Сим-сим, откройся

– В чем сила, брат? – все спрашивал и спрашивал нас с экрана телевизора герой Алексея Балабанова Бодров-младший. – В деньгах сила? Нет, сила в правде…

Видимо, про эту сакральную правду никогда не слышали мошенники, проворачивающие крупные аферы, воришки, проникающие в чужие дома, щипачи в общественном транспорте. Не знал и легендарный домушник, ограбивший квартиру товарища Шпака.

Не знает, видимо, и классная руководительница моей дочери, которая полтора часа отведенного времени родительского собрания просила нас, родителей, не производить с ней «дешевый баланс» и заблаговременно «поздравлять» ее с Днем учителя и 8 Марта.
Денежными эквивалентами…
Иначе эти дети будут лишены ее поддержки на экзаменах.
Так и прозвучало… прямым текстом.

Сколько живу, так и не могу понять - что же такое деньги?
Почему одни становятся миллионерами, а другие считают рубли до зарплаты?
Почему из-за них некоторые терпят плевки, встают с колен и идут дальше?
Почему эти зелененькие, красненькие бумажки вызывают трепет, кружат голову и заставляют многих совершать ради них, казалось бы, совершенно непредсказуемые поступки?

Современная беллетристика пестрит дешевыми изданиями: «Как стать миллионером», «Финансовое благополучие за сорок дней!», «38 секретов привлечения богатства». И даже пресловутый фен-шуй советует нам любить деньги, лелеять и разговаривать с ними.
Прочитавшим эти рекомендации авторы гарантируют «прямое попадание» в денежный мешок и избавление от всех финансовых трудностей!

На торжественных мероприятиях помимо пожеланий здоровья имениннику можно услышать и пожелания большого количества денег. Понятное дело – пустой карман не решает запросы.
Рублю как бы создается культ личности, ему поклоняются, поют дифирамбы и даже возводятся памятники. При финансовых крахах (вспомним нашумевшую историю «МММ») люди теряют разум и впадают в затяжные депрессии.

И лишь умные евреи при лишении капитала обращаются к богу – спасибо, господи, что взял деньгами. Если проблему можно решить за деньги, то это не проблема, это расходы. Весьма мудрое еврейское изречение: не стоит делать из денег проблему, они созданы для того, чтоб их решать, а не создавать.
Казалось бы, ну раз деньги решают все мыслимые и немыслимые запросы, раз с ними все краски мира пестрее и насыщеннее, ну так берите их и властвуйте!

Но не тут-то было.
Денежки-то – это не манна небесная, сверху в качестве и в количестве дождя не падают.
Их надо… заработать!
Умственно ли, физически ли, но поднапрячься придется.

И тут-то выяс¬няется, что напрягаться-то не всегда и не всем хочется.
И начинают многие любители легкой наживы как в диете для похудания искать быстрых путей достижения результата. Можно ведь и на гречке месяц посидеть и обручи покрутить, а можно и волшебные пилюли сомнительных производителей пару штук проглотить и вуаля: ты вновь как новенькая монета после чеканки, – именно такой результат пророчат нам стройные девушки на ярких упаковках.

Так и со способами заработка. Ну, казалось бы, зачем месяц гнуть спину в три погибели ради нескольких купюр (и не всегда красного цвета), когда обычный расчет даже начинающего шахматиста ускорит этот процесс в разы без особых физических нагрузок. Пусть в последующем этот ход конем и приведет к тюремной баланде…

Поведаю вам две истории. В одной из них я была невольным свидетелем насыщения денежного кармана, – увы и ах! – не моего, а во второй – невольным главным героем (естественно, в качестве положительного персонажа).

И в первом случае, и во втором показаны способы достижения денежной нирваны, только тропинки и время, затраченное в пути, в каждой истории разные.
 
История первая

Работаю я как-то в одной нефтяной компании, работаю, работаю… и вдруг – бац! – одна скважинка-то и прохудилась.

Главный бухгалтер, которая изначально и приняла меня на работу, была, мягко выражаясь, редкостной особой. Именно про таких, наверно, говорят – скользковатый тип.
Ну да что мне до этого, – думалось тогда, – никто ведь и не обещал, что все будет без шероховатостей.

