Ступени

        Так случилось, что моя сестра, в начале апреля 1997 года попала в серьёзную автокатастрофу, и была госпитализирована в больницу с тяжёлыми травмами. Я в это время находился в командировке в Германии, и когда мне сообщили об этом, свернул все дела, взял билеты на самолёт, и на следующее утро отправился в Штаты. Прибыв в больницу, первым делом я отыскал врачей, которые занимались моей сестрой, а также хирурга, сделавшего ей несколько срочных операций в день аварии.
        Мы шли с мистером Уолтером Реббсом, так звали хирурга, по коридору больницы, и я чувствовал, что он что-то скрывает. До сих пор он не сообщал о состоянии здоровья моей сестры, рассказав лишь то, что он делал для спасения её жизни.
   - Понимаете, мистер Трэвис.. - продолжал Реббс. - у неё были тяжелейшие травмы головы и области плечевого пояса. Сами посудите, на полной скорости, в её автомобиль въехал грузовик, везший части фундаментных блоков. Её лёгкая машина была буквально растерзана на куски, и то, что она ещё дышала, когда подоспели мы, было чудом...
Я остановился и сделал глубокий вдох. Кажется, я начал осознавать, что к чему, и в какую сторону клонит хирург.
    Уолтер Реббс, невысокий лысый мужчина, постоянно теребивший при разговоре край халата, боязливо поднял на меня взгляд.
    - Хочу увидеть свою сестру, мистер Реббс. - пристально глядя на него, сказал я.
    - Пойдёмте, пойдёмте... Но учтите, я делал всё, что только возможно, поверьте!... - бормотал он.
     Мои мрачные подозрения подтвердились - мы уже приближались к больничному моргу.
Я поплотнее запахнул выданный мне халат, поёжился от холода.
   Рядами, на металлических столах, лежали тела, прикрытые белой материей. К ногам были прикреплены бирки с номерами.
Оглядывая помещение, я покосился на ноги одного из лежащих, и увидел развороченные лодыжки и сплошное месиво вместо ступней. Бирка с номером была прибита к плоти большим гвоздём.
   Вздрогнув, я поспешно отвёл взгляд, и последовал за доктором.
      - Я уверен, мистер Трэвис, вы не захотите смотреть на неё сейчас. - начал было хирург.
      - Это моя сестра.
Уолтер Реббс закивал, стараясь не смотреть на меня. Он откинул покрывало, обнажая скрытое под ним тело.
     Вероятно, не смогу описать всех эмоций, которые тогда на меня нахлынули. Это было ужасно - видеть последнего тебе близкого в этом мире человека, и теперь уже мёртвым.
Конечно, хирург работал, как мог. Но ранения, нанесённые Элеоноре Трэвис оказались фатальными.  Мои пальцы задрожали.  Прикрыв лицо руками, я отвернулся, и направился к двери.
    Мистер Реббс постоял ещё несколько секунд в сомнениях, теребя белое покрывало. Затем накрыл тело, и поспешил ко мне.
       - Я понимаю, это тяжело когда из-за несчастных случаев умирают ваши близкие.. - робко нарушил молчание хирург.
      - Заткнитесь, мистер Реббс. - крикнул я. Схватил низенького врача за плечи и прижал его к стенке. Лицо хирурга задёргалось, он пытался освободиться, что-то сказать, и вращал глазами, не желая встречаться со мной взглядом.
     Мой гнев начал утихать, перерастать в тупую боль, которая при каждом движении отдавалась в висках.
      - Вы не спасли её. - выпуская из рук врача, бормотал я.- Не спасли, не спасли. не спасли...
    
                * * *

      Через два дня состоялись похороны. Я похоронил её там же, где когда-то хоронил своего отца, умершего от рака. Отцу было шестьдесят четыре... Но Элеонора была такой молодой, всего тридцать два...
       Я стоял, наблюдая за процессией похорон, и мысли носились у меня в голове, не желая успокоиться. Священник произносил отходную, где-то плакала какая-то женщина.
      - Ваш бог - это выдумка. - внезапно для всех, сказал я, обращаясь скорее к своим мыслям, нежели к собравшимся.
Священник замер и посмотрел на меня расширившимися от возмущения, глазами.
      - Тупая гнусная выдумка, мать её. - добавил я, оглядев присутствующих. - Если бы этот говнюк и существовал, то мой отец и Элеонора были бы живы.
Отпихнув святошу, я подошёл к гробу сестры и поцеловал его. Погладил невзрачные, тяжёлые доски крышки.   
      - Когда нибудь, и я присоединюсь к вам обоим. - в наступившей тишине послышался мой шёпот.
      Оставив маленькую процессию в недоумении и состоянии шока, я пошёл к машине, завёлся и покатил по дороге. Выехал на трассу, и направился прочь от этих мест. Куда нибудь вдаль. В Арканзас..

