Зарождение эротизма

Помню, как в детстве меня приобщали к искусству.

Дедушка купил красивую толстую книгу, богато иллюстрированную картинами известных художников. Он пришел домой страшно довольный собой. Удалось отхватить такую вещь!

Мы сидели вечером рядышком и смотрели иллюстрации: пейзажи, натюрморты, снова пейзажи… портреты важных господ с настороженными и надменными взглядами в смешных париках…

Я думала: как же им должно быть неудобно в этих париках! А дети! Они похожи на маленьких старичков.

И вдруг новая страница — и… Роден…

«Вечная весна» — прочла я.

Помню смущение дедушки. Он даже быстро, поддаваясь инстинкту, прикрыл своей широкой ладонью страницу. Потом засмеялся, справился со смущением и начал давать мне пояснения.

А я ничего не слышала. Я смотрела.

Отчетливо помню и свое волнение.

Скульптура, такая чувственная, такая эротичная. Невозможно было осознать, что это просто холодный мрамор. Обычный кусок камня, при прикосновении к которому ладонь ощутит только прохладу.

Волнующая эротика, начисто лишенная пошлости и вульгарности.

Тогда Роден навсегда покорил мое сердце.

В мое сознание девочки, только-только начинающей осознавать себя соблазнительной женщиной, вдруг вошло нечто. Неясное томление.

Наверное, это было предчувствие того, что дает нам, людям, чувственная любовь. Предугадывание будущего наслаждения.

В холодном мраморе была такая страсть!

Гениальность скульптора разбудила в душе сладкие грезы.

В этом мире есть что-то, что сводит с ума.