К сожалению, первое впечатление не обмануло меня.
В ней было что-то!
И это «что-то» было далеко не изю¬минкой.
Скорее даже безуминкой.

Коллектив здесь был разнокалиберный, но почему-то из широкой неформальной массы выделялась именно она. Трудно сказать чем.
То ли отсутствием лоска серьезности, свойственного главным бухгалтерам, то ли наличием легкой безбашенности, опять-таки свидетельствующей не в пользу занимаемой должности.
Хороша ж нефтяная компания, где главный бухгалтер в рабочее время умудряется сидеть в «одноклассниках» и в интернет-магазинах модной одежды.

Да и внешне она была достаточно неорганична. Широкая конституция ее тазобедренного сустава невыгодно оттеняла достоинства и прелести остальной женской части коллектива. Здесь ей не было равных.
В свои 42 года она умудрялась перещеголять американских кинозвезд полным отсутствием комплексов, о чем свидетельствовали с трудом натянутые леггинсы на ее нижних конечностях.
Во взгляде ее карих глаз сквозила легкая отрешенность, которая не исчезала и при обращенных к ней рабочих вопросах: приходилось уходить от нее ни с чем, так и не получив вразумительный ответ – как же все-таки дебету и кредиту достичь между собой гармонии.
Также временами смущали ее истошные визги на весь офис, вне зависимости о того, находились ли в этот момент в организации посетители, – это наш экспедитор мог «слегка» ее ущипнуть.

Она была не в меру расчетлива, до предела безжалостна, моментами глупа и во всем этом блеске портретного коктейля «до безобразия» любила себя. Вот именно – не в норму, как нам советуют психологи и печатные издания, а до безобразия.

Напрашивался абсолютно разумный вопрос – как человека с такими ярко выраженными «главнобухгалтерскими неспособностями» могли взять на работу.
Ответ на этот вопрос могли бы дать нам опять же психологи: она обладала редким даром, которому можно было позавидовать – умением убалтывать!
Видимо, она в юности от корки до корки и не единожды перечитывала Карнеги.

Пересечений по работе у меня с ней практически не было. В мои основные обязанности входил учет талонов, по которым организациям выдавалось топливо.
К моему рабочему складу, где хранились талоны, она не имела никакого отношения, и я как бы сама варилась в своем соку.
Взаиморасчеты с контрагентами, вечный пересчет потрепанных временем бумажек, сведения остатков на складе – казалось, эти дни сурка никогда не закончатся. Тогда и не верилось, что мы на пороге грандиозного шухера, как выразился один из наших сотрудников.

В какой-то момент при приеме талонов с междугородних АЗС я стала замечать наличие в стопке новеньких, абсолютно белоснежных по цвету бумажек. Довольно-таки странно, если учесть, что талоны давно не обновлялись, – компания только планировала в скором времени перейти на новые образцы.
Ну да мало ли, может, лежали в загашнике у какого-нибудь дюймовочкиного крота, а теперь пришло им время увидеть солнышко. Что стоить усыпить свои подозрения, когда ты так далека от голливудских сериалов и просмотра канала НТВ?

Прошла где-то неделя, которую я обозначу для себя в мемуарах как «неделя полосатых талонов», где при приемке вперемешку со старыми талонами четко выделялись белые полосы новых. Последняя стопка топливных единиц, пришедшая в офис с заправок, увы, была далеко уже даже не полосатой – как минимум, с печатного станка.
Красивые хрустящие бумажки вызывали даже легкую симпатию, как в принципе приход всего нового и свежего в нашу жизнь.
Как сорока, отыскавшая в песке блестящий камешек и желающая похвастаться своей находкой, я смело шагнула в кабинет директора. Все – учредители, директор и простые смертные работники офиса – поочередно крутили в руках мои талоны, проверяя их на наличие водяных знаков. Разве что на зуб их не пробовали. Но тщетно. Талоны были настоящие.

Почему-то эти положительные заключения никого не успокоили.

Смутные сомнения по-прежнему терзали высший электорат офиса, но Шерлок Холмс крепко спал в каждом из нас.

