Ложь во спасение

Письма не было уже третий месяц, и поэтому Наташка решила отправиться к Павлику сама. Правда, придется тяжеловато, но что поделаешь... Ох и дурачок, какие-то амбиции, какие-то заработки, какая-то тайга! Ну подумаешь, отцу ее он не понравился... Да зятья, а тем более женихи, почти никогда не нравятся родителям невесты. Особенно если невеста — дочка председателя колхоза, единственный ребенок, выпестованная мамой-папой. А жених — сирота, вырос в детдоме. Но, как часто это бывает, полюбили друг друга девушка из почти что «высшего общества» и простой паренек. Хотя Павлик, когда пришел из армии, стал таким... короче, девчата со всего села шеи сворачивали. И дело тут не только в красоте, просто Павел с детства был очень целеустремленным, а советская армия еще сильнее закалила его характер. Он был, словно Павка Корчагин из  «Как закалялась сталь» — решительный, смелый. Но и Наташка была завидной невестой не только из-за отца. Красавица, отличница (училась она на втором курсе в педагогическом), занималась гимнастикой, участвовала в творческой самодеятельности, да и хозяйственная. В общем, молодые люди были очень красивой парой. Только вот ее родители терзались сомнениями, ведь хотели выдать дочь за состоятельного человека, чтобы она была счастливой... И вот Иван Савельевич, отец Наты, решил поговорить с предполагаемым зятем. Беседа проходила без женщин, мужская, но Ната знала, что любимый все ей расскажет. Вечером влюбленные встретились.
-Поговорили мы с твоим батей, прав он во многом, а особенно в том, что надо денег заработать мне сперва, здесь, у нас, большие тыщи не получишь, так что решил я в Сибирь податься, на лесоповал...
-Это отец тебе такое присоветовал?
-Нет, это я уж сам додумал — а батя твой и вправду мужик толковый. Сказал, что и мне не к лицу в «примаках» быть, вот я и решил сначала заработать денег. А потом уж и свадьбу сыграем.
-И я с тобой поеду!
-Ну куда ты, глупенькая, поедешь?! Ты подожди годик, а вернусь — сразу в загс, потом квартиру кооперативную, машину...
-Пашенька, любимый, пожалуйста, возьми меня с собой! - сквозь слезы шептала девушка, прижавшись к широкой груди парня.
Теплым летним днем поезд увозил Павла в холодную Сибирь. Ехал он один — удалось найти слова для Натальи, чтобы она осталась дома. «Я буду писать тебе каждый день, каждую неделю, почта у нас быстрая, так что все обо мне знать будешь!» - кричал он уже из тамбура, глядя, как любимая машет ему платочком и вытирает слезы ладошкой.
В суровом краю были очень дружелюбные люди. В бригаде Павла приняли сразу, выделили койко-место в рабочем общежитии, определили участок — и понеслись трудовые будни. Девки, конечно, заглядывались на статного красавца, но он всех сразу предупредил, что ждет его невеста. Писал он Наташке каждую неделю, как и обещал, письма от нее перечитывал по нескольку раз, осторожно гладя четкие строчки. Ему казалось, что он как бы прикасается к нежным пальцам Наташи.
А она перечитывала его письма по нескольку десятков раз! Жила только им, только ожиданием его. В последнем письме Паша написал, что его переводят на другой объект, в самую густую часть тайги. После этого — ни слуху ни духу. Наташка извелась вся, новостей-то узнать не от кого... От тоски и неизвестности она осунулась и даже похудела, рыдала, уткнувшись в колени матери. Тогда не выдержал Иван Савельевич.
-Вот что, дочка. Поезжай-ка к нему, адрес знаешь, спросишь, что да как...
-Папка, прямо самой ехать?! - в голосе дочери было и недоверие, и радость, и боль, и грусть, в общем, буря эмоций.
-Ну конечно самой. Ты собирай-ка чемодан, а я поеду узнаю насчет билетов, паспорт мне давай!