                * * *


       Дешевая маленькая комната мотеля, затёртая скатерть столика. Небольшая картина на стене с надписью "Пляжи Калифорнии", изображавшая море и двух улыбающихся людей на переднем плане.
Хрясь!
В картину полетела пустая бутылка бренди, но не попала в цель.
     - Дьявол.. промазал. - огорчённо произнёс я и потёр виски. Направился в душевую, остановился около небольшого зеркала ромбиком. Посмотрел на себя и машинально провёл рукой по подбородку. На меня смотрело моё отражение - осунувшееся лицо, тёмные глаза, спутанные чёрные волосы. Недельная щетина на подбородке.
      - Мда.. - только и смог сказать я.
      Умылся, вернулся в комнату и сел на кровать, размышляя.
      Смерть сестры повергла весь мой внутренний мир в Хаос, за которым следовала большая воронка пустоты. И чёртова воронка засосала все мои планы, идеи, работу, - вообще всё. Хотелось найти кого-то близкого, поговорить с ним, напиться в доску и забыться, хотя бы на время. 
      Я потёр глаза, зажмурился и резко открыл их.
      Мысли... они снова поднялись, как поднимается море, предчувствуя надвигающийся шторм.
      У меня больше не было близких и родных… а разве совсем не осталось? Стоп. Поток воспоминаний нахлынул на меня, и я вспомнил слова моего отца, Джексона Трэвиса, о том, что у него есть брат. Он говорил мне ещё в детстве, что тот немного чокнутый, и поэтому отец с ним не общался. Говорил о том, что тот даже провёл два года в психушке и имел проблемы с законом. Но, так или иначе, это был его родной брат... и мой дядя.
      Я стал массировать пальцами кожу лица, закрыв глаза ладонями, пытаясь вспомнить ещё что-либо о нём.
      И память ответила на мой призыв - в голове обозначился адрес, который десять лет назад как-то произнёс отец.
     " - Если совсем будет туго, обращайся к нему. - говорил он. - Хотя он и двинутый на голову, но порой его неординарные решения спасали ситуацию. Да и денег он в своё время накопил прилично. Запоминай адрес, Патрик. Бринкли стрит 33-12, Конуэй, Арканзас."
       Сейчас как раз было время, подумал я. Да, он ни разу не приезжал к нам, и  я не встречался с ним ранее, но он должен помнить моего отца.
       Я зажёг сигарету  и посмотрел на часы. Было 11 вечера. Заведя будильник на 4 утра, я докурил и лёг спать, надеясь, что сон даст достаточный отдых измученному мозгу.

                * * *

      Утренние лучи солнца только ещё робко пробивались на поверхность Земли, а моя машина уже была в полной готовности. Проверив, всё ли взял с собой, я заплатил за ночь пребывания в мотеле, завёл автомобиль и поехал. Вперёд, к Арканзасу.
      Дорога, казалось, будет длиться вечно. Но после десяти часов езды, наконец-то увидел долгожданную табличку "Добро пожаловать в Арканзас". Остановившись у обочины, я перекурил, вытащил карту и соорентировался по местности. До Конуэя примерно было два часа езды.
      Солнце уже начало печь, и пришлось скинуть куртку на заднее сиденье, оставшись в одной футболке. Я включил радио и нашёл какую-то станцию, где передавали рок.
       Отвлёкшись от мыслей, и глядя только на дорогу, под музыку, я поехал дальше.
      Нет смысла описывать все мои поиски, они всё же увенчались успехом.
Я оказался перед дверью четырёхэтажного дома, совмещённого с другими жилыми домами. Дом был стар, и даже дверь не меняли здесь очень давно.
      Я постучал. В ответ мне была лишь тишина. Постучал настойчивее, несколько раз.
Дверь открылась, и на пороге предстал афроамериканец, старик лет семидесяти.
      - Что тебе здесь надо? - ворчливым голосом спросил он, оглядевшись по сторонам, убеждаясь, что я один.
      - Мистер, я ищу Дэвида Трэвиса, он брат моего отца. - ответил я старику.
Мужчина подозрительно посмотрел на меня.
      - Он у меня комнату снимал, мужчина по имени Дэвид Трэвис. Примерно лет десять уже. Но на прошлой неделе съехал, оставив половину своих вещей, и записку.
      - А разрешите ... - начал было я, но старик прервал грубо меня, схватил за рукав и втащил внутрь.
      - Знаешь что, я сейчас покажу тебе его комнату, разбирайся сам. Этот мужик меня всегда серьёзно беспокоил. – хозяин дома покрутил пальцем вокруг виска. - У него, по-моему, с головой не всё в порядке было.
       Я вспомнил слова отца, о том, что его брат периодически попадал в психиатрическую больницу. Но что же делать, выбора не было - я уже был здесь, в Конуэе, и находился довольно близко от цели. Глупо было выйти за дверь, сесть в машину и уехать обратно, проделав весь путь сюда зазря. Я показал старику документы, и, увидев фамилию "Трэвис", он вздохнул спокойно, доверив мне осмотр жилья моего дяди.
