Порча

ПРОДОЛЖЕНИЕ.

 А потом появился бывший муженек. Не знаю, кто и каким образом сообщил ему о постигшем меня несчастье, но он явился, как ворон на падаль.
Впервые в жизни, мой благоверный не выказал никакой агрессии по отношению ко мне. Наоборот, он всячески заискивал перед теткой и сестрой, убеждая их, что никогда в жизни и пальцем меня не тронет.
Мне было абсолютно все равно. Появись на его месте любой, кто бы меня  увез, я бы и с ним уехала. Только бы подальше от этого села, где мне стало вдруг так невыносимо.
Откуда-то и покупатели на дом нашлись. Короче, через полмесяца, мы уже жили в небольшом захолустном городишке, где прошло детство моего муженька. Районный городок по Западно-Сибирской железной дороге, окруженный со всех сторон камышовыми болотами произвел на меня удручающее впечатление. Неприятнее места я еще не встречала. Жутко пахло болотной гнилью. Почва, даже после легкого дождичка превращалась в непроходимую топь. А зимой, открытый всем ветрам городишко, по самые крыши заносило снегом.

Но и это обстоятельство я приняла с полным равнодушием. Только привезенная мужем младшая дочка спасала меня от  самоубийства, мысли о котором крепко засели в моем измученном мозгу.
Муж, продержавшись пару месяцев, снова стал пить и колошматить меня, почем зря. Но мне было все равно. Даже тело мое воспринимало боль не так, как раньше. Что-то умерло во мне. Полностью пропал аппетит, желание чего-нибудь.  А потом я и сама все чаще стаола прикладываться к бутылке.  Водку пить не могла, не принимал организм. Пила крепленое вино. А опьянев, плакала и пела.  Я высохла до такой степени, что все вещи болтались на мне, как на колу. Сапоги, которые еще год назад, с трудом застегивались на ногах, теперь стали похожими на стаканы, в которых, как карандаши, вихлялись мои отощавшие ноги.
Благодаря беспрерывному пьянству, муж поменял за год три места работы. Я не работала, не хотела. Впервые в жизни, меня не тянуло ни на работу, ни на люди. Денег, оставшихся после покупки дома хватало.  Дома в селе откуда я уехала стоили в три раза дороже, чем дома в этом гнилом месте, где по воле судьбы, я оказалась.
Я стала очень много курить. Если раньше мне хватало трех - пяти сигарет на день, то сейчас я могла выкурить и пару пачек в день. Чем дальше, тем становилось все хуже.
Однажды, взглянув на себя в мутное, давно не мытое зеркало, я отшатнулась. На меня смотрела старая, совершенно высохшая , сморщенная бабка лет 70. И тут я словно проснулась. За столом сидела моя краснощекая красавица дочка. Она  заканчивала  второй класс. Нет, желания жить или что-то делать у меня не прибавилось, но  срочно захотелось уехать из этого грязного захолустья.  Я со спокойной безысходностью понимала, что жить осталось мне совсем недолго. Но вот лежать в грязи, в болоте, мне не хотелось.  Уж если умирать, то рядом с детьми и пусть меня там закопают, рядом с сестрой и братом в сухой песчаной земле.  Эта мысль крепко засела в голове. Да и младшенькую нужно было надежно пристроить. А куда, кроме как к старшей дочери. Не оставлять же её алкашу и извергу - папаше!  Приняв такое решение, я в этот же вечер заявила муженьку, что уеду в северный город к детям. Он тут же согласился и предложил срочно продать дом. Из ума я еще выжила не полностью и решила, что если мы продадим дом, то можно немного обеспечить дочку. А приехав в  город, и поселившись в доме умершей сестры, я найду способ избавиться от ненавистного тирана. Тем более, что в городке том было у него достаточно знакомых и родственников.  И вахтовые рабочие там снабжались  общежитиями. Так, что совесть моя особо не страдала.
Дом мы продали удивительно быстро.   После развала Союза, появилось большое количество беженцев с деньгами. И нам удалось продать дом гораздо выгоднее, чем мы покупали его  год назад.

