Бродяги Дикого Запада. В поисках сокровищ

В то время когда Франция начинала свои эпохальные походы вглубь Северной Америки  по реке Святого Лаврентия со стороны атлантического побережья, испанцы не только осваивали уже покоренную богатую Мексику, но и продолжали активно двигаться в неизвестные новые земли от Флориды до Калифорнии, а также к северу от Мексиканского залива.
Богатая мифическая Сибола, семь городов которой якобы раскинулись,  севернее испанских владений в Мексике, продолжала манить к себе честолюбивых испанских конкистадоров.
Через шесть лет после возвращения Кабеза де Ваки в Мехико, вице- король испанской Мексики дон Антонио де Мендоса издал приказ о поиске  этих городов.  Но прежде чем посылать большую и дорогостоящую экспедицию, Мендоса решил провести тщательную рекогносцировку. Для этой роли был избран отец Маркос из Ниссы (известный и как Марко де Ника) – францисканский монах, принимавший участие вместе с Писарро в захвате Перу.
Отец Маркос произвел на Антонио Мендосу очень большое впечатление. Вице-король Новой Испании решил что опытный и способный монах является очень удачной кандидатурой на место руководителя разведывательной экспедиции в новые земли севернее Мексики. В начале осени 1538 года король Испании с подачи Мендосы утвердил кандидатуру отца Маркоса и задание на открытие испанцами Сиболы, и Мендоса приступил к организации экспедиции. Наблюдение за подготовкой нового предприятия Мендоса поручил молодому идальго Франсиско Васкесу де Коронадо.
Коронадо родился около 1510 года в дворянской семье испанского города Саламанка. Его отец Хуан Васкес Коронодо при дворе испанского короля  был администратором. Как младший сын в семье, Франсиско был исключен из числа наследников  по традиции первородства, как того требовали законы.
Семья Коронадо-старшего имела тесные связи с влиятельным в то время  в Испании домом Медосы, и после смерти своего отца Франсиско Коронадо был взят под опеку Антонио Мендосы, который сосватал молодому идальго одну из дочерей королевского казначея Алонсо де Эстрада по имени Беатрис. Семья де Эстрада имела богатую недвижимость в Мексике, которую  и унаследовал Франсико де Коронадо от брака с Беатрис де Эстрада. В браке с Беатрис Коронадо имел восемь детей.
Став в 1535 году вице-королем Новой Испании, Антонио де Медоса сделал Франсиско де Коронадо своей правой рукой. Ему было пожаловано право сбора податей с индейцев для пополнения королевской казну.
Коронадо стремительно поднимался по карьерной лестнице в администрации вице-короля. В 1537 году по поручению Мендосы он жестко подавил восстание черных рабов  недалеко от Мехико. Мендоса был доволен им. В возрасте 28 лет Коронадо был назначен губернатором северо-западной провинции Новая Галисия вместо Нуньо де Гусмана, который был уволен с этого поста за чрезмерно жестокое обращение с индейцами и посажен в тюрьму.
Вскоре произошло то самое знаменательное событие, о котором упомянуто выше, повлиявшее на дальнейший ход карьеры Франсиско де Коронадо, и благодаря которому он вошел в историю как один из первооткрывателей американского Дикого Запада.
В начале марта 1539 года на поиск таинственной Сиболы из Кулиакана отправился отряд отца Маркоса. Экспедиция шла пешком, без лошадей, мулов или ослов. Все снаряжение и провиант несли выделенные для этого индейцы-носильщики. По просьбе Коронадо отец Маркос, который уже успел проявить свое необыкновенное умение располагать к себе местных жителей, где бы он ни появлялся, должен был носить грубое монашеское платье, а за спиной мешок с образцами жемчуга, золота и драгоценных камней, чтобы, показывая их индейцам, выяснять, где эти камни находятся.
Проводником в этой экспедиции стал мавр Эстебанико, то самый чернокожий раб, кто блуждал в течение долгих лет с Кабеза де Вакой.
Мавр хорошо знал страну, мог отличить мирные племена от воинственных племена и, наконец, говорить с индейцами на языке жестов.
К тому же у многих племен еще была свежа память о нем как о великом целителе,  и сохранилось впечатление от его цвета кожи. Индейцы весьма почитали людей негроидной расы и относились к ним как полубогам.
