Память об отце

 
Когда началась война, папу сразу же мобилизовали  на фронт.  Жили мы тогда  в виноградарском совхозе, где он работал агрономом.
 
Маме было страшно оставаться  со мной  в большой квартире, и   пришлось   переехать во Владикавказ, к бабушке. 

Устроилась на работу в военное училище.   Приходила поздно, уставшая и  грустная. Сразу же  вопрошающе смотрела на бабушку – нет ли письма от папы.  Ждала,  а его не было.

Тяжко ей было. По ночам спала плохо, горестно вздыхала, тихо плакала.
Только через год, в  1943-ем, получили извещение, что папа пропал без вести.
Мама,  не проронив слезинки, молча ушла из дома. Где она провела весь день? Этого никто так и не узнал. 

Вернулась поздно вечером,  молча. Молчала и последующие дни.  Внутри себя, без слез, без слов переживала известие об отце.

Много лет спустя я прочла мудрые слова: "Когда человек хочет кричать, и молчит - это и есть настоящий крик". Эти слова - о моей маме.
 
Весть об окончании войны пришла, когда я была   в детском садике в  младшей группе. Помню, что проснулась от дневного сна. Разбудили  громкие, радостные голоса воспитателей: «Война  закончилась, закончилась война!  В Москве – салют!» Праздничное настроение, все улыбаются, обнимаются. Поздравляют друг друга. Нас не воспитывают, внимания на нас не обращают. Не став  дожидаться прихода бабушки, сбежала домой.

Что такое война, я понимала тогда смутно. Но меня охватило всеобщее ликование. Чувствовала, что должна как можно скорее рассказать бабушке о радостной новости.

А дома меня обняла и она, и  пришедшая с работы  мама. Обе и плакали, и смеялись - одновременно. А вечер закончился салютом.

Поезд  Москва-Владикавказ приходил тогда раз в неделю, по субботам.  В военкомате мама узнавала, когда прибудет очередная партия  солдат, демобилизованных и выписанных из госпиталей. Мама не пропускала ни одной такой субботы. Тщательно готовилась, прихорашивалась. Надеялась на  чудо встречи с отцом.

В последний раз   мама взяла с собой и  меня.

Я отчетливо помню тот серый день, низко плывущие облака, влажный ветер. Мы с мамой стоим на перроне в ожидании поезда. Мама вздыхает, поправляет прическу. Чувствую, что она волнуется, В ее глазах нет–нет, да и блеснет надежда на встречу.

На месте ей трудно стоять, и мы, взявшись за руки, идем к замедляющему ход поезду. Вместе с нами толпа встречающих, много женщин, молодых и старых.
В их глазах слезы. Я смотрю на маму.  Она прижимает к щеке кружевной платочек, сдерживается с трудом. Какая  мольба, какая  надежда в ее глазах! И как она необычно красива сейчас!

Раздаются звуки духового оркестра. Звучит знаменитый марш «Прощание  славянки». Вот и долгожданный поезд! Останавливается.

Из вагонов выходят мужчины  в гимнастерках. Они вглядываются в толпу встречающих, радостно обнимают, целуют родные лица.  Плач, смех, приветствия. Мне кажется, что мы скоро, уже сейчас увидим папу. Ведь иначе быть просто не может.
Вот-вот, еще секунда, и с нами – мой папа!

Женщина с мальчишкой, моим ровесником, помогает сойти со  ступенек вагона какому-то солдату, заросшему щетиной. Его нога  забинтована и кажется короче другой. Слышу звук падающих костылей.

А потом вижу зияющую пустоту  вагона.  Никого!

Ничего не понимаю. Где же наш папа? Где?  Смотрю на маму. Она разжимает прикушенные губы, беззвучно плачет. Слышу ее слова,  как заклинание: «Пусть без ног, без рук, только покажись…».

Перрон пустеет. Мы с мамой  покидаем его последними. Мужчина в форме железнодорожника  вздыхает, останавливается, провожает нас взглядом.   Качает нам вслед головой.

Моросит мелкий дождь. Вокруг все тусклое, расплывчатое и не настоящее.
Мы молча возвращаемся домой.

Еще долго у мамы оставалась надежда, что папа вернется. Или из плена, или из госпиталя придет весточка, что он жив. Верила в это даже тогда, когда стала получать вдовью пенсию на меня.

Замуж  мама так и не вышла. Хранила память об отце.Уже повзрослев,я нашла в бумагах матери информацию о том,что отец воевал  в Кавалерийском полку и пропал без вести в 1943 году. Узнать   подробности мне так и не удалось.

Я до  сих пор храню книгу о виноделии,  оставшуюся от отца. Старую, уже выцветающую фотографию, на которой  улыбающееся лицо моего молодого папы.
И бережно берегу память о том вокзальном перроне, где мы с матерью надеялись встретить его. Вечная память моему отцу.
Вечная память  всем, кого война отняла у нас навсегда.