Подготовка заговора против Горбачёва

Космическое евангелие. Том 2. Повелительница времени. Глава 57. Совещание на секретном объекте КГБ

      Алину заблаговременно предупредили, чтобы 17 августа 1991 года она оставалась дома. В назначенный час к дверям лаборатории футурологии подкатила чёрная «Волга», из которой вышел Морозов.
      — Лина, сегодня назначена важная встреча, на которой тебя просил присутствовать Владимир Александрович, чтобы присмотреться к участникам. Нам следует немедленно направиться на один из наших закрытых объектов — это гостевая резиденция КГБ в Теплостанном проезде — чтобы подготовить его к мероприятию.
      — Никогда о таком проезде не слышала.
      — Ничего страшного, о нём даже многие коренные москвичи не слышали, что и к лучшему, а тебе выпало счастье его ещё и увидеть. Кроме Крючкова ожидается присутствие Павлова, Язова, Бакланова, Шенина и Болдина.
      — Стой, не так быстро. Павлов Валентин Сергеевич, это понятно, премьер-министр, Язов Дмитрий Тимофеевич — министр обороны, а остальные мне не знакомы.
      — Бакланов Олег Дмитриевич — первый заместитель председателя Совета обороны СССР, Шенин Олег Семенович — член Политбюро и секретарь ЦК КПСС, Болдин Валерий Иванович — руководитель аппарата Президента СССР. Поехали, в дороге расскажу подробнее.
      Так как Алина была уже давно готова к поездке, она незамедлительно села на заднее сидение, куда подсел и Морозов. Водитель тронул, и машина мягко помчалась по не загруженным пробками московским улицам с «зелёной волной» в такт движения автомобиля. Морозов поочерёдно доставал из дипломата досье гостей, рассказывая их подноготную, отчего Алине стало противно.
      — Лаврентий, неужели ты думаешь, что мне интересно знать, кто из них сколько пьёт, с кем спит и лижа чей зад пролез во власть? Это не мои проблемы, что в правительстве СССР нет более достойных личностей.
      — Извини, я это к тому, чтобы ты знала, с кем тебе предстоит работать, чтобы, в случае чего, тебе было их не очень жаль.
      — Тогда продолжай, я чувствую, что мне ой как скоро понадобится необходимый настрой.
      До резиденции доехали достаточно быстро. Там уже всё было готово к «вечеринке», чему способствовал сам Крючков, прибывший туда заблаговременно.
      — Ну вот, Елена Олеговна, и наступили те самые времена, к которым вы так долго безуспешно пытались меня подтолкнуть. Открою вам тайну: вчера мы здесь уже встречались с Дмитрием Тимофеевичем и пришли к необходимости введения чрезвычайного положения, теперь мы собираемся разъяснить задачи предполагаемым сторонникам. Это очень тонкий момент, так как кандидаты в сторонники могут запросто оказаться доносчиками, а здесь, сами понимаете, не всё так просто. Был в древности такой царь — Дарий — так у него, например, было в правилах: кто первым донесёт о заговоре — того оставлять живым. Так среди заговорщиков даже скачки устраивались на право оказаться тем самым первым…
      — А вы пустите слух, что всё оговорено с Михаилом Сергеевичем, и он просто ждёт финала, чтобы с незапятнанными руками примкнуть к победителю, якобы не желая пачкать руки в крови.
      — Хорошая идея. Признаться, именно так я и поступаю. С Пуго, Язовым и Павловым мы пришли к единому мнению ещё 17 июня, как только был согласован проект Союзного договора, кстати сказать, ведущий к отмене наших должностей, благодаря чему к консенсусу мы пришли весьма быстро. Кстати сказать, наши деяния были замечены американской разведкой, и уже через три дня Госсекретарь США Джеймс Бейкер в Берлине предупредил министра иностранных дел СССР Александра Бессмертных о возможном заговоре с целью отстранения Горбачёва от власти и нашем к этому причастии, только без фамилии Пуго. Хорошо, что я узнал об этом раньше Горбачёва, сумел добиться его аудиенции, заверив наше нежелание отстранять его от власти, а только навести порядок в стране введением чрезвычайного положения, предложив ему всё возглавить. Он, естественно, как я и предполагал, испугался и отказался. Сделал это я вовремя, так как уже вечером Горбачёву о заговоре доложил уже лично посол США Метлок, так что если бы я промедлил пару часов, события могли идти по иному сценарию.
