Ольга

 -М-м, м, ммоолод (ик) ой человек! А у вас не найдётся для дамы закурить, т,е я хочу  шказать, не найдётся ли у васс  сссигарет (ик) ки? , пьяным голосом произнесла молодая женщина лет 27, хотя на выглядела далеко за 30. Молодой человек
посмотрел в её сторону и матерно выругался.-Да, пошла ты, шлюха! Он сплюнул с таким отвращением и пошёл дальше. Что то в её голосе, позе, показалось знакомым и я невольно остановилась. А молодая женщина уже с большим любопытством смотрела на меня своими большими,пьяными глазами. -БОЖЕ!!!,-промелькнуло у меня в голове. -Это же Ольга!!! Теперь я уже смотрела на неё с любопытством и большим удивлением. Я не могла поверить своим глазам.-Боже,-промелькнуло у меня в голове, ведь это же Ольга!Так ведь это же Ольга! Я вглядывалась в её лицо и не могла поверить своим глазам. -Неужели это она??? Не могу поверить! Господи, в кого же она превратилась и до чего же себя довела???
 Стояла поздняя осень и на улице было довольно холодно, был морозец .Накануне прошёл дождь, была ужасная слякоть. Хотя морозцем прихватило лужи, и, наконец то выпал первый снег, немного прикрывая всю эту грязь, но на улице было так сыро и серо, казалось, что уже наступил вечер и слякоть эту прохожие  месили  своими  ногами всё больше и больше. От этого чистый, недавно выпавший снег, так быстро чернел и тоже превращался грязь. Ольга стояла в самой середине лужи и нервно переминалась с ноги на ногу. Она меня узнала. Её обувь уже промокла, была в грязи. Колготки  порваны  и зияли несколькими дырами. На плечи накинута была какая то видавшая виды шаль. Под нею виднелась замызганная, мятая кофта. Под кофтой такого же вида, не понятного цвета блузка, а под блузкой ничего не было. И когда она говорила и забавно махала руками, её груди двигались в такт этих движений. Через вырез на горловине, из за того, что была оторвана пуговица, при каждом движении её рук, готовы были вывалится наружу. Но её это нисколько не смущало. От холода чётко выделялись соски..Так же на ней была одета юбка чёрного цвета, тоже видавшая виды. Я стояла с открытым ртом.
-О, подруга, привет! (ик). Она направилась ко мне с распростёртыми объятьями, прихрамывая  и полезла целоваться. От неё разило перегаром, сигаретным дымом.- Ты что делаешь здесь в таком виде? Почему она хромает?,-подумала я. Всё это быстро промелькнуло у меня в голове и я невольно шарахнулась  в сторону и опустила глаза. Вид у неё был удручающим. Те полусапожки, в которых она была обута, не играли почти никакой роли, так как они были  почти полностью порваны и лишь немного спасали от холода, подошва, как говорят, "просила есть". Можно было разглядеть, что они были достаточно грязные. На одном  почти отсутствовал каблук, а на втором замок. Каблук только сильно мешал при ходьбе и от того болтался из стороны в сторону. Просто чудо, как он ещё держался?
-Ольга, подруга! Она подошла вплотную и всё старалась меня обнять. Я чудом выскользнула из её объятий, так как  от неё разило спиртным, он был такой стойкий, отвратительный запах спиртного, что меня чуть не стошнило прямо здесь, на дороге. У неё виднелись на лице небольшие царапины, а под глазом  всеми цветами радуги красовался здоровенный фонарь.-Да, уж, красавица!
-А ты домой идёшь? Пойдём я тебя провожу. Пойдём, мы к тебе в гости зайдём, а то я видишь, в каком виде?-скороговоркой проговаривала она. Вплотную подошла ко мне  и уцепилась за рукав. -Пошли, я хоть себя в порядок приведу. Честно говоря, у меня не было никакого желания тащить её к себе в гости и я сказала, что первое пришло в голову-Я не домой, домой я не пойду.Я гуляю.-Ааа, гуляешь!-Гуляю. - В такую погоду хороший хозяин и собаку не выгонит.Гуляет она!и она разразилась громким смехом-Ха, ха, ха!, засмеялась Ольга.-Тогда пойдём со мной, пройдёмся.-А ты куда?, спросила я.-Я? Я..., она на секунду задумалась. Я, никуда, а куда глаза глядят. Я никому не нужна. Я тряпка, которую бросили на пол и об которую вытирают ноги. Я, та, которую за ненадобностью выбросили на помойку, за ненадобностью и, понимаешь,-она старалась заглянуть в мои глаза,-я  ноль. У меня нет семьи, дома, детей, мне нечего одеть, обуть, мне нечего есть. Я нигде не работаю.Я...-она задохнулась от обиды и от потока слов.-Я ноооль! Слышишь? Я ничто и никто, я ничего!!! На меня всем наплевать. Все они на меня наплевали, общество, семья, муж, которого нет, мать. А я теперь плюю на них всех. Плю-у-ю!, пропела она и вдруг продемонстрировала это с такой злостью, что у меня аж мороз по коже пробежал от всего увиденного и услышанного. Я была просто в шоке. Стояла посредине улицы и не знала, что мне ей ответить, что сказать.
Было достаточно холодно и я невольно поёжилась и плотнее завернулась в плащ. Молча повернулась и пошла вдоль по дороге. Ольга сильно хромая побежала за мной вдогонку, с твёрдым намерением побывать у меня в гостях. -Домой я не пойду-подумала я про себя. Погуляю, а там будет видно. Мы перешли дорогу и оказались на тротуаре.