Это случилось весной 1995 г.  Когда оформлялись уже документы на продажу дома, я случайно услышала по местному радио объявление о медицинском центре "Черный Лотос."  Перечень услуг этого учреждения меня очень заинтересовал. Появилась призрачная надежда на то, что жизнь, возможно и не закончена.
Больше всего я, почему-то, думала, что во всем моем жутком состоянии и худобе виновато пристрастие к сигаретам. А тут появилась реальная возможность избавиться от зависимости. Выбрав удобный день, я села в электричку и отправилась в Новосибирск навстречу судьбе. А она , голубка, видимо решила меня, наконец-то,  побаловать. В малознакомом городе, я сразу же нашла центр "Черный Лотос"    Он был расположен в наркологической больнице на пересечении улиц Серебряникова и Каинская.
И что ведь интересно.  От Ж.Д. я села в автобус и ничего не зная о "Черном Лотосе" кроме телефона, сошла почему-то, на Автовокзале. Здесь мгновенно дозвонившись до адресата, спросила  их адрес. Указанный собеседником адрес, мне ни о чем не говорил. Города я не знала. Первый же встречный человек,  которому я назвала адрес и спросила, как туда доехать, ответил:" А чего туда ехать?  Серебряникова - вон он, рядом совсем. И Каинская тоже  рядом. Десять минут хода от силы"   Я обалдела!   Судьба действительно развернулась ко мне лицом.
В наркологическом центре, на втором этаже, перед дверью с табличкой "Черный Лотос" сидели несколько человек. Я заняла очередь и села на стул. Через несколько минут, к нам подошла яркая женщина с  длинными черными локонами волос, свободно вьющимися по плечам. Она очень внимательно всех осмотрела . На мне, почему-то задержала особо пристальный взгляд. Видимо, я была самой страшной и худой изо всех.

Молча поманив меня согнутым пальцем, она вошла в кабинет. Под недовольный ропот очереди, я покорно поплелась следом.   В большом кабинете  горел свет. Все окна были плотно  задернуты темными шторами.  Здесь стояло с десяток кушеток.   Письменный стол располагался рядом с дверью в смежный кабинет.
На столике стояло круглое зеркало и табличка с именем  доктора: "Людмила Макаровна Лебедева. Все еще молча, Людмила Макаровна сняла с пальца широкое золотое кольцо и провела им по моему лицу.  "Смотрите" - она пододвинула ко мне зеркальце.  Из него на меня глянула все та же сморщенная бабка с пожелтевшей кожей лица, на котором четко проступил темный след от кольца.  "Видишь?"  -Ну вижу. И что это?" - я недоумевала. Мне казалось, что это нормально. Но доктор развенчала мои надежды "Порча на вас. Очень сильная. Скорее всего, на смерть сделана.  Есть  предположения, кто так с вами мог поступить?"  Я конечно знала, что Зоя меня чем-то заговоренным обсыпала. Но что это порча, да еще на смерть, мне как-то и в голову не приходило. Честно говоря, не особо в такое верилось.
Решив, что доктор, просто надеется содрать с меня побольше денег, я   попросила её снять с меня  никотиновую зависимость. "Это для меня, как пообедать,  Главное, дорогая, с тебя порчу снять надо. Короче сейчас вместе со всеми пройдешь очистку, потом поговорим."
 
