Снегопад в городе. Продолжение. Часть 3

         Предыдущая часть рассказа здесь:
         http://proza.ru/2015/01/29/2158
               
 фото автора, Н.К.
 
        А снег всё шёл и шёл. Частыми холодными хлопьями швырял его ветер на замёрзшие щёки и губы, наметая ворохами на одежду, сумку, шапку…
         Прищурив глаза, Мария Алексеевна старалась сохранять равновесие, непрестанно обходя опасность, проваливаясь в сугробы. Ей чудилось злобное рычание  в рокоте растянувшихся бесконечной вереницей машин и казалось, что этому пути не будет конца.
       Домой она добрела во втором часу ночи, совершенно обессиленная и опустошённая. Не было желания даже поесть. Она выпила стакан горячей воды с мёдом, легла на диван, накрывшись шерстяным одеялом, и мгновенно уснула.
        Когда рано утром прозвенел будильник, Мария Алексеевна почувствовала, что каждая клеточка её тела хочет только одного – спать!  Она поднялась, медленно подошла к окну, и от изумления окончательно проснулась, словно сон сняло чьей-то невидимой рукой: снег всё ещё шёл! За ночь его намело столько, что припаркованные у дома автомобили угадывались лишь по форме сугробов, которые возвышались повсюду, словно загадочные белые холмы. Мария Алексеевна приоткрыла на несколько  мгновений фрамугу и зябко повела плечом от холодного воздуха и непривычной тишины, которую нарушал лишь едва слышный шорох скольжения  снежинок по стеклу. Звуков не было, потому что не было ни транспорта, ни дороги, ни тротуаров – полное безмолвие.
         «Какой родитель отправит в школу ребёнка по такой погоде, когда до воскресенья всего два дня?» - с  сомнением  подумала она, привычным движением ставя чайник на плиту и опуская пакетик чая в фарфоровую кружку.
         Было понятно, что занятий не будет, но первым по расписанию стоял урок в пятом классе, и кто-то из детей вполне может придти, хотя бы даже из любопытства первооткрывателя тропинки к школе - значит, она не имела права опаздывать: рабочий день никто не отменял.
         Мария Алексеевна торопливо позавтракала, без лифта спустилась с седьмого этажа и вышла на улицу.
- День начался удачно! - произнесла она вслух, увидев характерные снежные ямки: до неё кто-то уже оставил глубокие следы по направлению к дороге.
           Ступая след в след, она размышляла о том, что полтора часа ей всё равно не хватит, чтобы успеть вовремя, потому что быстро идти не получится. Она медленно побрела по снегу вдоль линии дороги и услышала за спиной звук мотора.
- Неужели? – встрепенулась Мария Алексеевна, оглядываясь посмотреть, что едет.
          Разглядеть сквозь снегопад, какой транспорт сияет фарами, не получилось, - и она продолжила путь.
        Шум мотора нарастал - через некоторое время мимо со скоростью резвой лошади проехала снегоуборочная техника, оставив на дороге широкую расчищенную полосу, с двух сторон которой возвышались сугробы в человеческий рост высотой. Почти ползком преодолев этот барьер, Мария Алексеевна радостно помахала вслед неожиданному помощнику и почти бегом заспешила следом.  Прошло несколько минут, и новоявленная дорога ожила пешеходами, торопливо идущими навстречу друг другу.
          Пройдя часть пути, Мария Алексеевна поняла, что вполне успеет к звонку, поскольку на шоссе появилась ещё одна снегоочистительная машина, за которой гуськом ехали автобус и три маршрутки. Дорога расширилась, появились редкие машины, однако, народ шёл без остановки, время от времени сторонясь и пропуская технику.

          В школе было непривычно тихо и пустынно. Пришло в общей сложности человек десять из разных классов, которые не приняли к сведению прошедшее по новостям сообщение об отмене занятий.  Из пятого класса не было никого, и Мария Алексеевна остановилась у окна, блаженно согревая руки чашкой горячего чая, поджидая дальнейших распоряжений начальства.