-Пойдём здесь-сказала я, обходя здоровенную лужу и свернув в сторону.Ольга хромая и стуча зубами от холода поплелась за мной. Долго идти нам не пришлось, т.к. на пути встретилось кафе и я предложила зайти погреться. Мы зашли, заняли столик. В кафе было тихо, из кухни щекотал ноздри приятный запах приготавливаемой пищи. Было довольно уютненько, что то напоминало здесь домашнюю обстановку, что предраспологало к разговру. Мы удобно устроились за столиком. Играла тихая спокойная музыка.Сразу куда то исчезло напряжение. Народу было мало, лишь несколько человек сидели за соседними столиками, негромко разговаривая о своём.
-Давай поговорим!,- предложила Ольга,-а то всё время молчишь и молчишь.Она надула губы, как маленький ребёнок, немного отвернулась от меня, делая вид,что обиделась.Я чувствовала, что ей надо выговориться, выплеснуть всё, что творится в душе, высказать свою боль. Я сделала вид, что слушаю её. Она обрадовалась, улыбнулась мне и вдруг резко соскочила из за стола.
-Вот и хорошо. Только подожди, я сейчас что нибудь куплю, закажу что нибудь- и она подошла к стойке бара.Что то негромко бормоча буфетчице, сделала заказ. А я сидела и думала о ней. Ольгу я знаю давно, но какое то время долго её не видела, знаю только её мать, так как она работает со мной. Ольга тоже когда то работала со мной, но потом уволилась и о её судьбе я почти ничего не знала. Знала только то, что она ещё будучи молодой, нагуляла девочку от корейца по моему.  Чуть позже она вроди бы зарегистрировала с ним брак, вышла замуж. Да это не столь важно. Она тогда училась в Новосибирске. Потом родила. Позже её мать забрала к себе. Потом слышала, что она начала пить и мать оформила на девочку опекунство. И,теперь, когда я её встретила, не сразу то и узнала.
-Неужели люди сами так опускаются и доводят себя до такой жизни или кто то виноват в этом?, доходят до последней черты, до последней точки, перечеркнув всю свою жизнь, перечеркнув всё. Красивая, молодая женщина, но, Боже, на кого она стала похожа, в кого превратилась?,-думала я, пока Ольга разговаривала с буфетчицей и делала заказ...
У неё было всё:семья, желанный ребёнок, которого она ждала с таким нетерпением, сожитель, работа, жильё.Что нужно было ещё нужно  в жизни? Казалось, счастье хлещет через край. Ведь всё же было хорошо! Но край этот оказался слишком низким. Когда родилась дочурка, пухленькая девочка, темнокожая,с таким забавным личиком и такими пухленькими щёчками, вроди бы она уже разошлась с мужем. Слышала ещё, что они даже не были зарегистрированы, как это модно говорить или как это сейчас называют, они жили гражданским браком. Не суть важно. Вернее сказать, что она уже не жила к тому времени со своим мужем. Дочурку родила от него. Сначало вроди бы всё было хорошо. Но когда и где оборволась та ниточка, которая связывала их вместе, Ольга не заметила, да и не знала. После окончания восьми классов, уехала на учёбу в Новосибирск, уехала "в город". Казалось, вся жизнь впереди. Окончит учёбу, начнёт работать, появится семья, родятся дети. И, вот,здесь в городе, она встретила того, как ей тогда казалось, единственного...
Что получилось у них в семье, кто знает? Знаю только то,что она рожала уже без него. Незаладилось что то, надломилось в её судьбе, что то надтреснуло в жизни , сломалось в ихней семье. Мать забрала её  с ребёнком на руках к себе домой. Ольга так сильно переживала этот первый жизненный опыт и что бы немного заглушить боль, раздирающую душу и сердце, потянулась за бутылкой.
С матерью они жили душа в душу. Отца  у Ольги не было. Он умер, когда она сама была ещё ребёнком и мать какое то время жила одна. А Ольга в это время уехала учиться. Но окончить училище ей так и не удалось.
Встретила его, своего,единственного, любимого, из за которого, казалось, готова на всё ради него. Она его боготворила. Но судьба иногда преподносит такие сюрпризы, что даже и не ожидаешь. Иногда случаются такие виражи на жизненных дорогах. Потом она рожала уже без него, кто говорит дома, кто говорит, в Новосибирске. А мать ещё при жизни отца нашла себе другого и тайно встречалась с ним. Когда Ольга уехала учиться, он стал с жить с её матерью совместно. Теперь у Ольги появился отчим-папа.Но родного человека, которого она так любила, никем не заменить, человека, которого уже никогда Ольге не суждено было увидеть и вернуть. Нет, никогда, никогда она того, другого, чужого,не сможет назвать таким родным и тёплым словом- папа. Мать она не осуждала. - Вдова,- думала она. -"Что ж, ей так всё и жить одной?. Хотя отчима ревновала страшно, из за того, что он забрал мать у неё и, может быть поэтому, папа умер. Он сильно  переживал разлуку, развод,потерю своей одной из любимых дочерей.  Шло время, его дочка Оленька росла..
Теперь мать ей помогала воспитывать её ребёнка, её дочь. Кормила, одевала, обувала. Ольга ей была за это безмерно благодарна. А потом... Потом начались тяжёлые времена. Перестройка, продукты по талонам. По пол года не выдавали зарплаты. Тогда в моду начали входить коммерсанты, по другому их ещё начали называть "челноками, челноки". Не куда  было устроится на работу... Когда дочурке исполнилось три года, хотела устроить её в детский садик, но мать её отговорила. Говорит-"Я не работаю и посижу с внучкой, а ты устраивайся на работу." Сказано, сделано. Но мираж этой идилии длился не долго. Как только Ольга устроилась на работу, вот тут то и начались  все её неприятности.