Легкое затишье…

До финита ля комедии оставались считанные секунды…

Ни на что уже особо не рассчитывая, управляющий заправки взял у меня из рук стопку талонов и перевернул ее: на обороте мелким шрифтом были написаны данные о производителе – наименование типографии, город, уровень защищенности, год выпуска…
Год выпуска?!

Шерлок открыл глаза.

Вот тут-то все и завертелось…

А мы-то в этом году талоны не заказывали!

Дальнейший расклад событий предугадать не сложно.
Звонки в печатный дом, быстрые передвижения по офису сотрудников с горячей новостью дня, бурное обсуждение аферы года, россыпь талонов на рабочих столах с последующим отбором новых талонов от старых. И среди всего этого шума и гама никто не заметил растерянный взгляд главного бухгалтера и ее подозрительное молчание…

…Она держалась до последнего.

Даже когда ее уводил наряд полиции.

Так и не признавшись в подделке подписи директора на бланке заказа.

Мечты о легкой наживе, конечно, окрыляют, но делают похожим на стервятника. Грань дозволенного и возможного теряется, и человек легко впадает в искушение, твердо уверовав, что фортуна улыбается тому, кого не замечает Фемида.

История вторая
Помня об изречении, кто хочет разбогатеть в течение дня – будет повешен в течение года, я не искала легких путей.
Да для этого у меня и не было данных.
Но крыша над головой и пропитание потребны всем.
Грошовая зарплата не позволяла покрывать каждый месяц плату за съемную квартиру, а пустой холодильник не мог накормить детей.
Необходимо было что-нибудь срочно придумать.

Видя мое «неоченьское» положение, старший брат предложил мне поехать вместе с ним на бахчу. Попытать себя, так сказать, на поприще агронома.
Забыв на время о своем маникюре и высшем гуманитарном образовании, я решила рискнуть.
Нужен был какой-то смелый шаг, марш-бросок, ва-банк, наконец, где на кону было бы мое светлое материальное будущее.

«Помнится, Авраам Линкольн тоже сначала дрова колол, – подначила себя я, – но вот хватит ли сил у меня поднять топор?»
Но, вспомнив детские ручки, тянувшиеся в магазине к полкам со сладостями, я отбросила сомнения прочь.
«Все должно получиться! На то я и мать, чтоб добывать своим детям мамонтов», – повторно заверила себя я, на секунду забыв, что мамонтов по истории добывали вовсе не мамы.

Зарождение мысли – это уже половина сделанного дела.
Остальную половину оставалось завершить на деле.

Собрав свои скромные пожитки, я на мгновение ощутила себя Ломоносовым, идущим покорять столицу; только, в отличие от Михайлы, мне предстояло покорять два гектара твердой земли.

Март месяц может для кого-то казаться теплым месяцем, но только не для тех, кто ночует в поле.
Маленький балаганчик в пять квадратных метров, взятый в аренду в соседней деревне, стал моим пристанищем на долгих восемь месяцев. Холодильником работала глубокая яма, куда на ночь спускались продукты. Так в прохладе они еще день-два сохраняли свежесть. Газовый баллон выполнял свои прямые обязанности – помогал разогревать пищу и согревать в холодные вечера.

Я не уставала себя сравнивать то с Робинзоном Крузо, то со Скарлетт О’Хара. И тот и этот персонаж мне были тогда близки. А днем, работая в поле, я вспоминала героев «Хижины дяди Тома» с их бесконечными плантациями и бесконечным трудом. Да и фраза – «Работать, негры! Солнце еще высоко…» – теперь открывалась для меня в более насыщенном ракурсе.

Нет-нет, в траве мелькал хвост гадюки. Говорят, их укус смертелен, но под палящим солнцем мозг атрофировался, и опасность отходила на второй план.
На ночь приходилось завязывать на голову два платка – не столько из-за ночных холодов, сколько из-за крупных сороконожек, которые в темноте шипели в ухо, и лежи, гадай, пока не включишь фонарик: змея это или всего лишь толщиной в мой палец насекомое.

Первые помидоры на моем поле я встречала как рождение своих детей. Это были плоды моих трудов, это было то самое светлое будущее, «завтрашняя» крыша над головой моих детей. И пускай я выглядела на ту пору как тетенька, пересидевшая в солярии, а лицо мое было в крапинку от укусов мошкары, я ни на миг не усомнилась в правильности своего выбора.