       Миновав короткий коридор первого этажа, мы прошли к дальней комнате и хозяин открыл её, впуская меня.
        - У тебя тридцать минут, потом я приду. - сказал мужчина, и исчез в дверях.
        - Ну и ну.. - протянул я, осматривая комнату.
       Здесь действительно царил образцовый бардак. Содержимое платяного шкафа было вытряхнуто на пол, а внутри него висела большая лампа, освещавшая стенки шкафа, обклеенные фотографиями и заметками. Обои стен комнаты давно скрылись под многочисленными постерами и картинами неизвестного художника, покрытые по краям какими-то надписями. Кровать и стол были соединены в одно целое, и поверх было наброшено  покрывало, зачем-то пришитое с одной стороны к скатерти, а с другой - к простыням. Вероятно, дядя делал записи и писал, не желая подниматься с кровати.
"Или может, был не в состоянии". - почему-то подумал я.
На столе лежали там и тут бесчисленные вырезки из газет. Я подошёл поближе, чтобы рассмотреть их.
   "Вчерашней ночью был застрелен фермер, белый мужчина, возраст около 40 лет, в тридцати километрах от Стэкфорда, убийца не найден."
   "Молодая пара, прогуливавшаяся на E-34 стрит, бесследно исчезла на глазах у прохожих"
   "Мистическое Наследие индейцев команчей - правда или вымысел".
И рядом с ними - записи сделанные, предположительно,  рукой моего дяди.
   "Был рядом с А., видел силуэты Л. и Б. Деформация не позволила разглядеть всё в деталях. "; "Взрыв четвертой степени на ступенях к Д. Г. Э.  Провалился намного (слово на непонятном языке) вниз, три часа провёл в коме." ; "Раскрытие Великого Трапециоида - Деформация Третьей ступени, переход к И. и М. Встреча с И. и М. состоялась!!! Ушёл без вреда, И. оставил некоторую информацию."
    И всё в таком же духе. Я пытался как-то систематизировать записи, но, в конце концов, плюнул на это дело. Сплошь сокращения, непонятные слова, шифры. Так чем же занимался Дэвид Трэвис? Мне стало по-настоящему интересно. Ещё больше захотелось встретиться с таинственным братом моего отца, которого я никогда в жизни не видел.
     Разбираясь с бумагами на столе, я невольно толкнул стоящий на краю, большой торшер и тот с грохотом упал на пол. Я, было, наклонился, чтобы поднять его, боясь, что старик – хозяин дома прибежит на шум и начнёт выказывать недовольство, но внимание моё привлекла сделанная прямо на столе под торшером надпись крупными красными буквами.
"П.Т., если ты здесь, значит ищещь меня. Старый квартал около  складов Медженд-роуд, у трассы S-41. Потолок.".
       Не найдя ничего лучшего, что предпринять в этой ситуации, я устремил взгляд на потолок и увидел прилепленный к люстре скотчем, кубик Рубика со вбитым в него ножом.
      Сказать честно, я немного опешил от всего этого. Откуда дядя мог знать о том, что я приеду? И что это за странный знак?  Я снял игрушку с люстры, и скептически оглядев, вытащил из неё нож и положил в карман.
    У двери раздался какой-то шум. А, наверно хозяин. Поспешив, я нашёл ручку и клочок бумаги, быстро переписал адрес, и завалил место на столе кучей разного хлама и бумажек.
    Я всё сделал вовремя, потому что спустя две минуты появился старик.
     - Ну что, сделал всё что хотел? - спросил он, поднимая кустистые брови над оправой очков. - Теперь проваливай. Из-за этого Дэвида Трэвиса, сюда копы, мать их, заглядывают частенько. Может и хорошо, что он уехал из моего дома. Но платил, черт возьми, исправно. - хозяин дома покачал головой. - Откуда только деньги брались...
    Не став мучить хозяина расспросами, я оставил все мысли и доводы на потом. Попрощавшись со стариком, я сел в машину и направился по указанному дядей адресу.
     Там куда я приехал, картина царила неприглядная - нагромождение старых складов на фоне унылой пустоши вдоль шоссе, и стоящие повсюду вагончики, в которых жили люди.
     Но где среди них искать моего дядю - я не представлял. Поэтому воспользовался единственной возможностью узнать информацию - взял кубик, и, оставив машину у дороги, направился к вагончикам. У одного из них сидела толстая женщина, и шила какую-то кофту.       - Гхм.. - кашлянул я, привлекая внимание.  Женщина подняла голову, безучастно взглянула на меня, и снова вернулась к своему занятию. - Мэм, вы знаете где может находиться обладатель вот этого. - я протянул ей кубик Рубика, и короткий портной нож.
       Женщина оставила шитьё, воззрилась на игрушку, словно бы увидела привидение. Потом перевела взгляд на меня, оценивающе оглядывая сверху донизу.
