воскресенье, 6 июля 2003

Небольшого похолодания с дождями и грозами, вероятно, не будет: синоптики вчера всё переиграли и поставили на «никаких особых перемен», что означает жару до 28° с духотой, скапливающейся к вечеру вместе с непременной усталостью от себя, людей, событий. Причём, дожди, тем более грозовые, вовсе не гарантированы, хотя возможно всё. Вчера так вымотался под конец дня, что не хватило желания и сил даже на просмотр снимков, сделанных при участии походного штатива. Пришёл в себя только ранним утром, когда прозвенел новый будильник, который сейчас на испытательном сроке. Оказалось, что вполне нормально отдохнул, вплоть до прояснения ощущений и мыслей, которые вчера были донельзя взбаламученными. День так же, как вчера начат накруткой изоляционной ленты поверх бандажа, придуманного вчера, при наблюдении всё ниже поникающего абажура настольной лампы, прочность шейки которой ещё утром казалась незыблемой. Это было после обеда, которому предшествовал длительный просмотр моих снимков после сканирования и отправки по электронной почте документов, связанных с новой работой В. Ш-на на фоне теракта, увенчавшего все неприятные события последних нескольких дней. Выяснилось, что три картины Юли были выставлены на студенческой выставке художественных ВУЗов Москвы тоже где-то в Тушино, где вчера прогремели взрывы. Итак, всё сначала, эпоха выборов со всеми вытекающими при борьбе за власть, богатство и влияние, когда хороши все имеющиеся средства, и не стоят за ценой. Потом догнавшая на повороте жара самого холодного пока что за три четверти века лета, затем доставшие крупные и мелкие личные и общесемейные проблемы. Всё это происходит во время перерыва между кругами отечественного чемпионата, когда все команды спешно укрепляют свои ряды легионерами второй очереди. На шестой день без травы состояние выправляется, движение протекает более ли менее успешно. Не помню уже, что было годом раньше, потому как несладко пришлось везде, во всём, по всем аспектам, особенно после ухода от табака две недели тому, да и двигаться в полную силу я уже не смогу нн-ое количество времени по всяким разным причинам. И всё время впереди что-нибудь чем-нибудь усугублялось. Ладно, не будем о плохом. Посмотрим сначала, что натворил вчера, извлекая на поверхность, затем займёмся снимками. Может быть, напомним о себе письмом с вложением в Израиль. Между четырьмя и пятью пополудни, вдоволь наэкспериментировавшись с камерой на походном штативе, насколько хватило заряда батарей, перебираюсь на балкон, на свежий ветерок в раскрытые окна, тогда как солнце давно перевалило на  ту сторону дома. В комнате уже душно, да и предупреждения сыпятся со всех сторон о сегодняшнем чемпионате мира хакеров по взламыванию сайтов. Обязательства ребята взяли на себя серьёзные, как в фильме «Угнать за 60 секунд» взломать 20 тысяч сайтов в течение всего двух часов! Ещё вчера поздно вечером очень хотелось отдышаться на балконе, но ни времени, ни сил не хватило. Кто бы мог подумать, что дойду до такой роскоши: переходить от стола к столу, от компа к компу по желанию, в зависимости от того, где лучше и спокойнее, если не комфортнее. Уже побывала у нас Юля, находящаяся в неважном психическом состоянии перед вечеринкой в честь замужества её знакомой. Напомнил о нас кратеньким письмом с фотографией Леры от 3 июля, поиграл немного в шахматы на более высоком, чем обычно, уровне. Теперь надо смотреть, что нас ждёт в проходке на очередной неделе мая 1996 года, забыв все проколы, провалы, неудачи, недомогания, преследовавшие со времени поломки главной настольной лампы, за которую теперь можно быть вполне уверенным: не подведёт. И пошёл по-тихому с понедельника на заключительную майскую декаду в 155-ой тетради, причём частично выстоял, впервые расположившись с ноутбуком на высоком подоконнике балконных окон. С непривычки было не намного легче, чем в положении сидя на жёстком вертящемся табурете, уже отсидев ягодицы, или на коленях перед низким журнальным столом. Эксперименты продолжаются. В заключительный час суток всё же сделал то, чего не удалось вчера – выйти на прохладный балкон, чтобы на чётко оборудованном месте не столько завершить дневную работу, сколько закрепить утренние ощущения полного покоя в комфортабельной ночной тишине. Духота последние часы скопилась бы неимоверная, если бы не протяжка сквозняками по всей «распашёночной» ширине дома. До того успели абсолютно по-летнему отобедать, начав с густой окрошки, отдохнуть, посмотреть краем глаза интересующие передачи. Занявшись раковиной в ванной комнате, из отверстия которой уже несколько дней тянуло вонючим отстоем, сместил прокладку в колене, и теперь надо будет вызывать сантехника для устранения протечки. Несколько незамысловатых незапланированных движений, и уже пот ручьём катит. Сегодня обещана самая тёплая ночь нынешним летом до 20°! Оля уже готовится к понедельнику: впервые в Управе будет представлять газету, сидя на месте Каткова, а пока что так и не справилась за три-четыре дня с уборкой в своей комнате, ещё сильнее озаботилась нынешним состоянием Юли, и на меня вовсю обижается за полный отказ участвовать в их эйфорических всплесках и депрессивных проколах по причине собственного разумения о том, что происходит в действительности и к чему может привести то или иное событие.