Откуда-то появились еще две молоденькие девушки. Они пригласили в кабинет сразу всех ожидающих.   Для начала нас разделили.  В смежную комнату отправились  зависимые алкоголики.   Им Людмила Макаровна всем поставила капельницы. Затем все оставшиеся подверглись расспросу. Была здесь дама, умоляющая вернуть мужа в семью. Была парочка мужчин, явившихся за мужской состоятельностью. Была парочка    полувменяемых "нариков" которых привели матери. Кто-то пришел с уверенностью в том, что он проклят. Кто-то с порчей. Одну молоденькую  девчонку, попросившую доктора присушить к ней парня, Людмила с возмущением выставила за дверь.
У дамы с семейными проблемами, она взяла их общее семейное фото и задав несколько вопросов, так же отправила домой.
А потом, нам всем ввели в вены какой-то раствор.  "Сейчас вы будете минут сорок  писать" - объявила нам Людмила Марковна. Она ушла , добавив, что туалеты рядом. И действительно. Каждый из нас раз по шесть сбегал в туалет.  Потом настала очередь" алкоголиков" 
Приняв капельницы, они заняли пост у туалета.   Когда наконец все почистились, Людмила Макаровна снова занялась нами.  Каждый по ее команде улегся на свою кушетку.  Под ноги каждому ассистенты доктора подложили по зеркалу. На грудь - иконки Божьей Матери. Свет погас и из магнитофона полилась запись тихой церковной музыки.  В полумраке докторша пошла по рядам, размахивая кадилом, в котором курился ладан.
Было что-то завораживающее, мистическое в этом  Божественно- языческом ритуале.  Встав в проеме смежной двери, Людмила громко и четко произнесла "Я кодирую вас .... " А дальше было много достаточно пафосных слов о совести и доброте, о порядочности и обязанностях людей перед обществом, детей перед родителями и наоборот. Я слышала как сопят и даже похрапывают рядом люди.  Тяжелые веки невозможно было поднять, но уснуть я не могла.  помню прикосновение легкой руки, приподнявшей мое веко. "Она не спит"- шепотом сообщила ассистентка. Людмила Макаровна подошла ко мне и провела рукой по лицу. А дальше - провал.
Проснулись все от повелительного приказа доктора, открыть глаза.   Казалось, что прошло всего пять минут. Но на самом деле, судя по часам, - не менее двадцати пяти. Люди рассчитывались, задавали какие-то вопросы и уходили.  Ушли и ассистенты.  Людмила   Макаровна провела меня в смежную комнату,  где шторы были уже открыты. Комнатка была намного меньше первой и окно здесь было одно.    Она посадила меня на стул. Взяв из стопки восковую свечку, поводила её по моему темени и мелко покрошив свечу в  металлическую кружку, растопила на спиртовке.  Затем вылила воск в  тарелку с водой , прямо над моей головой. Она показала мне содержимое чашки.  И я увидела там что-то вроде спирали с отверстием в самом центре. Размером с булавочную головку. От этой дырочки, через всю спираль шел не ровный, извилистый след разлома почти до последнего , внешнего витка.  "Что это?" , чувствуя невольную дрожь, пробормотала я  "Астральное тело пробито насквозь. Мало,того, еще и вся спираль распадается, смотри. Как  трещина до конца дойдет, так тебя и отпоют."  Мне вдруг невыносимо захотелось жить. В горле мгновенно пересохло."А что делать?"  - пискнула я.  "Еще раз ко мне приехать. Причем обязательно. Лечить серьезно буду. Дыры твои штопать в астрале, пока еще время есть. Завтра же чтобы здесь была." "А сегодня нельзя? Я сюда три часа на электричке ехала."   "Милая, да ты на меня посмотри. Каждый только о себе думает. Я же энергию свою вам отдаю до конца. Ты выйди, посмотри, сколько народа в коридоре. я их сейчас всех домой отправлю.  Для  стопроцентной гарантии лечения, я кодирую только раз в день. И два выходных в неделю у меня. От правил не отступаю ни при каких обстоятельствах.  Просто, если в первую очередь не попадешь, опоздаешь, заходи сразу, как приедешь."
"А от курева вы меня вылечили? " - спросила я. "На сто процентов." - ответила доктор. "Но я хочу курить! - я кажется, нарывалась на неприятности. Но Людмила Макаровна не обиделась: "Попробуй!"   Выйдя на улицу, я картинно уселась на скамейку, забросив свою тощую ножку одну на другую,  нагло выпятив мослатые колени. В сумочке лежала пачка "Ту - 134"   Лучшие сигареты того времени.
Выудив сигаретку, я поднесла ее ко рту. Чем-то она невыносимо воняла. Но превозмогая себя, я все-таки, всунула её в рот. Очень хотелось узнать,  результаты кодирования.  Чиркнув зажигалкой, я скосила глаза на огонек, подносимый к кончику сигареты. О том, что было дальше, я сейчас вспоминаю со смехом.  Но в тот момент, поверьте, мне было абсолютно не смешно.  Из моего рта, извиваясь выползала черная, жуткая гадюка.  Я вскочив на скамью ногами, орала так, что  изо всех окон повысовывались перепуганные лица врачей.На втором этаже, распахнут настежь окно, громко хохотала  Лебедева.
Я испуганно оглядывалась кругом, но кроме мятой сигареты, вырванной мною из собственного рта, ничего на земле не было.