       - Около складов есть дверь. Вторая справа. Там, внутри теперь живут люди. - коротко ответила она. - Попробуйте поискать в том направлении, только не советую вам ходить туда без оружия.
       - А что ... - я хотел спросить, но меня оборвали.
       - Я всё сказала. - отрезала она.
Разговор был окончен.
      Подогнав машину на безопасное расстояние к огромным строениям, я отправился на поиски "второй двери справа". Найти её было сложно - здесь было много дверей, но по большей части они были закрыты, а некоторые и вовсе заварены. Пришлось обойти здание с другой стороны.
      Вторая дверь справа.. Почему вторая? А вот и первая...
      Стена была размалёвана местной шпаной, но над болтающейся на соплях первой двери, не было никаких надписей и знаков. А над второй, прямо над дверным косяком, красовался нарисованный в стиле граффити, кубик Рубика - он был проткнут длинными иглами - по горизонтали и по вертикали.
      У меня сложилось впечатление, будто я попал в пристанище каких-то сектантов со своими тайными знаками. И хуже всего, моё предчувствие убеждало меня,  что дядя стал одним из них. Но не успел я всё обдумать, как на пороге появилось двое крепких парней в майках. Недолго думая, они схватили меня за руки, втащили в здание, и я оказался в переплетении бесчисленных коридоров с мигающими тусклыми лампами, со стенами, имеющими кучи дверей, из-за которых раздавалась какофония звуков - стоны, плач, смех, храп, звяканье посуды и топот ног.
         - Ты кто вообще, мужик? - спросил один из парней, держа меня за шкирку. Он спрашивал на полном серьёзе, этот здоровенный амбал с серьгой в ухе и бритый налысо.
         - Поставь меня на землю и я скажу зачем пришёл. - взяв себя в руки, произнёс я.
Здоровяк отпустил меня, и я прислонился к стене, потирая шею и разминая плечи.
    Я показал ему игрушку-головоломку, проткнутую ножом.
Парни переглянулись и снова обратили свой взор ко мне.
         - Ясно, тебе к Дэйву. - словно нехотя, сказал он. - Я покажу, где он обитает. Иди за мной.
     Опасаясь подвоха и удара со спины,  я жестом пропустил вперёд обоих мужчин и пошёл за ними следом. Но агрессия их исчезла, сменяясь скорее странной прострацией, и может быть даже, благоговением перед чем-то. Или кем-то.
     Мы прошли несколько грязных коридоров, пока не оказались перед дверью, очерченной чёрной краской.
          - Он здесь, он всегда здесь. - многозначительно сказал второй парень, указывая на дверь. - Заходи. А мы пойдём, у нас дел ещё по горло, и нет времени, чтобы возиться с этим психом.
      Я проводил их взглядом. И когда их спины скрылись за поворотом длинного коридора, ведущего на верхние ярусы бывшего склада ( скорее всего тоже, жилые), я постучал в дверь и открыв её, вошёл внутрь.
      Я застыл, видя перед собой просто невообразимый бардак, и сидящего посреди всего этого человека на большом старом кресле. Он сидел ко мне спиной, но я заметил, что его длинные собранные в хвост волосы уже тронула седина. Комнату освещал странный красноватый свет, встречающийся разве что в помещениях для проявки плёнки или на ярких неоновых дискотеках. Под потолком горело множество лампочек - именно они и создавали это освещение.
     Это невозможно было воспринять разумно - стены хаотично обклеены фотографиями, постерами и картинами, выполненными в карандаше, на полу же - просто мешанина из вещей, бумаг, каких-то огрызков пластика, и ещё чёрт знает чего.
          - Ну что, пришёл? - раздался голос сидящего за столом человека. Голос был низким, но звучал как музыка, плавно и протяжно. Скорее обволакивающе. Чарующе. Но очарование этого голоса оседало грузным, холодным пеплом на душе.
          - Вы - Дэвид Трэвис? - осмелился спросить я. - Брат Дже..
      Фигура повернулась ко мне в кресле. Я замолчал.
      На меня смотрел мужчина неопределённых лет, с осунувшимся, аскетичным лицом, с глубоко запавшими глазами, и тонкой линией рта. Губы его пересыхали, и он то и дело облизывал их, иногда глотая   воздух ртом, словно рыба, выброшенная на берег.
      Пальцы левой руки непрестанно барабанили по подлокотнику кресла, но ритма я не слышал - он был слишком тих. Второй ладонью он тоже отбивал такт, но в совершенно другой манере. Словно бы два разных музыканта исполняли мотив и сводили два различных инструмента в одну мелодию, пытаясь подбором ритма добиться лучшего звучания.
      Как зачарованный, я смотрел на его пальцы, стучавшие по подлокотникам в разных ритмах. Хотя в комнате стояла полная тишина, я услышал ритмы. Срывающаяся беспрестанная мелодия, раз в минуту менявшая кардинально тональности, частоту такта и скорость ритма. Вторая рука подыгрывала первой,  и вместе они созидали буквально гипнотическую мелодию.
      БУМ!