           Когда на коротком совещании выяснилось, что занятий не будет и завтра, все разошлись по кабинетам: кто - обзванивать родителей своих подопечных, кто - заполнять журналы, кто - наводить порядок в папках.
         Мария Алексеевна открыла компьютер и стала заполнять электронные дневники,   попутно размышляя о том, что это новшество удобно лишь для небольшой группы родителей. Никто не задумывался, каково преподавателю, сколько времени вычёркивается из жизни рядового учителя впустую! Сначала ему приходится проставлять отметки в своём черновом журнале – рабочей тетрадке, где отслеживаются все плюсы и минусы ученика, чтобы вывести в конце четверти объективную оценку его знаний. Потом отметку желательно проставить в дневник учащегося, если он его не «забыл дома», затем эту информацию нужно перевести в электронный дневник – для сведения родителей, которые не утруждают себя звонком классному руководителю, проверкой дневников или посещением родительских собраний, но пользуются Интернетом. Однако далеко не все им пользуются, лишь часть родителей воздействует на своё чадо, чтобы оно вовремя могло исправить оценку пересдачей.  И, наконец, учитель должен проставить отметки в классный журнал, где исправления не допускаются, поскольку это уже документ.
        Просидев за монитором более двух часов, Мария Алексеевна внезапно вспомнила о   вчерашнем происшествии и набрала номер телефона «Моисеевны». Он был занят. Мария Алексеевна навела порядок в столе, прошла в учительскую, заполнила журналы, позвонила вновь: те же гудки. Это показалось странным.
       Отработав положенное время, она вышла на улицу и направилась к остановке. Там стояло много людей, но ещё больше проходило мимо, надеясь на собственные ноги, поскольку транспорт наблюдался крайне редко,  автобусы  ехали медленно и были переполнены. Ветер утих, но снег продолжал идти, и расчищенная от него полоса на дороге через некоторое время по-прежнему становилась заметённой, если не подоспевала снегоочистительная машина. Без ветра мороз не ощущался, всё кругом поражало невероятной красотой:  и ветви деревьев под пушистым инеем, и в высоких шапках снега крыши домов, и сверкающие снежинки на воротниках прохожих, и голубоватые лунки следов на белоснежном покрывале земли.
       Неожиданно для себя Мария Алексеевна перешла дорогу и направилась по своему вчерашнему маршруту. Там снег сиял первозданной чистотой - никто из автовладельцев не рискнул перечеркнуть эту белизну колёсами автомобиля.
      К забору дома Рины Моисеевны прислонился высокий сугроб. Мария Алексеевна ещё раз позвонила по её телефону – никто не ответил. Она подошла к калитке и решительно нажала звонок. Раздался лай собаки во дворе и – словно эхо - у соседей. Она совсем было собралась уходить, но услышала слабый скрипучий голос - собака во дворе умолкла.
- Рина Моисеевна, это я, Мария Алексеевна! – радуясь, прокричала учительница, постучав по забору ладонью, - у вас всё в порядке?
        Через пару минут калитка отворилась,  в той же длинной шубе и пуховом платке выглянула хозяйка.
-Маруся? – обрадовалась старуха – и её бледное лицо неожиданно преобразилось: мелкая сеточка морщин, словно лучики, разбежалась от больших карих глаз. - Вот уж не думала, что ты зайдёшь.
Она посторонилась:
- Проходи в дом!
        «Красавицей была в молодости», - подумала  Мария Алексеевна и  пояснила:
-Я звонила вам, всё время было занято, вот и решила проведать. Забеспокоилась, почему трубку неправильно положили, вдруг помощь нужна.
- Да, я разговаривала, надо было решить кое-какие вопросы. Но это и к лучшему, что так получилось, не надо над письмом думать, - непонятно к чему добавила старуха и закашлялась.
        В комнате пахло лекарством, на столе лежали таблетки и вчерашний пузырёк.
- Как вы себя чувствуете? – посмотрела Мария Алексеевна на хозяйку.
