всего лишь дух мертвеца! – успокоила соплеменников шаманка, и уже, обращаясь к нему, крикнула  три раза. -  Дух, скажи нам правду!

   Как только Хан-Мей  прокричала последний раз, Кен-Тау открыл глаза, со лба его потекла алая кровь. Он хриплым голосом  произнёс:
- Сык-Тау, брат, предатель.
- Что ты говоришь, Сык-Тау предатель? – громко, чтобы все слышали,  спросила она.
- Сык-Тау предатель! Сык-Тау предатель! – всё громче и громче, протяжно проговаривал дух мертвеца. – Он привёл к вам войско Макдул-Бека. Он хочет захватить власть, убить вождя, убить Бэр-Ме. Инородцы стоят в устье Ыб-Вы!

   Потом мертвец затрясся, вытянул бледные руки и пошёл к Сык-Тау.
 
- Утопленник не может знать, где стоит войско тархана! – закричал Сык-Тау, выхватил нож и бросился на Кен-Тау.
 
   Никто и опомниться не успел, как братья вцепились друг в друга

   Кто-то бросился их разнимать, но вождь остановил их.

- Пусть решают духи. Кто прав, тот будет жить! – громко сказал он и сел.

   Исход битвы был однозначен. Ослабленный болезнью  Кен-Тау уступал брату, но никто не вмешивался в поединок. Сык-Тау бил и бил брата.  Тот слабел на глазах, но не сдавался. Мысль, что брат предал его и отправил  на верную гибель, злила его. Он яростно сопротивлялся. И уже, когда Сык-Тау поборол брата  и готов был пронзить ножом его сердце, Кен-Тау из последних сил резко поднял ногу. Камень, привязанный к ступне, гулко ударил по виску  предателя. Его обмякшее тело придавило младшего брата. Кен-Тау уже не мог сопротивляться, лежал под Сык-Тау, не имея силы  скинуть его с себя.

- Духи говорят, что Сык-Тау предатель! – провозгласила Хан-Мей. – Войско тархана Макдул-Бека стоит в устье реки Ыб-Ва.

   Вождь встал и издал боевой клич.  Воины племени кинулись к лодкам. Через час берег опустел.

   Шаманка сама перевязала раненого Кен-Тау, велела похоронить Сык-Тау. Она сделала своё дело, защитила народ Со-Ома от предательства и гибели.

- Спасибо тебе, Хан-Мей, - прошептал раненый Кен-Тау.
- Не меня одну благодари.  Арай – Дух Речных Туманов и Сам-Оха – Дух Теней очень нам помогли. Спи, набирайся сил, тебя ждет твой сын.

- Эга, где Эга?
- Эга, она помогла нашему народу спасти Бэр-Мэ и тебя. Я попросила её остаться с нами. Она согласилась, но сейчас осень, скоро зима, реки покроются льдом. Она поплыла домой к родным в  Теплое море, но обещала весной вернуться.
- Я не попрощался с ней, - печально произнёс Кен-Тау.
- Она оставила тебе и Бэр-Мэ кое-кого, - сказала с хитрой улыбкой Хан-Мей и посадила на грудь раненого крысу.
- Фитина! – обрадовался старой знакомой Кен-Тау. – Она была с моей Заричей последние часы жизни.

                ***

   Дух Леса замолчал, поднял голову к звездному небу.
- Пар-Мэ, а что было дальше? Эга приплыла весной? – спросили лешие
- Какие вы глупые! Ну, конечно, приплыла! – засмеялся Дух Леса. – Она приплывала каждую весну, а осенью отправлялась в Теплое море. Это сейчас она мало показывается, а раньше она всё лето проводила в хлопотах: учила детей народа Со-Ома плавать, ловить рыбу, ставить ловушки на раков, пела им песни о далёких странах, о морской жизни. Бэр-Мэ был её первым учеником, с ним она проводила много времени. С ней он совершил  своё первое путешествие к Теплому морю.
- Пар-Мэ, расскажи, расскажи нам об этих путешествиях, - сразу запросили все.
- Давайте в другой раз, - сказал Дух Леса
- Всё, всё, однако, хватит! – поддержал его  Сам-Оха.
 
   Духи нехотя разлетелись.

- Ты знаешь, о чём я подумал? – наливаясь утренней свежестью, сказал Арай.
- Однако, о чём? – спросил Сам-Оха, сливаясь в общую  рассеянную тень.
- Мы же были где-то рядом и могли помочь.
- Кому помочь, однако? Ты о чём? – не понимал брата Сам-Оха.
- Я говорю о Заричей, дочери вождя.  Когда её похитили, почему нас не было рядом?
- Тогда, однако, никто из духов не предупредил нас.  Я бы тогда напустил темень, и воины заблудились в лесу, а ты, однако,  укрыл в плотном тумане жилище Заричей. 
- Однако, так! Но почему духи не предупредили нас? – спросил Дух Туманов Арай.
-Не знаю…   Никто тогда не знал…  Даже Пар-Мэ не знал, однако, - ответил многозначительно Дух Теней Сам-Оха.