Балетный вор

В киевской государственной национальной опере аншлаг. До начала премьеры балета «Дон Кихот» в постановке Московского государственного театра классического балета России оставалось несколько минут. Изысканная публика оценивающими взглядами ощупывает друг друга.
Провинциалы вертят головами по кругу, рассматривая стены, потолок, хрустальные люстры и даже пол огромного зала. Иностранцы, тихо переговариваясь между собой, одобрительно кивают гладко выбритыми подбородками. Местная интеллигенция, как бы настраиваясь на первое действие, самоуглубляется, не отводя прищуренных глаз от сцены.
Импозантно вытянули длинные, белые шейки «валютные девочки», облаченные в дорогие, шикарные платья с глубокими декольте. Их удачно дополняют строгие, черные фраки и бабочки  денежных покровителей из когорты дипломатов и новых "крутых", и ранних.
Вдруг в центральном проходе замаячила несуразная фигура. Молодой человек, лет тридцати, с неопрятной, взлохмаченной шевелюрой, слегка пошатываясь, то ли с пьяна, то ли от слепящего блеска диковинных люстр, неуверенно ищет свое место, хотя по его виду трудно представить, что таковое у него имеется. На его плечах, как на вешалке, висит темно-серый пиджак, из-под которого выглядывают зеленоватые, хорошо отутюженные брюки.
Наконец он разобрался с номерами и, подняв целый ряд респектабельных господ, плюхнулся в свое кресло. Виновато опустил голову и промямлил своим соседям:
- Извините, я впервые в театре.
- Ничего... ничего, - успокоили его и справа, и слева.
 Тут же погас свет, грянула музыка, поднялся занавес. На сцену выскочили, закружились и запрыгали балерины и балероны.
Через минут десять, сразу после появления на сцене Дон Кихота Ламанческого и его верного Санчо Панса, этот несуразный молодой человек, по имени Миша, а по прозвищу – «Стервятник», неуклюже поднялся со своего места, смущенно развел руками и опять начал извиняться:
- Видите ли, я не туда попал, думал, будет пьеса, а оперу я не понимаю… простите, пожалуйста.
- Это бывает, - с трудом скрывая раздражение, улыбнулась ему полная дама в платье с меховым воротником, - о вкусах не спорят.
- Искренность лучше наигранного интереса, - подбодрил Мишу спутник этой дамы.
- Извините, - еще раз промычал «Стервятник» и, кланяясь каждому потревоженному зрителю, побрел к выходу.
- Какой примитивный тип, - прошептала на ухо своему кавалеру та же дама.
- Простой, как, правда, - согласился тот.
А Миша, тем временем, выскользнул из театра, миновал двух милиционеров патрульно-постовой службы, юркнул в первый попавшийся троллейбус и только в его салоне, внимательно оглядевшись, выпрямился, глубоко вздохнул, расправил плечи и самодовольно улыбнулся. Полез правой рукой за пазуху и с наслаждением ощупал тугой дамский кошелек и широкий бумажник его соседки и соседа по театру, очевидно, тонких ценителей   балета, но ничего не смыслящих в коварном воровском искусстве.