Легенда об Азгалуне. Часть 1. Мать огня

Это было в те времена, когда люди ещё не разделили мир на отдельные государства и национальности. Они жили небольшими родовыми племенами, совместно охотились, добывали пищу, защищали свои охотничьи угодья и почитали друг друга как родственников. Но пришёл великий ледник, многие племена были вынуждены покинуть насиженные места и идти искать землю, готовую принять их. О тех далёких временах рассказывает легенда об Азгалуне — сыне огня.

* * *
В народе говорят, что в старые добрые времена, когда реки кишели рыбой, а Тайга полнилась зверем, жило на севере Сибири могучее племя карудов. Жили каруды праведно, приносили дары своим Богам, не брали лишнего ни от земли, ни от воды. Поэтому даровала им земля от щедрот своих, и Боги были благосклонны к народу, опекаемому ими. Ни в чём не знали нужды каруды в те благодатные дни: ни в пище, ни в водах чистых, ни в холодном металле для оружия своего. Но от изобилия жизни загордились они, всё реже и реже приносили дары Богам, опекающим их. Дошло до того, что люди сказали:

— Чем мы хуже Богов, и почему должны приносить им дары трудов своих?

Тщетно взывал к ним мудрый шаман:

— Мы только по тому и живём в благости, что чтим своих Богов. И великие духи милостивы к нам. Неужели вам в тягость порадовать их малым даром силы своей? — говорил он.

Но люди в ответ, только смеялись:

— Для чего нам даровать Богам, которых мы не видим, плоды труда своего? Уж лучше накормить ими псов своих, всё польза будет. Ты шаман, ты и корми своих Богов. Достаточно и того, что мы слушаем речи твои.

Склонил голову шаман, и ушёл в свой дом. В тот же день пришла беда в племя карудов. Всё началось с того, что маленький сын лучшего охотника играл у очага и случайно схватился рукой за горячие угли. От боли мальчик громко закричал, и на его крики прибежала мать. Увидев, что ребёнок обжёгся, схватила женщина железный прут и принялась хлестать им пламя очага:

— Как посмел ты, огонь, причинить боль сыну моему? Разве я не кормила тебя сухими поленьями? Ну так не гореть тебе больше в доме моём! — в гневе прокричала она, и залила водой пламя очага.

Наступил вечер, холод проник в дом согрешившей женщины, а огня, чтобы обогреться и приготовить пищу, нет. Принялась Увима разжигать огонь, но что ни делала, развести огонь не удалось. Испугалась согрешившая мать, но всё же решила утром взять огонь у соседей. Пришла она к соседке, и попросила несколько горящих углей, сказав, что уснула и упустила огонь.

— Возьми, но впредь будь осторожней, — кивнула соседка.

Но едва женщина подошла к пылающему очагу, как огонь в нём потух. Уже вдвоём испуганные женщины побежали искать огонь, но как только подходили они к какому-нибудь дому, очаг в нём гас, и никакими силами невозможно было вновь зажечь его. Очень скоро огня не было ни в одном из домов деревни. Лишь в доме старого шамана ещё трепетали весёлые язычки пламени. Побежали к нему испуганные люди, однако подойти не решились, а стоя поодаль, стали звать. Вышел к ним шаман, и пожаловались ему люди на свою беду. Горько покачал головой старый мудрец:

— Не знаю что случилось, но чувствую, большая беда пришла в народ наш. Ведь говорил я — не гневите Богов, ибо просят они стократно меньше, чем дают. Ну да ладно, спрошу я духов, покорных мне, как справиться с бедой, пришедшей на нашу землю.

Ушёл шаман в дом свой, принёс дар Богине огня, призвал своих духов и стал камлать. До следующего дня не умолкал голос его бубна, и люди видели, как в дымовое отверстие спускались с небес огненные птицы. Только к полудню замолк бубен, и усталый шаман вышел к людям:

— Страшно обидела ты, Увима, Богиню огня, — сказал он согрешившей матери.

—  Да разве я что сделала? — заспорила Увима.

— А кто посёк железом лицо Матери огня, кто изгнал её из дома своего? Кто залил водой пищу её? — горько усмехнулся шаман.

— А зачем она обожгла руки сына моего? — вспыхнула женщина, не желая признавать свою вину.

— А разве не мать должна следить за дитём своим? Так вот, не будет огня в домах ваших, пока не отдашь ты Матери огня сына своего, — сказал шаман и скрылся в доме.

В ужасе замерли люди, в диком крике зашлась несчастная мать, но никто не подошёл утешить её. Знали люди, что без огня всё племя обречено на смерть. Прошла неделя, но ни в одном доме огонь так и не загорелся, и люди вновь собрались у дома шамана. Вышел на зов старый мудрец, и народ опять обратился к нему за советом.

— Не могу я помочь вам, говорите с матерью огня сами. Надеюсь, теперь вы видите, что может сделать одна глупая женщина, не чтящая заветы рода своего.

Вынес шаман несколько тлеющих угольков, положил на землю и ударил в бубен. Вспыхнули угли, и появилась над ними женщина в сияющей одежде. Посмотрела она на перепуганных людей и сказала:

— Зачем собрались вы? Слуга мой уже передал вам волю мою. Ты, Увима, в искуплении греха своего должна своими руками возложить дитя своё в очаг дома своего. Только из его сердца смогу я возродить огонь рода вашего.

Сказала так сияющая женщина и исчезла во вспышке пламени. Горько зарыдала несчастная Увима, но делать было нечего. Связала она руки и ноги сына своего, и своими руками возложила его на золу очага, чьё пламя погасили руки её, потом закрыла глаза и выбежала из дома. Даже сквозь закрытые веки увидела женщина, как вспыхнуло яркое пламя, и услышала крик сына своего. Долго бежала Увима, надеясь уйти от боли, терзавшей душу её, но ведь от себя не убежишь. И решила она вернуться и броситься в пламя, принявшее сына её. Вернулась она и, откинув завесу, увидела в огне очага сияющую женщину, на руках которой играл её сын.

— Мать огня, прости глупость мою, — взмолилась Увима. — Возьми меня, только верни миру живому дитя моё!

— Нет, Увима, Боги не возвращают принятых даров. Но ты и сама видишь, что хорошо сыну твоему в царствие моём. Да и без ответного дара не оставлю я боль твою. На второй день от рождения луны пойдёшь ты в сторону восходящего солнца, и будешь идти до заката, а как услышишь голос бубна, так и поверни в его сторону. Там найдёшь ты дар мой. Возьми его, только смотри не открывай, пока не вернёшься в дом свой, ибо вижу я — спасёт мой дар род твой от такой беды, какой ещё не было в этом мире.

Сказала так Мать огня и исчезла в пламени.