Эстебанико сформировал передовой дозор, и шел впереди основного отряда Маркоса.  С мавром шли в основном индейцы, и его отряд по численности превосходил отряд, которым командовал Маркос. По пути индейцы целыми группами присоединялись к отрядам Маркоса и Эстебанико. Они рассказывали о больших городах и богатых племенах, живших на севере. От всего услышанного у отца Маркоса шла голова кругом. «Направляйся на север миль на 50-60 впереди меня, – инструктировал Маркос Эстебанико,– и посмотри, не видно ли чего-нибудь большого, не началась ли богатая страна; если что-нибудь обнаружишь, остановись и пошли ко мне гонца с известием. Пусть он принесет белый крест из дерева. Если открытие будет не очень важным, пошли крест длиной в одну пядь, если оно будет важным, – длиной в две пяди, и если очень важным, – значительнее, чем открытие Новой Испании, – пошли с индейцем большой крест».
Всего через несколько дней после начала похода по незнакомой земле отец Маркос направил Коронадо свое первое восторженное сообщение о том, как его великолепно и радушно принимают туземцы и что он ожидает хороших результатов от этого предприятия. Обрадованный оптимизмом этого письма Коронадо сразу переслал его вице-королю: «Ваше императорское величество, я отдал все силы, чтобы найти новую страну, где можно было бы служить Господу нашему всемогущему, вашему величеству и приумножить королевскую сокровищницу. Ваш преданный слуга и вассал Франсиско Васкес де Коронадо».
Оба адресата стали настраиваться на возможное присоединение к экспедиции при более конкретных новостях. К этому времени отряд Маркоса был уже за рекой Синалоа, где ему встретилась группа индейцев с побережья Тихого океана, а точнее моря Кортеса, где, по их словам, было много жемчуга, но они его собой не несли. Двигаясь далее по маршруту Маркос узнал, что в нескольких днях пути от его места остановки, там, где заканчивалась горная цепь Сьерра-Мадре, начиналась река Майо и открывалась огромная долина с большими и богатыми поселениями, жители которых имели много золотых украшений и бытовых предметов из этого металла. Это были сведения, которых с нетерпением ожидали Коронадо и Мендоса.
«Я отказывался в это поверить до тех пор, пока не увижу все своими глазами или не получу более достоверные сведения. Сибола была здесь так же хорошо известна, как Мехико в Испании или Куско в Перу. Индейцы точно описали мне величину и форму домов, расположение поселений, площадей и улиц, как люди, часто бывавшие там по своим делам», – восхищался Маркос в письме к Коронадо.
Прибывший с гонцом от Эстебакнико индеец рассказал Маркосу также, что первый город этой сказочной страны под названием Сибола находился в 30 днях пути от места, где остановился Эстебанико, и что он был одним из семи ее городов. Это было, видимо, первое упоминание испанцами легендарных «Семи Городов Сиболы», которые раньше фигурировали в известных легендах как «Семь Городов Антилии». Но на самом деле испанцы тогда за города Сиболы принимали обыкновенные поселение индейцев пуэбло на территории современного штата Нью-Мексико. Действительно по меркам индейцев, их отношению к ценностям мира эти поселения были богаты, но не золотом и сокровищами, о которых у североамериканских индейцев до прихода европейцев и понятия даже не было, а обыкновенными товарами жизнеобеспечения, имеющими цену  в соответствие с менталитетом индейцев.
Отец Маркос был настолько потрясен полученными сообщениями от Эстебанико, насыщенными разными привлекательными подробностями, что думал сразу же отправиться вслед за его отрядом, но все-таки решил  повременить, и подождать пока возвратятся гонцы от группы, посланной на побережье для разведки тамошней территории. Согласно договоренности с Эстебанико, последний, выйдя к Сиболе, должен был остановиться и отправить к отцу Маркосу гонца с этой вестью, после чего отец Маркос незамедлительно должен был прибыть к тому месту войти в Сиболу совместно с Эстебанико. Группа посланная на побережье вернулась с  несколькими индейцами, у которых были огромные толстые щиты из шкур животных и жемчужные ракушки, но ничего другого интересного, кроме рассказов о больших плотах, ходивших по морю, у них не было. В тот же день отряд посетили жители земель с северо-востока от Вакапы и единодушно подтвердили сообщения Эстебанико о семи городах Сиболы.
Нетерпение монаха разрасталось, и на следующий день он пустился по следу Эстебанико. В следующем поселении Маркос опять обнаружил большой деревянный крест, оставленный передовой группой мавра как свидетельство важных событий и сигнал поторопиться, вместе с сообщением Эстебанико, что он будет ждать отряд Маркоса в указанном необитаемом районе. Маркос же в это время находился в плодородной долине реки Майо, где провел торжественную церемонию вступления во владение этим краем. Затем он снова отправился  в направлении  отряда своего проводника, проходя индейские поселения, где в очередной раз слышал рассказы о богатейших городах  Сиболы, но на вопросы о сокровищах в этих городах, индейцы утвердительно и с восхищением кивали, демонстрируя испанцам большое число бирюзовых украшений, поскольку бирюза для индейцев являлась сокровищем.