Ольга была достаточно красивой молодой девушкой, светловолосая,с большими, красивыми, голубыми глазами. Многие парни сходили по ней с ума. Когда она шла по улице представители мужского пола, что называется шеи выворачивали. Она была симпатичной. Многие предлагали дружить, но когда узнавали, что у неё ребёнок, маленькая девочка, старались держаться подальше. Почему то от этого  их мнение резко менялось, особенно от того, что она якобы родила этого ребёнка от корейца.
 ОЛЬГЕ нравилось работать в коллективе. Вот тут то я и познакомилась с ней. Она устроилась к нам на работу. Мыла пол в коридорах. Я тогда тоже только сама не так давно устроилась тоже туда же, в детский сад. Мы как то так быстро сблизились с ней. Часто общаться стали. Но, Ольге видимо было не судьба здесь долго работать. Она у нас проработала всего несколько месяцев, ну, от силы с пол года. И судьба преподнесла Ольге очередной сюрприз...
Отчим стал у матери спрашивать, до каких пор он должен  её кормить? Ведь она на своей работе получает всего лишь копейки, а ещё впридачу он должен кормит ещё и этого несчастного ребёнка," вы****ка ", как он её называл. Ольга не могла понять, чем виноват был маленький ребёнок -грудничёк? Иногда она слушала, как он ругается с матерью, плотно закрыв двери на кухню . Но всё равно всё было слышно очень хорошо. И тогда, Ольга прижав к себе дочурку, уткнувшись в её кучеряшки, беззвучно плакала.Она плакала от своего бессилия, безисходности.
-НУ, разве я виновата, что у меня не сложилась жизнь, что я нигде не могу найти хорошую работу с хорошим зароботком? Ведь у меня нет даже образования, кроме восьми классов. А училище я так и не закончила. Разве я виновата, что у меня нет своего жилья, крыши над головой, нет своего дома? И на снова зарывалась в кудрявые волосики своей дочечки и плакала, плакала, снова и снова.
Первый раз она пришла на работу пьяная. Заведующая вызвала её к себе в кабинет, дала, что называется "хорошей трёпки", взбучки и отправила её отсыпаться домой. ---Здесь же ведь всё таки детский сад!, возмущалась она.
Проснувшись, у Ольги состоялся разговор со своей матерью и за первую пьянку и за работу, с низким зароботком и за ребёнка, который помимо Ольги, "сидит у неё на шее", который к то му же стал ещё часто болеть, а лекарства якобы уже стоят дорого и их ещё надо было за что то купить.
-Так вот что. Давай, иди работать на таможню. С работы не увольняйся, будешь вечерами туда ходить, будешь там работать ещё и вечером. Поняла?-спрашивала она Ольгу, глядя ей прямо в глаза.-Нууу, маам, что я там буду делать?-спрашивала Ольга.
-Работать, работать будешь! Родила, ребёнка надо чем то кормить, вот и будешь там ещё работать.-Но маааам!!! - Никаких мам! Там дальнобойщики стоят, бывают стоят сутками. Есть хотят. А кушать то хочется всегда, вот ты и будешь продавать еду. Они дорого платят. Да и копейка лишняя то не помешает!
Вот так волей судьбы Ольга оказалась на таможне. Сначало ей нравилось там работать. Сначало. А потом...наступили холода. Потом уже стало просто противно... Особенно зимой было плохо. Стоишь на морозе, торгуешь этими проклятыми беляшами да пирожками, стоять уже невыносимо холодно становилось. Хотелось в тепло, немного хотя бы согреться. Были люди, которым было её жалко и они приглашали её погреться в машине, а заодно и купить, что нибудь из еды. Встречались всякие. Кто то просто купить, а кто то не только, начинал лапать, не выпускали из машин, предлагали деньги за"дополнительные услуги". Было так мерзко от этого и так противно и погано на душе!...
И Ольга в один прекрассный день заявила матери, что на таможню она больше не пойдёт и не будет ходить. Если ей надо, пусть идёт на эту проклятую таможню и сама продаёт эти проклятые пирожки и беляши.
-Ах, са-а-ма?!, пропела мать.- Вот тогда и возись с ребёнком сама, сама его рости, корми, одевай , обувай. Мы её кормим, поим, одеваем, обуваем, воспитываем её ребёнка, а она тут матери скандалы устраивает, истерики тут закатывает!!!
-Но, мама!, ты же не знаешь, что там делается на этой таможне!
- И даже слушать ничего не хочу! Просто ты не хочешь работать, а ты не забывай, что ребёнку надо и лекарства покупать и за садик оплачивать ещё надо!
...-Ты думаешь, почему я на эту проклятую таможню пошла?-спрашивала меня Ольга, заглядывая мне прямо в глаза, с надеждой, стараясь в моих глазах найти понимание или немного сочувствия.
-Не знаю.-ответила я равнодушно.
-Сказать, сказать?-настаивала Ольга. -Скажи-ответила я. Она глотая слёзы, опять заглядывая мне в глаза, начала опять снова свой рассказ.
-Когда матери не было дома, отчим изнасиловал меня. Нет, он меня не бил, просто я с ним не могла справиться и он овладел мной. Представляешь!!- и она снова захлебнулась от потока слёз. -Представляешь! Скажи, как он мог, ну, как он мог? На душе было так гадко и противно, жить не хотелось! Это равносильно тому, что он износиловал бы свою родную дочь. Ну, как он мог? Её глаза сузились и в них было столько злости!
-Тварь, Тварь!!-повторяла она и нервно теребила свою блузку.Ненавижу его, ненавижу свою мамашу!!!
 Она замолчала, на глазах снова появились слёзы и одна, непослушная, потекла по щеке, оставляя мокрую дорожку. Нависла тишина. Я обомлела от услышаннонго и уже сидела с открытым ртом, прикрывая его рукой.
