Маршрутное такси

– На работу, на работу, на любимую работу! – приговаривала негромко Катерина, перепрыгивая через ступеньки. Сегодня понедельник, планерка, опаздывать нельзя... Начальник всех опоздавших лишает премии, – думала девушка, быстрым шагом направляясь к остановке. Но подбежала она именно в то время, когда автобус уже ушел. Тяжело вздохнув, решила ехать на маршрутном такси, где билет немного подороже, чем на автобусе.
– Значит, придется экономить на обеде...
Несмотря на раннее утро, маршрутное такси оказалось относительно свободным. На заднем сиденье дремала, крепко обнявшись, супружеская пара, у самой двери сидел молодой человек лет тридцати пяти, пальцы и кисти рук которого, были сплошь покрыты татуировками. Катя присела на свободное сиденье у окошка и отвернулась, намереваясь также последовать примеру той парочки на последнем сиденье. По стеклам застучал мелкий дождь... И Катя принялась разглядывать лужи на асфальте. На одной из остановок, в салон такси вошла молодая мама с прелестной дочуркой на руках и уселась напротив. На вид девочке можно было дать – три-четыре года. Усевшись поудобнее, мама достала из сумки большое красное яблоко и протянула его малышке. Девочка аппетитно ела яблоко, болтая в воздухе ногами. Катя закрыла глаза, – интересно, что нового скажет начальник,- опять не выполнили план? Открыла она глаза в тот момент, когда ребенок задел ее белоснежные брюки своими сандалиями с налипшей грязью от дождя. Катерина внимательно посмотрела на девочку, затем на мать, которая видела действия своего ребенка, но продолжала хранить молчание. Малышка продолжала ударять сидевшую напротив девушку, проверяя свою вседозволенность и безнаказанность.
– Ваш ребенок ударяет меня по коленке..., – сказала Катя негромко женщине державшей девочку. Мать проигнорировала замечание соседки сидящей напротив и продолжала смотреть в окно.
– Послушайте, женщина, я обращаюсь к вам, разверните ребенка, к окну, чтобы он не марал мне брюки.
– Зачем, – последовал вопрос женщины полный удивления? – она сидит удобно, если желаете, сами пересаживайтесь.
Но на следующей остановке в газель вошло много пассажиров, и свободных мест уже не было.
Девочка продолжала стучать ногой, испытывая, уже видимо от происходящего не только чувство полного удовлетворения, но и наслаждения от происходящего, так как стала объектом всеобщего внимания.
– Запретите своему ребенку наконец-то пачкать мне брюки! – Катя уже была настолько раздражена происходящим, что казалось,  ее услышал даже водитель...
Новые пассажиры прониклись заметным вниманием, но, тем не менее, в разговор больше никто вступать не желал.
– Почему я должна своему ребенку запрещать что-то делать, своих рожайте и запрещайте им сколько вам угодно.
– Вы, что совсем не понимаете, я еду на работу – девочка мне марает брюки, и, в конце концов, она больно бьет меня по ноге...
– А нечего выпендриваться в белых брюках...
– Что же вы совсем не занимаетесь воспитанием своей дочери?
– Я ее воспитываю, но по своей методике. Главное, чтобы ей было хорошо, а остальные меня не интересуют!..
– Но это же полный бред, в конце концов, есть нормы нравственности, мораль и этика поведения в обществе.
– Оставьте все это себе, нам и так неплохо живется...
Такси подъезжало к остановке. Молодой мужчина с татуировками молча подошел к молодой мамаше и, вынув изо рта жевательную резинку, налепил ее на лоб женщине. Которая заметно побледнела и испугалась.
– Мне мама тоже в детстве ничего не запрещала. А так со жвачкой, ты очень мне нравишься. Бросил он, выходя из маршрутного такси...