Глава 8. Голод

Вирен был совершенно собой недоволен. Все валилось из одной его руки, все было не так. С самого первого дня пребывания беглецов в Лесу однорукий взял на себя заботы о пропитании. Запретная зона богата на ягодные кусты и даже фруктовые деревья, здесь также можно найти орехи и грибы. Но Вирен строго-настрого запретил своим спутникам пробовать что-либо, не посоветовавшись с ним. Лес был коварен. Многие безобидные с виду растения оказывались смертельно опасными для людей. И только Вирен мог отличить съедобное от ядовитого.

Прежде чем его посвятили в пограничники, мужчине пришлось пройти курс обучения, довольно сложный и серьёзный, а после этого еще и сдать экзамен по выживанию в Запретной зоне. Правда это было давно и однорукий забыл очень многое. Так что порой, не зная точно, опасно ли то или иное растение, Вирен просил на всякий случай не употреблять его в пищу. Таких растений было немало, а те, о которых помнил Вирен, оказались настолько безвкусными и несытными, что путники слабели с каждым днем.

Нил время от время беззлобно поругивал приятеля за его забывчивость, а Вирену и ответить-то было нечем: ведь в самом-то деле оплошал. Впрочем, беглецы старались избегать ссор и, в частности, упоминания Дэлис, дабы держаться вместе, друг за друга, без перипетий и разногласий. В таком опасном месте это было жизненно необходимо.

Малышка Энн-Мари пыталась чаще улыбаться и говорить что-нибудь по-детски милое и забавное, вызывающее улыбки на лицах взрослых, а также придумывать всякие игры. Она была удивительно сообразительным ребенком и помогала своим спутникам не унывать в бесконечном и голодном пути. Но, увы, это не отменяло того, что девочка слабела день ото дня, хоть и не желала признаваться в этом своим спутникам.

Словом, все старались вести себя так, будто нет этого изнуряющего пути с непонятной целью, нет однообразных кореньев и ягод противного вкуса, которые не могли толком насытить, нет опостылевших ветвей высоченных деревьев, закрывающих небо.

И только Вирен не мог себе простить того, что забыл очень многое из того, чему его обучали. Потерял приобретенные когда-то навыки. Он не мог стрелять из лука без одной руки, а ловушки для дичи, сделанные под командованием Вирена Нилом, упускали добычу, срабатывая вхолостую. Птицы улетали, животные убегали, а то и вовсе не попадались на уловки бывшего пограничника.

– Неужели я ни на что не способен? Просто ничтожество... Просто обуза? - бормотал он себе под нос, сидя перед костром в наскоро разбитом путниками лагере. Он до сих пор продолжал пытаться добыть мясо – сочное, сытное, вкусное мясо. Оно было необходимо всем им, а особенно Энн-Мари, тающей на глазах. Ее впалые щеки и торчащие ребра, превращающиеся в голый скелет, терзали его в кошмарах... Она действительно слабела с каждым днем, поблекла даже девичья улыбка. Вирен понимал, что мужественной девочке нелегко, но она терпит и делает вид, что все хорошо. Ей как можно быстрее нужно поесть сытной, питательной пищи. Главное – не переусердствовать, а то желудок не выдержит таких резких и внезапных нагрузок.

– Не грусти, Вирен, – однорукий поднял голову и увидел перед собой сидящую на коленях девочку. – У тебя получится вспомнить, как делать правильные ловушки. Или догадаться, что ты делаешь не так. Все будет хорошо!

Ее наивные карие глаза светились искренней верой во взрослого и умного друга.
Вирен улыбнулся и погладил темные волосы девочки.

– Да, наверное, однажды я смогу поймать зверя в свои сети. Главное, чтобы не стало слишком поздно... У меня очень болит душа за вас, Энн-Мари, особенно за тебя. Знала бы ты, как я хочу, чтобы ты поскорее смогла поесть досыта!