      — Это мудро! Опираясь на ваши же исторические сравнения, вы победили в скачках не только министра внутренних дел Пуго, но и всю американскую разведку! — пошутила Алина.
      — Я сомневаюсь, что Борис Карлович замешан в «сливе» информации, я больше грешу на Павлова. К тому же, этот шаг на самом деле был удачным: он позволил действовать открыто, привлекая новых сторонников ссылкой на загадочную фразу самого Михаила Сергеевича от 3 июля, произнесённую перед Кабинетом министров, дословно её цитирую: «Да, ситуация трудная, но мы пойдем на всё, включая введение чрезвычайного положения». Горбачёв спокойно улетел в отпуск, оставив за себя представителя — вице-президента Янаева — которому напутствовал на трапе самолёта в своём духе: «При необходимости действуй решительно, но без крови».
      — Оригинально! Тем самым он оставил себе право при наличии крови, чего не избежать, вас отстранить.
      — Я рад, что мы понимаем проблему одинаково, поэтому нам вместе следует подумать, как этой крови избежать?
      — Я так понимаю, вы планируете после победы оставить Михаила Сергеевича продолжать разваливать страну?
      — Нет, но надо предусмотреть и вероятность, если за Горбачёва вступится народ.
      — Это кого вы имеете в виду?
      — Прежде всего, взращённых им демократов.
      — Которые на многотысячных митингах требуют его смещения?
      — Если демократы посчитают меньшим из зол правление ненавистного им поиздержавшегося лидера, не исключено, что они примут его сторону.
      — Помните, что в июне 1989 года произошло в Китае, после того как туда с дружественным визитом приехал Горбачёв и был со скандалом выдворен?
      — Китайские диссиденты вышли на манифестации, требуя «китайской перестройки», а руководство КПК под давлением Дэн Сяопина ввело войска в центр Пекина, где на площади Тяньаньмэнь армия устроила кровавое побоище.
      — Вы сейчас только что произнесли рецепт против горбачёвской перестройки. Если хотите руководить великой державой, а не сырьевым придатком мировой экономики — действуйте!
      — Я уже размышляю над этим, но не всё от меня зависит, поэтому сюда вас и пригласил, чтобы вы присмотрелись к моим сторонникам.
      — Я постараюсь выполнить вашу просьбу. Как вы меня им представите?
      — «Советником Председателя КГБ СССР по особым ситуациям», поэтому прошу вас быть всегда подле меня — отныне это ваша новая обязанность.
      Крючков в сопровождении Алины направился проверять готовность мероприятия, на котором ему предстояло играть роль хозяина, оставив Морозова встречать гостей.
      Вскоре прибыл премьер-министр Павлов. Поприветствовав Крючкова, он поинтересовался, чем вызвана столь неадекватная настойчивость глав сразу двух силовых ведомств с ним встретиться, да ещё в неофициальной обстановке?
      — Как говорил Владимир Ильич Ленин, «вчера было рано, завтра будет поздно, промедление смерти подобно», — в ответ произнёс Крючков знаменитый штамп вождя мирового пролетариата из известного фильма об Октябрьской революции.
      Павлов улыбнулся, но промолчал, скосив взгляд на Алину.
      — Знакомьтесь: это Елена Олеговна Крюкова — мой личный секретарь и советник по особо важным вопросам, можно сказать, незаменимый специалист по прогнозированию ситуации, гарантия нашего успеха в самом безнадёжном деле.
      — Даже так? А я думал, что ваш спецназ является незаменимым гарантом.