 Пять дней спустя Маркос получает новое сообщение от Эстебанико, который говорит, что будет встречать его в первом поселении после полосы пустыни под названием Корасонес (Сердца), где индейцы за несколько лет до этого преподнесли четверке Кабеза де Ваки подарок из 600 оленьих сердец. После четырех дней перехода через пустыню отряд монаха вошел в Корасонес, но Эстебанико там не оказалось.
Дело в том, что мавр вышел к Сиболе, и теперь, когда желанная страна была так близка, Эстебанико был готов, не дожидаясь Маркоса, стать первооткрывателем «Семи городов», но на пути его отряда  встало воинственное племя индейцев. Увидев чужеземцев, индейцы взялись за оружие.
 Изнуренный, с кровоточащей раной гонец принес это известие отцу Маркосу. Этот индеец стал свидетелем последнего часа Эстебанико.
«Он рассказал мне, что, когда оставался день пути до Сиболы, Эстебанико послал, как всегда, индейцев с бутылями из тыкв, чтобы показать, какой величины отряд скоро подойдет к городу. На одной из бутылей были повешены несколько цепочек с погремушками и прикреплены два пера, красное и белое. Когда мы подошли к Сиболе и подарили бутыль тому, кого Господь послал нам навстречу, он взял бутыль из наших рук, увидев погремушки, сильно разгневался и бросил бутыль на землю. Он сказал путешественникам, что они должны сейчас же покинуть город, иначе их убьют. Посланцы вернулись назад и рассказали Эстебанико о происшедшем. Но Эстебанико ответил, что все это чепуха, – тот, кто сначала показывает, что гневается, всегда, в конце концов, хорошо его принимает. И с этим он продолжил свой путь и достиг Сиболы, где индейцы, отказавшись впустить отряд, поместили незваных гостей в большой дом за чертой города и забрали все предназначавшиеся для обмена товары. На следующее утро индеец (тот, кто рассказал все это) захотел пить и вышел из дома, чтобы набрать воды из близлежащего ручья. И тут он увидел, что Эстебанико, преследуемый горожанами, пытается бежать, а его людей убивают. Индеец осторожно поднялся вверх по течению ручья, пересек его и пошел через пустыню», – писал отец Маркос позже.
Мавр погиб. Жители Сиболы убили около 300 человек из отряда Эстебанико, а оставшихся в живых продали в рабство. Только нескольким раненым удалось дойти до Маркоса.
Год спустя офицер из отряда Коронадо услышал абсолютно такой же рассказ из уст индейцев. «Легенда» жила у индейцев племени зуни до девятнадцатого столетия. По одной версии, тело мавра было разрублено на мелкие куски, которые послали вождям в другие поселения как доказательство того, что «человек с черным лицом» не бессмертен, как полагали индейцы.
Услышав о трагическом конце передового отряда экспедиции, индейцы, сопровождавшие отряд Маркоса, хотели разбежаться. Но монах раздал им все ценности, уговорив остаться и двигаться вперед. С небольшой горсткой смельчаков из числа индейцев Маркос дошел до горы, с которой ему удалось посмотреть на ставший легендой город. Согласно описаниям монаха, которые потом были переданы Коронадо и вице-королю, он был больше Мехико и, по всей вероятности, самый большой и лучший из всех открытых до тех пор. Его рассказы рисовали новое Перу или еще одно Мехико. «Иногда я подвергался искушению подойти туда, зная, что рискую не более чем своей жизнью, которую я предложил Господу в тот день, когда начался поход. Но, в конце концов, я стал опасаться того, что, если я умру, никто не узнает об этой стране», – вспоминал Маркос.
 По его же словам, сопровождавшие его индейцы утверждали, что Сибола была самым маленьким и скромным городом по сравнению с ее сестрами, иначе говоря, выходило так, будто «Семь городов Сиболы» – это самое настоящее Эльдорадо. С этими невероятными новостями отец Маркос спешно отправился в обратный путь для встречи с Коронадо, а затем и с самим вице-королем.
Рассказы об открытых богатейших землях привели Коронадо в восторг. В этой связи, дон Франсиско вместе с Маркосом отправился к новостями к вице-королю в Мехико. Туда они прибыли в конце августа, и францисканский монах-первооткрыватель ошеломил своим невероятным сообщением об открытии «Семи Городов Сиболы», которое мгновенно разлетелось в самые разные концы испанских колоний и вскоре достигло метрополии.