-Я это, возненавидела его. Он мне пригрозил, что если я расскажу обо всём матери-убъю! А потом ещё несколько раз склонял  меня к сексу. Я боялась его. Боялась того, что он  так сделает, боялась того, что скажет мать, если узнает, боялась того, что он меня действительно убъёт.Оставаться дома с ним один на один я уже не могла. Да и не хотела. Я не могла видеть его противную, ухмыляющуюся рожу. Боялась, что меня мать не поймёт да и просто не поверит мне. Боялась, что эта тварь-отчим мне может что нибудь ещё сделать, что он меня просто напросто убъёт и всё. Дома оставаться мне уже самой не хотелось, да и не тянуло. Пусть лучше где нибудь в камазе, на улице, не важно где, но подальше от него, лишь бы только подальше. Лишь бы не видеть эту тварь, эту мразь. Где угодно, лишь бы только не находиться с ним дома одной. Знаешь, ведь не все люди плохие же! Кто то даже и жалел меня-рассказывала Ольга, рыдая, сквозь слёзы.
-А потом, я стала на работу приходить пьяная. Ну, ты же помнишь? А знаешь почему? Вот так постоишь на морозе, намёрзнешься. Хочется согреться. Некоторые предлагали выпить"для сугрева". Вроди бы и теплей становилось... А вскоре меня выгнали с работы за пьянку, так как уже часто приходила выпившая. Вот так я и осталась без работы. Теперь я уповала только на судьбу. Свободного времени хоть отбавляй. А жить то как то надо было и на что то . Кушать то всегда хочется. Вот здесь меня и выручала таможня.Теперь я пропадала здесь почти целыми днями, а когда приносила деньги домой, мать недовольно косилась на меня.
-Что это, деньги что ли? Почему не всё продала?
-Не брали,- отвечала Ольга.
Да и что она могла ей ответить?
-Плохо предлагаешь! Да, ведь здесь даже и на продукты то не хватит...
 -Ты пей кофе то, пей! Чего ты на меня так уставилась? Не видела, что ли.
Ольга обидчиво от меня отвернулась и опять надула по детски губы, опустив глаза.
-Да ну , чего ты?-сказала я.
И тут в кафе зашли выпившие парни. Они с шумом, матами, вольготно так расположились на стульях, бурно что то наперебой обсуждая и рассказывая друг другу что то. Потом с таким же шумом заказали себе пива, рыбу солёную, ещё что то из еды и такой же шумной компанией снова уселись за столик, только уже за соседний.
-Ооо!! Девчата молодые!,-сказал один из них, глядя в нашу сторону.
-Аааа!-протянул второй, -Спорим, все бабы шлюхи!Это был красивый парень, сильно подвыпивший.
- Вон, смотри, вот та-и он указал в сторону Ольги. Хочешь, она  прямо здесь у меня отсосёт?
И они заржали как жеребцы похотливые.
- Слышь, Серый, я её на таможне видел.
-Значит отсосёт. Не может, научим, не хочет, заставим.
И они опять заржали, как жеребцы, поглядывая на нас.
-Жек, смори, а вторая, строит из себя целочку. Типа не разу, ни с кем. А я бы не прочь ей бы целочку сейчас сломать!-и они опять заржали, уже глядя на меня.
-Да, ну их нафик, Серя, тебе что бл**ей мало?, мы же не за этим сюда пришли? Мы же пришли, чтоб расслабиться и пивка попить. А бабы, они все одинаковые, бл**и и шлюхи- и он матерно выругался.
Я почувствовала на себе пахотливые взгляды и обожглась кофе, которое не так давно себе заказала.Стала махать на него руками, жадно глотая воздух ртом. А за соседним столиком снова послышался громкий хохот.
-А эта, смотри, смотри, девочка-целочку всё из себя строит,-не унимался один.
Явно это опять было сказано в мою стооону. Я их не слушала, просто думала, что именно делает людей такими злыми? Почему, отчего люди становятся такими?
-Слышь, Оль, да ты не обращай на них внимания-сказала мне Ольга.
-Оль, а что было дальше, почему ты не рассказала всё об этом матери?
Ольга грустно улыбнулась.
-Матери? А о какой матери ты говоришь? Она мне не верит, понимаешь? Не верит! Не было, говорит, такого. Ты всё наговариваешь, потому, что ты его ревнуешь ко мне. Ты его ненавидишь. О! Как она тогда была права. Да, я его ненавижу.
-А я не могу всю жизнь прожить одна. Ты, сама думай, что говоришь, ведь он же тебе в отцы годится! Да, как же у тебя только язык то повернулся такое сказать то? Он же со мной живёт, со мной!
-Вот так я и осталась на улице. Мать мне не верила, требовала денег, работы. Вот тут то я и стала по настоящему " работать ". Да, не смотри ты на меня так! А что мне оставалось делать? Что мне было уже терять?
 Она вдруг соскочила со своего места, подошла хромая к парням и спросила закурить.А я сидела, пила свой кофе и" переваривала" всё услышанное, прокручивая в голове её историю...
Теперь она уже почти не находилась дома, почти не видела свою дочку. Но зато ходила, " зарабатывала " хорошие деньги, ей тепрь было уже всё равно. Её уже всё устраивало: мать сидела с дочкой, она не видела отчима, " зарабатывала " деньги, причём хорошие. Мать была пока довольна Ольгой, а вот каким путём эти деньги зарабатываются и как они достаются, Ольгу никогда не спрашивала, да и никогда не интересовалась. Ольга теперь вообще старалась меньше находиться дома. Приходила для того, что бы только немного отоспаться, переодеться и снова потом на работу. Как растёт её ребёнок, её это уже мало интересовало. Она её почти не видела. Там, на таможне, она уже сильно пристрастилась к алкоголю, сигаретам. Говорят, уже покуривала травку. Как она сама говорила-"Снять стресс"
Вот так её жизнь медленно и неуклонно шла, вернее уже катилась под уклон...
