Левиафан от того море не погано, что собаки полака

Общество опять разделилось на два лагеря, на этот раз по поводу фильма Андрея Звягинцева «Левиафан». Одна часть российского общества посчитала себя оскорблённой этим фильмом, другая часть, похоже, радуется тому, что ей представилась возможность ещё раз «макнуть» своих оппонентов. Фильмом Андрея Звягинцева.

Мне кажется, обе стороны ведут себя в этой дискуссии не совсем, что называется, «в тему». Во-первых, чересчур эмоционально, не соразмерно значению самого повода для дискуссии. Во-вторых, обе стороны искренне недоумевают тому, как можно придерживаться по поводу «Левиафана» (как и по всем остальным вопросам общественной полемики) мнения, отличного от их собственного. И стремятся во что бы то ни стало доказать неправоту своих оппонентов. Затея эта заведомо бесперспективна.

Природа, в том числе и природа человеческого общества, любит разнообразие. Просто так, на всякий пожарный случай, чтобы быть готовой к любому развитию событий. Поэтому чрезмерное стремление «обращать в свою веру» неразумно и опасно. За ним следуют подозрение, обвинение, исступление, ненависть, вражда. И, наконец, всё это венчается стремлением к «мокрухе» в разных её формах, -- бытовой, межнациональной и межгосударственной. Лучше этого избегать.

А, вообще, был ли мальчик, как говорится? Есть ли по поводу чего ломать копья со столь великой увлечённостью? Пророссийская часть публики посчитала себя оскорблённой фильмом Звягинцева. Говорят что «фильм вышел антироссийским, русофобским», «оскорбляющим граждан», «пропитанным ненавистью к России», «от просмотра которого хочется сдохнуть». Кто-то находит в нём «правый подтекст» и помощь «госдеповских девах» при создании фильма. Со всеми этими обвинениями (как и со многими другими) трудно не согласиться, но взглянем на эту же ситуацию с иной точки зрения.

Многое, конечно, зависит от склонности публики оскорбляться. Которая порою кажется несколько чрезмерной. Но дело даже не в этом, а в том, что за выяснением степени русофобии «Левиафана» ускользает его главный недостаток – степень его бездарности. Действительно ли фильм может быть большим оскорблением для публики, чем для самого создателя этого фильма? Может ли быть талантливым фильм, если автор его движим ненавистью или какими-то иными «низменными» мотивами? И может быть всё-таки прав Пушкин утверждая, что гений и злодейство (в данном случае, маленькая пакость автора «Левиафана») несовместимы?

Почти 200 лет тому назад точно так же как и Звягинцев, обвинениям «в нелюбви к России» подвергался никто иной, как Николай Васильевич Гоголь. За свою поэму «Мёртвые души». Разумеется, Гоголь и Звягинцев не идут ни в какое сравнение по масштабу содеянного, просто величие Гоголя позволяет нам без всякого микроскопа воочию увидеть нечто важное, характеризующее художественное произведение. В том числе и произведение Андрея Звягинцева «Левиафан». А именно то, что художественное произведение – это, прежде всего, творец этого произведения. И если оно неприятно вам, то это, прежде всего, проблема этого творца.

Вспомним, как русское общество встретило «Мёртвые души» Гоголя. Чаадаев писал: «Никогда ещё нация не подвергалась такому бичеванию, никогда ещё страну не обдавали такой грязью…» Издатель Надеждин заявлял: «Больно читать эту книгу, больно за Россию и русских». Н.Греч находил в «Мёртвых душах» «какой-то особенный мир негодяев, который никогда не существовал и не мог существовать». Ему вторил Сенковский, бросивший Гоголю: «Вы систематически оскорбляете русских людей». Славянофил Ф.Чижов писал автору: «…я восхищался талантом, но как русский был оскорблён до глубины сердца».

Ближе всех к истине в приведённом выше цитатнике, как представляется, стоит Н.Греч. С той лишь поправкой, что и негодяев в поэме Гоголя не так уж много, если они вообще в ней есть. Разве негодяй, например, Плюшкин. Нет, конечно, он просто старый, больной, выживший из ума, при этом положительный в прошлом человек. Болезненное состояние которого, становится поводом для веселья автора поэмы. А Собакевич? Он вообще вызывает симпатию. Даже у самого автора, несмотря на все старания Гоголя представить своего героя в смешном и глупом виде. То же можно сказать и о прочих героях поэмы. Они обычные люди, абсолютно не подходящие для каких-либо антироссийских обобщений. Но ставшие объектом весёлости автора в силу какого-то его личностного отношения к ним. И всё-таки в отношении автора к героям его поэмы больше безобидного юмора, самоиронии, гениального остроумия, неподдельного интереса, чем желания оскорбить их.