Спустя неделю тот же поезд, что увозил Павла, вез Наталью. Одни сутки тянулись длиннее, чем все месяцы ожидания, но вот и конечная станция. Многолюдный перрон, шум и сутолока вокзала не испугали девушку — она решительно направилась к окошку справочной службы. Сильно окая, немолодая женщина в форменном платье охотно объяснила, как доехать до нужного места. Теперь Наташка ждала рейсового автобуса, мерзла на остановке, хоть и была одета в цигейковую шубу, лисью шапку и безумно модные тогда «румынки». Запихнув фибровый чемоданчик под сидение, девушка, не теряя решимости, отправилась на место работы Павлика.
Вот и его контора! Наташа подошла к проходной и спросила у вахтера, как найти Павла Сергеева. Тот помотал головой, мол, не знаю, но пропустил девушку, сказав, что «нужно у начальства разузнавать, а я ведь человек маленький». Ну да ладно — язык до Киева доведет, и вот спустя час Наташка стояла перед невысоким пожилым мужчиной и объясняла, кого именно она ищет.
-Сергеева, говоришь? Павла? А зачем он тебе?
-Да я невеста его!
В этот момент подбежала какая-то девушка, прислушалась к разговору и внимательно посмотрела на Наташку, потом произнесла:
-А ведь он... - но ее перебил этот мужичок.
-Тоня, иди работай. Невеста, говоришь? А ведь твой Сергеев женился неделю как.
Наташка ошеломленно посмотрела на него, все еще не веря в происходящее, а тот продолжил:
-Уехал три месяца назад на другой участок, и приглянулась ему сибирячка эта. Они сейчас пока на море отдыхают. Через неделю только вернутся. Так что, девонька, мой тебе совет — езжай домой.
-Но мне-то почему не сообщил?! — со слезами в голосе прошептала Наталья.
-Да разве ж о таком говорят? Не плачь, у тебя вся жизнь впереди, таких ли еще встретишь! Молодая, красивая, да ты в сто раз лучше найдешь, - утешал девушку мужчина. - Поэтому говорю тебе — езжай прямо сегодня-завтра. У нас тут дня три-четыре — и морозы ударят такие, что только держись! - он взял ее за руку и вместе с ней вышел на улицу.
-Как же я уеду, ведь билет надо купить, а это — время, жить где-то надо... Я ведь думала, что у Па... у него буду жить пока... - всхлипывала Натка.
Мужчина задумался, потом вошел в небольшую каморку проходной и снял телефонную трубку. Уже через минуту он с кем-то поздоровался:
-Игнат, ты? Здорово, Емельянов беспокоит. Слушай, тут нужен билет до Пензы на сегодня... Один... Купе только есть? Ладно, давай купе. Девочка придет за ним. Ну бывай... Это... денег я тебе сам пришлю... Ага, брат, такие дела, - и он положил трубку и повернулся к Наташе: - Теперь слушай внимательно. Приедешь на вокзал, в четвертом окошке будет Ольга Синицына, скажешь ей, что ты от Емельянова, дашь паспорт, заберешь билет и уже сегодня поедешь домой. А про него забудь, не стоит он слез твоих.
Все произошло так, как и сказал этот заботливый Емельянов. Наташка приехала назад, но как ехала, вспомнить не могла. Перед глазами стоял Паша,а в голове крутились слова Емельянова: «Да разве ж об этом говорят». Как же так, куда же ушла любовь? Как жить дальше?!.
Ошеломленные столь скорым приездом дочери, да еще и с такой ужасной новостью, родители Наты как могли успокаивали дочку. «Мама, может, нужно было дождаться его, поговорить?» - в который раз спрашивала дочь у матери, но та отвечала, что, мол, незачем, лишнее это. Отец тоже кивал головой, но не говорил, слава богу, что «я тебя предупреждал». Через неделю или чуть больше Наташа собрала все письма Павла, какие-то его подарки, несколько совместных фотокарточек и медленно, по одному предмету, положила в печку... Все. Нужно было скорее забыть изменника и начинать новую жизнь. Подружкам и односельчанам сказала про Павла то, что узнала. Дескать, полюбил другую, женился, возвращаться в родные края не собирается. Село, конечно, поохало, но... Время не стоит на месте. Поэтому скоро эта история забылась, Наташа вышла замуж за парня из соседней деревни, родила сына, затем дочку... Будни и праздники сменяли друг друга, времена года чередовались, как им и положено — жизнь.