      Внезапно всё прекратилось. Я невольно встряхнул головой - ритмы исчезли и меня словно бы, выпихнули из некоего воображаемого мира. Снова - комната, царивший в ней бардак, и мой дядя, сидевший в кресле.
         - Ага, я Трэвис. - сказал мужчина. Облизнув губы, он огляделся, словно бы опасаясь, что его кто-либо подслушает. Он встал с кресла, подошёл и пожал мне руку. - Зови меня Дэйв. А ты - Патрик, да? Я тебе оставил сообщение в лачуге на Бринкли - стрит, и вот - ты уже здесь. Не странно ли... - он снова начал барабанить, но я громко кашлянул, прервав его действо.
Дядя коротко и сухо рассмеялся.
         - Вообщем, забудь обо всём, что ты слышал обо мне, Пат. Я тебя так буду называть, если ты не против. - обратился он ко мне и тронул за плечо, приглашая сесть на стул напротив себя. Его прикосновение было таким быстрым, мимолётным, почти воздушным. И в то же время, складывалось мнение будто он оставил на мне какую-то метку, свой отпечаток.
        И какой же я стал суеверный...
         - Мне очень жаль твоего отца... и твою сестру... - сказал дядя, глядя куда-то в пол. - Но здесь ничего нельзя было поделать.
Я хотел было расспросить, откуда он знает о недавней смерти моей сестры, но он не дал мне сказать ни слова.
         - Но они бы всё равно ни черта не восприняли. - взгляд его живых синих глаз остановился на мне. - А ты - воспримешь. Пойми меня, уйди от идиотских наименований, названий, принципов и предрассудков. Расправь плечи, скинь оковы. Выйди за...  - он внезапно коснулся рта, и потёр  подбородок, словно бы сказал что-то лишнее. - Вообщем я расскажу тебе кое - что.
         - Дядя Дэйв. - наконец то сумел вставить я. - Вы знаете, что у меня теперь никого не осталось в живых из родственников. Поэтому я навестил Вас. В последнее время у меня в душе - лишь смятение. Даже к работе не могу вернуться.
         - Плюнь на эту убогую работу, мать её. - Дэйв с отвращением сплюнул на пол. Посмотрел куда-то в угол. В углу что-то зашевелилось и у меня перехватило дыхание. В этой комнате, с этим странным человеком и вещами, я начинал невольно верить в разные небылицы.
         - Это выросло потомство Бетси. - лукаво улыбнувшись, сказал дядя и полез под кипы старых журналов и под толстый выцветший ковёр. Он замер, на какое то время, а затем с огромной скоростью рука метнулась вперёд, и вот он держал в ладонях что-то мохнатое, пищащее и пытающееся вырваться.
         Дядя показал мне свой трофей.
         - Это крыса. - пояснил он, будто сомневаясь сам в своём зрении. - У меня недавно была крыса по имени Бетси. А потом пошло потомство.
       Крупный грызун с ненавистью смотрел на Дэйва, но длилось это недолго. Удерживая крысу в руках, прижимая её морду большим пальцем, он ухитрился отыскать в бардаке клетку, откуда  звучало знакомое пищание. Он сдёрнул с неё накидку, открыл клетку и запустил крысу туда, где томилось уже с десяток особей.
         - Одиннадцатый ! - воскликнул победоносно он. - Ещё трое где-то бродят, но я их поймаю.
        Я огорчённо покачал головой. Надеялся найти здесь здравомыслящего человека, с идеями, деньгами, и хотя бы, советами. А нашёл психа-одиночку, живущего на правах бомжа, и забавляющегося тем, что разглядывал одни и те же картинки, и ловил крыс.
         - Дядя Дэйв.. Извините, что побеспокоил. - сказал я, забросив на плечо дорожную сумку и направился к двери. - Всего вам доброго. Я, наверное, ошибся.
      Но я даже не успел коснуться ручки. Дэвид был уже у двери. Он ударил меня по рукам с силой, несвойственной его телосложению. Я охнул, и сумка упала на пол. В этот миг я почему-то стал сожалеть о ней, опасаясь, что потеряю её в беспросветном бардаке.
        - Стой, подожди, Пат. - всё таким же спокойным голосом проговорил он, глядя мне в глаза. - Я ещё не всё тебе показал. Ты же действительно достоин этого.
      Он без особых усилий схватил меня за руку, и почти волоком дотащил до кровати и усадил на неё. Сам дядя направился в дальний угол комнаты, извлёк оттуда большой чемодан и вытащил аккуратно свернутый большой лист бумаги.
        - Смотри, и наслаждайся! - его глаза полыхнули фанатичным огнём.
      Дэйв развернул лист, и моему взору предстало действительно нечто... Этот большой лист был склеен из десятков листов формата А5. И изображение на нём было в действительности чем-то выходящим из ряда вон этого мира. Передо мной предстало совершенное творение геометрических форм, воплощенное через свою хаотичность в нечто отталкивающее, но и в то же время, привлекающее внимание.
