Белый карандаш

К рисованию я пристрастил¬ся с самого первого домашнего задания в начальных классах, когда нарисовал красный флажок. Моя работа была признана самой удачной...
После рисовал и другие фигур¬ки: разные по форме, сложнос¬ти и раскраске. Мне часто по¬купали пятикопеечную тетрадь для рисования, которую обыч¬но заполнял разноцветными автомобилями...
Долгое время обходился на¬бором карандашей шести цве¬тов. У ребят были коробки «пок¬руче», но мне их почему-то не покупали - 12 цветов для «на-чинающего художника» просто считалось излишеством. Порою я с завистью смотрел на широ¬кий коробок с надписью «Искус¬ство», который без применения лежал у соседки на парте. Поче¬му-то взгляд постоянно останав¬ливался на белом карандаше... Мне никогда не приходилось брать его в руки, да и было не-понятно, где и в каких ситуаци¬ях его можно применять.
Как-то я с матерью гостил у ее родителей. Я любил у них бывать, и главным образом из-за того, что у дяди Бухари была небольшая домашняя библиотека – книги чеченских писа¬телей и литературные журна¬лы. В тот вечер мне особенно «повезло»: рядом с книгами на этажерке лежал белый каран¬даш - один, вне коробки, акку¬ратно заточенный...
Я попытался найти в комна¬те какую-нибудь темную осно¬ву, чтобы на ней оставить белый след, но поиск не увен¬чался успехом. А дома имел¬ся черный лак, которым можно было закрасить какую-нибудь фанеру. Искус найти примене¬ние белому карандашу заста¬вил меня забрать его домой... Мы часто играли в ту пору в «учителей и учеников» и не раз оставляли на лакированной фанере бе¬лые надписи...
В то время мой отец, извест¬ный в широких кругах богослов, часто давал мне уроки нравственности, акцен¬тируя внимание на греховных вопросах. То и дело приходи¬лось слышать, что большим грехом является воровство.
- А если ворованная вещь - мелочь, - стал уточнять я.
- Нет никакой разницы. Ис¬лам запрещает брать чужое, даже если оно имеет мизерную цену, - был категори¬чен отец.
Я уже не сомневался, что найду злополучный карандаш и верну хозяину. Од¬нако на следующий день я не отдал чужую вещь по адре¬су истинной принадлежности. Не сделал это и через день. Не вернул, по¬тому что потерял его... Видимо, кто-то повторил мой нечестный поступок...
Оставался один вариант - купить и отдать. Эта идея мне долго не давала покоя, но все откладывал, а потом стал успо¬каивать себя мыслью, что глав¬ное – больше не повторять по¬добную ошибку.
Время шло... Я рос под пос¬тоянным духовным наставничеством отца, всегда сторонил¬ся соблазна повторить грешок из детства. Помню, не раз с це-лью покупки брал в магазинах в руки разные наборы каранда¬шей, но среди них белого цвета не оказывалось. Наверное, его уже не делали за ненадобностью. Не знаю. Но точ¬но могу сказать лишь то, что из-за этого давнишнего позорного факта у меня на душе постоян¬но было муторно...
В начале апреля 1995 года я был назначен редактором газе¬ты «Гумс». Специальным кор¬респондентом, пишущим на чеченском языке, у меня был Бухари Абзотов, родной брат моей матери. Удивительно ком¬муникабельный человек с бо¬гатым природным юмором. Я долго настраивался рассказать ему о своей детской шалости, но сделал это ровно через год после своего назначения глав¬ным ответственным лицом в «Гумсе».
Мы сидели в его кабинете. Он, конечно, не знал, почему я закрыл за собой дверь, и слу¬шал меня с нескрываемой тре¬вогой на лице.
Рассказав ему историю 30-летней давности, закончил речь следующими словами:
- Меня долгие годы мучила совесть, что однажды, не поп¬росив, забрал себе твой карандаш. Он стоил копей¬ки, но на меня эта вещь посто¬янно давила огромным грузом. Я возвращаю тебе не белый ка¬рандаш, а обычный простой, но ты прими его как равнозначную вещь и прости меня за тот не¬красивый поступок.
Бухари, взяв с моих рук ка¬рандаш, дрогнувшим голосом сказал:
- Считай, что я его тогда по¬дарил тебе. Пусть и Аллах про¬стит нам все наши грехи!
...Спустя несколько дней Буха¬ри не стало. Он ушел из жизни вдруг, совсем неожиданно. Вро¬де бы на здоровье не жаловал¬ся. И только спустя несколь¬ко недель после похорон была найдена его записная книжка, в которой были пророческие стихи о своих последних днях и удивительно пронзительные слова прощания с жизнью...
Еще раз прости меня, дядя Бухари...
Газета «Гумс».
2011г.