Может, и существует в жизни лотерея, но, как не раз убеждало меня мое литературное образование, – лишь per aspera ad astra.

Особо примечателен для меня был еще один эпизод, случившийся на моих «афрозаработках».
Так как отделения сбербанка в поле не было, то деньги от продажи я складывала в целлофановый пакет и хранила под матрацем в своем балагане.
Довольно-таки ненадежный банк, если учесть, что в поле в мой хрупкий домик Наф-Нафа мог пробраться любой.

Неподалеку на соседнем поле собирали свой урожай корейцы, которые уже не раз засматривались на мою собачку мелкой породы, которая временно работала у меня «звонком» – охранником ее назвать язык не поворачивался.
Защитить от грабителей она меня вряд ли могла, а вот стать деликатесным блюдом на корейском столе – это было делом пяти минут; поэтому, помимо денег, мне приходилось охранять еще и мою собаку.

Как-то раз решилась я пойти в баню в соседнюю деревню. Так как удобств в поле не было, а запах шампуня для меня уже ассоциировался с запахом Шанели, то, недолго думая, я собрала свои банные принадлежности, не забыв и про пакетик под матрацем, и двинулась в путь.
В бане мой сверток, видимо, разморило от жара, и при выходе из парилки со мной случился так сказать небольшой казус, который сейчас в своих воспоминаниях я уже определила для себя как «девальвация рубля».
Мой денежный мешочек не выдержал резких температурных перепадов и… лопнул на глазах у всего честного народа.

О таком грибном дождике мечтали бы наверно многие, но в более глупом положении я себя никогда не ощущала.
В воздухе витали купюры, чему немало способствовала ветреная погода. Деревенские жители, на ту минуту находившиеся рядом, молча, без лишних вопросов и размышлений, помогли собрать мой богатенький урожай Буратино.

Уже будучи в балагане, я пересчитала свои сбережения.

Они все, до единого рубля, были на месте.

Так же, как и моя собака…
 
Эпилог
…Сейчас у меня маленькая однокомнатная квартира. Не бог весть что, но в ней я себя чувствую английской королевой.

После покупки я еще долгое время щупала стены, не веря, что это теперь мой дом, моя крепость.
Для себя я навсегда осмыслила, что среди тысячи способов обогащения, которые вольно или невольно преподносит нам жизнь, никогда не нужно выбирать пути, где, возможно, твои дети будут лишены твоего общества.

И даже если его нет – того самого рая в шалаше, я желаю твердо уверовать лишь в одно, – что каждый человек на свете должен щупать свои стены, а не казенные.
А из рога изобилия пусть сыплется добро, в котором материальное – не первый показатель.
Ну не стоят они того – эти ламборджини и туфли от лабутена.

Деньги! Деньги! Деньги, деньги… они всюду, они имеют таинственную магию притяжения.
Все войны ради денег и власти, весь земной круговорот вокруг них.
Я не хочу, чтоб это короткое слово делало меня заложником, заставляло зависеть от условностей жизни, я не хочу сегодня, оставшись невольно без работы, со страхом думать о завтрашнем пропитании, я не хочу, чтоб эти разноцветные бумажки были причиной преступлений и деградации личности человека.

Я лишь хочу спокойно просыпаться утром, не думая о системе «купи-продай», а уж если все же она существует, то «купить» своим детям улыбку на лице, зав¬трашнее солнце и даже, если надо, – здоровье.

Ведь важно помнить, что «только когда срублено последнее дерево, только когда отравлена последняя река, только когда поймана последняя рыба, только тогда оказывается, что деньги несъедобны».

И пусть современные печатные издания все-таки помогут мне стать миллионером. В душе. Пусть каждый из нас станет Али-бабой своих духовных сокровищ, для открытия которых нужен будет всего лишь незначительный пин-код – «сим-сим, откройся».

Пусть я научусь ценить обычные человеческие радости.

Пусть дружба не измеряется деньгами…

Пусть Боливар вынесет двоих...


Рецензии
ахахах я опешился

Августин Пероквин   03.05.2015 15:40     Заявить о нарушении
На это произведение написано 6 рецензий, здесь отображается последняя, остальные - в полном списке.