- Неважно, Маруся, - тихо ответила Моисеевна, - должно быть, долго в снегу лежала, пока ты меня не заметила.
       Мария Алексеевна встревожилась:
- Вы простудились? Температуру мерили?
- Некогда мне на это время переводить: сама о себе всё знаю, - лицо Рины Моисеевны стало серьёзным. Тяжело дыша, она медленно опустилась в кресло и накинула плед. При дневном свете было видно, что этой сухонькой старушке немало лет, но седые волосы сохраняли густоту, а в глазах отражалась работа мысли. 
- Давайте я врача вам вызову, - предложила Мария Алексеевна, - пусть послушает.
- Лучше присядь и послушай меня сама, раз уж пришла, - властно сказала старуха.
       Мария Алексеевна  села на стул.
- Знаешь, я никак не могла понять, почему Господь дал мне такую долгую жизнь, и вот ночью пришёл ответ: чтобы свести с тобой.
      Мария Алексеевна насторожилась: «О чём она? Мы знакомы несколько часов. Что за странности?»
      Старуха проницательно посмотрела на гостью:
- Можешь, конечно, не верить, это нормально,  до определённого момента, и уже ничего не изменит. Времени мало, но сегодня с утра я успела сделать очень многое. Теперь я знаю о тебе почти всё, и сейчас вижу, что не ошиблась, чему особенно рада.
       Мария Алексеевна подумала, что с хозяйкой всё-таки что-то не так, но промолчала.
       После небольшой паузы старуха продолжила, и Мария Алексеевна поняла, что поспешила с выводами.
- Мне девяносто два года, Маруся. Не один десяток лет я занимала очень высокий пост, решая чьи-то судьбы в городе и на территории области. Я так любила свою работу и так была уверена в себе, что даже не заметила, как подкралась старость, ушли те, кто уважал и ценил меня,  а заодно и те, кто боялся и ненавидел. Ушли из жизни родители, брат, его жена, лучшие друзья. Полгода назад племянник с семьёй, которому я помогла прекрасно устроиться в Канаде, решил посетить одну из стран востока. Их автобус на полной скорости упал с моста в реку: водитель не справился с управлением. Не осталось никого, кого бы я могла порадовать своим присутствием на земле. Хотя ещё есть связи, дети знакомых, но это не те люди, которых нужно или хотелось бы осчастливить. Многие предлагали досмотреть мою старость, чтобы стать наследниками имущества, но я и теперь хорошо знаю законы, а перед моими глазами прошло столько разных случаев  предательства, что я почти  никому не верю. Деньги портят людей, власть ослепляет… 
      Она прикрыла глаза, на лбу заблестели капельки пота.
- Рина Моисеевна, может быть, вам лучше прилечь? – привстала Мария Алексеевна.
- Полежать я всегда успею, - отозвалась старуха, - ты лучше налей мне воды и дослушай.
        Мария Алексеевна наполнила кипячёной водой кружку и поставила перед хозяйкой.
- Год назад удалось чудом выжить после воспаления лёгких. Я возблагодарила Создателя за это и каждый день молилась об одном: чтобы Господь послал мне доброго человека, которого я узнаю по тому, что он не позарится на моё состояние. Я дала зарок, продумала завещание. Оставалось самое главное: встретить такого человека. Вчера я ещё сомневалась в тебе, но сегодня убедилась, что напрасно: ты живёшь далековато от школы (она назвала домашний адрес), муж твой работает (назвала завод), сын университет закончил с отличием, но занимает совершенно не ту должность, которой достоин. По мере того, как старуха перечисляла её анкетные данные, Мария Алексеевна всё больше приходила в изумление, даже в некоторый трепет.
«Какие нужно иметь связи, чтобы узнать обо мне всё за столь короткое время? Кем вообще надо быть? Может, она ясновидящая?»
          Видимо, на её лице отразилось смятение, потому что Рина Моисеевна прервала свой монолог и пододвинула гостье ту чашку, из которой она вчера пила чай.