А потом была больница. Ей надоело так жить и она хотела покончить жизнь самоубийством. Покончить с собой. Она ненавидела себя, ненавидела свою жизнь, ненавидела этих пахотливых жеребцов, этот мир. Она хотела покончить с собой, с этой никчёмной, непутёвой жизнью, одним махом взять и перечеркнуть всё. Вот так, одним махом. Покончить со всеми теми унижениями, со всем тем, что её связывало с этой жизнью и с тем, что её сделало такой. Жить не хотелось. -Зачем было жить, для чего и для кого? И она вскрыла себе вены...
 Но увы. Судьба видимо не хотела отпускать Ольгу от себя, ей наверное не дано было расспрощаться со своей жизнью навсегда. И она осталась жива. Там, в палате, она задавала один и тот же вопрос:- Зачем и для чего её спасли?
Зачем её спасли, она не знала и так и не понимала. Много раз она задавала себе этот вопрос, задавала его и всем окружающим, но никто ей ничего определённого ответить не мог. А потом была психушка. После больницы мать забрала её к себе домой. Понемногу жизнь налаживалась, всё становилось опять на свои места и Ольга потихоньку начала приходить в себя. Лекарсва, которые ей давали в психушке были очень сильные, поэтому она должна была ещё какое то время принимать их, уменьшая дозировку. А для этого требовалось время.
Отчима не было дома. Он уехал на зароботки, куда то на колым. И Ольга радовалась этому. Радовалась, что снова очутилась дома, что снова кто то заботился о ней, что она опять кому то нужна, что её опять кто то любит. Она радовалась как ребёнок. Глупая. Радость её была не долгой. Вскоре приехал отчим с заработок и опять началось всё заново. Она ненавидела его всем своим существованием, всем телом, каждой её клеточкой. Снова начались пьянки, гулянки. Теперь Ольга не приходила домой неделями, а то и по месяцу, бывало и по два. Дальше, больше. Дочка росла и воспитывалась у матери, которая о ней заботилась.Что ей было переживать за свою девочку. Она была всегда ухожена, накормлена, в тепле и в добре. Несколько раз Ольга возвращаясь домой,  пыталась доказать матери, что отчим домогается её, но мать не хотела ей верить или не верила совсем. Ольга теперь так и не узнала об этом, не хотела мать знать или не верила? Сколько раз она пыталась покончить жизнь самоубийством! Покончить жизнь с собой. Но у неё почему то не очень получалось, Каждый раз делала себе только хуже. Один раз она напилась таблеток, ей стало очень плохо. И когда ей стало очень плохо, она испугалась. Напугалась близкой смерти или того, что она может стать инвалидом.
-Я жить хочу! Жи-и-и-и-ть!-в истерике кричала она.
И опять Ольга выжила. Ей просто вовремя оказали помощь и вовремя успели промыть желудок...
Сколько раз она опять возвращалась до матери, когда ей действительно было плохо и сколько раз она опять сбегала из дома? Только от кого она хотела бежать всякий раз? От себя или от судьбы?
-Это рок!,- говорила она.  - Рок, который преследует меня. Господи, скажи, за что мне это? Чем я провинилась перед тобой? Что я тебе такого сделала, что ты так наказываешь меня? За что? Что я тебе сделала? Да, будь всё проклято!!!
Она плакала навзрыд, захлёбываясь собственными слезами. Бежала от себя или от своей судьбы? Она уже не могла ответить на этот вопрос. Теперь она уже ничего не хотела понимать, не понимала, ей теперь было всё равно. Она уже никому и ничему не верила.
Но беды на этом не закончились.Пришла новая беда. Она забеременела. От кого, она и сама не знала. Пыталась избавиться от ребёнка, что нибудь сделать. Она пыталась отравить себя и своего ещё неродившегося ребёнка. Но в очередной раз ей спасли жизнь.И спасли жизнь её ребёнку. Когда она приходила в себя в больнице, ей сказали, что больше её спасать не будут, если ещё раз такое повториться. А ещё, что бы родить этого ребёнка, ей нужно поберечься, поберечь себя, позаботиться о своём здоровье и больше вообще не пить. Видимо холод и такая разгульная жизнь всё таки сделали своё дело. У Ольги сильно пошатнулось здоровье. Теперь она действительно чувствовала себя очень плохо. Пока приходила в себя, прошло время, а с ним и срок, что бы сделать аборт тоже был упущен. Аборт уже поздно было делать.
-Если Вы будете пить  и вести такой образ жини,потеряете ребёнка-говорили врачи ей в больнице.
-А зачем он мне?- спрашивалп Ольга - Да,чтоб он сдох!-в сердцах говорила Ольга.
Выписавшись с больницы снова вернулась к привычному ей образу жизни, в свою привычную коллею. Снова началось то же самое.
В это время её мать подала уже документы на опекунство над Ольгиной дочкой.
-Вот и воспитывай теперь сама!-кричала она матери в лицо.
-И этого ублюдка тебе ещё рожу, поняла? Не пускаешь меня домой вот и майся с двумя детьми. Какая же ты мать?, если родной дочери нет места в доме, если гонишь меня как последнюю, поганую и пропащую собаку, как какуюто тварь. Тебе этот подонок (она имела ввиду отчима) дороже собственной дочери. Меня, родную дочь гонишь, а эту тварь нет.
И она опять горько пллакала. Плакала о своей никчёмной судьбе.