Девочка обняла Вирена, сдавив его изо всей силы своих худых ослабленных рук, а потом осторожно отстранилась.

-Вот так я люблю тебя! У тебя все получится, правда!

Бывший пограничник печально улыбнулся и похлопал малышку по спине своей единственной рукой.

– Обязательно получится. Кстати, мы с Нилом ставили ловушки несколько часов назад – не хочешь посмотреть, поймали ли мы кого-то?

– Хочу! – тоненько пискнула Энн-Мари, и Вирен заключил маленькую ладошку девочки в свою – большую, теплую и единственную.

Мужчина так привык видеть, как его силки и сети, изготовленные из подручных материалом раз за разом, день за днем подводят его. Упускают добычу, выдают себя запахом или плохо замаскированными выступами, а то и вовсе оказываются установленными не в том месте. Пограничников учили читать следы, находить звериные тропы, выслеживать норы, но чаще всего Вирену не везло. Он ставил ловушки на авось, вот, как и сейчас. Прошедший недавно дождь смыл все следы и совершенно невозможно было различить что-либо на земле. Мужчина не разделял надежд своей маленькой спутницы, он думал, что и в этот раз его ждет разочарование.

Так и было: одна за другой ловушки оказывались пустыми. Однорукий уже представлял, как в очередной раз будет докладывать Нилу и господину Франксу о том, что ловушки снова не принесли добычу, как будет пожимать плечами перед девочкой, которая так верит в него – забывчивого калеку, не способного ни на что.

– Смотри, Вирен! – вдруг донесся до однорукого звонкий голосок девочки. –Это чьи-то следы!

И впрямь, на еще влажной после вчерашнего дождя земле отчетливо проступали свежие отпечатки лап.

– Это кролик! На наше счастье он двигался прямо к последней ловушке! – так же радостно ответил ей однорукий. В его глазах загорелся огонек надежды, он так переживал, так боялся, что его ждёт новое разочарование, что кролик, который должен был попасться в силки смог улизнуть от них.

Но... В высокой траве кто-то барахтался. Последние шаги Вирен практически пролетел, словно стремительный хищник, настигающий свою обреченную добычу. Да, он и впрямь был похож на дикого зверя, наконец поймавшего свою жертву. Однорукий с таким упоением разглядывал мелкого кролика, чья лапа застряла-таки в петлице. Он уже вывернул ее, пытаясь вырваться на свободу, утратив вместе с тем возможность сбежать. Радости Вирена не было предела – он вскинул руки к небу, как малый ребенок и принялся горячо и отчаянно благодарить Вершителя за этот подарок Судьбы.

Энн-Мари с опаской посмотрела на друга. Иногда эти взрослые вели себя крайне странно.


Они вернулись в лагерь с песней победы на устах. Этот вечер запомнился каждому смехом и счастьем, вкуснейшим и сытнейшим мясом глупого кролика, веселыми разговорами, восхвалением Вирена и серебряной полной луной. Нил съел так много крольчатины, что ему стало плохо, однако это не изменило его расположения духа. Друзья и отец подтрунивали над незадачливым обжорой, скрывая за хитрыми улыбками то, что и у них самих сладко разболелись животы от непривычной пищи.

В ночи перешептывались-перестукивались птицы, выли и кричали дикие животные, которым вздумали подражать наши счастливые беглецы. Волчий вой в исполнении Нила оказался настолько похожим, что друзья не на шутку опасались, что к ним в гости заглянут серые хищники – посмотреть, кто это покушается на их территорию. Но все обошлось. Лунная ночь преображала лес, делая его волшебным, неповторимым и... Прекрасным.

Таким, каким он и был на самом деле.

Предыдущая глава (Глава 7. Ворожея) - http://www.proza.ru/2015/02/22/1785
Следующая глава (Глава 9. Растаявший морок) - http://www.proza.ru/2015/03/27/48