       Две трапеции, идущие сверху и снизу, соединялись в центре, превращаясь в вихрь гексаграмм и треугольников, заключённых поверх в квадраты. По краям трапеции находились неправильной формы овалы, имеющие в центре что-то вроде жирных точек, от которых шли волнистые и прямые линии, и соединялись в центре.  Также вся картина пестрела и другими фигурами, помещёнными внутрь трапеций, только их формы я не понял отчётливо.
        - Ох, чёрт побери... - только и мог вымолвить я, глядя в центр всего сооружения, которое словно вихрь, воронка, притягивало внимание....
Посмотрев на меня, дядя мгновенно убрал лист, и быстро скатав его в трубочку, завязал верёвкой и убрал.
        - Что.. это ? - немного оправившись от шока и удивления, спросил я.
        - Неописуемое, Пат. Не имеющее здесь формы и описания. - пояснил дядя.
        - Но я вполне могу назвать те фигуры, которые начертаны на рисунке!
        - Хех, - усмехнулся Дэйв, отстранённо глядя на стену комнаты, на потолок со свисающими сверху китайскими колокольчиками. - Это ты видишь и знаешь что это фигуры. Тебе объяснили, как они называются, и теперь ты можешь их описать. А теперь отбрось все названия, формы и ассоциации, Пат. Посмотри вдаль. Что ты видишь?
       Я присмотрелся. Но не заметил практически ничего. Оставшееся на сетчатке, проецируемое в мозг изображение - не считается. Я так и сказал об этом дяде.
        - Поэтому, Патрик, никто ничего и не видит. И не ходит дальше своего носа. - С этими словами он выдвинул ящик стола и достал оттуда серебряную коробочку.
Я насторожился, наблюдая за ним.
       Тем временем, Дэйв развернул коробочку и достал оттуда длинную тонкую трубку. А также маленький стеклянный квадратик, на который насыпал из коробочки порошок.
       - Что это, дядя Дэйв? - я уже тревожился не на шутку. Порошок напоминал какой-то наркотик, и по ходу дела, дядя собирался его употребить.
       - Кокаин. - пояснил он, подтвердив мои подозрения. Ах вот оно что. Он был наркоманом! Из-за этого и можно объяснить его неестественную бледность лица и маниакальные рисунки и записи.
       Дядя взял в руки трубку, сделал два глубоких вдоха с коробочки и откинулся на спинке кресла.
       - И что, что кокаин? Мне он нужен не для кайфа и подобных извращений. - сказал Дэйв. - Это сила, Пат. Это ключ.
Я заморгал, и протёр глаза, всё ещё не привыкшие к странному освещению.
       - Так вот, то, что я тебе показал, это первые ступени. Потом идёт сложный лабиринт, который именуется Восхождением. Вторая ступень - совершенство Хаоса и Порядка в Едином. Третья ступень - последняя. - дядя усмехнулся. - Жизнь за гранью. Освобождение. Хотя эти глупые термины не обозначат то, что действительно там спрятано.
        - Дядя.. я в это не верю. - спокойно возразил я. - Может ты и увлёкся психологией и метафизикой, но наркотики...
        - Хорошо, я докажу тебе это. Тебя ведь задело обращение тех двух парней при входе в наше жилище? Хочу сказать тебе, что и меня тоже достали эти два дебила.
         Дядя сел в позу лотоса, устроившись прямо на полу, и мне лишь осталось наблюдать за ним. Я знал, что все его безумные теории обречены на провал, и всё равно, какие бы красивые картины и фигуры он не рисовал - это существует лишь в его воображении.
        Ладно. Пускай помедитирует, как некий йог, и успокоится.
        Дэйв глубоко втягивал в себя воздух и задерживал его на определённое время. Затем мне показалось, что он будто застыл. Ни один мускул лица, ни руки, ни ноги - ничего не дрогнуло во время его медитации. Так происходило около пяти минут.
        А затем откуда-то снаружи раздался нечеловеческий крик. Будто кого-то резали по живому.
       Я судорожно сглотнул и бросил опасливый взгляд на дядю. Тот по-прежнему сидел спокойно. Но вот его рука выбросилась вперёд и пальцами он начал быстро совершать какие-то движения в воздухе.
        Крик снаружи всё нарастал. Я начал уже психовать. Хотелось броситься на Дэйва, прервать его медитацию, но что я мог сказать самому себе? Ведь это же выдумки, не так ли? Или наркотическое опьянение. А наверху происходят разборки местных жителей.
        Я бы действительно так думал. И продолжал думать, если бы дверь внезапно не распахнулась, и на пороге не предстал один из недавно виденных мною, амбалов.
        Испугавшись, я отпрыгнул в сторону, ища глазами какое-нибудь орудие для защиты.
       Но из двери раздался крик, поразивший меня до глубины души, и заставивший поверить дяде Дэйву.
