Ошибка величиною в жизнь. часть 10

Снегопад  закончился,  и  на  иссиня  чёрный  купол  неба,  бескрайними  краями  упиравшийся  в  узорчатый  орнамент  остроконечных  седых  елей  медленно  взошла  холодно-бледная  луна  с  хороводом  танцующих  серебристых  звёзд. Угрюмый,  леденящий  кровь  Север,  словно  притаился  на  мгновение  и  ждал  момента,  чтобы  вновь   бросить  вызов  всему  живому.

         Тайга  спала  и казалось, что  нет  ничего  живого  в  округе. Вечная  мерзлота  сковывала  ледяными  цепями  всё  живое. Она  пугала  своей  неприступностью,  тишиной  и  вечностью.  И  только  мерцание  звёзд  да  бледный  лик  луны  притягивали  к  себе,  словно  говоря,  что  здесь  еще есть  жизнь, что  луна  всё  видит  и  слышит. И  ты  можешь  говорить  с  ней,  она  выслушает  тебя,  но  молча,  и  совета  не  даст.

         Волчица  медленно  поднялась. Пушистый  сухой  снег,  бесшумно  спадал  с  её   тела.  Она  тихо  повела  носом  над  давно  остывшим,  изуродованным  телом  своего  самца.  Она  не  помнила,  сколько  пролежала   возле  него:  день  или  два.   Поняв, что  тот  мёртв,  и  ждать  его    воскрешения  бессмысленно,   волчица  села,  с  тоской  взглянув  на  полную  луну  и  запрокинув  голову  назад,  жалобно  завыла.  Всю  боль,  всю  свою  беду,  она  рассказывала  ей.  По  волосатой  морде  медленно  катилась  живая,  тёплая  слеза.

         Луна  не  отвечала.  Постепенно  теряя  свой  яркий  окрас, она  медленно      уплывала   на  запад,   оставляя  восход  для  холодных   скупых  лучей  солнца.

        Обессиленная  голодная  волчица,  вопреки  всем  живым  законам  стаи,  в последний  раз  взглянув  на  холодное  тело  друга,  медленно  направилась  по  слегка  припорошённому    снегом  путику  охотника.

        В  процессе жизни, она  поняла, как жесток  человек. Нередко в суровые и голодные зимы волки  осторожно снимали приваду с капканов. Конечно, привада не утоляла голод, но хотя бы давала возможность выжить. Волчица  учила самца осторожности в этом деле, и все-таки он оступился. Как он  выл от боли!  И, в конце концов, не успел перегрызть лапу и уйти. Человек пришел и просто забил его палкой. И  волчица   ни чем не  могла ему помочь, будучи бессильной против его огнедышащего оружия.

       Вдоль путика она  нашла несколько капканов. Ей повезло. В одном из них оказалась кукша. Эта голодная и любопытная птичка часто пробовала тоже поживиться привадой и точно также не всегда успешно. Волчица осторожно сняла кукшу и проглотила ее в секунду.

      Она была голодна. Маленькая жизнь, что зародилась у нее под сердцем, просила есть. Будущее потомство - это все, что осталось от ее вожака. По всем законам Севера, Жизни, Стаи,  волчица должна была насытиться им, но не смогла.

      Еще не доходя до охотничьего зимовья, она почуяла, что охотника там нет. Остановилась в нерешительности. Что-то говорило ей, что человек покинул зимовье. Тихонько втянув ноздрями воздух, резко развернулась на юг и потрусила в поисках человека в сторону реки. Чувство мести придавало ей силы.

      Они всегда были вместе с тех пор, как тот отвоевал ее в первый раз, и ни один самец на протяжении всех последующих лет даже близко не приближал к ней. Ее друг, вожак стаи, был всегда рядом. Он был смел, быстр, ловок и умен. Она была осторожна и хитра. Он учил ее стремительности, нападению. Она учила его осторожности. Они дополняли друг друга. Им было хорошо вдвоем. Он заботился о ней, был ласков и всегда приносил пищу, когда она была щенной, воспитывал и кормил своих волчат.

      Как было свободно, тепло, сытно летом и осенью, когда на бескрайних просторах под теплыми солнечными лучами все живое радуется жизни. Звери и птицы теряют осторожность, и найти корм в это время намного проще, потому летом нет этого ужасного чувства голода. Летом, все живое в тайге живет одной жизнью огромной таежной семьи.

Но приходила очередная зима, которая диктовала свои законы, и нужно было выживать. Зимой в этих бескрайних снежных просторах появлялся человек, и границы безопасных территорий и добычи пищи стремительно уменьшались. Наверное, летом человек был сыт. Зимой он был повсюду со своими капканами, ловушками, ружьями, техникой. Он был голоден тоже, и соперничать с ним было тяжело. Он был опасен и жесток!

      Эта зима была особо лютой. Стая шла на юг, с Илимпии. Чем южнее спускались волки, тем больше шансов у них появлялось  найти   пропитание. Чувство  голода  гнало  их  вперёд.   Слабые  отставали  и  гибли.  Глубокий  снег  усложнял  и  отнимал  последние силы.   И  только  по  накатанному  зимнику,  они  двигались  легче  и  быстрее.  Но  всё  время  передвигаться   по  зимнику  было  опасно.  Машины  нагоняли  их  и  давили.  Многие при звуке  двигателя  машин  научились  быстро  уходить  в  сторону  и  зарываться  в  снег.   Но,  тем  не менее,  стая  уменьшалась.

       На  каждом  водоразделе  волки  прочёсывали  низины  ручьев.  И  здесь их  настигал  человек,  но  теперь  уже  сверху.  Он  отстреливал  их с летающих машин. И теперь при звуке  летающей  машины приходилось  быстро  искать  высокое  разлапистое  дерево,  и прижимаясь  к  его стволу, прятаться под ним. Только  это  могло  спасти  жизнь.

      Порой,  снимая  и  съедая  приваду  с  капканов,  волки  падали замертво.  Привада  частенько  была  отравлена.  Стая  таяла  на  глазах.  В  преддверии весны  многие  стали  отделяться  и  уходить  по  ручьям  на  восток.  Настал  тот  день,  когда  и они  остались  вдвоём.

      И вот  теперь  она  одна. Одна  в  тяжёлой  схватке  с  голодом, с  ледяным  пространством, с  человеком  и  со  смертью!