 Схватки она почти не чувствовала, так как валялась посередине улицы вдрызг пьяная.Что то в пьяном бреду кричала, звала кого то, кому то угрожала, кого то о чём то просила, неавидела, проклинала. До кого пыталась докричаться? Как потеряла сознание и от чего- ничего не помнит. Очнулась в больнице, когда уже начала приходить в себя, уже трезвая. Не сразу то и сообразила где она вообще и что с ней произошло. Это потом уже, чуть позже, пришло сознание, что с ней что то произошло. Единственное, что она помнила как сквозь туман, это то, что почему то было много крови. Остальное она ничего не помнит.
Это ей в  больнице рассказывали.
-Кто то позвонил по телефону в скорую и сказал что на улице лежит в крови молодая беременная  женщина в луже крови.
Вот так. Это ей уже позже рассказали. Она узнала, что у неё открылось кровотечение и она потеряла сознание, что она была сильно пьяная. Как рожала не помнит. Ребёнка выдавливали простынями. Срок беременности к тому времени был у неё уже болшой, семь месяцев. Ребёнок родился недоношеный и очень слабенький. Правда родился симпатичный, белобрысенький мальчуган. Врачи сказали, что скорее всего ребёнок будет умственно отсталый. Ольга сразу же от него отказалась, прямо там, в больнице. Отказалась и всё тут. Даже кормить не стала, даже взглянуть не захотела на своего ребёнка.А уже через пару дней и сама сбежала из больницы, хотя её тоже предупреждали, что она ещё очень слабая. Через некоторое время почувствовав себя очень плохо пришла до матери. Когда мать узнала о случившемся, стала уговаривать Ольгу, чтоб та забрала заявление об отказе от ребёнка и забралаего к себе домой.
Ольга напрочь отказалась и уже никакие уговоры не помогали.
-Ну, зачем он мне, а?-спрашивала она себя. И тогда мать пришла в роддом и забрала ребёнка домой.
-Дура, вот дура, идиотка! Вот и нянчийся теперь с ним сама. Зачем ты его забрала, кто тебя просил? Идиотка!...
 Время шло, а Ольга так и не появлялась после этого дома. У неё было много своих проблем, а добавлять себе ещё новые, она не хотела. Она уже ненавидела этого ребёнка, неавидила и свою дочку, которая жила у матери в тепле да добре. Ненавидела свою мать, которая её постоянно выгоняла из дома каждый раз, когда она приходила домой после очередных пьянок и гулянок, всякий раз закатывая скандал. В такие минуты Ольга была как разъярённная кошка. Она бросалась на мать с кулаками, грозя при этом, что выцарапает матери глаза, издавая при этом дикие вопли вперемежку с матерной бранью. А в последнее время от запоев, которые иногда длились по нескольку месяцев, ей стало чудиться, что её кто то преследует, хочет убить, что всё пропитано нечистой силой, а самая главная ведьма, её мать, хочет её убить. Она в такие минуты оборонялась, чем могла и как могла, на сколько хватало сил. Оборонялась тем, что первое ей попадалось под руку. Однажды Ольга схватила со стола кухонный нож и хотела вонзить его в это мерзкое тело. Вот так, с размаху, со всей силы всадить его прямо в сердце. Она хотела увидеть своими глазами, как ведьма будет корчится в муках, издавая душераздирающий крик, как она будет ползать у неё в ногах, прося пощады, хотела увидеть, как будет медленно течь кровь, окрашивая тело в крассный цвет. И ей уже казалось, что это уже вовсе и не кровь, а огонь, пламя, пожирающее всё, которое заглатывало её в свою пасть.А она, будет тихонько стоять в сторонке и просто наблюдать. Хотела увидеть, как та будет умирать. Просто будет стоять и наблюдать, как та корчится в муках, а она будет смотреть на всё это и громко смеяться.
Чем бы всё это закончилось, не известно. Только вдруг из спальни очётливо послышался детский плач. Это плакал её ребёнок, её кровинушка. Ребёнка, ей казалось, хочет украсть и убить всё та же ведьма. И, когда она схватила его  на руки, прижимая к себе, ужаснулась. На неё смотрел оборотень, чудовище. Детское личико превратилось в такого уродца!, что она со всей силы отшвырнула это чудище от себя. Хорошо,что ребёнок упал на диван, стоявший неподалёку...
И снова была психушка.Теперь уже надолго. Что только она там не передумала за это время, одной ей известно...
- Давай её прямо здесь! Хочешь водки? Хочешь? А за водку и за сигареты надо платить! А у тебя есть чем платить? Да, что ты можешь, сука? Я натурой беру.
-Лёха, да брось, может она какая сифилисная?
За соседним столиком явно что то происходило. Я услышала  мужские грубые голоса, которые прервались дружным хохотом.
ОЛЬГА стояла возле стола в неестественой позе. Лёха наваливался на неё всем своим весом, грубо хватая куда попало. Его рука уже заскользила по телу и скользнула под юбку.
- Да она за сигаретку и стакан водки тебе что угодно сделает. И отсосёт прямо здесь-сказал, ухмыляясь какой то  молодой, симпатичный парень.
- Мужики, да она в любую минуту готова, смотрите,-и он с силой рванул юбку вверх.
То, что я увидела, ужаснуло меня больше всего. На половину снятые колготки, на двух пуговицах державшаяся ещё чудом на плечах кофта, юбка, взметнувшаяся вверх, а под всем этим, голое девичье тело. Лёхина рука грубо скользнула вверх и из расстёгнутой кофты вывалилась грудь. Дружный хохот нарушил нависшую от напряжения тишину. Это было уже слишком. Не знаю, почему, но я вскочила из за столика, за которым сидела, подлетела к Ольге, рванула её с силой на себя, отолкнула Лёху от неё.
-Руки подонок убрал. Тварь! -я не узнала своего голоса.
-Вон пошла шлюха!