* * *
...На скамейке в парке сидели две женщины, обеим было лет за 60. В этом санатории специализировались по возрастным заболеваниям, поэтому по аллеям гуляли в основном люди пожилые.
Женщины сидели молча, наслаждаясь нежарким сентябрьским солнцем и глядя на пышную осеннюю красоту.
-А вот у нас уже, наверное, снег лежит, - сказала одна. - Вы-то, Наталья Ивановна, в Сибири не были?
-Была, один раз, да и то — в далекой молодости и буквально пару суток, проездом.
-Да... Чтобы любить Сибирь, там нужно родиться. Хотя ведь к нам многие приезжали, особенно парни — сначала денег заработать, а потом женились, оставались, семьи заводили...
-Бывает, - отозвалась Наталья Ивановна. Воспоминания снова кольнули ее сердце. С тех самых пор как она узнала об измене Павла, само слово «Сибирь» вызывало у нее неприятное чувство. Она так погрузилась в себя, что не слышала болтовню своей соседки. А та продолжала:
... А вот у нас на работе случай был один. Парень приехал, красивый такой, статный. Мы в него прямо повлюблялись все, но он тогда сказал, что уже есть у него невеста. Ну и хорошо. А потом... - женщина вдруг тяжко вздохнула, - ну, на лесоповале так часто бывает... Отправили его на совсем глухой участок, а там... привалило его сосной... Хорошо хоть сразу умер, не мучился... Мы тоже не сразу узнали... Примчались туда, а у него в комнате на столе письмо лежит незапечатанное, Наташе какой-то... А потом, на девятый день, невеста его приехала, как чувствовала неладное... Ой, что это с вами? - вдруг с удивлением и беспокойством спросила женщина, глядя на Наталью Ивановну. А та вдруг осознала, что ей рассказывают про нее саму.
-А как же девушка эта себя повела, когда узнала о смерти любимого? - спросила она свою собеседницу, все еще лелея крохотную искорку надежды, что это не ее Павел.
-Знаете, я ее мельком видела, она с нашим начальником, царство ему небесное, стояла. Я было хотела ей всю правду рассказать, а он зачем-то сказал, что парень тот, да, вспомнила, Пашка его звали, женился. Я потом у него спросила, мол, зачем же ты девушку обманул. А он мне ответил: «Знаешь, иногда лучше бывает соврать. Ему уже ничем не поможешь, а она, глядишь, еще и замуж выйдет, детей нарожает. А сейчас ей сказать — так она в петлю полезет». Вот и уехала она, так ничего и не зная. Может, оно и к лучшему, не знаю... Ой, извините, но мне ведь уже на процедуры пора, я пойду. А вы еще посидите?
Наташа едва заметно кивнула, пытаясь сдержать слезы. Ну почему, почему же ей не сказали тогда правды?!. Господи, да ведь она жила все эти годы только мыслью, что когда-нибудь Павел найдет ее, хотя бы для того, чтобы объяснить все. Даже выйдя замуж за Гришу, хорошего парня, Наташа вспоминала свою первую любовь. А когда овдовела три года назад, то и вовсе хотела съездить, узнать, хотя бы написать, но все что-то мешало: то обида, то гордость, то страх... Как же она ненавидела его за предательство, которого, как оказалось, не было! И как же теперь жить без этой надежды на чудо — на то, что все-таки когда-нибудь они встретятся. Наташа вдруг почувствовала, что именно сейчас стала вдовой, ведь только что она потеряла любимого.