Мендоса, увидев шанс и полагаясь на фортуну, приступил к организации экспедиции в Сиболу. Будучи человеком осторожным, вице-король решил проверить обоснованность восторженных рассказов Маркоса на месте, послав по его маршруту сначала Мельчиора Диаса – мэра самой северной колонии Кулиакан, отстоявшей на целую тысячу миль от столицы Мексики и ближе всего находившейся от Сиболы. Диас отправился выполнять поручение Мендосы в ноябре 1539 года, когда в Мехико полным ходом разворачивалась подготовка большого похода во главе с Франсиско Васкесом де Коронадо.
Экспедиция Коронадо была санкционирована  самим королем Испании, но финансировалась за счет личных средств Мендосы и Коронадо, а также рядом  заинтересованных офицеров, пожелавших инвестировать этот проект.
 Сначала вице-король собирался возглавить экспедицию лично, но против этого выступили влиятельные лица в Мехико, считавшие, что многочисленные сложные задачи вице-королевства требовали его присутствия на месте. Тогда Мендоса взял на себя смелость, не дожидаясь решения короля, поставить во главе экспедиции Коронадо, который к этому времени стал одним из его самых близких друзей помощников, и имел разрешение короля на ведение исследования земель на севере от Мексики. Заместителем  Коронадо стал глава королевского арсенала в Мехико Лопес де Саманьего, а одним из первых командиров – способный и верный Коронадо офицер Гарсиа Лопес де Карденас.
 Существенную часть отряда составляли молодые добровольцы из числа обедневших аристократических семей Испании, недавно прибывших в Мексику в поисках счастья, легких авантюр и богатства, но совсем не подготовленных для суровых экспедиций. Армию Коронадо сопровождали несколько сотен индейцев, выполнявших самые простые задачи в качестве носильщиков, разведчиков, конюхов, поваров, прислуги и прочих. Помимо испанцев в отряде было пять португальцев, два итальянца, один француз, один немец и один шотландец.
В конце 1539 и в начале 1540 года небольшими отрядами экспедиция выходила из Мехико в Компостелу, где они постепенно собирались для объединенного выступления на север. Когда несколько позднее собранное войско покидало Кулиакан, в нем насчитывалось около 250 всадников, 70 пехотинцев и несколько сот индейцев и обозом свыше 1000 лошадей и мулов, которые везли все необходимое для длительной экспедиции,  численность которой составляла от 3 до 4 тысяч человек, в число которых входила большая группа манахов-францисканцев и священников во главе с отцом Маркосом, которым поручалось обращать местное население в католическую веру.
К этому времени маршрут на север к Кулиакану был известен и обозначен на картах Нуньо Гусмана, Кабеза де Ваки, отца Маркоса и Мельчиора Диаса, но некоторые его участки в несколько сотен миль джунглей и гор были далеко не простыми и иногда проходили через земли враждебно настроенных индейцев.
В начале экспедиции, в одной из схваток с индейцами на реке Чиаметла около одноименного испанского поселения был убит заместитель Коронадо  Лопес Саманьего, которого заменил Карденас. Гибель этого способного и смелого офицера произвела тяжелое впечатление на все войско и напомнила участникам похода об опасностях, которые могли поджидать каждого из них в пути. Там же в Чиаметла Коронадо встретился с разведывательным отрядом Диаса, который возвращался из похода по поручению вице-короля Мендосы, с целью проверки достоверности информации отца Маркоса. Как сообщал Диас, ему удалось дойти до индейского поселения Чичитликале, которое располагалось  неподалеку от начала полосы пустыни, которую Диас пересекать не отважился по причине начавшихся зимних холодов и выпавшего снега.  В целом отряд Диаса проделал путь равный 1500 милям в обе стороны. Диас, до своего доклада Мендосе, особо не делился сведениями с Коронадо, но коротко отметил, что всего того похожего, что содержалось в докладе отца Маркоса он не обнаружил. Отец Маркос должным образом отреагировал на слова Диаса и в пылу гнева заверил  Коронадо, что его оппонент предоставляет не достоверные сведения и, что у всех кто продолжит путь и не сдастся, не хватит рук, чтобы собрать имеющиеся в Сиболе сокровища.
Коронадо прислушался к совету Диаса, который рекомендовал ему продолжить путь, выслав вперед основных сил передовой отряд, поскольку земли, которые  им предстояло пройти малонаселенные и местные жители проживают там, в бедности, поэтому пополнить обозы провизией им не удастся.
Губернатор отобрал около 80 всадников и 30 пехотинцев и в сопровождении большого отряда индейцев вместе со всеми монахами двинулся дальше на север с запасами рациона на 80 дней.  Основное войско он оставил на попечение своего капитана Арельяно, который должен был последовать за ним 20 дней спустя.