Послышалась звонкая пощёщина от котрой на Лёхиной щёке остался крассный след от моей ладони. Все сидящие за столом  как то напряглись, потом невольно пригнулись и замолкли. Хохот мгновенно прекратился. Наступила тишина. Я ещё раз сильно дёрнула Ольгу с себе за руку и потащила к нашему столику. Всё это произошло в несколько мгновений. Я и сама то не сразу поняла, что произошло.
-Слыш, Лёх, ну её. Она бешенная. Ты видел её глаза? Она разъяренная, как пантера. Ну, её, слышь? Не, мужики, я реально облажался.
- В штанах то небось мокро? Ха, ха ха!
-Не, а сами, что лучше? Сами же тоже ссыканули?
-Да, она бешенная, ненормальная какая то. Не лезь к ней, а то точно хозяйство вырвет. Сказала же ведь.
-Да, такая точно вырвет.
-Стыд, позор, бабы напугались! А ещё мужики. Мужики называемся, а в очко то у каждого сыграло.
И снова разразился дружный смех. Я их уже не слушала.
-Ольга, дура, чтож ты делаешь то? Что ж ты позволяешь себя так унижать? Боже, да на ког ж ты сейчас похожа?
Я стала машинально застёгивать ей оставшиеся пуговицы, заправлять всю её одежду, искоса поглядывая на соседний столик. Те тоже косились на меня и что то бурно обсуждали.Там снова слышался громкий смех, только почему то все уже смеялись с Лёхи, над тем, что он получил пощёчину, что не смог дать сдачи.В их глазах он оказался тюфяком.
-Лёх, а Лёх, как она тебя, аааа? Хаааахаахаа! Получил? Ха, ха хахха.
Лёха злобно посмотрел в мою сторону.
-Стерва!-огрызнулся Лёха, потирая крассную от ладони щёку.
-Суукаа!!-протянул Лёха.
Но теперь я не смотрела в их сторону. Я приводила Ольгу в порядок. Когда всё было сделано, Ольга уселась за стол опять по детски надув губы, исподлобъя поглядывая на меня, сказала.
-Понимаешь, я хотела их на сигареты и на водочку раскрутить, а ты мне помешала. Дура!
-Оль, да неужели ты ничего не понимаешь? Они же смеются над тобой, унижают.
Она отвернулась от меня, показывая всем своим видом, что больше не желает со мной разговаривать. Я заказала себе ещё кофе и беляши, пирожное и снова уселась за столик. Ольге надоело сидеть в одной позе. Она повернулась ко мне. Мы о чём то разговаривали с ней, она разговаривала сама с собой. Но я как то сильно не прислушивалась, что она говорит. Отвечала невпопад. Смотрела на неё, сравнивала с той Ольгой, преждней, которую я знала и которая сейчас сидела передо мной. Сравнивала с той Ольгой, которую я знала и видела раньше, с которой общалась, с той, в которую превратилась и кем она теперь стала. Я просто отказывалась верить своим глазам и ушам...
Выписавшись снова с больницы, мать опять забрала её к себе домой. Приехала она с психушки худая, бледная и нервная. Ей опять нужно было время, что бы снова придти в себя, опять нужно было ещё какое то время принимать препараты. Те, которые она сейчас ещё принимала, были очень сильные. И опять ими нужно было ещё какое то время пользоваться, сводя дозировку на нет. Срок приёма длился очень долго. Сказывалось ешё и то, что она принимала, пила лекарства и то, что ещё от водки, приобретёная болезнь всё чаще напоминала о себе и давала временами о себе знать всё сильнее и сильнее. Когда она с  Владиком (так назвали сына) лежала в больнице на сохранении, куда она попала после того, как наглоталась очередную порцию таблеток, тем самым хотела отравить себя и ребёнка, ей поставили страшный диагноз: начинающийся церроз печени. Это была последняя точка, последняя черта. Что то подобное рано или поздно должно было произойти, случиться рано или поздно. И это случилось. Церроз печени, если его не лечить, это почти что рак. Жизнь висела на волоске. Но теперь ей было уже всё равно от чего помирать и когда. Днём раньше, днём позже. Лишь бы только быстрее! Она в очередной раз сбежала с больницы и снова глушила боль водкой...Но только теперь эта боль не проходила, а давала о себе знать всё  больше и больше сильными приступами  и болями. Водка уже не помогала.
 Прошло с полгода. Владик, белокурый мальчуган с бледненьким личиком, немного впавшими  большими глазами с длинными ресничками и чуть вздёрнутым носиком тянул к ней свои ручёнки, в надежде, что мамочка возьмёт его на ручки, приласкает, обнимет, поцелует и успокоит. Мальчик уже начинал плакать сильнее и сильнее. Но этого не происходило. Мама его так и не брала на руки И от этого Владька уже заливался отчаянным криком, требуя тепла материнских рук. Каждый раз, когда он начинал так громко плакать, Ольга всегда выходила из себя, затыкая уши, лишь бы ничего не слышать.Она при этом закрывала глаза и кричала матери, демонстрируя своё полнейшее равнодушие и безразличие к ребёнку, который ей казался чужим.
-Да заткни ты ему рот то, наконец то! Пусть он заткнётся!
Она всегда при этом выбегала из комнаты с грохотом закрывая дверь.
А ребёнок всегда недоумённо смотрел на убегаущюю с такой быстротой от него мать. Каждый раз, когда дверь с грохотом закрывалась, он начинал часто часто моргать, хлопая при этом своими длинными ресничками.
 В свои восемь с небольшим месяцев он ещё совсем не мог сидеть прямо, всё время утыкаясь в подушки, которыми его обкладывали, чтоб он не упал, со всех сторон, с трудом удерживая голову. А она почему то боталась из стороны в сторону, не желая держаться прямо, как у всех нормальных людей.