      — Времена меняются. После того как Михаил Сергеевич подставил главу спецназа Вильнюса, руководители спецгрупп призадумались, стоит ли безоглядно выполнять устные приказы к действию. Кроме того, нам надо постараться сделать всё бескровно, а силовые ведомства в этом вопросе слабоваты, вот и приходится действовать нестандартно, а в этом специалистов, равных Елене Олеговне, нет.
      — Вы меня интригуете. Может быть, Елена Олеговна и экономику СССР сможет наладить? — пошутил Павлов.
      — Легко! Если вы мне предоставите возможность выкупить выведенные вами из обращения сторублёвые купюры, скажем, за штуку по доллару, можно будет наладить если не экономику станы, то наше материальное благосостояние точно, — в такт Павлову пошутила Крюкова.
      Крючков и Павлов рассмеялись.
      — А вообще-то моё предложение серьёзно. Вам старые бумажки только в тягость, ведь надо будет тратиться на их уничтожение, а я сумею найти им применение.
      — Ими, извиняюсь, только туалет можно оклеить, — попытался Павлов загладить прореху в экономической подготовке оппонента.
      — Тем не менее, готова принять от вас любое количество купюр, скажем, кубометр, большее лишне.
      — Во как! Это новшество. Керенки, помнится, считали метрами, а здесь кубами!
      — Валентин Сергеевич, я не прошу их даром, хотя могла бы в оплату гонорара за своё участие в вашем безнадёжном деле. Поверьте, больше меня вам никто за них не предложит. Вам разве не нужен неподконтрольный кубометр долларов? Даже по единичному номиналу это будет очень много!
      — Откуда у вас такие деньги? — после пятисекундного напряжения мысли в ходе подсчёта изумились оба министра.
      — Я это вам предложила, чтобы вы, Валентин Сергеевич и Владимир Александрович, оба не сомневались, что мои действия нестандартными методами уже успешны в экономике, как станут неминуемо таковыми и в политике. Я ведь — гарант, по словам Владимира Александровича, которому я уже доказала свой потенциал. Как я могу доказать экономисту, что на меня можно положиться? Только экономически. Считайте, тем самым я гарантирую, что премьер-министром СССР останетесь вы, Валентин Сергеевич, а не Назарбаев, как это планирует Горбачёв.
      — Вы и это знаете. Полагаю, я смогу удовлетворить ваш нестандартный запрос. Куда направить фургон со сторублёвками?
      — Ко мне в Коломенское, Владимир Александрович даст точный адрес, дайте только сутки собрать доллары. А чеком вы возьмёте? Было бы значительно проще.
      — Когда это вы успели своим банком обзавестись? — удивился Крючков.
      — Так давно, что уже и не помню, если точно, то много лет тому вперёд, — ответила Алина, чем окончательно запутала мысли Крючкова.
      Вскоре с небольшим промежутком времени, что подчёркивало крайнюю заинтересованность повесткой дня, прибыли остальные приглашённые во главе с Язовым. Поприветствовав хозяев — роль хозяйки была отведена Елене Олеговне Крюковой — гости направлялись в столовую, где был накрыт стол для ужина.
      Деловая беседа началась уже в ходе принятия пищи. Она свелась к противостоянию сторонников решительных действий, среди которых были Крючков, Язов и Павлов, сторонникам мягких мер: Бакланову, Шенину и Болдину. Последняя троица наотрез отказывалась предпринимать активные меры без предварительных переговоров с самим Горбачёвым. Активным заговорщикам пришлось уступить. Итогом «тайной вечере» было решение на следующий день в Крым послать делегацию, которая должна была склонить Михаила Сергеевича к введению чрезвычайного положения от своего имени, что фактически было эквивалентно склонению к участию заговора против самого себя.
      В полном составе вызвалась лететь троица несогласных, Павлов лететь отказался, сославшись на абсурдность предстоящей миссии, от имени вооружённых сил Язов решил направить своего заместителя — Главнокомандующего сухопутными войсками Варенникова Валентина Ивановича, а от КГБ Крючков командировал Начальника 9-го Управления КГБ СССР, ведущего Службой охраны, Плеханова Юрия Сергеевича.