По достижение Кулиакана, в порт которого с юга должны были  прибыть корабли под командованием капитана Аларкона, Коронадо планировал запастись продовольствием.  Об этих планах он подробно изложил в донесении Мендосе.   
 Следуя указаниям вице-короля, Коронадо строго следил за тем, чтобы его люди самочинно не обирали индейцев и проявляли к ним уважение, что, по мнению губернатора, содействовало бы благоприятному отношению местных жителей к испанцам. Приказы Мендосы предусматривали также, чтобы глава экспедиции вступал в официальное владение всеми землями, открытыми им и его подчиненными. Коронадо проявлял в этом деле большое усердие, проводя соответствующую церемонию даже в тех местах, которые были уже открыты от имени короля Гусманом, Кортесом и отцом Маркосом, видимо, считая, что повторение такого ритуала не повредит общему делу.
Дойдя до Кулиакана, отряд Коронадо стал остро ощущать нехватку еды. Долгожданные корабли с продовольствием капитана Аларкона, которые ожидал Коронадо, опаздывали. До берега моря, от того места, где стоял Коронадо расстояние составляло около 200 миль, но путь туда представлял сплошные извилистые и кряжистые тропы.
Как выяснилось, путевые заметки отца Маркоса в целом оказались малодостоверными, как и описанные им «несметные» богатства Сиболы.
Коронадо был встревожен и серьезно задумался над необходимостью продолжения этой экспедиции.
Он решает послать вперед новую группу во главе с Карденасом, который должен был каждый день отправлять к нему гонцов с сообщениями об условиях маршрута.
 Первые дни пути оказались еще более трудными, чем раньше, но когда отряд вышел к форту Апачи (в сегодняшнем штате Аризона – авт.),  перед отрядом Коронадо стали простираться зеленые луга, радующие глаз пейзажи, и плодородные земли. «Сибола уже была значительно ближе и манила к себе еще больше», – писал Коронадо позже.
Наступил июль, а со времени выхода из Компостелы прошло уже шесть долгих месяцев, а Коронадо все следовал старым индейским торговым путем через пустыню и горы.
 Наконец измученный и голодный отряд Коронадо он достиг большого селения. Коронадо решил, что это и есть первый из семи городов, которые он искал. Однако, как потом оказалось, поселение принадлежало земледельческому индейскому племени зуни. Индейцы наблюдали за приближением людей в блестящих шлемах, которые ехали верхом на ужасных животных, которых они  еще никогда не видели.
В момент, когда отряд Коронадо оказался перед поселением, зуни праздновали летнее солнцестояние. В самый разгар праздника, жрецы племени насыпали символическую линию из зерен кукурузы между входом в поселение и пришельцами, которую чужестранцам пересекать запрещалось.  Но, конкистадоры, умирая с голоду, проигнорировали местные обычаи и ринулись на поселение. Между индейцами и испанцами началась потасовка. «Они настолько осмелели, что прямо бросались под копыта наших лошадей, выпуская град стрел, и мне ничего не оставалось, как с  благословления священника напасть на них», – вспоминал Коронадо. Он приказал дать залпы из пушек, после чего индейцы бросились врассыпную.  Такого грохота они не слышали еще никогда. Индейцам пришлось скрыться в городе. Но они не сдались. Забираясь по лестницам на террасы, воины выпускали в атакующих несметное количество стрел, бросали камни. Коронадо приказал идти вперед и сам возглавил наступающих. Дважды Коронадо падал на землю – в него летели камни, стрела задела ему ногу, но все же он овладел поселением, поставил крест и потребовал, чтобы зуни немедленно приняли христианство.
«Горстка хорошо вооруженных испанцев, дерущихся как дьяволы, смогла отбросить тысячи индейцев, убить сотни индейских воинов, – вспоминал позже Коронадо. – Потери же христиан исчислялись не более чем полудюжиной убитых». 
Но вскоре выяснилось, что никаких сокровищ в городе нет. Не было в городе всемогущего правителя; двери не сверкали золотом и драгоценными камнями, а индейцы ели с земли, а не с золотых тарелок.
 Вместо большого богатого города  полного драгоценностей перед усталыми конкистадорами лежало скученное захудалое поселение бедных индейцев. Крики, возмущения и негодования в адрес отца Маркоса потрясали воздух окраины Сиболы до такой степени, что, по признанию Коронадо, он опасался за судьбу автора всей этой безумной и дорогой затеи. Но зато, как писал Коронадо: «Здесь мы нашли то, что ценили дороже золота или серебра в тот момент, а именно: много кукурузы, бобов и цыплят, которые были больше тех, каких разводят в Новой Испании, соль, лучше и белее которой я не видел в своей жизни».