- Не пугайся, Маруся, налей вот и себе водички. Я же сказала, что занимала очень серьёзный пост, до семидесяти двух лет. Мне и сейчас многое доступно. Видишь, как у меня чисто? За этим следит женщина, которой я  сохранила сына. Она обязана мне их сегодняшней счастливой жизнью и сама нашла такую форму благодарности, потому что у меня есть всё, а сил - мало.
     Мне привозят продукты раз в неделю. Я только пишу список и даю деньги.
     У меня свой врач, и ей я верю. Она была у меня сегодня ночью, потому что в своё время я оказала их семье такую услугу, ради которой она считает нормальным встать среди ночи и придти на помощь. К тому же я хорошо плачу, и она дочь моего старого приятеля.
     Практически я на пенсии столько, сколько ты работаешь. Причём, как я поняла, довольно успешно: заслужила министерскую грамоту, была учителем года, имеешь высшую квалификацию и публикации по русскому языку – ты в школе не случайный человек, это твоё призвание. Чем ты занимаешься в свободное время?
- Собираю материал для книги о жизни выдающихся людей города…
- Давно? В какой стадии труд? – деловито осведомилась старуха.
- Начала ещё в институте как дипломную работу, эссе, потом ещё нашёлся материал. Всего – о девяти людях, почти всё закончено, но чего-то недостаёт.
- В твоей книге осталось место для  меня, это подтверждает правильность моего решения,- подытожила старуха, - открой в комоде нижний ящик.
      Всё ещё потрясённая, Мария Алексеевна встала, извлекла из комода перевязанную красной тесьмой толстую зелёную папку, на которую указала хозяйка.
- Тут мои записи. Я вела их с точностью до часов, о наиболее значительных фактах в моей жизни. Тебе не нужно будет сидеть в архивах, потому что биография, газетные статьи, интервью - тоже здесь.
Р     ина Моисеевна откинулась в кресле и закрыла глаза.
- Интуиция никогда не подводила меня. Слава тебе, Господи, успела,– услышала Мария Алексеевна её шёпот.
     Несколько минут прошло в тишине, потом хозяйка подвинула к себе воду и продолжила:
      - Часть средств пойдёт детскому дому, где вырос мой бывший муж. Это прописано в завещании. По его судьбе  прошли очень тяжёлые времена.
      Часть средств уйдёт на прощание, отпевание, погребение, памятник. Я всё расписала, выполни, пожалуйста, в точности. Распоряжение и деньги лежат в конверте, на дне этой же папки. Ты заберёшь её с собой, чтобы недостаток средств не мешал тебе сделать всё достойно.
      Пусть ничто не смущает тебя. Я совершенно счастлива, потому что завершаю путь добрым делом и обеспечиваю себе добрую память, а своему имени – жизнь в твоей книге.
       Тебе только сорок четыре, твой сын сможет открыть своё дело, поскольку имеет экономическое образование. Он тоже будет помнить обо мне, потому что я оставляю вам свой дом и средства к улучшению качества жизни. У него будут дети, и они будут знать о прабабушке Рине…
       Мария Алексеевна не нашлась,  что ответить. Она не верила своим ушам, это напоминало сон. «Так не бывает, - пульсировало в голове, - у Моисеевны, конечно, где-то остались родственники. Говорит она на удивление связно, но возможно ли, чтобы это было правдой?»
- У меня не было детей, - тихо произнесла старуха, - потом приснилось, что родилась дочь, но я опоздала с этим. Сейчас мне спокойно: кажется, я обрела потерю. Попрощаемся. Должен подойти ещё один человек: я хочу, чтобы через полгода у тебя не было никаких затруднений с правом на наследство, и уже завтра ты могла бы беспрепятственно прийти сюда и покормить Мухтара.
      Марине Алексеевне пронзительно стало жаль старуху. Бред ли она говорит или правду, почему сознательно не хочет вызвать врача – всё отступило. Вспомнилась мать, которой не было уже пять лет…
       Она сглотнула нервный комок, встала, подошла к хозяйке, наклонилась  и обняла её. 