Так что мы видим в поэме Гоголя?  Мы видим небольшой круг литературных героев, представляющих собою яркие, резкие типажи: скряги, выжившего из ума (Плюшкин), мечтателя (Манилов), гуляки-авантюриста (Ноздрёв), предприимчивого дельца (Чичиков), крепкого хозяина (Собакевич) и некоторых других. Так же мы видим бесконечные переезды в дорожной коляске со всей сопутствующей этой деятельности атрибутикой: кучером, конём Чубарым, придорожными трактирами. Как известно, Гоголь провёл в дороге значительную часть своей жизни, что позволило ему сделать множество по-своему интересных наблюдений за этой стороной бытия. Свидетельством чего является его книга. Ну и, разумеется, знаменитые лирические отступления, рассказывающие не столько о России, сколько об особенностях эмоциональной сферы Николая Гоголя.

Где там Россия? Откуда там Россия? Какое отношение этот скудный мирок нескольких действующих лиц, путевых переживаний и трёх-четырёх воспалённых мыслей имеет к России? Да практически никакого! А какие нешуточные газетные битвы за судьбы России кипели по поводу «Мёртвых душ»!

Но, допустим, пример Гоголя нас не убеждает. Допустим, в «Левиафане» изображена Россия и ей должно стать стыдно. Но тогда какая страна и какой народ изображены во «Властелине колец», в «Пиратах Карибского моря», в «Аватаре», в «Ночном дозоре»? Кому должно быть стыдно или, наоборот, кто должен гордиться собою? Англия, США, Новая Зеландия, опять-таки Россия? Или это не более чем вымышленные миры, созданные впечатляющим воображением и талантам авторов этих фильмов? И их личным отношением к изображаемому? А значит, гордиться изображённому в этих фильмах, могут только авторы этих произведений. А так же их родственники, друзья, поклонники их творчества, сограждане и т.д. А раз так, то стыдиться изображённому в «Левиафане», следует самому Звягинцеву, его родственникам, друзьям, поклонникам творчества. И уже только в последнюю очередь, гражданам той страны, в которой он живёт.

Негативный взгляд на мир и людей всегда имеет в себе нечто порочное, он есть проявление слабости, болезненной зависимости, малодушия. И творческой несостоятельности. О фильме Звягинцева рассуждают так, как будто автор «хотел» и «смог» снять антироссийский фильм. Но следовало бы задуматься совсем о другом. О том, что автор «хотел» бы снять что-то другое, но просто «не смог» этого сделать в силу своей неспособности сделать это. Как и Гоголь, кстати, который пытался написать второй, позитивный, том «Мёртвых душ». Но так и не смог этого сделать, сжёг черновик и уморил себя голодом. Да, Гоголь был честным и поэтому великим художником.

Дело, например, могло быть так... Допустим, вы кинорежиссёр и у вас есть «копеечный» сценарий (извлечённый из мусорной корзины в Голливуде). Но ещё у вас есть амбиции, а, так же, желание снять фильм и продать его за 1000 рублей. Что вы должны сделать, чтобы достичь своей цели? Возможен только один вариант – удачно спекульнуть! И поэтому в вашем фильме появляются грандиозные виды северной природы, как воплощение идеи чистоты, света, добра, вечности и бесконечности. А также всех остальных высоких материй. И, разумеется, появляется антитеза всему этому, то есть повальное пьянство, всепобеждающая коррупция и религиозное лицемерие. Таким образом, тема борьбы добра и зла, света и тьмы оказывается глобально раскрыта во всей своей пугающей наготе.

И чем грандиозней изображается в фильме эта «борьба стихий», тем больше шансов, что зритель не обратит своего внимания на слабость и пустоту рассказанной киноистории. В общем, это такой распространённый отвлекающий приём – пока вы следите за перемещением напёрстков, и стараетесь не потерять из виду, тот под которым находится поролоновый шарик, у вас вынимают кошелёк.
Вообще же надо немного соизмерять масштаб событий. Есть 140-миллионная страна, занимающая седьмую часть земной суши. И есть один из этих 140 миллионов, высказавший, вольно или невольно, своё глупое оскорбительное мнение по поводу этой страны. И теперь все 140 миллионов переживают по этому поводу. Ах, какое горе – господин Звягинцев плохо о нас думает! Господи, он нас не любит!

Какой-то посредственный режиссёр снял бездарный фильм. У него просто профессия такая, снимать кинофильмы для развлечения публики. Но человек не справился со своей работой. Это всё равно, что водитель грузовика переехал бы пешехода на пешеходном переходе. И что, следует делать в такой ситуации? Морально негодовать? Нет, всё намного проще – следствие, суд, срок. Уже давно пора перенести реагирование на такие события из области эмоций в область формальных решений.

Мы строим общество потребления по западному образцу или нет? Если «да», то и производители художественных ценностей должны производить продукт, который отвечает высоким стандартам потребления. Не справляется человек? Его проблемы! Пожалуйста, выйдите вон со съёмочной площадки! Мы строим общество потребления! Выше знамя взыскательных потребителей духовных ценностей!