Для достижения примирения губернатор несколько раз беседовал с вождями, которые, посоветовавшись, пришли к губернатору с подарками и заверениями о своей лояльности испанцам. Они также получили подарки от испанцев, но на следующий день со всем населением ушли в горы. Тогда Коронадо сам направился в другое поселение, где обычно совещались вожди соседних племен, и убедил одного из них явиться к нему на встречу. После длительной беседы старый вождь обещал собрать всех касиков (клановых вождей – авт.) для беседы с Коронадо, которая вскоре состоялась и закончилась примирением и принятием власти испанского короля.
 За несколько недель Коронадо разрушил несколько поселений. Семь богатых городов Сиболы оказались небольшими и бедными поселениями, где лоскутные одеяла местных жителей были самым дорогам товаром.
Везде, где не останавливался Коронадо, он жестоко расправлялся с индейцами, которые оказывали сопротивление. Он привязывал по сто человек к столбам и сжигал их заживо,  а также убивал каждого, кто пытался бежать. Коронадо обязывал индейцев падать ниц и славить Иисуса Христа.  Если индейцы отказывались это делать, то нарекались «прислужниками дьявола» и уничтожались.
Той весной Коронадо все же не терял надежды разыскать богатства и поэтому просил своих новых «союзников» сообщать всем известным им окрестным племенам  о прибытии испанцев их «мирных» намерениях,  а также обязал вождей расспрашивать индейцев других племен «о  землях, их богатствах и товарах». В качестве одного из богатых по меркам индейцев поселений называлось поселение Тусаян племени хопи,  которое занимало довольно большую территорию, лежащую на юго-западе сегодняшних Соединенных Штатов.
Туда на разведку Коронадо отправил небольшой отряд всадников и нескольких пехотинцев во главе с Педро Товаром. Другой отряд капитана Аларкона на кораблях с продовольствием для экспедиции, который как полагал Коронадо должен был прибыть в Кулиакан, на самом деле попал в Калифорнийский залив, а третий во главе с Гарсия Лопесом де Карденасом двадцать дней двигаясь по краю пропасти, вышел к Гранд-каньону и реке Колорадо. Но и там испанцы не нашли золота, но были поражены обширностью неизвестной им территории, но к владению этим пространством Испания тогда была не готова.
Коронадо понимал, что Сибола не сможет прокормить всю армию целиком, поэтому и преступил к рассредоточению своих сил.
В начале августа он посылает гонцов в Мехико, чтобы сообщить о делах экспедиции, которых вице-король с нетерпением ожидал в столице. «Насколько я могу судить, – пишет он Мендосе среди прочего, – мне не кажется, что есть какая-то надежда найти здесь золото или серебро». Он просит прислать новые запасы продовольствия, предупреждая при этом, что если для них погонят живой скот, то он сможет дойти до них не раньше, чем через год, – такой дальней (более 3000 миль) и трудной (через множество гор, рек, полос пустынь и других природных преград) была дорога от Мехико до Сиболы. Доставка письма была возложена на одного из лучших и выносливых воинов Хуана Гальего, который отправился в путь с небольшим отрядом сопровождения.
Вместе с Гальего в путь отправился ветеран северных походов Мельчиор Диас, который должен был дойти до поселения Корасонес, где оставалась основная часть войска Коронадо во главе с Арельяно и основать новое поселение на плодородных берегах реки Соноры, которое стало бы промежуточным пунктом между новыми открытыми землями и Мехико.  Первыми поселенцами там должны были стать члены одного из подразделений отряда Диаса, а сам он назначался его мэром и командующим. Параллельно с этим основателю поселения предписывалось отправиться с группой всадников на поиски пропавшего с каравеллами и провиантом Аларкона, что очень беспокоило губернатора. Вместе с этими офицерами обратно в Мехико отправился и отец Маркос – автор легенды о Сиболе, развенчанной экспедицией Коронадо навсегда.
Из донесений, которые получал Коронадо от командиров  своих отрядов посланных в разные направления, исходили сообщения индейцев о расположении на севере от Сиболы некоего  богатого сокровищами города Квивиры, в котором имеется столько золота, что ему и не снилось.
И Коронадо повел туда своих людей. Они шли по равнинам, через такой безбрежный океан травы, что вынуждены были двигаться по компасу. «Кто бы мог подумать что 500 коров 1000 лошадей 5000 овец и поле 1500 человек, не оставят и следа путешествуя по этим равнинам словно здесь вообще никто никогда не проходил», – писал Коронадо.
