Пражское чудо

  В чернильных небесах, смеясь, танцует луна. Уже давно наступила ночь, но свежий ветер прогоняет сон и зовёт за собой по мощёным змеящимся улицам.  Молчаливые дома, богато украшенные витиеватыми узорами, чуть улыбались сквозь сон.  Что странно, на пути не встречалось людей. Лишь иногда, нет-нет, да и промелькнут светящиеся, бледные, что твой пергамент силуэты.  Говорят,  что это выходят на  волю призраки, свидетели былых времён.  Ощутимо пахло озоном, хотя грозы не было и в помине. 
 
  Вскоре, особенно резкий порыв ветра привёл меня на старинный каменный мост. В эту ночь он был особенно прекрасен, его дымчато-серые камни эффектно украшали лунные блики.  Статуи, вечными стражами, застыли на своих пьедесталах. Фонари расцвечивали арки моста и стремительную реку под ними в золотисто-алые, ослепительно белые и насыщенно-фиолетовые цвета. Когда-то давным-давно с этого моста был сброшен  католический священник.  Несчастный не дал себе права нарушить  церковный закон.  И в небесах  засияло пять звёзд, почти повторив знамение “tacui”. Небо отразило в себе реку той ночи.  Атмосфера полной тишины. Но разум – вечный скептик, украдкой интересуется: “ А было ли всё это на самом деле? Не является ли эта история детищем холодного расчёта иезуитов? Нужен новый святой? Любой каприз за ваши деньги”  Сомнения, как же я их не люблю, они отравляют душу и нарушают гармонию окружающего пространства.  Хотя, действительно, а вдруг? 
 
  Высокие смотровые башни глядят с немым укором, а луна скрылась за облака. За спиной раздался  лёгкий шорох. И это в такое-то время суток. Резко оборачиваюсь. Святые из камня сходят со своих постаментов. Их лица темны от скорби и праведного гнева.  Оглушающе звенят  колокола собора Святой Марии.  Воздух  стал неправдоподобно  солёным с кислотно-металлическим привкусом.  Немой ужас охватывает сознание. Тот самый разум, виновник всего,  отказывается понимать происходящее. Все статуи встали полукругом, насколько позволяло пространство моста.  Они словно ждали чего-то или кого-то. И вот, из ряда холодных фигур вперёд выступил один святой.  Он был одет в длинную сутану, невесомую накидку,  лёгкую альбу и рочету. В руках он держал пальмовую ветвь и святое распятие.  Голову венчал четырёхугольный берет. А над головой ярче золота сияли пять звёзд! То был святой мученик  Ян, отданный яростной реке.  Как такое могло случиться? Ян не произнёс ни слова, хотя статуи не могут говорить или я в очередной раз ошиблась?
 
  Полил сильный дождь, холодный и горький.  А ведь обещали хорошую погоду!  Ливень бил наотмашь и постепенно смыл матово серые оттенки со статуи викария.  Сутана оказалась лиловой, накидка синеватой, берет окрасился чёрным, а альба и рочета поделили кипельно-белый цвет между собой. Кожа приобрела вполне тёплые цвета и его глаза, сияющие живым блеском, были полны печали.  Да быть такого не может, неужели он ожил? Может, прогулка так утомила меня, что я уснула прямо на этом мосту и мне снится сон? Остальные святые окончательно сомкнули полукруг, оставаясь при этом статуями.  Отступаю к холодным ограждениям моста. Что бы ни случилось, бежать уже некуда.  Ян шагнул ближе, кинул мне под ноги пальмовую ветвь и усталым, но от этого не менее громким, шёпотом сказал всего лишь два слова “Я молчал”. Снова зазвонил колокол, но  как - будто откуда-то издалека, а дождь всё лил и лил. Неожиданно бывший памятник берёт меня под руки и бросает со старинного моста. Я, не успев испугаться, лечу в туманную мглу глубокой буйной реки. Последними звуками извне были  отдаляющиеся шаги. Вечные стражи вновь возвращались на свои возвышения…
   