По дороге домой, меня несколько раз обильно вырвало. Кружилась голова и вообще, было невыносимо паршиво. Но об этом  экстрасенс предупреждала всех. Шла стремительная перестройка организма, лишенного яда.
 На следующий день, на первой же электричке, мы всей семьей отправились в "Черный Лотос."   Муж, увидевший с каким отвращением я отворачиваюсь от дыма сигарет, решил закодироваться от пьянок.
Все прошло, как и вчера. Мне для индивидуального лечения, необходимо было переждать всех остальных.  Людмила Макаровна предложила мне  просто поспать со всеми.  Денег за повторный сеанс сна, она с меня пообещала не брать. Только непосредственно за  снятие порчи. Была свободная кушетка. И я согласилась. На этот раз я засопела, едва услышав первые слова  непревзойденной лекарши. Видимо из-за повторного сеанса, вот уже двадцать лет, я на дух не выношу даже запаха табака.
 После сеанса, Людмила Макаровна приказала мне лечь снова на кушетку. Потом она проделала со мной несколько странных манипуляций.  О таких я слышала от своей знакомой Тани. Её историю я описывала в рассказе "Судьбу не обманешь."   Экстрасенс катала по мне куриные яйца.  Обыкновенные  из магазина. Она брала их из ячейки и по одному катила по мне. И так  - три раза.  Первое яйцо ощутимо дергалось и прыгало в ее руке. Второе вело себя куда спокойнее. А третье и не пыталось  показать свой норов.  А еще эта удивительная женщина что-то долго шептала надо мной. По моему, какие-то молитвы.

   После таких манипуляций,  локоны лекаря повисли мокрыми тусклыми   сосульками. Лицо побледнело и покрылось потом. Даже глаза ее потускнели.  Вокруг глаз и рта появились морщинки.  Эта женщина вложила в меня часть собственного здоровья. После проведенного сеанса лечения, Людмила Макаровна при мне разбила яйца и показала  их внутренность. Первое было сварено вкрутую. , но совершенно черное. Второе, тоже имело вареный вид, но все было в черных точках. Третье яйцо было сырым и совершенно нормальным.  "А вы, что, их варили?" - глупо поинтересовалась я.  "Да нет, милая. Это твоя зараза их сварила. Все они были изначально сырыми" - ответила мне  экстрасенс.
 Никогда я не перестану благодарить Господа за  посланного им мне ангела спасителя в лице этого непревзойденного экстрасенса Людмилы Макаровны Лебедевой.   Щедро рассчитавшись со своей спасительницей, я вышла к мужу с дочкой. Он, совершенно зеленый лежал на лавке. Мы отправились домой, то и дело останавливаясь, чтобы  освободить желудок.   Из меня перла отвратительная, жутко вонючая серая слизь.   Но через пару часов все прошло.  А муженек  извивался в муках очищения еще сутки.   По приезду домой, я впервые за последние полтора года, почувствовала зверский аппетит.   Через неделю, получив оставшиеся деньги за дом, мы покинули  это противное место и уехали в город, где меня с нетерпением ожидали дети и старшая сестра Люда.

