Не грусти

                Евгении Васильевой, с любовью
     Солнечный прохладный день, не плохой и не хороший, проще сказать, очередной, когда, не так, чтобы совсем, но и не так, чтобы очень. Обычный. Кто- то где-то родился, кто-то умер, прямо сейчас или несколько лет назад, это не имело никакого значения ; самый заурядный день, но отчего-то не хотелось смеяться, веселья хватило на час, а потом оно кончилось. Тошноты не было, была некоторая меланхолия, слава Богу, не софиротарувского толка, не тем будь помянута. Вот ведь, опять и снова, это, такое ощущение, что я обречен памяти о том , как оно было когда-то, было и сплыло,слиняло, в сраный пластик обернулось, хреновым полиэтиленом обернулось, с блестками, шипучками и мишурой, со всей той х...ней, что заполонила весь мир, грозя выйти из берегов и окончательно затопить немногие островки здравого смысла и нормального человеческого вкуса бурными волнами кала, как местного разлива, так и закордонного, заповедного, забугорного и прочая и прочая и прочая.
    Грустная девчонка под вуалью сидела у окошка. И тут я.
  - Грустим ? - бодренько так, неестественно, фальшиво-оптимистично, мол, смотри, какой я крендель. Молчит. Что подруга, не все котам и кошкам масленницы, да, кстати, сейчас именно она, православно-родимая, как домовые, лешие и поминки на могилах. Наверное, для полного идиотизма не хватает включить " Аллах акбар" в ход службы, танец с саблями под Курта Кобейна, а не Хачатуряна, ха, а ты знаешь, что Сальвадор Дали один раз выскочил к ждущему аудиенции мужичку голым под эту божественную музыку, промчался мимо, болтая хером и мудями, и исчез, оставив того в полном ах...е ?
  - Знаю, - кратко, однако. И смотрит так...Нерадостно, короче. Типа, я провинился в чем-то. Девочка моя, да в чем же я виноват, разве, в дикой щедрости своего оборотневого сердца, раздаваемого всему миру без остатка, ну, не плачь, видишь, я пришел, принес кусочек. Хочешь ?
    Молчит. Бляха, умеют они так. Как же стремно -то... Может, податься в антисемиты, я, вроде, пробовал на днях, сумел, правда, ненадолго, часа на три, потом затошнило от говна этого. А хочешь, я расистом побуду или вообще-человеконенавистником ?
    Молчит. Что ж. Только и остается, что загнать очередную дикую историю...
    Танковая колонна Эриха фон Манштейна пробивалась сквозь снега бескрайней равнины. Во главе пер петр-бэтр с голой порнозвездой на броне Катериной Бирд...
   - Стой, - притормозила полет моей фантазии она, несколько оживившись. - Почему Бирд ? Почему не Голд ?
   - А такая уже есть в городе желтого дьявола, ну, и в Греции, где, как известно, есть все, - туманно пояснил я.
   - А Бирд, думаешь, нету ? - попыталась накернуть меня логикой она. Не на того напала.
   - Может, и есть, но я же говорил, что языков не знаю, поэтому, откуда ты знаешь, как пишется это имя ?
   - Как слышится, так и пишется.
    Да, девочка, судя по всему, что не только над Стасом Михаиловым вы прикалывались, там, по-ходу, другие неграмотные бородачи приплясывали со стремными бабами в обнимку. Надо повышать свой культурный уровень, переходить к Бабкиной и Кадышевой, например.
   - Ну! - крикнула она. - Еще раз.
    Кажется, такое уже было, причем недавно, может быть, даже вчера. Хотя, при нелинейности русского времени, какая разница, когда, седни-завтра,больше-меньше, выше-ниже, а в концовочке гениальное - пое...ть ! Стоит немножко задуматься над смыслом и вот тогда реально охренеешь, найдя во, вроде бы, незамысловатых песенках - и какой мудак окрестил "это" панком ?!- кучу смыслов и далеко ведущих намеков, если, конечно, они измеряются в кучах.
   - А в " Цельнометаллической оболочке" был такой, Гомер Куча, - почему-то сказал я и мерзко оскалился, вспомнив поганую рожу выродка-сержанта,затравившего с помощью бараньих курсантов молодого Винсента Д Онофрио.
   - Мне больше по вкусу Гомер Симпсон, - привычно затупила она, переводя мой гон уровнем пониже, а ля Бульдоги и прочие армяшки, сальные,пошлые, евреистые. Фу, бля, мерзость.
   - Прости, что матерюсь, но хочу еще раз повторить одну фразу, мне кажется, - тут я перекрестился, - они не до конца все поняли. Дурной вкус хуже предательства.
    А вот тут она засмеялась, моя грустная Несмеяна.
   - Ты не меняешься ! - с восторгом выкрикнула она и чмокнула меня в щеку. - Парень, ты сам-то хоть понимаешь, какое ты чудо ?
   - Разумеется, - сверкнул я глазом, как Мимин, что голландских кур грузил, а тут вы, даром, что не Лариса Ивановна, а Е...
   - Стой, стой, стой, - смеялась она. - Истинный джентельмен не выдаст даму.
   - А кто сказал, что я джентельмен ? - удивился я. Кем-кем, а этим не был, врать не буду.
   - Да вообще-то весь Лондон говорит.
    Странно. Очень странно. Где Лондон, а где " Англетер", прости меня Союз-Апполлон за такие сравнения.
   - Да хер с ним, с Лондоном. Слушай дальше...
   За передовым бэтэром плелись ржавые танки. Когда ж они проржаветь успели, скорее всего, они такими уже с конвейера Генри Форда сошли,стремными, унылыми, говножуйными, будто не было никогда на планете Земля доктора Йозефа Геббельса и товарища Суслова в галошах, словно отстой этот всегда торжествовал здесь и сейчас, отныне и довеки, ныне и присно, ну, и так далее. Флаги гордо реяли, ленточки были повязаны, а, что баджету пришел почти полный кердык, об этом не надо, это неинтересно, когда событиев, событиев у людей, вот, китайскай новый год пришел,прискакал, как в одной песенке пелось : " С новым гадом, добрый день!" Опять я к нему возвращаюсь, пока только в мыслях, царство тебе небесное, брат.