Там они вышли на необъятные просторы прерий, кишащие бизоньими стадами и кочующими за ними племенами индейцев апачской ветви, которых испанцы назвали керечос. Эти индейцы утверждали, что земля, которую испанцы ищут, находится на востоке.
 Несколько дальше на пути Коронадо вышел еще к одной из деревень индейцев керечос, которые также рассказывали испанцам о невероятных богатствах  это Квивиры, находившейся в восточном направлении.
Сопроводив испанцев до оговоренного места, керечос через несколько дней  оставили их наедине с голой техасской равниной, где не было совершенно никаких ориентиров, кроме синего неба над головой.
Экспедиция беспомощно бродила по пустой степи несколько дней пока не наткнулась на огромные овраги в районе Льяно Эстакадо, где испанцы услышали от одного индейца сообщение о нахождении в тех краях шесть лет до этого Кабеза де Ваки. 
Здесь Коронадо заметил довольно резкое изменение климата, и тогда полный сомнений строго допросил одного из своих индейских проводников по имени Турка, который в итоге признался, что все это время водил испанцев за нос, так как якобы обещал дружественным племенам увести чужаков подальше от их селений.
Коронадо тоже понял, что он зашел слишком далеко на юг от своей цели, и решил подниматься на север. Но на совете все офицеры высказали мнение, что армию в пути прокормить будет уже невозможно, и что для ее спасения следует вернуться в Тигвекс, а в Квивиру двигаться небольшим отрядом.
В поход на север было отобрано 30 всадников и полдюжины пехотинцев. Этому отряду предстояло пройти свыше 650 миль до места назначения и питаться тем, что можно было найти по дороге. Поскольку, кроме мяса бизонов, других продуктов у Коронадо не было, многие люди заболели. В то время как отряд Коронадо в поисках Квивиры приближался к руслу реки Арканзас с запада, с востока к ней двигалась экспедиция Эрнан де Сото, что вызывало большое беспокойство вице-короля, который получал об этом тревожные сведения в Мехико через Гавану.
Летом 1541 года Коронадо вышел к реке Арканзас. Мифическая Квивира оказалась простым селением индейского племени уичита на берегу этой реки – десять хижин окруженных бобовыми полями, обитатели которых были не богаче других индейцев. «Эта страна лучше из всех, что я видел, здесь можно выращивать все, что растет в Испании. Но ни золота, ни других металлов здесь нет, в этом я абсолютно уверен»,– заключал Коронадо в письме к Мендосе.
Приближалась зима, и после очередного совета с офицерами, Коронадо отдал приказ о возвращении домой.  Однако людей Коронадо, не желала верить  тому что никакой Квивиры не существует, а кругом  одни только прерии, и требовала от него продолжить поход на север.
Коронадо не хотел отнимать у них эту последнюю надежду и заверил, что эта новая экспедиция непременно состоится. Но сам он испытывал очень большое разочарование и досаду в связи с провалом столь дорогостоящего, трудного и длительного похода. Только от Сиболы до Квивиры Коронадо пришлось пройти почти 2000 миль.
Дойдя до Тигвекса, Коронадо и его люди решили перезимовать там. Испытывая невзгоды в виде нехватки продовольствия, болезней, кризисе в организации досуга, люди не занятые ни чем приходили в отчаяние. Солдаты конфликтовали с командирами, дрались между собой и более всего свое негативную энергию вымещали на индейцах, беспардонно обращаясь с ними.
Коронадо делал все, от него зависящее, дабы поддержать моральный дух своих людей. Он старался ободрить их надеждой  на следующий, более успешный поход в Квивиру и дальше, в далекие неизведанные земли на севере. Но лично сам  терял интерес к этой затее. И вот случай неожиданно изменил все его планы.
В конце ноября 1541 года губернатор отправился верхом на охоту. Пришпорив коня в галоп, Коронадо помчался за своим напарником, но ремень сбруи, крепивший седло на спине лошади от напряжения лопнул, так  как изрядно поизносился, и Коронадо угодил прямо под копыта своей лошади.  Удары пришлись прямо по голове знаменитого конкистадора, и он оказался на грани смерти. Этот несчастный случай стал поворотным пунктом в его жизни и карьере.
Постепенно Коронадо начал медленно поправляться, но полностью выздороветь так уже не и не смог. Его мысли все больше занимала семья. В беседах с офицерами он все больше говорил о доме, о жене и о детях, нежели о планах  похода в мифическую Квивиру. О его настроениях вскоре стало известно солдатам, и дух упадничества и уныния овладел людьми Коронадо, которые составили петицию, подписанную большинством с требованием возвращения в Мексику.
Коронадо не возражал и отдал приказ готовиться к походу домой к началу апреля 1542 года. Только небольшая горстка монахов высказалась за то, чтобы остаться в землях индейцев для миссионерской работы.