понедельник, 7 июля 2003
Так будет или не будет меняться постепенно погода, пройдут ли дожди и грозовые ливни, обещанные некогда ещё на вчера, но потом перенесённые на завтра? Оля пошла по второму месяцу работы в газете – с утра поехала в Управу. Не очень далеко, совсем не пыльно. Разве только пока жарко. Юля, успев вчера звонком на сон грядущий сильно расстроить Олю, расстроившую затем меня, сегодня начинает первую полную рабочую неделю, приступив в предыдущий вторник и уже вписавшись в расписание и систему своей курьерской деятельности. Так же и я,  что касается периода после травы, уже не сегодня-завтра готовый начать суточное или даже трёхдневное голодание, чтобы скорректировать и ускорить процесс восстановления. Кажется, совсем недавно проходила кризисная середина апреля, которая теперь как бы ближе, чем первая декада мая, украшенная моими последними не геройскими выступлениями. Что же касается середины марта с абсолютно новым качественным «цифровым» началом, то в этом плане наблюдается слияние с серединой апреля. Интересно, что все неприятные ощущения, связанные со стеснённостью совместного проживания с дедом, постепенно выветриваются и исчезают без следа. Остаётся только постоянно очищаемое и уже очищенное прошлое, иначе – грядущее в незавершённой перспективе! Итак, благословенный понедельник. Непривычно тихое спокойное утро. Поскольку вчера завершил работу только в третьем часу ночи, сегодня приступил к своим прямым обязанностям тогда, когда уже не было смысла начинать на балконе, но лучшее место как раз образовалось там, где нахожусь сейчас, за своим столом в комнате в потоке сквозного воздуха, циркулирующего между открытыми окнами балкона и кухни. Аккумуляторные батареи перезарядились, но вчерашние опыты съёмок автопортретов при помощи походного штатива не спешу продолжить, не столько не уверенный в своих возможностях снимать качественно, сколько опасаясь, что сам как объект не особенно интересен из-за несоответствия формы и вида так называемому содержанию. Впрочем, первый блин комом вышел: из множества снятых кадров большинство оказалось совсем неудачными. Так я выглядел вчера. Посмотрим, что же будет дальше? Гроза вечером только поманила отдалённым громыханием и прошла стороной. Нам досталось несколько минут редкозубого дождя, у которого улыбка должна быть щедрая, но не более того. А прелюдия была знатная, с несколькими шквалистыми порывами ветра, взметающего до небес всё, что немного тяжелее обыкновенного воздуха. В это время я возвращался с велосипедной прогулки, на которую решился впервые после прошлой среды, когда ещё находился совсем в плачевном состоянии. В настоящий момент уже пью сильно просроченный противогеморроидальный сбор, собираясь почиститься и поголодать, сколько получится, не загадывая далеко, в зависимости от состояния. После прогулки с камерой, съёмки, состояние немного улучшилось. Впрочем, по погоде. Пока собирались тучи, назревали перемены, в пополуденные часы было не очень хорошо. Сантехник, вызванный Олей, бесплатно в течение трёх-пяти минут заменил отработавшие части колена под раковиной. Лампа настольная также исправно служит. И никаких других проблем не осталось на переднем плане, кроме литературных, в смысле качества движения при такой погоде и при отключении желудка. Ладно, потерпим, авось дело быстро пойдёт, как и тело на поправку. Оля осваивает материал о институте мировых судей, который я скачал из инета: ей предстоит давать статью в газету на эту тему, кажется, уже к завтрашнему дню. Пытаюсь ей посильно помочь, но после сканирования всё равно не удалось перевести текст в удобоваримое русло. Так что пару страниц ей придётся отпечатать собственноручно и заодно на практике вспомнить первые навыки, приобретённые к первому июля и за неделю уже очень хорошо забытые. Один из лучших снимков, сделанных сегодня. Перед грозой.