        - Господи, ради всех святых, Дэйв, оставь меня в покое!!! Ты четвертовал моего брата, он был виновен, но не трогай меня!!!
       В руках у обезумевшего от страха парня, стоящего в дверях комнаты дяди, была окровавленная человеческая рука, всё ещё бьющаяся в конвульсиях и хлеставшая кровью из разорванных вен.

                * * *

       Я не помню, как шли дни. Кто-то сверху приносил нам еду,  а один раз в неделю приехал какой-то мексиканец и передал Дэйву втихаря маленький свёрток. Я догадался что это - кокаин.
        Долгими вечерами, в полной тишине, восседая в позе лотоса на груде разного хлама, я слушал речи дяди Дэйва. Он сопровождал всё это рисунками, зарисовками, подтверждал факты заметками из газет и научными статьями, написанными на страницах, вырванных с корнем из каких-то книг.
        Таким образом, я узнал о перемещении сознания, о трансцендентальном сдвиге материи, Восхождении по путям космоса, об истинном знании геометрии, нераскрытые секреты Евклида, которые он заключал в своих фигурах. Дэйв рассказывал и о своих собственных достижениях. О Пути двойной трапеции, о трёх ступенях реальности. Дядя также сказал, что кокаин является мощнейшей силой для тех, кто способен ею владеть. Он вырабатывает колоссальное количество энергии, которая берется под контроль и направляется в нужное русло засчёт силы воли. С помощью этих манипуляций можно делать всё что угодно с тем, до кого сможешь дотянуться разумом. Он сказал мне, что долго находился вне тела, и отправлялся к далёким уголкам Земли, где находил порталы, ведущие в другие миры. Он побывал в некоторых из этих миров, и обитатели их рассказали ему о секретах обращения с энергией в масштабах плоскостей пространства и времени. Мудрецы поведали ему, что время существует лишь в сознании, а на деле - течёт в разные стороны, как горная дикая река, выплескиваясь из берегов. Они сообщили ему также об истинном предназначении геометрических фигур и формул, об искажении пространства, и перемещении материи по координатам в прямом и обратном порядке по измерениям, не трогая тем самым основные силовые линии Мироздания.
         Всю эту информацию я пытался запомнить. По больше части, находясь в здравом рассудке, а иногда - под воздействиям кокаина. Дядя говорил, что любой предмет в мире может вызвать зависимость, которая формируется лишь из предрассудка и мнения человека. На самом деле, лишённая названия и ассоциации, форма материи может быть изменена человеком так, как он этого захочет. Нужно лишь правильно рассчитать затраты энергии и векторы её действия. Следовательно, управляя в полной мере каждой клеткой своего организма с помощью распределения сфер энергии со своими настройками, он может контролировать все идущие в нём процессы.
          Но, тем не менее, несмотря на всю теорию и практику своих идей, дядя выглядел очень плохо. Он живо двигался, и имел сильную физическую хватку, но кожа его выглядела болезненной. Лишь яркие синие глаза, как холодный огонь метались в возбуждении, когда он начинал рассказ.
         - Дядя, - спросил я его как-то, прервав очередной научный разговор. - а как ты, не имея денег, получаешь еду, питьё и даже... кокаин?!
Дэйв усмехнулся.
         - Мне это удаётся потому что девяносто процентов людей здесь - идиоты. - презрительно процедил он. - Прерывание логической цепи событий, Пат. Они идут ко мне, приносят всё что надо, а затем, отдав, забывают об этом, переносясь в тот момент, когда они ещё сидели у себя. А когда оказываются дома, то идут пересчитывать деньги, которые сами ранее и накопили. И они полностью убеждены, что среди этих денег есть и мой вклад.
          - Да уж.. - проговорил я. - Мне тридцать лет, а удивляюсь как мальчишка.
          - Возраст не имеет значения. - быстро поправил Дэйв. - не имеет смысл ничего, кроме самообладания, самосознания, и самоконтроля. А также знаний, позволяющих обращаться с энергией. Знаешь что такое - вот здесь, к примеру - я, ты, ещё с десяток идиотов, живущих в этом заброшенном складе? Загнанная в рамки система наименований, напичканная предрассудками, стереотипами и суевериями. А кто мы на самом деле? Нет имён, мест, границ. Мы - личности, Сути, Сознания. Каждый из нас - и творец и убийца. Запомни, всё остальное создано для простоты общения. Потому что этот мир примитивен до ужаса. Чем сильнее мы привязываемся к наименованиям и порядкам бессмысленных по сути букв и цифр, тем более мы становимся глупыми роботами, и будем не в состоянии даже под веществами коснуться Настоящего мира.
          - А какая у тебя цель, дядя Дэйв? - совсем уж по-детски спросил я.
Он загадочно улыбнулся.
          - То, что удавалось ещё немногим. Третья ступень. Я... приду туда таким, какой я есть здесь.
       Я покачал головой. Даже сейчас, немного разобравшись во всём этом, я с трудом верил в то, что возможно залезть из любого места прямо вот так - куда угодно.