-Рина Моисеевна, я всё сделаю, как вы сказали, но может вам суждено отметить своё столетие? Почему вы  не хотите вызвать «скорую»? Уже расчищены дороги, можно договориться, чтобы врачи прошли по переулку пешком, если здесь они не смогут проехать.
        Старуха склонила к её груди маленькую седую голову:
- Спасибо тебе, Маруся!.. Не беспокойся: после того, как уйдёт мой нотариус, я вызову их, чтобы не оставлять в этих стенах для тебя печальную память. Но всё равно поздно: осталось не больше недели. Я верю Люсе, она врач от Бога. Пришло время. В списке ты найдёшь её телефон и телефоны  других, кого нужно будет пригласить на прощание. Договоришься о времени поминального обеда с директором указанного кафе, там встретились мы с Павлом. Это был короткий, но счастливый брак. Вот ключи от дома и калитки. Мухтар - это овчарка. Я сейчас познакомлю вас. Не бойся: он отличный сторож и умён невероятно.
        Хозяйка опустила руку в карман халата, протянула гостье связку ключей и медленно встала. Мария Алексеевна, всё ещё  сомневаясь, положила ключи в сумочку.
 - Не печалься, Маруся, – старуха  светло улыбнулась, опять просияв лучиками мелких морщинок. Господь услышал и простил грехи наши, коль так милостив к обеим!
        На крыльце они остановились и одновременно ахнули. Снегопад прекратился, и где-то среди туч даже проблёскивало солнце. Сугробы сверкали вокруг миллиардами искрящихся снежинок.
- И такая красота напоследок! Вот оно – чудо, - произнесла хозяйка, опираясь на руку Марии Алексеевны.
- Мухтар! - позвала она громко.
        Из-за угла дома спокойно вышел крупный пёс. Он остановился в двух шагах от них и посмотрел на гостью.
- Мухтар, это Маруся! Она будет твоей хозяйкой, будет тебя кормить. Маруся, возьми вот, поздоровайся!
- Здравствуй, Мухтар, - послушно отозвалась Маруся, принимая от старухи извлечённый ею из кармана шубы ломоть хлеба и замирая от страха.
       Пёс подошёл к Марусе, понюхал ей руку, аккуратно взял протянутый хлеб, положил на снег, сел и поднял лапу.
- Признал тебя, приветствует, - пояснила старуха, довольная зрелищем.
- Какой умница, - растроганно произнесла Мария Алексеевна, обхватывая ладонью прохладную собачью лапу.
- Мне подарили его щенком, на восьмидесятилетний юбилей. Его предки ловили преступников и защищали границу, - с гордостью добавила Рина Моисеевна.
      На воздухе ей стало явно легче, глаза блестели от приятных воспоминаний.
- Ну, «долгие проводы – лишние слёзы!»  Ещё, пожалуй, увидимся:ты ведь придёшь навестить в больницу?
- Конечно, только телефон не отключайте, – попросила Мария Алексеевна, –  и помните о столетнем юбилее.

        Рина Моисеевна прожила ещё неделю. До последнего мгновения всех удивлял её живой ум и ясная речь. Врач Людмила Львовна постоянно  находилась рядом, поддерживая её жизнь.  Она оказалась права...
        Мария Алексеевна всё сделала по распоряжению неожиданной покровительницы и обрела новых знакомых.
        Жизнь резко изменилась. Сына  пригласили на собеседование, после чего предложили выгодную работу по специальности.
        Мария Алексеевна отказалась от частных уроков, в результате появилось время для работы над новым материалом рукописи. Изучая бумаги Рины Моисеевны, она убедилась, что встретилась с удивительным человеком, долгая жизнь которого  во многом изменила людские судьбы земляков к лучшему  и достойна отдельной книги.  Каждый год, когда над землей начинал кружиться январский снег, семья собиралась вместе за чаем, чтобы помянуть добрым словом Моисеевну.
        Условным знаком к встрече всегда были  три слова: снегопад в городе…
                Наталья Коноваленко