вторник, 8 июля 2003
Настоящая гроза со знатным ливнем разыгралась только сегодня после полудня, налетев с удивительной скоростью, но сильно замедлившись, дойдя до нашего дома, выбрав его для поглощения своим эпицентром, обволакивая его, как амёба со всеми подробностями, я бы даже сказал, со всеми китайскими церемониями. Ничего подобного не было в прошлом году. Тщетно ловил молнии на камеру, потом просто наблюдал настоящий грозовой ливень с другой стороны закрытого окна. Истекают первые сутки без еды, приходится несладко, особенно за работой по своей охоте, которая пуще неволи. Когда доводили и отсылали в редакцию по электронной почте Олину статью, было гораздо легче. Кроме того, сбор заварил и выпил вчера слишком поздно относительно последнего приёма пищи, поэтому неувязки с очищением. Но попробую продержаться, насколько это покажется уместным и разумным. Два пополудни. Уже ярко светит после грозового ливня солнце. Воздух – то, что надо – мечта. И ветерок, что свежий мятный холодок. Но потом гроза налетела ещё раз с невиданным в Жулебино до сих пор ливнем, который также жадно снимал, как некогда редкостную радугу. Воздушные линии Инета не выдержали такого двойного удара, связь с внешним миром прекратилась не менее чем на двое суток, если вспомнить предыдущую грозу, которая на вид была куда слабее. Наконец, были промыты все заасфальтированные стёжки-дорожки от грязи, которую обыкновенные проливные дожди не могли взять. Под шумок стихий и стечения обстоятельств остановился на суточном голодании, и всю вторую половину дня провёл в неге, практически ничего не делая. Вспоминать этот решающий когда-то день переезда с Арбата на Велозаводку… четверть века тому, затем «эти дни», как важные вехи на протяжении 80-ых годов не стал принципиально, только проводил глазами, как стаю перелётных птиц или, точнее и актуальнее, как бы простоял с включённой камерой, пытаясь поймать и запечатлеть вспышки молнии!

                ***
Скажем, взять себя за стержень,
завести юлой настольной,
щёлкнув пальцами: бестемье –
не причина для застоя!
Комары и мухи в пике,
налетай, подешевело!
Под прицелом олимпийским
и ТВ сгодится в дело!
Если же слабо залапать
больше, чем сожрать возможно,
то сосать стандартно лапу
запретить никто не сможет!

Без аналогов, понятно.
Да, арбузы всё вкуснее,
август – сахарная мякоть
плодоносного веселья!
Чем бы ни перегружаться? –
вот вам, будьте так любезны,
если есть, за что сражаться,
то тогда вперёд и с песней!
Сколько можно ждать прогресса
чудом пользы всенародной,
временем и местом вместе
деградируя бесспорно?!

После передозировок
адских страхов неминучих
в криминальных установках
сверхкипучей «нашей бучи»,
зрителей сердца-головки
СМИ окучивают пуще:
паутину тянут ловко
благодушного удушья
бесконечных сериалов
со вселенскими страстями
и рекламным карнавалом, –
давят косяком и стаей!

Ввозом-вывозом авральным
капитально прибавляем:
там купили, здесь продали,
как с три короба наврали!
Ну, а мне какое дело
до мочилова за деньги,
без прикида, как без тела:
ни контракта, ни патента!
Понимаю, не рискую,
пить «шампаньского» не буду,
тварь брудастую какую,
не увидев, позабуду.

