Венок из полевых цветов Гл. 25

Гл.25


Полине Ивановне было обидно выслушивать подобное.

-   Спасибо бы сказала. Если б не мы с Лидой, то, возможно, ты своё дитя и не увидела бы никогда. От старой барыни всё можно ожидать.

-   Не всё... Зачем ей надо было Лиду впутывать, когда можно решить проблему без свидетелей? Моя тётя, кто угодно, но не убийца.

Старушка немного помолчала, а потом тихо промолвила:

-   Мы никому не хотели плохого, поверьте! А к Арише я всегда относилась, как к родной. Кто его знает, как бы тогда вышло, если б Лида отказалась брать девочку, сейчас не в этом дело.  -  Полина Ивановна вновь взяла паузу, ей становилось всё труднее и труднее говорить. Неожиданно она подошла к забору и с мольбой в голосе обратилась к Анне:

-   Я вас понимаю, потому что сама мать. Была... Ну, а кто меня поймёт? Вся моя жизнь в Арише. Если же её не будет со мною рядом, то дни мои сочтены. Как мне теперь быть с этим?

-   Простите...  -  вмешался Денис Александрович.  -  Вы, Полина Ивановна, не думайте, что мы уже совсем бессердечные люди. Перед тем, как прийти к вам, у нас с Анютой, как раз произошёл разговор на эту тему.

Полина Ивановна слушала затаив дыхание.

-   По сути, никто вас с вашей... нашей внучкой не разлучает. Идёмте к нам жить. Дом-то большой и места на всех хватит. Как вам такая идея?

-   Я, барин, благодарна вам за доброту, впрочем, Курские всегда этим и отличались. В семье ни без урода, конечно,  -  старушка многозначительно окинула их взглядом, намекая на Елизавету Марковну,  -  но в основном, вам с чистой совестью можно гордиться своими предками. Пойми, барин, я родилась в этом домике и всю жизнь здесь прожила, и как я теперь его брошу? Дом без хозяина сразу умирает и я не могу его предать. Он не заслужил такого. Вот когда меня не станет, тогда уж другое дело. Так что...

-   А кто вас заставляет его бросать? Живите на два двора. У нас вам выделят комнаты, а когда соскучитесь за своим домом - приходите и живите здесь. Потом снова к нам. И где вы находите предательство?

Полина Ивановна слышала, как за спиной легонько хлопнула дверь, но сразу не обратила на это внимание, а когда посмотрела на молодую барыню, которая тот час побледнела и вся сосредоточилась на происходящем за её спиной, то сразу сообразила в чём дело.

Старушка медленно повернулась и увидела Аришу, стоящую на порожках. Девочка теребила краешек платья и застенчиво улыбалась незнакомому мальчику, а он в свою очередь, во все глаза рассматривал её и тоже дарил взаимные улыбки. -  "Это же, наверное, брат Ариши."  -  подумала Полина Ивановна, а вслух сказала:

-   Внученька, иди в комнаты. Это ко мне на пять минут пришли. Иди-иди, я сейчас провожу и мигом к тебе... Обедать будем.

Девчушка немного помедлила и неохотно скрылась в проёме двери.
Пожилая и молодая женщины встретились взглядом.

-   Полина Ивановна, мы не имеем права травмировать Арину неожиданными поворотами различных ситуаций. Поэтому я всецело доверюсь вашему опыту. Даю вам два дня на подготовку ребёнка, а на третий я вновь приду.

Старушка молчала. Курские распрощались и двинулись в сторону своего имения, но через десяток метров Анюта обернулась и заверила:

-   Я обязательно приду.

А вот в этом пенсионерка не сомневалась.

Как прошёл день до вечера, Полина Ивановна уже и не вспомнит. Хорошо хоть Ариша не задавала вопросов о "гостях", как чувствовала, что бабушке не до чего.
А ночью она вновь прижимала к себе дорогого маленького человечка, целовала мокрые, от собственных слёз, её волосы и до утра мыкала неразрешимое бабское горе.

Она осознавала, что выхода нет абсолютно, но всё же пыталась отыскать хоть какую-то лазейку в этой непростой истории. А как её отыщешь? Мать предъявляет право на своего ребёнка и это право она имеет.

"А что могу ей предъявить я? Ничего. Кому нужны мои страдания и моя боль? Правда, они предлагают жильё рядом с Аришей, но это всё не то. Разве им понять, что для меня лучшего счастья не было и не будет, как жить в своём стареньком домике и вместе с Аришей?
Да и почему они должны меня понимать? Я же сейчас их не жалею и думаю только о себе, вот и они также."

Старушка вздыхала, ворочалась с бока на бок и всё вспоминала, вспоминала.
По существу, если разобраться, Ариша ни в чём не нуждалась. С питанием всё налажено: ребёнок потреблял домашнюю свежую пищу. Ни молоко, ни сметана с маслом и творогом, не выбывали. Яйца, мясо, овощи, фрукты - всего имелось в достатке.

Она никогда не жалела денег для внучки, всегда покупались конфеты, мороженое, куклы и разные игрушки. Одежду для девочки Полина Ивановна приобретала самую красивую и совсем не дешёвую. Некоторые обеспеченные семьи и то, так не одевали своих детей. Пенсионерка из кожи вон лезла, но чтоб её внучка была не хуже других абсолютно во всём, особенно, чтобы больше не слышать подобное:

-   Ой, Полька, твоей Арише прямая дорога в детдом.  -  так говорили, когда утонула Лида. Но она справилась и девочке было хорошо с нею, она это точно знала.

Да, но кому ты это докажешь, тем более на ребёнка претендует ни кто иной, как родная мать.

"А может попробовать и поговорить с этой молодайкой, чтоб позволила Арише пожить со мной до моей смерти? Нет, не согласится... А я бы согласилась на её месте, только честно? Нет. Вот так-то... Да и неизвестно, сколько мне Господь ещё годков отведёт и что же, она ждать будет? Нет, не будет.
Господи, ну за что мне это наказание, где я так согрешила? С раннего детства старших почитала, родителей не бросила, потом, как проклятая работала, где тяжелее, но заработнее. Одна дочку подняла, бедным всегда помогала, людей напрасно не обижала, так за что, Господи, за что?"