  Вода холодная, с синевой и неприятная на вкус.  Без остановки погружаюсь на глубину. Я нахожусь в реке довольно долгий срок. Странно, но кислорода хватает,  а перед глазами проносятся древние здания города и его окрестностей, калейдоскоп замков и соборов, таверн и университетов. Некоторые замки, вздымались до небес, раскалывая их надвое, иные же были скромнее по габаритам, но брали своими богатыми украшениями. Изысканные ограды скрывают чудесные парки с многочисленными фонтанами. Взору предстают  бесконечные залы со старинным оружием, принадлежавшим мальтийскому ордену, парадные, украшенные трофейными головами зверей, лестницы, созданные из дерева, но ничем не отличавшиеся от своих металлических собратьев. Огромные библиотеки с книжными стеллажами до самого потолка,  заполненные редкими фолиантами, комнаты отдыха  с изысканными люстрами из венецианского хрусталя, спальни с обманчиво небольшими кроватями под тканым пологом. Непомерно большие залы с блестящим паркетом, отражают потолки с великолепно выполненной лепниной. Столовые  с гарнитуром из красного дерева, китайскими вазами и фатальными наборами свинцово-оловянной посуды. Изразцовые печи в углах никогда не повторяются и являются настоящим произведением искусства. К сожалению, они не могут полностью прогреть помещения. Вокруг царит холод.  В глаза бросаются портреты, развешенные по всем стенам – короли, владельцы замков и прекрасные дамы.  Зеркала, в резных рамах, отражают всё кроме моего облика. Пахнет цветами и пылью.

 Интерьеры замков перетекают в декорации церквей. Необъятные каменные своды поселили в душе торжествующее спокойствие, которого мне так не хватало.  Ярчайшие витражи и розетты слепят глаза.  А масштабные алтари, изображения святых, деревянные скамьи и исповедальни отдают неземной прохладой и чистотой. В воздухе витает запах фимиама и ладана. Хотелось бы остаться здесь подольше. Финальный аккорд духовной части – небольшая церквушка из тысяч костей. Люстра из черепов и скелет-распятие. Герб из множества  людских останков и четыре полусферы-пирамиды из человеческих голов.  Тончайшая работа, не правда ли? Рай для анатомов. Но, что поразительно, в этом месте тоже присутствует святость, а смерть здесь не окрашена чёрным, она серебристая. Пускай  некоторые скелеты и  заражены чумой.  Впрочем,  хватит, насмотрелась.
   
  Переношусь в таверну. Шумно, дымно и везде пылают свечи. Низкие потолки с деревянными балками не внушают доверия.  Люди пьют и веселятся. Но еда для меня слишком перчёная. Неожиданно в зал заходят рыцари-латники. Они решили разобраться, кто из них лучший, но для этого им нужны свидетели, зрители и поддержка. Начался бой. Мечи звенели, ударяясь о щиты и доспехи. На их лезвии плясало зыбкое пламя свечей. И тут, вой толпы заглушил воинственный клич. Один из рыцарей одержал победу!  Его противники повержены. Почти следом к народу выходит глашатай, за ним следует служитель церкви. Святая инквизиция ищет ведьму, а в городах так много доносчиков. Нашли одну. Как ни странно рыжую. Классика же, не поспоришь.  Не желает сознаваться, так что ж – и это не беда.  С помощью стали и огня можно узнать всё или почти всё. Я  отворачиваюсь, не хочу смотреть на это, впрочем, и слушать тоже. Инстинктивно закрываю уши ладонями, почти вжимаясь в шершавую стену. И вот, всё кончено. Признание вырвано.  Но церковь на удивление благосклонна, чёрная лилия на плечо и ведьма свободна.  Затем, появляются ярмарочные артисты. Искусные танцоры и любовники огня. Пламя не смеет причинить им вреда и они, кружась под  звуки барабанов,  со смехом  целуют его.  Кульминационный момент танца – знаменитое “дыхание дракона”.  Зал озаряется вспышками огненных столбов.  Посетители в восторге, да и я, не скрою, тоже. 
 
 Вдруг всё обрывается, словно в кинотеатре отключили свет. Показа больше не будет.  Жива ли ещё? С трудом открываю глаза. Уже день. Солнце в зените. Звонят колокола. Снова.  Всё плывёт перед глазами. Устало откашливаюсь от безвкусного песка. Мимо проплывают белые лебеди. Они на миг поворачивают свои длинные шеи ко мне, прося еды. Но вскоре, понимая, что обеспечить их пропитанием я не в состоянии, птицы проплывают мимо. Я поднимаюсь, стараясь принять вертикальное положение. Идентифицирую себя под раскидистым деревом, растущим на берегу недалеко от Карлова моста. Ну и ночка... Дикая вода не поглотила меня. Но моя одежда, возможно, испорчена, хотя, какая разница? Невредима – и то радует. И, несмотря ни на что, Прага, спасибо тебе за чудо!