Допинги для рекордсменов,
ну, а в этике бандитов
вся эстетика момента –
шоумены в лучшем виде!
Философия кошмара,
только энциклопедисты
по своим весёлым жанрам
припекут, как пляж нудистский!
Если же нудить по делу,
в клипе слог – основа слова –
всхлип эпохи беспредела,
что для нас давно не ново!
          ______________

Мир уже перелицован, -
для добавки замечаю, -
зрительный направив орган
в некий внутренний экранчик.
Вероятно, не вернуться
к первым мировым ожогам,
поцелуям до поллюций,
полуночным лунным жопам!

Назван был Прекрасной Дамой
«изощрённым подлецом» я,
и за это благодарствуй,
ибо грешен, безусловно!
Может быть, другие знали,
где росли и развивались, –
в зоне спёртого дыханья
не бельканто наслаждались!

В «выжитом пространстве» выше
головы гниющей прыгнуть
удавалось тем, кто вышиб
теменной сучок и вышел
в вечность воздуха и света,
в лучший мир не собираясь,
но, напротив, в жизни этой
повсеместно растворяясь!



                ***
Какие это были времена
пусть не для всех простых советских смертных,
какие всходы выдала война
из зёрен жертв, погибших повсеместно!
Но нынче мир, что это за «айва»
из анекдота, где грузин ответил:
«лимон, мол, с апельсином знаешь, да, –
зовсем не то»… как в жизни после смерти!

Свобода губит беглого раба
обилием вещей ему не нужных,
естественными мерками добра
злокачественных раковин-жемчужниц!
Но добрый честный добровольный раб
как враг себе не обделён коварством
и сам себя намерен попирать,
пороть и прижимать за государство!

Как Манном не бывать, так и не знать,
«что вводишь в организм», бумаги чтобы
потом уж идеально не марать
помарками… естественной природы.
По крайней мере, знаешь, что экран –
последний проблеск – откровенье света –
тот чёрный намалёванный квадрат
Малевичем, художником-поэтом!

Одним бюрократическим окном
плохих изобретательных поэтов
шикарный гроб, – прописанный закон
хромому и горбатому предмету!
К чему взываем, от того и ждём
небесной кары, жертвоприношений:
«сплошным самосожжением» живём
и в пользу самых бедных ощущений!

Срок испытаний, свежий крепкий чай
и чай спитой, постылые опивки –
сверчкам запечным. Славным сволочам,
заплечных дел умельцам, только сливки!
Хоть эта справедливость достаёт
безграмотных, тут всё закономерно:
вина и стыд – лица святой приплод,
но разве срам имеет лютый смертный?!

Сам знаю, почему я обделён
всем, чем угодно, в слышимых и зримых
мирах, их отголосках, тенях форм,
пытаясь не зависеть от режима!
Не в зрелости ведь в зеркало смотреть,
как в юности сплошных самообманов,
но Лазарем в гробу пытаться петь
и Лазаря того же, между нами!

Сияние щемящих перспектив,
мотив надежд и нежность без разбору,
что облачко жемчужное, что миф
в момент исчезновения, в котором
поры уходит на глазах парок
с безжизненной зеркальной полировки:
в пространстве междустрочном канет срок
«игры с листа без всякой подготовки»!               



                ***
Кто бас прошляпил – не Шаляпин,
так себе, тенор, баритон
приличный, но не гениальный,
как не замешанный ни в чём.
Нехоровой узор «подкорки»,
что бесконечный монолог
с «диалектической» прикормкой:
пусть песенный, но лучший слог!

И арендатором порочным,
пока хозяев дома нет
творишь, ворочаешь, как хочешь,
добром, которое во вред!
Но кто успешней «крошки Цахес»,
что как уродец несравним,
однако, умницей, «красавцем»
во всех делах незаменим?!
          ______________

Всё ничего, свободней, легче
с природой вровень воспоём:
чем обеспечила нас вечность,
то целым вечности вернём.
И всё в порядке, груз угрюмый
не стоит легковесных грёз,
к тому же, слишком поздно думать
во время действия всерьёз!

Из паутины улиц старых
воспоминаний юных мне
уже не выбраться: пожарам
не в корм какой-то старый тлен!
Какой-то старый хрен, который
не хочет жертвовать собой,
к тому же каторжные формы
свободы путает с тюрьмой!
          ______________

Не хочется ведь пробуждаться
и вылезать из никогда
в реальность из-под одеяла,
что идеального всегда!
И цель, что средство оправданья,
как тот же «стаканище» – долг,
хотенье ибо – нежеланье,
как и нужда совсем не толк!