Прошло два года. С сорокового размера, я  быстренько перепрыгнула в пятидесятый.  И, поверьте друзья мои, лучше быть немного пышкой, чем очень много засушенной мартышкой. Эти два года я торговала   всем, что придется, в палатке на улице.  Муж не пил.   Мы купили, хоть и подержанную, но вполне приличную машину .  Я снова с удовольствием смотрелась в зеркало, видя там симпатичную, жизнерадостную женщину, которой никак нельзя было дать ее лет. Гораздо моложе!!!.   В эти годы я написала очень много стихов.  Писала везде, даже в палатке. Большинство из них были  криком души, тоской о так и не состоявшейся любви. Лично Гришке, я посвятила только одно;
Последняя любовь, в которой только слезы,
В которой, только боль несбывшихся надежд.
Но все ж, она была – поэзия и проза.
И в памяти моей остался её след.
В ней было все, но не было в ней счастья.
Похмельный сон – горька и тяжела.
В ней зимних дней холодное ненастье,
Но все ж была, она у нас была.
Ты уходил так быстро и с оглядкой.
И был твой бег предательству сродни.
Но, не пошла ни разу я украдкой,
Взглянуть на окна сонные твои.
Не потому, что кровь моя остыла
И сердце отказалось от тебя,
А потому, что мой неверный милый,
Предательством своим убил во мне меня.
Как долго и как трудно я болела,
Страдая, проклиная и любя.
Но все прошло. И знаешь, -  я прозрела
И даже видеть не хочу тебя.
Живи, как хочешь, мною не любимый,
Спокойно спит и поровней дыши.
Пусть жизнь твоя течет, но только мимо.
В таких, как ты нет сердца, нет души.
О Гришке я старалась не думать . Слишком  было больно и горько.    С возвратом жажды жизни, вернулась и обида. В 1997 году, мы приехали в свое село, туда, где оставила я свою глубокую тоску и боль.
Приехали на двух машинах.  Я со своим и сестра Люда с мужем.  Младшую дочку мы отправили на море в  дом отдыха для детей.  Мы заняли домик моей давно умершей бабушки. Он все нам служил дачей.  Лида, двоюродная сестра, рассказала мне всё о моем предателе Гришки. Он был здесь, жил на соседней улице!  Зойка, наведя на меня порчу и присушив снова бывшего мужа, поиграла с ним и бросила, уехав в Германию. Дом она продала, но в отличие от меня, бывшему супругу не оставила и копейки. Работы не было, жить было негде и Гришка пристроился к пожилой хозяйке кем-то вроде Альфонса.
Он нашел  работу грузчика в частном магазине.  Хозяйка была старше его почти на двадцать лет и "пасла" его день и ночь.
Я злорадствовала. Но, вместе с тем, какие-то глубоко запрятанные обломочки былой, сумасшедшей любви, не давали мне сполна насладиться сладкой местью.  Было невыносимо больно и обидно. Ну приворожила, ну дрянь последняя. Но ведь уехала через три месяца. Он был свободен. Почему не сел на электричку, не  сделал попытки отыскать,  вырвать меня из лап  изверга?  Почему за уши не вытащил из засасывающего  болота душевного и физического падения?  Ведь адрес был у сестры. Лида говорила мне, что он спросил мой адрес только тогда, когда я уже была очищена от смертного приговора, вынесенного его ведьмой. Когда я уже жила в городе с детьми.
Муж позвал меня съездить в тот поселок, в котором я чуть не осталась навсегда, лежать в земле.  Там  жил его брат и две дочери от первого брака. 
Но я даже слышать об этом не захотела. Он уехал один.
Целый день я была на каком-то взводе. К вечеру, нарядившись в лучшее платье, дорогие туфли,   нацепив пару золотых колец и роскошные серьги, я пошла проведать старых друзей. Но только тех, кто жил на улице, где в данное время проживал Гришка. На той улице у меня жили парочка одноклассников. 
И тут  сторонница судьба, меня не оставила вниманием. Едва войдя в проулок, я увидела его, идущего навстречу мне.  Он, естественно, издалека меня не узнал. Мы быстро приближались друг к другу.  Усилием воли, я удерживала на лице рассеянную, спокойную полуулыбку.  И вот он рядом!   Узнал!  Резко остановился дернув головой, как лошадь, которой дали по морде. Я тоже притормозила потушив улыбку, неприлично долго вглядывалась в его загоревшиеся  глаза.  "Привет!" - голос его заметно охрип. Ничего не отвечая, я продолжала смотреть ему в глаза. Наверное в них было слишком много немого вопроса и боли. Гришка трусливо отвел взгляд, а я,  обойдя его пошла дальше, гордо приподняв подбородок.  Я чувствовала затылком его взгляд, его мольбу оглянуться, но не доставила  Гришке такого удовольствия. И хотя, сердце бешено колотилось, а по щекам ручьем лились слишком соленые слезы, хотя горький ком давил горло, я не оглянулась. Ни разу.. Видела его потом еще пару раз, когда он в магазине разгружал машину,  но уже издалека. Он, каждый раз застывал столбом и с тоской смотрел на меня. Но я находила в себе сил весело болтать со спутниками и не обращать на него внимания.
Через год, мой "благоверный" снова запил. И я, со спокойной совестью выкинула его из своей жизни. Навсегда!
Сестра писала, что Гришка, после моего визита, куда-то уехал. А в 2000 году, пришел конверт, в котором она мне сообщила, что Гришка, по слухам, умер от инфаркта.  Пил запоем несколько месяцев.  А раньше, алкоголем он абсолютно не злоупотреблял. Я не считаю себя виноватой в его смерти. А он для меня остался,  символом предательства и трусости.
 Судьба, мой Господь, мой ангел хранитель спасли меня от смерти руками непревзойденного экстрасенса Людмилы Макаровны  Лебедевой. Для чего-то я нужна была еще на этом свете. Может быть лишь для того, чтобы выпустить три сборника стихов, увидеть пятерых внуков, принять активное участие в их воспитании. А вот сугубо личного счастья мне на этом свете, так и не досталось. Но, ведь чем-то и жертвовать надо.
Правда, при моей эмоциональной натуре, с моей жаждой любить и быть любимой, слишком высокой показалась мне цена за подаренную судьбой жизнь.!!!