         Я не видел, когда дядя спал и когда просыпался. Он куда-то уходил, но всегда возвращался, когда я был в комнате или уже проснулся. И главное - видя его или меня, все жители складов или обитатели вагончиков снаружи зданий - кивали почтительно головой и пропускали вперёд. Вот уж действительно, среди этих низших слоёв общества, дядя стал королём, подчиняя их чувства, личность, качества и жизни для выполнения своих задач.
          
                * * *
      
          Но однажды, спустя месяц моего проживания у дяди, случилось непоправимое. Я возвращался из города, с покупками, и как всегда, доехав до старых складов, припарковался на знакомом месте, вытащил сумки и замаскировал машину несколькими широкими полотнами брезента. Посмотрел в сторону зданий... и обалдел.
          Около них стояло три полицейских машины. Почуяв неладное, я бросил сумки у машины и поспешил туда. У входа было всё оцеплено.
Две женщины, которых расспрашивали полицейские, были страшно напуганы чем-то, и их речь была спутанной и сбивчивой.
         - Мы увидели как рядом с дорогой остановилась патрульная машина полиции, и полицейский вышел из неё, и направился к нам. - рассказывала одна из женщин. - Но тут Дэвид Трэвис, стоящий на улице в это время, увидел его и побежал в здание. Полицейский заметил это и вызвал вас... А потом всё это и началось...
         - Расскажите мне, как.. - продолжал расспрашивать её офицер.
Я, отпихнув столпившихся рядом с входом во вторую дверь, людей, протиснулся вперёд. И ужаснулся. На полу везде была кровь. Будто здесь поработала огромная соковыжималка или мясорубка. Я изменил сознание по методу моего дяди, входя на ходу в лёгкий транс, в котором можно было совершить инверсию во времени и прокрутить события, произошедшие здесь.
           И я увидел.
"Дядя замечает полицейского на улице. Он считает, что кто-то проболтался про наркотики. Кто-то из жителей складов. Он чувствует, что может потерять все то, что далось ему с большим трудом за всё это время. Дэйв бежит в свою комнату, употребляет наркотик и входит в глубокий транс. В трансе он касается сознанием всех живущих здесь людей, с кем он имел дело и общался. Он приказывает им умереть.
И в ту же минуту их тела буквально разрываются на части от энергии, идущей Извне. С обратной стороны Ветра.
Дядя сделал дело. Но подъезжают ещё машины с полицией, и окружают здание. Так или иначе, у него остался всего один шанс. Дэйв бежит по лестнице наверх, в то место, где на чердаке он полмесяца назад оборудовал себе запасное укрытие - мини базу.
Полицейские обшаривают дом... Идут наверх... на этом все заканчивается."
           - Это ужасно, я видела это! - со слезами кричала одна из женщин. - Из дома выбежал какой то парень и его просто, как и других, внезапно разорвало на куски.
          - Ещё раз повторяю свой вопрос. - монотонным голосом твердил офицер полиции. - Где Дэйв Трэвис?
          - Он бежал наверх, наверх... - вещали собравшиеся свидетели - обитатели вагончиков. - Мы выбежали, когда услышали крики, и устремились в здание, чтобы спасти людей. Но было поздно. Как он только сделал это!??
          - Мы не знаем... - разводили руками полицейские. - Он и сам куда-то исчез.
      Внезапно я всё понял. Используя внушение, незамеченный многими, я пробрался по тому самому пути наверх, который использовал при побеге мой дядя.
      И, когда я поднялся на узкую длинную металлическую площадку, то увидел лежащую на полу большую белую простыню, которая некогда скрывала давным-давно начертанный на полу знак.
       Это было воистину невероятное сочетание несочетаемого. Все геометрические формы, мыслимые и немыслимые - были здесь.
       Это была та самая ступень, о которой мечтал Дэйв. Третья ступень. Перемещение между пространством и временем в материальном теле. Я знал, что никто никогда не догадается, куда он сбежал. Лишь на полу, в центре сложных скрещенных друг с другом шестнадцатиконечных звёзд и треугольников, лежала окровавленная куртка Дэйва, его штаны, а рядом валялись ботинки.

        Он сумел. Он смог. Достиг цели…
        И сомнений о том, что делать сейчас – у меня больше не оставалось. Две остальные части Ступеней я две недели назад срисовал у дяди с плакатов в его комнате.
        Улыбнувшись неожиданно свалившемуся на голову успеху, я начал перерисовывать в свой маленький блокнот точную копию Врат Третьей Ступени.
        Теперь, когда у меня есть все три ключа, я смогу отправиться туда вслед за Дэйвом. Вернусь в прошлое. И в отличие от его безумных планов, у меня определённая цель.
        Я не допущу потерю матери.
        Не допущу смерть отца.
        Не позволю погибнуть Элеоноре.
        И поэтому, никогда не поеду по адресу "Арканзас, Конуэй, Медженд-роуд R-41, чтобы найти своего дядю.