Но чтобы жизнью наслаждаться,
сквозь самосуд и пал стыда
придётся как-то выбираться
на воздух, не сгорев дотла.
Мир раскурочить можно просто,
«не в силах сон тот превозмочь»
при роковом чудесном росте,
когда бессилен Бог помочь!



                ***
Как вписывалась бакалея
в отделы любых гастрономов,
так жалость к Петру с Галилеем
ценилась дороже намного!
Конфузились и сострадали,
но Жанна Д‘ Арк или Бруно
за правое дело сгорали,
что им позарез было нужно!

Не только одни астрономы
и Орлеанская дева
последней инстанции формы
придерживались слабонервно.
Платон не дружил с Кастанедой,
давно приравняв к прокажённым
поэтов, и места им не дал
среди горожан просвещённых.

А как же, философ, писатель,
серьёзный работник научный
и истины той же искатель –
волчара в овечке заблудшей!
Плохие поэты державы,
любимцы истории в лицах,
террором и страхом держались
к себе как серийным убийцам!

Поэзия – чудо желанья
и пафос толпы вдохновенной,
в едином ключе созиданья
приводят к сплошным разрушеньям!
И детское самозабвенье
отъявленной дьявольской страсти
приводит вождя к откровенью
прямой узурпации власти!

Бессмысленно спорить со смыслом,
благонамеренным Долгом
мечтателей и утопистов
ещё христианского толка!
Услышится нечто такое
незримое в явственном свете
с такою нездешней тоскою –
священной спасительной вестью!

      

Весомая добавка

Традиционные позы
ещё эмбрионами в чреве
проходим ступенями роста,
развития в замкнутой сфере!
Всегда начинаем мечтаньем,
иллюзией как предвкушеньем
с загадкой божественной тайны
высокого смысла творенья!

Не смертностью дикой случайной
осмысливать вечное должно,
естественно всё упрощая
путём, разумеется, сложным!
Столетия строфам и рифмам
изношенным – путь да бескрайность, –
атолла коралловым рифом
крупицами суть прирастает.

Залог чистоты обитанья 
бессмертного воздуха-света –
творцы мирового сознанья
из виду исчезли бесследно!
И всё-таки вертится всуе
Земля без прямого расчёта
на редкий торжественный случай
из ряда вон свыше отчёта!

Кто лист очищает свой лучший,
кто душу марает бумагой,
встречаясь со злом неминучим,
конечно же, только во благо!
И если какую эпоху
не тянет желанная вера,
достаточно неба опеки,
чтоб жертвами мира не мерить!



                ***
Дождался залпа из орудий
в честь восхожденья Президента, –
кто пошутить сейчас рискнул бы, –
на трон текущего момента!
Дожил до инаугураций
некоронованных достойных
избранников великих наций
как исторических героев!

Дворец Кремлёвский переполнен
и ёлкой ломится от «шишек»,
лоснящихся довольством полным,
возможностями выше крыши!
Святитель – самый преподобный
до непристойности нарядный
в объёме светского собора
бесценный элемент обряда!

И трепещи, и наслаждайся,
не зная, как всю мощь и роскошь
буддийской маски государства
связать… с лицом таким хорошим!
Как будто хитро выбираем
зло наименьшее и платим,
как за фатальное проклятье
лишь наихудшим вариантом!

И сами лысые, с усами,
бровями изредка такими,
что позавидует сам дьявол
маньякам, «легион им имя»!
Скажи, ментальное подобье,
наш современник добрый честный,
на всё давно уже способный
как удостоившийся чести:

«Не ты ли, верный столп оплота,
кол проглотивший созидатель
злой разрушительной природы
плохих времён и обстоятельств»?!
«Ну, батенька, кого же можно
в Европе рядом с ним поставить?
Какая  глыба с тёмным прошлым,
рождённая творить и править»!

И Грозный тоже салютует
зелёным знаменем ислама,
субъектом непокорным лютым
Федеративного уклада!
И преподносит свой подарок
захватом центра городского,
своеобразно благодарный
за мир, подписанный так скоро!