В намеченный срок отряд Коронадо покинул Тигвекс и двинулся назад в направлении городов Сиболы.
Чуть более двух лет после выхода Коронадо их Компостелы длился поход Коронадо в поисках «Семи городов Сиболы» и призрачной Квивиры. Коронадо прошел четвертую часть Запада, но золота и сокровищ так и не нашел.
Обратный путь проходил без каких-либо серьезных происшествий по уже хорошо знакомой дороге. Коронадо был настолько болен, что его пришлось вести на кожаных носилках, растянутых между двумя мулами.
В Кулиакане Коронадо расформировал свой отряд, после чего солдаты разбрелись по приграничью Мексики, обустраивая свою жизнь с нуля, становясь, таким образом, первыми пионерами американского фронтира. Так зарождался фронтир – форпост Запада, граница между освоенной областью и дикими, кишащими индейцами территориями.
В июне месяце Коронадо достиг своей столицы Компостелы, а после отдыха продолжил путь в Мехико. Туда он прибыл с остатками своей армии в количестве около ста человек, где был встречен вице-королем без прежнего энтузиазма и расположения. Мендоса сожалел о провале экспедиции, которая ввела его в огромные расходы. Однако он все-таки осознавал, что неудачный поход не был виной самого Коронадо, и он постепенно смягчил свое отношение к нему.
Осенью 1542 года Коронадо вернулся к исполнению обязанностей на посту губернатора в Компостеле, где он занимался делами провинции еще в течение двух лет. Ему и Мендосе пришлось даже предстать перед королевским судом,  инициированным самим королем Испании на основании жалоб участников похода в Сиболу и Квивиру.  Коронадо обвиняли в жульничестве и неисполнении взятых на себя обязательств отыскать несметные сокровища. В итоге оба обвиняемых были оправданы.
В сентябре 1554 года (по другим данным в 1547 года – авт.) в результате простудной болезни Коронадо скончался и был похоронен в Мехико.
Антонио Мендоса в 1551 году стал вице-королем Перу и покинул Мексику.
Отец Маркос не смог выдержать позора, которому был предан после возвращения в Мексику и вследствие этой психологической травмы его сковал паралич. В 1558 году он скончался в одном из монастырей на окраине Мехико.
Стоит отметить, что экспедиция Коронадо при участии Мендосы и отца Маркоса, открыла Испании необъятные просторы Дико Запада. Эта экспедиция проложила путь к освоению юго-западных и центральных земель североамериканского континента. Именем Коронадо в США и Мексике названы многочисленные поселения, парки, горные вершины, районы. Коронадо по праву занял видное место среди самых выдающихся первооткрывателей Дикого Запада.


Библиография


Дмитричев, Т.Ф. В погоне за сокровищами и специями. Великие географические открытия ХVI века – Глава 7,  Из-во: Вече, Москва, 2012
Диас дель Кастильо, Б. Правдивая история завоевания Новой Испании. –Москва, 2000
Ершова, Г.Г.  Католическая Испания открывает Новый Свет // Лат. Америка – Москва, 1993. N 3., С. 117-121.
Костян, И.С. Апачи – прошлое и настоящее. – Белый Ветер, Мозырь, 2015 –820с.
Керам, Курт Вальтер. Семь городов Сиболы, – Наука и жизнь №2, Москва,1973
Низовский, А.Ю. Сокровища конкистадоров. – Вече, Москва, 2007.
Олива де Коль, Х. Сопротивление индейцев испанским конкистадорам / Под ред. Зубрицкого Ю.А. – Прогресс, Москва,1988.
Bolton, Herbert E. Coronado on the Turquoise Trail: Knight of Pueblos and Plains. Coronado Cuarto Centennial Publications, 1540 –1940, vol. 1. University of New Mexico Press, Albuquerque, 1949
Day, Arthur Grove. Coronado's Quest: The Discovery of the Southwestern States – Westport, Connecticut: Greenwood Press, 1981
Flint, Richard and Shirley Cushing Flint.  Coronado's Crosses, Route Markers Used by the Coronado Expedition.  – Journal of the Southwest 35(2) –1993, р.207 –216.
Forbes, Jack  D. Apache, Navaho, and Spaniard.  – University of  Oklahoma Press, Norman, 1960
Hammond, George P. Coronado's Seven Cities. United States Coronado Exposition Commission, Albuquerque, 1940
Hodge, Frederick W. and Theodore H. Lewis.) Spanish Explorers in the Southern United States, Vol. II (1907, xiii, 413 p.; rpt., Texas State Historical Association, 1985, 411 p.