...Кризис прошёл, а сним опять потянуло в бега, на волю. Ольга снова сбежала. Теперь её уже многие узнавали в лицо на улице. В вытрезвителе даже знали, где она прописана, даже домашний номер телефона матери. Она стала воровать всё, что подворачивалось ей под руку. Как говорят, что плохо лежало. Ну, или висело на верёвках. Всё то, что можно было выручить за еду, деньги, сигарету, водку. Между тем её уже вовсю искали по всему городу через милицию в суд, из за лишения её родительских прав на детей. Взрослую уже девочку так и оставили на попечение бабушке, а вот младшего, Владика, забрали в детский дом. Вот теперь то Ольга на самом деле лишилась всего самого ценного в своей  никчёмной, непутёвой  жизни. С неимоверной скоростью всё быстрее и быстрее, больше и больше, её жизнь скатывалась в пропасть, бездну, из которой уже невозможно было выбраться теперь никогда. Пропасть железной хваткой с каждым разом всё сильне и сильнее, больше и больше, тянула её вниз...Словно сама судьба жестоко смеялась над ней и даже над её фамилией. Сейчас, фамилие как никогда соответствовала её теперешнему положению. Смешная фамилия-Сирота, а сколько в ней было правды! Теперь уже сама Ольга чувствовала всю нелепость ситуации, что сама судьба уже в открытую смеётся над ней. Сирота. Ольга Сирота... Да, она была сиротой.

-Слышь, ты идёшь? А то я уже уже пошла,-услышала Ольгин голос.И она направилась к выходу. Я последовала за ней. За то время, что мы были в кафе, погода сильно изменилась. Выйдя на улицу, у меня сразу застучали зубы от холода. Ветер уже унывно завывал в проводах. Уууууууууу!, жутко гудел ветер в проводах и с силой трепал волосы. Гудело в ушах. Мне было очень холодно и я попыталась поплотнее закутаться в плащ. Согреться ещё не давал дождь, который мелкими каплями начал моросить. А потом стал сильнее, так внезапно начавшийся дождь. Плащ начал быстро намокать. Холодные струи  сильно хлестали меня по щекам, что мне стало даже больно от этого.
Мы стояли посередине улицы промокшие.
-Тыыы кууудааа?,-спросила Ольга.
-Доомой! Я домой-ответила я и запнулась.
Зубы у меня уже издавали звук работаюшей швейной машинки, выбивая дробь.
-Домой?- ехидно спросила Ольга, засмеялась и от холода вновь застучала зубами.
-А я, а мне, а я...И она в отчаянии махнула рукой.
-Мне то, скажи, куда идти? Даже отдохнуть и переодеться негде! Кому я нужна?
Я не знала,что ей ответить. Я стояла и молчала. Тупая боль пронзила тело и я невольно съёжилась на мгновение. Кто виноват во всех её бедах? Или она сама или ещё кто то?.Я не знала так же и не знала что ответить. И я молча стояла. И было уже совсе не разобрать, то ли это дождь, то ли слёзы стекали по щекам. Я молчала. Неожиданно послышался звук тормозов и открываемой двери. Это подошёл автобус на остановку, до которой мы только что дошли.
-Ладно, я пошла, сильно холодно, замёрзла,-крикнула Ольга, подбегая к автобусу, быстро встала на  нижнюю ступеньку и расстворилась там в толпе, заходя во внутрь.
Автобус, скрипя колёсами медленно набирал обороты, ускоряя ход...
Моя одежда совсем  промокла, было ужасно скверно на душе и больно. Как буд то меня задели за самое больное место. Я шла вдоль тротуара уже не обращая внимания ни на лужи, ни на ветер, ни на косые капли дождя, которые меня хлестали по щекам, ни на холод, от котрого у меня барабанной дробью уже не останавливаясь, стучали зубы.
-Боже мой! Да что ж это такое делается, что же это такое? Наши деды строили для нас светлое будущее, боролись за какие то свои идеи, что бы пусть не они, так хоть  дети будут жить лучше. Думали, что хоть дети наши поживут счастливо. Строили социализм, шли к коммунизму. И к какому же светлому будущему мы пришли? Где же оно, это светлое будущее? Испарилось, как мираж. Мираж, которого нет. Да, что же это делается вокруг, куда мы катимся и куда катится наш хрупкий мир? Почему люди стали такие жестокие и злые? Раньше люди делали, помогали бескорыстно. Если человек попал в беду, помогали от чистого сердца, просто так. Раньше все работали, всем платили зарплаты. Дети учились бесплатно. Холодильники были забиты всякой всячиной. А сейчас что? Деньги не выплачивают по восемь месяцев. Талоны на продукты. Талоны! Как в войну. За хлебом очередь с шести утра. Бомжи на улицах. Их развелось столько! Бомжы побираются, роютя в мусорных баках, собирая отбросы. А кто то не знает куда девать свои деньги, меняет машины, колбосой кормит собак,строит котеджи, магазины, а кто то опять из помойных баков собирает кусочки чёрствого заплесневевшего хлеба, что бы хоть чем то заполнить свой пустой желудок.
Почему так происходит, почему ? Почему в мире столько жестокости? Почему люди становятся такими как Ольга? И почему опускаются всё ниже и ниже? Почему позволяют себя  так унижать? От безисходности? Или от неверия в собственные силы от ощущения ненужности в этой жизни? Почему общество, правительсво, допускают всё это?
Неужели наше правительство не видит, или не хочет видеть как живёт его народ, во что превращается страна? Кто в этом виноват?
Мимо меня поджав хвост и дрожа от холода всем телом, пробежала какая то худющая, облезлая, бездомная собака. На секунду, оскалив зубы поплелась дальше.
-Ну вот. И ещё одна бедолага бездомная и никому не нужная. Бедная! Ещё одна заблудшая, выброшенная на помойку, на прозвол жизни, душа!,- подумала я и прибавила шаг...