Эскиз

Разнообразные величественные произведения искусств со-
ставляют обширнейшую художественную галерею человече-
ства, в которую, быть может, попадёт и мой литературный эс-
киз, созданием которого сейчас же при вас и займусь. Взяв нео-
быкновенные краски слов, начинаю с вдохновением ума писать
на бумаге о любви между чёрной розой и ослепительно белым
восточным маком, росшими в моём саду и отмеченными моим
вниманием к их внешней красоте и красоте их пробуждённых
ярких чувств этой незабываемой весной, когда я и сам был лю-
бим и любил, когда в мой сад вечерней порой приходила моя
невеста. И я, боясь спугнуть его благоговейную тишину, шеп-
нул ей, что она пришла в мой рай, который я по своему усмот-
рению, как Бог, населил разновидными цветами — ангельски-
ми душами, и где сама любовь, размножившись на виды пёст-
рых бабочек, порхает с цветка на цветок, присаживаясь между
прочими и на чёрную розу и белый мак, расположенные по моей
прихоти друг против друга в удалении от себе подобных. После
этого моего божественного откровения роза и мак нежно колы-
хали своими головками и что-то, видимо приятное, шептали друг
другу, потому что потом они ночами, молча, мечтательно благо-
ухали, о чём я между поцелуями любимой свидетельствовал ей
примерно в таком выражении, что это не аромат обволакивает
нас, а мечты цветов.
После каждой ночи, утром, провожая из сада девушку, как
свою будущую жену, я обращал внимание на то, что роза и мак
на прощанье с ней надевают бриллианты рос в надежде остать-
ся в её памяти весь солнечный день до новой встречи. Остава-
ясь один на один с цветами, я благодарил их за участие в моей
судьбе, но они, не слыша моего голоса, принимались жадно лас-
кать друг друга нежными красивыми лепестками. Я может быть
мало положил на бумажное полотно красок слов об их любви,
но ведь я пишу набросок, набросок о скоротечности жизни цве-
тов, о гибели их цветущих чувств. Они умерли почти одновре-
менно, когда ветер принёс им нежданную весть, что моя люби-
мая больше никогда не придёт ко мне, ведь она начала ходить в
другой сад, где ждал её красивый юноша, возле ног которого
ласкались огненные лилии с флоксами. Мои же роза и мак, осы-
пав свои лепестки, как свои предсмертные безудержные ангель-
ские слёзы о моей потерянной любви умерли. А как я мечтал,
чтобы они, цветущие, были на картине над кроватью, где моя
любимая, ставшая бы моей женой, и я, между любовными уп-
ражнениями, глядя на них, говорили бы о переплетении их люб-
ви и нашей. Но только осталось мне одному пламенное воспо-
минание о них. В теперешнюю зимнюю стужу их образа согре-
вают моё одинокое сердце тем, что напоминают мне: она — чёр-
ная роза, тёмные ночи, проведённые с любимой, а белый мак —
все светлые дни мечтаний о ней.